е похер. Лишнее движение и ты превратишься в труп! Понял? Быстро в машину!
Александр, даже не пытаясь дернуться, медленно кивнул. Сейчас сила была не на его стороне. Даже с его новыми способностями, шансов вырваться из рук похитителей было мало.
В этот момент воздух прорезала неприятная трель сирены, звучавшая чередой коротких трелей. В том месте, где дорога делала очередной поворот, показалась полицейская машина.
— Вот же черт!
Чертыхнулся главный, опуская пистолет. Стоявшие возле него люди, тут же начали медленно отступать к машинам. Произошедшее в очередной раз все поменяло, «поставив с ног на голову». Ведь, одно дело, по-тихому затолкать в машину никому не интересного подростка для разговора. И совсем другое дело, похитить на глазах у полиции одаренного, возможно, отпрыска богатого семейства. Имперские законы на этот счет были не просто строгими, а поистине драконовскими. Все преступления, так или иначе связанные с причинением вреда магам, проходили по особой категории тяжких преступлений, по которым предусматривались очень серьезные наказания — продолжительные сроки заключения, применение специальных физических и психологических средств.
Словом, полным кретином нужно было быть, чтобы решиться похитить одаренного. Или нужно было иметь очень и очень вескую причину для своих действий. А Винс, правая рука князя Юсупова, отнюдь не был дураком. Понимал, ситуация радикально поменялась и выполнение поручения князя придется отложить. Иначе, можно было навести тень на самого князя, а этого делать ни в коем случае нельзя было. Нужно будет действовать совершенно иначе.
— Гуляй, пацан…. пока, — бросил он в сторону Александра, криво усмехнувшись. — Иди, иди… Ещё увидимся, — в последнем мужчина был абсолютно уверен. Этот юнец, как показали события последних дней, был просто сосредоточение удивительных событий, происшествий и умений. К тому же все указывала на то, что именно этот уборщик был причастен к смерти сына князя. Поэтому им просто небом суждено будет встретиться, скрипнул зубами Винс. Тогда уж он будет готов на все сто процентов.
Винс, уже сидя в машине, продолжал следить взглядом за идущим вдоль дороги пацаном. К удивлению мужчины полицейский автомобиль неожиданно завернул к парнишке и, остановился возле него, лихо развернувшись. Вышедшие оттуда двое — полицейский и мужчина в штатском начали о чем-то беседовать с уборщиков.
— Ни хера себе! — присвистнул мужчина, не забыв похвалить себя за осторожность. Получается, полиция не просто мимо проезжала, а ехала специально за парнем. Вот бы была для них для все задница, если бы они продолжили силой тащить юнца в машину. — Б…ь, этим-то что от него нужно? Что это, вообще, за уборщик такой, что ведёт дела едва ли не со всеми в этом городе? За ним следят спецы одного боярского клана, наемник местного авторитета, мы… и теперь ещё полиция. Кто он такой?
Только Винс забыл про ещё одну сторону, которая проявляла в отношении парнишки весьма сильное любопытство. Это компания «Медитекс», юристы и специальные службы которой начали рвать землю, пытаясь раздобыть об Максиме Соколове всю доступную информацию.
— //-//-
Старший оперативный сотрудник Службы имперской безопасности Коршунов многого не ждал от этой поездки в гимназию и, собственно, допроса уборщика, обвиненного в краже. Скорее всего, его ждала там пустышка. Не дурак же был в самом деле этот Соколов, чтобы красть у одаренного да еще из такой семьи?!
— Да уж, нужно было быть полным даунам, — кивнул он своим мыслям, не заметив, как прошептал это вслух. — Это Сема я сам с собой говорю, — устало улыбнулся водителю полицейскому, на машине которого они и ехали к подозреваемому. — Говорю, зря едем. Все равно ничего не найдем. Не будет чистильщик унитазов тащить такую вещицу. Я скорее поверю, что здесь поработал какой-нибудь специалист по особому заказу. Обычный же парнишка, увольте…
— Точно, Геннадий Владимирович, — поддакнул ему водитель, совсем еще молодой сотрудник, которого закрепили за Коршуновым. А другого, честно говоря, ему и не нужно было. Здесь ведь явно деликатное дело было, которое не терпит шума, погони и стрельбы. Тут тоньше нужно действовать. Кто знает, что может в результате вылезти? С одаренными из знатных семейств нужно держать ухо востро, иначе пропадешь. — Хм, Сема… Что это там такое? Включи-ка сирену!
Полицейский сразу же что-то нажал и где-то над их головами стали раздаваться тревожные звуки. Только после этого он посмотрел туда, куда ему показывали. Примерно в километре от них, рядом со стеной, огораживавшей территорию, гимназии, и правда, происходило что-то странное. Какого-то подростка обступила группа людей и, похоже, пыталась втащить в один из припаркованных рядом автомобилей.
— Что-то не нравится мне это, — полицейский прибавил газу.
Тем временем, люди, что показались ему подозрительными, сели по машинам, и поехали в противоположную от них сторону. На тротуаре остался лишь подросток, одетый в форму специалиста сервисной службы.
— Геннадий Владимирович, а не этот ли парнишка нам нужен? — полицейский узнал в подростке того, кого они разыскивали. — Очень похож на фото, которое вы мне показывали. Это точно Максим Соколов! И на форму обратите внимание! На груди герб гимназии.
Полицейский автомобиль тут же свернул в сторону подростка и с визгом тормозом остановился.
— Добрый день, — дружелюбно проговорил Коршунов, выходя из машины и внимательно рассматривая юнца, возможного похитителя драгоценности. Скажем так, на завзятого ворюгу и хулигана подросток походил меньше всего. Уборщик был очень серьезен и совершенно спокоен, смотря старшему оперативному сотруднику прямо в глаза. Даже не пытался отвести взгляд, как делали многие. Форма на нем была тщательно выглажена, чистая и больше напоминала костюмы самих гимназистов, чем на униформу уборщика. — Вы Максим Соколов? — вежливо поздоровавшись в ответ, парень ответил, что он, действительно Соколов, работник гимназии. Голос у него оказался под стать внешнему виду: неторопливый, можно даже сказать степенный. Речь чистая, четкая. — Хорошо…
Коршунов в отделе славился тем, что мог буквально за несколько минут общения «прочитать» любого человека, перечислив абсолютно точно черты его характера, даже некоторые привычки и особенности поведения. Часто, чтобы развлечь своих товарищей, он рассказывал таким образом о подноготной совершенно незнакомых ему людей. Было очень забавно. Сейчас же мужчина находился в некоторой растерянности: стоявший перед ним подросток выглядел совершенно «закрытым» и не давал ни единой возможности его «прочитать». Натуральный закрытый ящик с недоступным содержимым.
Мужчина даже не сразу приступил к беседе после того, как поздоровался. Все никак не мог понять, с кем имеет дело. Наконец, «махнул рукой» и начал.
— Я Коршунов Геннадий Владимирович из Службы имперской безопасности. Поступил один сигнал на вас, который мы с коллегой обязаны проверить, — говорил мужчина стандартные фразы, между тем продолжая внимательно наблюдать за подростком. Тот, к его немалому удивлению, по-прежнему, не выказывал ни малейшего беспокойства, что было крайне странно. Коршунов, пожалуй, не встречал еще человека, который при словах «в Служба имперской безопасности на вас поступил сигнал» остался был спокоен и не покрылся смертельной бледностью. Некоторые, вообще, в штаны делали и начинали каяться во всех возможных и не возможных грехах. А этот стоит и спокойно слушает. — Сообщили, что вы, возможно, причастны к краже одного очень ценного артефакта…, - следователь сделал паузу, «давай возможность собеседнику дозреть». Такой способ всегда срабатывал. Фактически обвиняемый тут же начинал нервничать: елозил руками, отводил взгляд, краснел или бледнел.
— Любопытно, — только и услышал Корушнов от подростка, который, произнеся одно единственное слово, вновь замолчал. Казалось, ему совершенно индифферентно то, что его обвиняли в краже стариной вещи у одаренного. Может он не понимает тяжести содеянного?
— Хм… Это очень тяжкое преступление, которое будет расследоваться Службой имперской безопасности. Ты знаешь, какой срок может угрожать виновному в краже? — Коршунов решил немного припугнуть подростка, чтобы вывести его из себя. Тогда и информацию получить будет легче. — Ты можешь оказаться в тюрьме…
— Статья 227 часть 3 пункт 1Б Имперского кодекса об уголовных преступлениях. Кража имущества, принадлежавшего лицу с магическими способностями, и совершенная в особо крупном размере, карается десятью годами заключения, — вдруг выдал парень с совершенно невозмутимым видом. При этом произнесенное им было абсолютно точной цитатой. — При применении насилия применяется сложения наказания по статье…
У стоявшего рядом с Коршуновым полицейского от удивления даже планшет из рук выпал и с металлическим звуком брякнулся о бордюр тротуара. На его лице было написано полное охренение от произошедшего: челюсть отпала, на губах глупая ухмылка. Уборщик цитирует по памяти Имперский кодекс об уголовных преступлениях! Там же увесистый том на девятьсот с лишним страниц! Бред какой-то!
— Подожди, подожди, Максим, — покачал головой Коршунов. Беседа принимала как-то странное содержание, что ему совсем не нравилось. Не привык он к такому за долгие годы своей службы. Подозреваемые всегда находились в положении ведомого, а не наоборот. — Что-то не так мы начали наш разговор. Ты позволишь нам тебя обыскать? Учитывая твой возраст, нам нужно получить твое согласие, — может таким образом удастся расшевелить его, подумал безопасник.
Подросток понимающе кивнул, вновь демонстрирую непробиваемую уверенность и спокойствие.
— Вы забыли, господин Коршунов, добавить, что вам еще нужно уведомить об этом моих близких родственников. Согласно статье 28 Имперского кодекса о семье при проведении административных либо полицейских действия в отношении несовершеннолетнего уведомляются его родители, либо опекуны, либо близкие родственники в отсутствие первых, — Соколов уже цитировал Семейный кодекс. Полицейский при этом специально открыл нормативную базу на планшете и стал проверять цитату. И судя по его широко раскрытым глазам, подросток вновь не ошибся. — Но вы, конечно, можете меня обыскать.