Скрежеща зубами от злости, она пронеслась мимо к туалету и заперлась там.
«Que diable! Сe fut bête…»(1), – прошептала ведьма, глядя в заляпанное зеркало.
Она спустила мантию с плеча – почему-то вид Чёрной Метки придавал терпения и душевных сил. Откинула волосы и несколько раз глубоко вдохнула.
Рон всё ещё целовался с Лавандой, специально не уходя из коридора – ждал выхода Гермионы. И она вышла. Вышла, поравнялась с ними и остановилась, устремляя взгляд в окно.
– Рон, роль шлюхи тебе определенно идёт – смотри, люди так и тянутся! – довольно громко заметила ведьма. – Лаванда, я бы посоветовала ещё дать ему денег – это может подстегнуть усердие. И они ему не помешают.
И она прошла мимо, оставив застывших однокурсников переваривать информацию.
__________________________________
1) Чёрт возьми! Это было глупо… (франц.)
* * *
– Кретинка тупоголовая!!! Серьёзно, Грэйнджер, я тебе вмажу! – Рон ворвался в купе, где наследница Тёмного Лорда сидела с Джинни, Гарри и двумя подругами младшей Уизли. – Ума нет?! Ещё раз ты выкинешь подобное! Надо мной теперь все смеются!
– Ты решил поддержать сплетни новой порцией для размышлений, истеричный придурок? – холодно спросила Гермиона.
Всё произошло быстро. Рон замахнулся, Гермиона выхватила палочку, послышался неприятный хруст, и в воздухе запахло палёным.
– Твою мать!
Потом Рон долго лечил здоровенный ожог на руке, а Гермионе так ничего и не сделали – парень не хотел жаловаться преподавателям. Но война была начата, и орудия готовы к бою.
– Гермиона, что с тобой?! – ошалело спросил Гарри, когда Рон скрылся, звонко хлопнув дверью, а Джинни с подругами поспешили помочь ему.
– Ты ничего не понимаешь! – огрызнулась ведьма. – Разве ему нужна я? Нет! Это просто уязвлённое чувство собственника. Возомнил, что я его барышня и баста! У нас сейчас есть куда более важные дела, чем романтические отношения! А он – словно озверел. Теперь ещё картинно вешается на Браун в коридорах, а потом орёт на меня! Посмотри, как он со мной!
– А ты с ним? Ты б себя видела…
– Гарри, не нарывайся, – посоветовала Гермиона. – Он первый начал. Кадрил эту Амелу или как там её? И вообще я устала – за всё лето ни единого письма, кроме приглашения на свадьбу. Не знаю, что на меня нашло в прошлом году: я и Рон – это крупнейшая глупость!
– Гермиона…
– Что? Всего несколько разумных аргументов в его пользу!
– Ну… он…
– И я так думаю, – гриффиндорка уставилась в окно. – Забудь. Мы помиримся скоро – но как друзья, не более.
– Не похожи вы были на друзей, – угрюмо заметил Гарри.
* * *
Поезд затормозил на платформе Хогсмида, и очень скоро Гермиона вдохнула свежий ночной воздух.
– Грэйнджер! – К ней подошла Лаванда Браун. Она была с распущенными волосами, в длинной мантии и сверкала глазами в темноте. – Хочу посоветовать – не связывайся со мной. Сама пожалеешь. Оставь Рона в покое – смирись с тем, что ты ему не нужна. И не смей унижать моего парня, – малолетняя колдунья вынула палочку и демонстративно помахала ею. – А то получишь сполна.
И Лаванда, развернувшись, быстро зашагала прочь.
От негодования Гермиона забыла все слова. Она могла только глубоко дышать, и молча смотрела вслед Лаванде, севшей в одну из многочисленных школьных карет. Не безлошадных, как привыкла видеть Гермиона, а запряжённых крылатыми демонами фестралами. Они посверкивали в темноте белёсыми глазами и не шевелились, застыв между оглоблями, словно статуи, вытесанные из камня.
Гермиона поёжилась. Раньше она видела фестралов только на картинках в учебниках – а это совсем иное.
Из оцепенения её вывел громовой голос Хагрида, собиравшего малышей. И наследница Тёмного Лорда поспешила занять место в ближайшем экипаже.
* * *
Школа не сильно изменилась после смерти Дамблдора. Те же стены, те же люди, те же призраки… Только в Большом зале, во главе стола, на старом месте директора, восседала теперь Минерва МакГонагалл. Она выглядела постаревшей, усталой. Но мужественно переносила все свалившиеся трудности.
Гермиона разобралась с расшумевшимися младшими курсами Гриффиндора, игнорируя халтурящего Рона, и, закончив, уселась не с мальчишками, а с Джинни и её подругами, уже щебетавшими за столом. Гарри укоризненно посмотрел на неё, а вот Рон даже не повернул головы.
– Как его рука? – спросила наследница Тёмного Лорда у Джинни, правда, без особого интереса.
– Нормально, – рыжая ведьма сморщилась. – Всё правильно, Гермиона. Честно тебе скажу, сегодня этот придурок вёл себя ужасно!
Началась церемония распределения, обогатившая Гриффиндор семью новыми студентами. Гермиона отрешённо аплодировала им. Она устала. Слишком устала за этот ещё не завершившийся день.
Голоса смолкли – профессор МакГонагалл поднялась из-за стола и призвала всех к порядку – многолетний опыт преподавательской работы позволял ей делать это с лёгкостью.
Гермиона посмотрела прямо в глаза сидевшего через два места слева от новой директрисы Саузвильта – на нём сегодня была строгая чёрная мантия с пряжками, волосы аккуратно уложены, а во взгляде – неподдельный интерес к речи своей начальницы. Он еле заметно кивнул Гермионе и опять устремил взгляд на МакГонагалл.
– Рада приветствовать всех вас сегодня. Я – директор школы чародейства и волшебства «Хогвартс», Минерва МакГонагалл, – громко сказала пожилая ведьма. – Впереди – новый учебный год. Для кого-то первый, для кого-то – решающий, для кого-то промежуточный, но оттого не менее важный. Всем сейчас я хотела бы пожелать удачи. – Послышались аплодисменты. – Почитая традиции, перенесём речь, дав вам возможность набраться сил после дороги. Но сначала хочу попросить всех почтить минутой молчания память моего предшественника на посту директора Хогвартса – Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора.
Она умолкла, склонив голову. Глаза опустили все. И Гермиона. Она смотрела на золотую тарелку перед собой и видела в ней своё отражение – размытое, нечёткое. Условности…
«Мир полон условностей, Кадмина. Люди придумывают правила, обычаи – а потом следуют им, пусть это и противоречит их интересам, даже их природе. Люди очень странные существа – они несут разрушение. Всегда, даже строя и спасая что-то. В этом их сущность. Ты должна знать обычаи людей – и следовать им. Так нужно, чтобы жить. Но ты должна понимать их и осознавать их бессмысленность. Уметь отбросить при необходимости. Они нужны лишь для того, чтобы человек мог ощущать себя человеком…»
МакГонагалл села. Столы сверкнули – и блюда наполнились едой. Сначала робко, а потом привычно зашумели голоса студентов… Гермиона жадно ела мясной салат – она устала и проголодалась с дороги. То и дело гриффиндорка ловила на себе взгляд Рона – но, стоило ей поднять глаза, он тут же отворачивался. Пожалуйста – знал бы, какую услугу оказывает ей таким поведением!
Гермиона в основном молчала – она сидела в компании Джинни и её подруг, которым рыжеволосая ведьма как раз рассказывала о своих каникулах и зашедших в тупик отношениях с Гарри.
– …всё бессмысленно, – подытожила рыжая ведьма, накалывая на вилку маринованный гриб. – И его мысли, и его сердце заняты Волдемортом. А мне там места нет.
– Всё образуется, – осторожно сказала Эббигэйл, сокурсница младшей Уизли.
– Не знаю, Эбби…
– Всё будет хорошо. И… м… не нужно… произносить это имя вслух.
Повисла пауза. Джинни наклонилась к Гермионе и прошептала ей на ухо:
– Я могла бы его понять. Я тоже была в таком положении – когда и ум, и сердце были заняты Волдемортом, точнее Томом Риддлом. Тогда я не могла думать ни о чём другом. И была счастлива этим – спокойна. Мира вокруг меня не существовало. Точнее, он был отдельно, будто ничем не связанный со мной. Гарри тоже сейчас в такой ситуации. Есть он, и есть мир вокруг него. Гарри думает только о Волдеморте. Я могла бы помочь ему – но он не просит моей помощи
Последняя фраза получилась весьма двусмысленной. Опираясь на сказанное, её можно было отнести равно как к Гарри, так и к самому Тёмному Лорду. И вдруг в голове Гермионы блеснула странная мысль… «Я могла бы помочь – но он не просит моей помощи»… Джинни Уизли. Младшая Уизли… Юная девушка, уже находившаяся когда-то во власти обломка души Тёмного Лорда… Любящая героя магического мира и отвергнутая им… Обиженная женщина, мир которой трещит по швам. И рядом с ней она – Кадмина Беллатриса Гонт-Блэк. Молодая гриффиндорка Гермиона Грэйнджер. Искренне симпатизирующая Джинни, искренне жалеющая её и желающая помочь.
Гермиона Грэйнджер, на левой руке которой чернеет Метка Тёмного Лорда, и сердце которой тоже уже полно смуты и сомнений…
* * *
Ужин закончился, остатки сладкого исчезли с тарелок, и новая директриса вновь поднялась со своего места, окидывая пытливым взглядом Большой зал. Она грустно, но удовлетворённо улыбнулась – и начала говорить. Об успехах, о труде, о необходимости знаний. Об удаче, которой она желает каждому. О правилах, которые Филч неизменно пытается вдолбить в головы студентов. Об ответственности и благоразумии.
– Запомните: если что-то не так, если что-то вас беспокоит – двери моего кабинета всегда открыты для всех. Я выслушаю и помогу каждому, кто попросит моей помощи. Мы живём в трудное время, и взаимовыручка – залог успеха в начавшейся борьбе. Но я не хочу забивать ваши головы проблемами с самого первого дня. Не буду вас задерживать – ещё буквально несколько слов перед заслуженным отдыхом. Хочу представить вашему вниманию некоторые изменения в преподавательском составе. Профессор Саузвильт – ваш новый преподаватель защиты от Тёмных искусств.
Штатный ангел-хранитель Гермионы в школе встал, кивая залу. Ведьма улыбнулась. Садясь, он посмотрел прямо на неё.
– Кроме того, – продолжала МакГонагалл, – хочу обратить ваше внимание на смену в деканате: новым главой факультета Слизерин с сегодняшнего дня является профессор Слизнорт. – Опять послышались аплодисменты. Слизнорт поднялся, здороваясь с залом. За это лето он стал ещё толще и величавее. – Поприветствуйте также профессора Эррфолк, которая заменит пропавшую Чарити Бербидж. – Поднялась несколько экстравагантная в