Бульварное Кольцо, как и в той Москве, находилось на том же месте, а квартира от Канцелярии Его величества, находилась в районе несуществующего здесь Страстного бульвара, носившего название Храмовый бульвар, за обилие разных культовых учреждений. Синагоги, христианского храма, Дома Рода, и других.
Старый, но недавно реконструированный дом, сохранил прежний имперский лоск. Дубовые перила, отполированные до блеска, мраморные лестницы, с ковровыми дорожками, и хрустальные люстры в коридорах, ясно говорили, что жильё это совсем не бюджетного класса.
Поэтому увидев огромную шестикомнатную квартиру с гардеробной, ванной, столовой, квартирой прислуги, и маленькой прачечной, не входившими в список жилых помещений, Владимир ничуть не удивился, а скорее порадовался щедрости государя, отвалившего за пустяковую, по мнению Володи, услугу, столь щедрые дары.
Все комнаты были обставлены антикварной мебелью, так что не возникало желания что-то переставить, а наоборот, оставить всё как есть.
Оставался вопрос, с обслуживанием всего этого хозяйства, но Володя почему-то был уверен, что у местных охранителей есть ответ на этот вопрос. Поэтому спустился вниз, и написал записку в гостиницу, чтобы перевезли вещи, а сам отправился в автосалон, потому что связываться с такси уже не было никакого желания.
Крупнейший автосалон города, большое здание на Пушечной набережной, построенное в стиле нео-модерн, предлагал десятки моделей автомобилей, от крошечных городских автомобильчиков используемых в основном курьерами и людьми небольшого достатка, до больших междугородних автобусов, и грузовиков. Правда вся крупная техника присутствовала лишь в виде огромных цветных фотографий на стендах.
Молодой человек в неброском костюме вызвал умеренный интерес, и ему дали походить между выставленных автомобилей прежде чем поинтересовались что же такому посетителю нужно. А Владимиру требовался автомобиль небольшой, комфортабельный и надёжный, чтобы ездил, а не стоял в мастерской.
В этом сегменте в салоне были представлены всего четыре машины. «Даймлер» — двухместный кабриолет алого цвета, с мягкой крышей, и обтекаемым корпусом, «Волга — супер-спорт», машина внешне чуть попроще, но практически готовая к использованию в гонках, жемчужно-серый четырёхместный «Спутник» Уральского автозавода, и американская машина «Сендсторм», от компании Крюгера белого цвета. Последняя Владимиру понравилась больше всего, так как выглядела самой удобной, имела мощный трёхсотсильный мотор, и в стартовой версии обладала кондиционером.
— Нравится? — Подошедшая продавщица автосалона, одетая в красную рубашку, чёрную обтягивающую юбку, и чёрную шёлковую жилетку расстёгнутую на груди, кивнула на белоснежные полированные бока автомобиля. — На него действует специальная программа рассрочки, и дополнительные банковские услуги.
— А телефон на неё можно поставить?
— Разумеется. — Девушка уверенно кивнула. — Там и отделение есть для аппаратуры. А так, там больше ничего вставлять не нужно. Собственный телерадиокомбайн, воздушный холодильник, холодильник для напитков и подогрев сидений на случай холодов. Привод крыши и стеклоподъёмников — электрический.
— Беру. — Владимир ещё раз бросил взгляд на «Песчаную бурю» и кивнул.
— Стойка оформления кредита, там. — Девушка показала рукой.
— А просто заплатить нельзя? — Удивился Володя.
— Девять с половиной тысяч?
— Ну, да. — Молодой человек кивнул. — А что есть какие-то запреты?
— О, нет. — С преувеличенной весёлостью сказала дама. — Касса там, и острым ноготком показала в сторону платёжного отдела.
Владимир подошёл к кассе, и присел на стул рядом с человеком, оформлявшим документы. — Я хочу купить Сендсторм — люкс, белого цвета, и с телефоном.
— Девять семьсот, вместе с оформлением в дорожной страже, мгновенно посчитала дама, сидевшая за кассовым аппаратом. — платить наличными?
Владимир вытащил чековую книжку Императорского банка.
— Вот этим.
Странная реакция продавцов была продиктована сложившимся образом покупателя подобных машин. Они всегда подчёркнуто дорого одеты, с золотыми или платиновыми часами на руке, мощными защитными амулетами, и статусными подругами либо друзьями.
А тут зашёл совсем молодой парень в костюмчике, приличном, но не более, походил, и выбрал самую дорогую машину из спортивных, что продавалась по цене отличной машины представительского класса. Они ещё позлословили по поводу клиента, что вот, мол, не знает на каком лимузине уехать…
Поскольку установка телефона дело небыстрое, Владимир согласился что машину ему подгонят к дому, а сам снова поехал в Академию, чтобы взять новую порцию книг.
Несколько следующих дней Владимир, всё свободное время тратил на поездки по городу, знакомясь с этой Москвой. Сверяясь с картой объехал центр и окрестности, заехав даже в владение князей Измайловых, от которых остался небольшой парк, и усадьба. Остальное было подарено городским властям как парковая территория, и благоустроено на княжеские деньги. Титулы уже давно мало что значили, но те, кто таковые имели, с гордостью носили их как знак заслуг предков и родовитости семьи. Знак ценный ещё тем, что в дворянское достоинство давно никого не вводили, и все государевы люди отличались лишь перечнем конкретных заслуг, и орденами, которыми те были отмечены. Таким образом в обществе, Старые семьи занимали почётное но не главное место. Куда выше находились служилые люди высоких чинов. Но сочетавшие службу и родовитость, проходили отдельным списком.
Ниже этих, стояли торговые семьи и отдельные представители, сумевшие сколотить значительный капитал, и влияние. И в них тоже находились представители дворянских родов, но торговая деятельность была менее значимой в обществе, чем служба. И где-то на этом уровне находились психоэнергетики, которых на старый лад именовали кто волшебниками, кто колдунами, а кто и просто магами.
Маги проходили по статье выше инженерного корпуса, но ниже старших чинов служилых людей. А чисто торговые люди, шли наравне со старшим инженерным корпусом, исключая конечно сверхбогатых людей, влияние которых было сравнимо с влиянием старых дворян. Но, влияние — влиянием, а авторитет в обществе у них был невысокий, и ничего с этим поделать было нельзя. Государь-император в общероссийские праздники, сначала подходил к представителям старых семей, подавая руку лишь служащим или выслужившим срок, после к людям из высшего чиновного корпуса, пожимая руки только награждённым высшими орденами, затем к служилым магам, и лишь после них, представителям торгового и промышленного сословия, радушно здороваясь, но руку никому не пожимая.
От этого, торговый люд, был конечно недоволен, но ничего изменить не мог. Зато дети купцов и промышленников, отрывались на все деньги, заказывая деликатесы из дальних стран, ездя за покупками в Европейские столицы, и катаясь по Москве на дорогих машинах.
Именно такую колонну, из пяти спортивных машин разных марок, проезжающих мимо, увидел Владимир спокойно кативший по своим делам. Он только что провёл три часа с Никодимом Никифоровичем Зубатовым — старым контрразведчиком, который учил его премудростям жизни в этой реальности. Заодно подтягивал по этикету, титулованиям, танцам, и всему прочему, для чего в уединённый особняк на тихой тенистой улице, приезжали учителя различных специальностей, и не задавая вопросов, передавали основы своих профессий.
Машины, едущие друг за другом, гудели клаксонами, молодые люди, сидевшие в машинах, кричали высунувшись из окон, а дорожный охранитель, поспешил открыть им дорогу, для того, чтобы те поскорее проехали сложный перекрёсток.
Владимир, частично сменивший гардероб в салоне мадам Милютиной, в тёмных очках, белой рубашке — апаш, белых брюках, и туфлях, выглядел вполне адекватно дорогому спортивному автомобилю, и ему приветственно махали руками проезжая мимо, явно принимая за своего.
Он помахал рукой какой-то девице, чуть не вывалившейся из окна спортивного Даймлера-Чайка, и свернул в переулок, где находилась ближайшая к его дому стоянка.
— Ты видела какой красавчик? — Елена Рубахина, единственная наследница рудной империи Николая Рубахина, поправила платье, и вытянувшись на пассажирском сидении бросила взгляд в зеркало заднего вида, чтобы ещё раз увидеть молодого парня за рулём американского кабриолета.
— Да, хорош. — Её подруга — дочь крупного промышленника и финансиста Петра Сабитова усмехнулась. В негласном соперничестве по соблазнённым парням, девушки шли вровень, но от этого соревнование становилось только острее. Третья подруга, сидевшая на заднем сидении, тоже успела заметить светловолосого красавца за рулём дорогой машины, но ничего не сказала, собираясь поискать парня через знакомых отца в дорожной страже. Но пока они ехали в загородный дом Райбергов, чтобы отметить день рождения Виктора Райберга, которому исполнялось шестнадцать. И не то, чтобы девушкам очень хотелось ехать, но родители считали, что им полезно присутствовать на подобных праздниках, потому что уже в восемнадцать нужно определяться с женихом, и вообще дальнейшими планами. А девушки не желали никакого замужества. Им и так было хорошо, меняя партнёров по ночным танцам и надеясь на амулет от беременности. Но где-то не очень глубоко, всё же жила мечта, найти того единственного, кто «решительно возьмёт за руку» как в романах Александры Свирской.
Но торговые и промышленные детки, существовали в довольно тесном круге, где всё было известно про всех. И к сожалению, это «всё» было порой весьма компрометирующим. Тот же Райберг, имел дурную привычку поднимать руку на слуг, и склонять служанок к соитию, в силу чего у него в услужении были исключительно дамы с облегчённой моралью, и финансово озабоченные. А Пётр Куроедов, сынок Игнатия Куроедова, пил как не в себя, устраивая громкие скандалы и дебоши. И так, практически у всех. А стало быть девицам, желающим чтобы их решительно взяли за руку, было просто некуда податься. Разве что поискать на балах военных училищ, и столичных академий. И тут новое лицо. Ну как тут не впасть в мечтательное состояние, представляя красивого незнакомца в разных ситуациях? От того-то глаза у девиц слегка затуманились, а машина чуть не въехала в зад впередиидущей Волге.