— Видел…
— Это всё при мне было.
— Слушай, у меня вот картинка в голове не складывается, — сказал я. — Если тот диверсант нёс это зелье в шприцах, можно предположить их связь с хозяевами города. Но зачем тогда они убивают диверсантов, да ещё и так жестоко? Получается, они что-то узнали, похитили некое спецсредство и теперь используют его в своих целях… так?
— А кто тебе сказал, что это диверсанты были? — удивился Рубин.
— Один из местных, — ответил я. — Остановил меня днём возле штаба. Я сляпал легенду, вроде достаточно хорошую. Он меня отпустил, заодно и рассказал, что местные с диверсантами расправились.
— Ясно… не думаю, что он тебя сам по себе отпустил. Скорее всего, решили наблюдать за тобой… ты машину где оставил?
— Я проверял хвост по дороге. Ехал туда, куда должен был по легенде. Где скрытые посты закончились, свернул на просёлок. Нашёл укрытие. Слушай, хвоста точно не было — иначе я бы никогда…
— Ясно, — повторил Рубин. — Тебя на длинном поводке держали. Тут не так много путей, куда можно скрыться. Может, и правда тачка уцелела… поглядим.
— Так кто тебя захватил-то? — спросил я.
— Мародёры, — ответил Рубин. — Они меня за беглеца из города приняли. Тут народ, когда началась эта новая «власть» утверждаться, массово вырваться пытался. Уходили лесами да звериными тропами — обычные дороги перекрыты были. Вот как раз кого-то из таких они и искали.
— И ты от них не отбился?
— Да мог уложить, конечно, — Рубин улыбнулся. — Но решил перестраховаться: что, если другая группа наблюдает? Вывел бы на спящего тебя… в общем, решил сначала обстановку оценить, потом уже решения принимать. А оно, видишь, что… даже отъехать толком не успели — как схватили нас.
— Почему тебя с ними не того?..
— Потому что я не с ними. Местные видели, что я пленник, — ответил Рубин. — Эти мародёры решили бороться с «новой властью». Она им как кость поперёк горла была. Ну и уничтожили, как я понял, некоторые запасы вместе со шприцами этими. А ещё в них наших с тобой коллег заподозрили. Допытывались.
— Понятно… Как действует это препарат? — спросил я. — Может, догадки какие-то, а?
Рубин покачал головой.
— Говорю же, не знаю. Даже не догадываюсь. Вроде слышал, что кому-то из местных кололи, в том числе из охраны. Но не уверен, что правильно понял. Те, про кого это говорили, ничем не отличались от обычных боевиков.
— Понял тебя, — я кивнул. — Диспозицию изучил? Что там внутри?
— Изучил. Со мной вообще в целом хорошо обращались. Почти как со своим. Под конец только начали затирать какую-то лютую дичь про древних богов и возрождение… но я только поддакивал. В общем, есть план. Только нам надо где-то добыть маски противопожарные или противогазы, чтобы в дыму не задохнуться… есть мысли?
Я почесал подбородок, думая об учебной базе авиационных техников. Не может такого быть, чтобы там ничего подобного не было.
— Есть, — кивнул я. — Плюс штаны тебе надо добыть. А то, походу, твои трусы их никак не напугали.
Рубин осклабился. В лунном свете блеснули белые зубы.
— И обувь, — добавил он. — Асфальт тут жёсткий, да осколков полно. Буду следы оставлять.
Я поглядел на его босые стопы и вздохнул.
— Пойду поищу. Может, тут что-то найдётся, — предложил я.
— Давай поищем, — согласился Рубин. — Фонарик только не включай.
Однако ничего, хотя бы отдалённо похожего на одежду и обувь мы в доме не нашли. Похоже, здание расселили ещё до того, как всё случилось, и планировали пустить его под снос или реконструкцию.
В пустых квартирах остались только старые обои, бумажный мусор да мышиный помёт.
Закончив поиски, я снял с себя майку и аккуратно разорвал её на несколько длинных полос.
— Портянки наматывал когда-нибудь? — спросил я.
— Не-а, — Рубин пожал плечами. — Только слышал да читал о них. В книгах про войну.
— Ну хоть читал… — вздохнул я. — Я вот сталкивался по молодости. Для сапог незаменимая вещь.
Опустившись перед ним на корточки, я тщательно замотал его стопы — так, чтобы импровизированные «портянки» могли выдержать даже небольшую пробежку.
— Твоя маскировка к чёрту полетела, — заметил он, когда я попросил его пройтись по коридору, чтобы оценить качество своей работы.
— Ты себя в зеркало видел? — улыбнулся я в ответ.
— Блин, ты чем намазался? Грязью? Может, тоже?.. — предложил он.
— Жёлтая зона, помнишь? — сказал я. — Не надо. В лучшем случае лишний хвост вырастет.
— А в худшем?
— В худшем умрёшь в страшных мучениях от рака. Через пару лет.
— Блин. А я-то думал, что-то ещё лишнее вырастет. Что лишним не бывает! — вздохнул он. — А чем ты это сделал-то? Обувной крем нашёл где-то?
— Сажа, — пояснил я. — Сжёг макулатуру из бардачка.
— Ясно… не вариант. Топать далеко?
— Пару километров.
— Может, бегом?
— Может, — согласился я. — Только собаки тут… они, вроде, пуганые, но на бегущих могут и среагировать.
— Ладно, — кивнул Рубин. — Тогда быстрым шагом. Веди, командир!
Мы выбрались из здания как раз вовремя: дальше по улице замельтешили лучи фонариков. Не догнав по горячим следам, нас теперь искали более основательно. Так что для начала действительно пришлось немного пробежаться.
— Главное, чтобы у них своих псин не было. Тогда по следу пойдут. Может, по речке дальше, а? — предложил я.
К тому времени мы как раз добежали до небольшого мостика, перекинутого через медленную заболоченную речушку. Лезть в такую воду совсем не хотелось — но ведь выбор невелик.
— Я у них не видел ни одной собаки, — заметил Рубин. — И это, кстати, странно.
— Пожалуй, — согласился я.
— И потом: ты сам говорил про жёлтую зону. Ну его нафиг, здешнюю воду!
Мы прошли мостик, после чего углубились в частный сектор. Дома здесь, с южной стороны, стояли покинутыми, но мы всё равно соблюдали все меры предосторожности: двигались мелкими перебежками, в самой густой тени. Иногда делали остановки, чтобы убедиться в отсутствии скрытых постов впереди и погони за нами.
— Слушай, Рубин, — спросил я во время одной из таких остановок. — Как ты заметил, что в том байке ключ оставили? Темно же было! А у тебя факелы перед глазами.
— Я не заметил, — он пожал плечами. — Просто предположил.
На секунду я замер.
— То есть ты уверенно командовал, основываясь только на предположении?
Он взглянул на меня с недоумением.
— Конечно. Так другого выхода всё равно не было! Пешком у нас не было шансов. Я, правда, сначала подумал, что ты тачку где-то рядом бросил. Но потом понял, что нет.
— А как понял?
— Да ты постоянно пути отступления искал, — улыбнулся Рубин. — Прям чувствовал.
— Ладно… — ответил я в лёгком замешательстве.
После этого мы продолжили долгий путь до учебной базы.
Бесшумно попасть внутрь оказалось сложно: замки тут были вполне серьёзные. Пришлось бить окна. Выбрали то, которое находилось над газоном — чтобы осколки не звенели, ударяясь об асфальт.
Внутри пахло пылью и плесенью. Окна в том корпусе, который мы выбрали для проникновения, были закрыты изнутри светомаскировкой. Чтобы проверить, можно ли пользоваться внутри фонариком, Рубин снова выпрыгнул наружу. Я же поправил полотно, проверил плотность прилегания, отошёл в центр помещения и зажёг фонарик. Посветил на стены.
Это была очередная учебная аудитория. Возле противоположной от окна стены стоял макет авиационного двигателя в разрезе. Справа от него — шкафы с учебными пособиями.
Я прошёлся до двери в коридор, которая была открыта, посветил в него. Старый линолеум, длинные неоновые лампы под потолком. Информационные стенды на стенах. Всё типично для такого рода заведений.
После этого я вернулся к окну, выключил фонарик и, откинув маскировку, знаком показал Рубину забираться обратно.
— Ну что, как? — спросил я, когда снова приладил на место полотно.
— Не видно. Даже если приглядываться, — ответил он.
— Отлично.
Обследование здания заняло довольно много времени. Мы обшарили все аудитории, так и не обнаружив ничего полезного, пока я не увидел случайно закрашенную в цвет стены дверь, ведущую в подвал.
Внизу пришлось выломать замок, но оно того стоило: мы обнаружили что-то вроде склада. Кроме пособий и учебников, тут были и вещи, предназначенные для гражданской обороны или занятий по военной подготовке: старые ОЗК, разгрузки, планшеты для карт.
Наконец, обнаружились и противогазы. Вместе со старой камуфляжной формой и ссохшимися берцами.
Рубин тут же надел камуфляжные штаны. Берцы тоже пришлись ему впору, чему он был несказанно рад. Вот с кителем вышла незадача: он был безнадёжно испачкан какой-то вонючей смазкой, так что напарник, недолго думая, нацепил разгрузку прямо на голое тело.
— Ну как? — довольный, спросил он.
— Лучше, чем было, — с одобрением кивнул я.
— Оружейку бы ещё найти…
— Размечтался!
Потом мы протестировали противогазы. Это была какая-то необычная модель. Не из старых советских запасов. На довольно жёсткой маске, которая закрывала только органы дыхания, располагались два симметричных фильтра в виде шайбы.
Рубин внимательно изучил упаковки, после чего вынес вердикт:
— Не просроченные! Нам дико повезло: тут есть дополнительные фильтры против органических газов. И угарного газа!
— Уверен, что сработает? — с сомнением спросил я.
— Нет, — честно признался Рубин. — Но шансы высокие… ты же понимаешь, дополнительный фильтр — это не то же самое, что изолирующий аппарат. Действовать надо будет быстро.
— Да это ясно… — вздохнул я.
— Примерь, — сказал он, протягивая маску.
Я поколебался секунду. Потом надел аппарат. К моему большому удивлению, сидел он удобно. Края плотно прилегали к лицу.
— Странно всё-таки, что защиты зрения нет… — заметил я.
— Думаю, к нему полагались отдельные очки, — сказал Рубин. — Гляди вот: здесь выемки сделаны, будто бы под ремень…