Снаружи раздалось конское ржание, крики и залихватский свист. Кларк шагнул к двери и толкнул её ладонью.
На улице было гораздо светлее, чем в караулке. Сотник прищурился, прикрыл глаза от солнца и уставился на вереницу конных магов, покидающих город. Некоторые маги везли с собой девушек, рыдающих и юных. Платья некоторых были испачканы в районе бедер.
По бокам от лошадей висели дорожные сумы, изрядно набравшие в объемах с момента въезда магов в город. Судя по количеству лошадей, городские конюшни теперь пусты.
Кларк отшатнулся и прильнул к стене караулки, когда рядом с ним встал на дыбы конь. Маг — всадник захохотал и натянул поводья, раздирая коню рот. Животное жалобно заржало и опустилось на четыре ноги.
— Вот и свиделись вновь, сотник! — крикнул всадник, и Кларк по голосу узнал мага, который требовал у него припасы. — Спасибо за вино и еду, за девчонок спасибо! Мы — на войну! За победой мчим. Но после победы вернемся и продолжим — ты хороший, для непрактика, женщин нам водишь, еду носишь. В общем, подготовь еду и девчонок своих, тех, которые ещё не попробованы. Бывай, сотник!
И маг сорвался в галоп. Оккупанты уходили из разоренного Лурскона, и стражник, который терпел, растил в себе ненависть, так и не смог ее выплеснуть. Смотрел в спины уходящим подонкам.
— Дочка! — вдруг пробасил десятник, глядя на десятилетнюю пигалицу с испачканным кровью подолом. — Как они тебя забрали, ты же в укрытии сидела…
Десятник рванул наперерез коню, но маг щелкнул кнутом — узел на конце ремня попал мужчине по лицу, уродуя кожу. Десятник упал, зажимая разорванное лицо и завопил в ладони. Маг расхохотался и забавы ради хлестнул по рукам и головам стражников, которые поленились надеть полные латные доспехи. Солдаты, как мыши, бросились врассыпную.
— Убью! — заревел десятник, и рванулся с земли — едва успели скрутить и уложить обратно. — Скот, тварь! — бешено ревел мужчина, пытаясь вырваться из хватки своих же подчинённых. Но рвался он отнюдь не за ускакавшими магами. И смотрел совсем не на них.
Два огромных отряда адептов шли через пески к школе противника, возглавляемые шестнадцатью магами.
— Я ненавижу песок! — пробубнил один адепт. — Он сух, и касаясь обутых ног, стирает с подошвы грани…*
— Забивается в сапоги, — продолжил другой практик. — Лезет в нос, рот, в уши. Мне кажется, у меня с утра полные трусы песка. А ведь утром мы в лагере на траве стояли!
— Главное, чтобы на эмоциях от будущей битвы ничего другого в трусы не сыпалось, — хохотнул первый адепт. — Воздушникам везёт — они хотя бы ветром песчинки отгонять могут.
— Купил бы артефакт с заклинанием очищения, тоже бы не парился. Скажи спасибо, что хотя бы воздушники могут применять заклятья, без опаски вызвать бурю.
Войско двух школ выступило двумя толпами. В середине каждой тянули обоз крепкие невысокие лошадки.
Толпы безобразно растянулись в стороны, несмотря на окрики магов, требующих идти максимально компактными группами.
Не успели практики отойти на расстояние часового перехода от странных столбов, как кто-то всё же использовал заклинание. Выяснять, кто это сделал, не стали: люди стянулись к двум артефактам стационарной защиты и активировали купола. Снаружи носился ураганный ветер, заваливая защитный барьер тоннами песка, оглушительно свистело, скрежетало. Внутри стояла сумеречная темень. Притихшие практики смотрели на громадные неясные тени, шныряющие над куполом. Люди чувствовали себя подавленными мощью странного явления, с которыми даже два трехранговых мага предпочли не связываться. Друид школы Закатного луча и маг крови Падших духов при первом же лёгком ветерке бросились разворачивать защиту едва ли не первыми. Чего боялись могучие маги, никто не знал, и спрашивать дураков не было.
Монстры к войску не выходили — адептов было слишком много. Впереди войска ехали маги на лошадях, которых привели для них практики с Лурскона. Они же обнаруживали ловушки и спрятавшихся в песках людей. Последних уничтожали прицельными выстрелами громадных артефакторных стрелял.
После первой бури пошли бодрее — практики помогали себе навыками, использовали выбросы бао. Даже химерологи напитывали лошадок бао: что животные после такой накачки не проживут дольше пары лет, никого не беспокоило. Если всё пройдёт так, как планирует начальство, они вернутся в свои школы через портал Утренней звезды. А если всё пойдёт не так радужно, можно будет сбеж… то есть, отступить через огромную каменную арку — портал, который тянули на повозке целых восемь лошадей. Оставшийся со времён древних артефакт три года собирал из окружающего мира бао, чтобы работать десять минут, зато мог построить портал куда угодно, в пределах полусотни километров… кроме как под защиту древних. Если бы не это гадостное условие, можно было настроить артефакт у края пустыни и войти прямо под барьер гнусной школы Утренней звезды. Хотя, кто знает, может, возле барьера маги смогут настроить арку, и войска доблестных школ смогут захватить слабосилков за пару жалких часов. Другой особенностью древнего артефакта была возможность стабилизации пространства. Если активировать артефакт на одну сотую мощности, на расстоянии полукилометра от арки не станет работать никакой иной телепорт.
Вторая буря случилась через час и тридцать семь минут после первой. Третья — через два часа после второй. Впрочем, третью специально спровоцировали маги. До барьера оставалось километра четыре, когда маги скомандовали разворачивать защитные купола. Школа Утренней звезды этому не мешала — видимо, они тоже хотели сражения лицом к лицу, без бурь и прочих досадных помех. Сила на силу, две армии на армию, два трехранговых мага на Лицеуса Синеборода. Чтобы всё по-честному было.
Когда буря разыгралась, стала понятна вероломность и бесчестность Утренней звезды: в уютную и безопасную тесноту защитного купола школы Закатного луча кто-то телепортировал монстров. Появившийся первым паук размером с дом вызвал у практиков ступор. Прежде, чем кто-либо успел отреагировать, блестящие металлом передние лапы твари дернулись и пронзили ближайших двух адептов, даже не заметив защитных артефактов. Паук больше ничего не успел сделать: друид, сильнейший маг школы, оказался на загривке монстра и двуручным мечом отсек голову монстра. Тварь рухнула на песок, но победе над громадиной порадоваться никто не успел: монстры начали телепортироваться десятками в секунду.
Меньше чем за пять секунд защищённое пространство превратилось в ад. Свист ветра, полумрак купола, и глухие удары песка о защиту мешали координировать действия.
Песок вздыбился, и враги полезли ещё и снизу.
Самое страшное, что с момента атаки прошло всего пять секунд: перворанговые адепты ещё не успели ничего понять, а из-под песков уже лезли огромные черви и пытались ухватить людей зубастыми пастями.
На седьмой секунде пространство внутри купола накрыло чудовищное давление: в бой вступил маг третьего ранга, и на этот раз практик не сдерживал силу.
Адепты и перворанговые маги замерли, не в силах пошевелиться: каждый ощутил себя так, будто его сердце через секунду пронзит меч. Или вырвет сухая старческая рука. Пять магов второго ранга со скоростью обычных людей принялись рубить монстров: твари не застыли, но замедлились в сотни раз.
Маг шагнул, оказавшись рядом с аркой и положил ладонь на круглый каменный шар у подножия арки. А потом повел морщинистой ладонью: возникший из ниоткуда ветер подхватил горсть семян и доставил их к монстрам. И за следующую секунду монстры начали усыхать. Зерна же наоборот — разбухали, и обретали черты, не свойственные растениям: ноги-корни, лианы-руки, которых оказалось гораздо больше двух, и наконец, бутоны-пасти. Маленькие лепестки на пастях вгрызались в мясо и пили кровь чудовищ.
Когда давление воли мага пропало, ошалевший адепт, стоящий в шаге от зелёного монстра, попытался было рубануть по лиане, но друид дёрнул ладонью, и адепта с тошнотворным хрустом сплющило в лепешку. К фаршу приник тот самый растительный монстрик, впитывая кровь и разрастаясь ещё больше.
— Кто тронет моих юнитов, умрет, — негромко предупредил маг, но не смотря на буйство ветра за куполом, услышали и поняли старика все.
Монстры продолжали свое пиршество: обгладывали кости и рвали мясо, пока под куполом от вражеских монстров не осталось ничего, кроме скелетов и хитина. Те монстры, которым достались камни душ поверженных монстров, доросли почти до роста человека, и вели себя… Иначе. Они скалили пасти на людей и свистели, воспринимая кожаных мешков как добавку к рациону. А те двое, кому достались ядра души, вели себя ещё разумнее: они подошли к друиду и замерли, вросли корнями в пески. От своих мелких собратьев они отличались темной броней и размерами — оба достигали трех метров в высоту.
Под защитным куполом школы Падших духов ситуация была иной: едва внутри защитного барьера стали появляться монстры, маг крови и пара двухранговых магов с навыками телепортации в первую же секунду принялись перемещать тварей за пределы купола. Не без накладок: десятки тварей успели покромсать с десяток адептов, но в целом ситуация была гораздо лучше. До определенного момента.
Когда на адептов рухнул разъяренный дракон, телепортация не сработала.
Драконы — полуразумные твари с кристаллическим сердцем, следующим уровнем развития после трёх ядер души. Будучи молодыми, эти монстры глупы, но даже так они управляют магией на уровне инстинктов: выдыхают огонь, укрепляют чешую, ускоряют тело и поглощают магию других существ. Телепортировать дракона очень сложно, поэтому маги не удивились, когда им не удалось сделать это за первые секунды. Откуда им было знать, что в этот момент друид Закатного луча активировал артефакт древних, запрещая воздействие телепортации?
Упав на нерасторопных адептов, дракон мотнул головой, отбрасывая ближайших практиков, разрывая их тела костяными шипами на морде, и не тратя время на размышления, выдал мощную струю огня, которая, разбилась о выставленный перед мордой дракона щит, срикошетила и ударила в самого монстра. Дракон прекратил дышать огнем и попытался было нашинковать окружающих когтями, крыльями и шипами, но замер, не в силах пошевелиться. Глаза прекратили подчиняться дракону, остановилось дыхание. Лишь сердце — сосредоточие силы монстра — ещё билось, но едва-едва, будто кровь неожиданно загустела, стала вязкой, как березовый деготь.