Как только Максим взял в руки карты, то сразу понял: крапленые. Особые знаки, нацарапанные на «рубашке», можно было увидеть лишь под определенным углом. Неискушенный игрок не мог ничего заметить, даже если бы знал, куда смотреть.
Впрочем, все это мелочи, вздор. Гораздо серьезнее Максима беспокоил вопрос, откуда шулеры узнали о деньгах в его бумажнике. Чуть позже он вспомнил: маленький мошенник постоянно торчал за последним столиком вагона-ресторана, то и дело заказывая чай. Очевидно, он и поставлял «клиентов» своему коллеге.
Первый шулер представился:
- Алексей, а это мой друг Федор.
- Максим Игоревич…
- Иван Иванович! – нетерпеливо воскликнул «габардиновый пиджак». – Давайте уже начнем?
Расписали пульку. Карты, в который раз, слушались Максима, выстраиваясь в комбинации, выгодные только ему. Шулерам не помогали ни крап, ни откровенные подтасовки. За полтора часа Максим обобрал всех. До нитки.
- Нам нужно перекурить, - тихо сказал Федор – коренастый шулер. – Правда, Максим Игоревич?
- Не возражаю.
В тамбуре с Федора слетела напускная вежливость.
- Как ты это делаешь? – прорычал он. – Говори, не то на перо посажу!
Щелкнул складной нож. В ответ Максим достал из кармана ствол:
- Проверим, кто быстрее? Сейчас проделаю дырку у тебя в брюхе. И плевать на мусоров.
- Так ты из блатных, что ли?
Максим взглянул Федору в глаза, забрался ему в душу, в подсознание и пока тот был в трансе, снял с его руки часы, забрал нож и вытащил из кармана кошелек.
- Твое, приятель? – спросил он, возвращая добычу.
- Где чалился? – мрачно спросил Федор.
- Нигде. Я не просто попадался в лапы мусорам.
- Вот, значит, как? Не попадался? Ну-ну, счастливчик. Предлагаю сделку. Ты возвращаешь наше, воровское. А то, что мы отжали у лоха, делим пополам.
Максим удивился сам себе. Еще несколько месяцев назад он бы покорно сказал: «Да убей. Мне не жалко». Сейчас же спорить и торговаться… да что там торговаться, откровенно ставить условия другому человеку стало для него нормой. И плевать на оскорбленные чувства оппонента.
- Э, нет. Не пойдет. Так уж и быть, отдам вам половину того, что я отжал у вас.
- Фраерок, ты рамсы не попутал? Крутым себя считаешь? Благородный больно, да?
Максим ответил словами из бессмертной классики:
- Хороший, плохой? Какая разница? Пушка-то у меня. Не будь волыны, ты бы меня по миру пустил, верно ведь? А то и на перо поставил.
- Нет, - Федор мотнул головой. – Мокруха для беспредельщиков. Пригрозить можно. Избить – да. Убивать насмерть – нет. Понятное дело, наш разговор не для посторонних ушей.
- Ну так вот теперь слушай, - Максим еще раз продемонстрировал пистолет. – У меня нет никаких тормозов. Я – контуженый на голову. И без колебаний убью любого, кто встанет у меня на пути. Уяснил, Филин? Такое у тебя погоняло, да?
- Ты ломом подпоясанного из себя не строй! Не такой, понял?
- Не, не такой, - с готовностью согласился Максим. – Я просто псих. Перестреляю половину поезда и глазом не моргну. А уж тебе влеплю пулю промеж глаз и не почешусь.
С минуту в тамбуре царило молчание. Видимо, никто так нахально еще не обращался с профессиональным мошенником.
- Ладно, - махнул рукой Федор, он же Филин. – Будь по-твоему.
Максим вернулся в купе и дружески распрощался с попутчиками. Иван Иванович вдруг начал возмущаться:
- А! Вот он – шулер! Его в милицию надо сдать!
- Для опытов, - Максим отсчитал сумму, проигранную Иван Ивановичем. – Мы с друзьями всего лишь хотели преподать вам урок. Не стоит играть в карты с незнакомыми людьми. Надеюсь, ошибку вы не повторите.
Пришлось забраться чиновнику в душу и поднажать, чтобы тот, сам неожиданно для себя, согласился с доводами:
- Хорошо, хорошо, - Иван Иванович торопливо спрятал деньги в кошелек. – Я пойду. До свидания.
Вслед за чиновником Максим покинул купе, оставив шулеров одних. Он ушел к себе, лег на полку и уснул. Спал он до тех пор, пока его не разбудила проводница.
- Свердловск через пятнадцать минут! Сдавайте белье!
Максим нехотя сполз с полки, собрал постель и достал из рундука рюкзак и зачехленное ружье. Спустя пятнадцать минут он сошел с поезда в морозное уральское утро.
Глава 34. Двойная погоня
Поезд прибыл в Свердловск затемно. Пока Максим искал нужный адрес, небо посветлело и взошло холодное солнце. Темный, словно заколдованный, город тут же засверкал снежными искрами, стал нарядным и веселым, несмотря на серый дым из близких труб металлургического завода.
Наконец Максим добрался до старого, а на пятьдесят девятый год нового дома, весь первый этаж которого занимал ювелирный магазин, поднялся по лестнице и постучал в деревянную лакированную дверь.
На площадку выглянула девушка с аккуратно убранными в хвост длинными волосами.
- Здравствуйте. Вы к кому?
- Мне нужен Александр Колеватов. У меня для него письмо.
- Саша уехал. Собрался в поход с друзьями. Я его сестра Римма. Могу передать письмо, когда он вернется.
Максим закусил губу. Вот невезение!
- У меня строгое указание передать послание лично в руки. У вас есть его фотография? Я его никогда не видел. Так получилось…
Римма принесла портрет. Максим внимательно рассмотрел карточку. Конечно, он и так бы узнал Колеватова, но все же лучше пусть «особые способности» будут дополнены холодным разумом и трезвой памятью.
- На чем он поехал, если не секрет?
- На поезде в Серов. Поезжайте на вокзал, успеете. До отправления два часа.
- Огромное спасибо! Вы не представляете, как вы мне помогли!
Максим выбежал на улицу. Но прежде чем сесть на автобус, он заскочил в ювелирный салон и несколько минут бродил среди совершенно ненужных ему несметных богатств. Наконец он выбрал золотой браслет с сапфирами, ожерелье и несколько золотых же колец. На все это ушли две трети наличных из бумажника. Расчет простой: в будущем золото стоит дороже банкнот. Пусть даже и коллекционных.
Продавец – приветливый мужчина в возрасте, бросил на Максима подозрительный взгляд.
- Это свадебный подарок. Сестра замуж выходит. Она мне и сказала купить именно то, что я выбрал.
- Ах, вот как, - продавец тут же оттаял. – Ну, если женщина просит…
- Бабье лето ее торопить не спеши, - продолжил Максим, складывая коробочки с драгоценностями в рюкзак. Большое вам спасибо.
- И вам также. Приходите еще.
- Обязательно. Лет так через шестьдесят.
Максим покинул магазин, оставив продавца в недоумении. Потом сел на автобус до вокзала и спустя полчаса без очередей и нервотрепки купил билет до Серова. Почему-то на короткие расстояния места в поездах были всегда. Но, может быть, просто популярность захолустных городков куда меньше популярности Москвы или черноморских курортов?
Нужную группу туристов Максим отыскал сразу. Вернее, здесь было сразу две группы – пара десятков молодых людей и девушек в походных куртках и брюках, с рюкзаками и лыжами, расположились в углу зала ожидания. Они обсуждали предстоящее путешествие. Саша Колеватов – статный красивый парень, оседлав сиденье, что-то доказывал, подкрепляя слова энергичными взмахами рук. Но подойти к нему незаметно было невозможно. Слишком много свидетелей. И Максим пошел в буфет – в конце концов, туристы никуда не денутся.
Наконец объявили посадку на поезд. Неумытый черный паровоз притащил к перрону несколько старых деревянных вагонов. Правда, внутри все оказалось довольно прилично, если не считать жестких деревянных полок без намека на дерматиновую обивку. К тому же в вагоне чересчур жарко топилась печь. Максим улегся на старом матрасе, положил под голову подушку и весь путь добросовестно проспал.
Все дальнейшее показалось ему гонкой, причем двойной: он гнался за туристами, а на хвосте у него сидели агенты КГБ. Впрочем, последнее пока не подтверждалось никакими наблюдениями. Только предчувствие чего-то нехорошего скребло душу.
В Серове туристы остановились на день. Они встречались в школе с учениками. Снова нежелательные свидетели помешали Максиму встретиться с Сашей Колеватовым и передать тому письмо.
До поезда оставалось еще несколько часов. Здание вокзала зачем-то заперли на замок. Максим немного подумал, пошел на местный рынок – купить себе лыжи, и потерпел сокрушительное фиаско. Единственный на весь город мастер заболел, а о фабричном спортинвентаре в Серове никто и слыхом не слыхивал.
Вечер и половину ночи Максим трясся в общем вагоне поезда до станции Ивдель. Там он подремал на лавочке внутри вокзала до утра, переоделся в походные куртку и брюки, а после хорошенько выспался в автобусе до маленького поселка Вижай. Отсюда к отдаленному поселку лесорубов уходили два грузовика.
Поначалу Максим подумал, что туристы займут обе машины. Но примерно половина их осталась в Вижае. Другая половина после шумного и веселого прощания села в первый грузовик. Максим же напросился во второй, соблазнив водителя пятидесятирублевой купюрой.
Поселки все уменьшались и уменьшались, словно съеживались, да и транспорт становился архаичнее. Если между Серовым и Ивделем ходил поезд, а между Ивделем и Вижаем ходил автобус, то к поселку лесорубов группа ехала на подводе. Вернее, ехали их рюкзаки и Максим, а туристы, бодро шевеля ногами, шли на лыжах.
Пожилой возница, то и дело шлепая по спине лошадь широкими вожжами, подозрительно косился на пассажира. Наконец старик не выдержал и спросил:
- Мил человек, а ты кто такой? Эти-то понятно – туристы, а ты зачем в такую глушь забрался?
- Я – охотник-промысловик. Работаю в артели «Красные шкуры». Вот послали меня разведать, какая пушнина у вас водится.
- Да что здесь искать-то? Все и так понятно. Спросил бы у местных, они бы рассказали.
- Мне самому хочется посмотреть.
- Ишь ты, какой самостоятельный. Ну, смотри, смотри. Мне-то что?
Весь оставшийся путь возница не проронил ни слова. Но незваный гость привлек его внимание. Желание доложить о подозрительном незнакомце «куда следует» отчетливо читалось в мыслях конюха. Оставалось надеяться, что сотрудники КГБ все же не рискнут сунуться в непролазную глушь.