Возвращение директора
Глава 1
Я стояла позади Коджи и увлечённо ковыряла пол носком тапочка. Цуми знает что, кажется, у меня это теперь входит в привычку. Сейчас одно радует: распекают больше учителей, чем меня. А вот остальное…
Я умудрилась грохнуться в обморок. Едва очнулась в лазарете, как Изаму улыбнулся, словно ласковый голодный крокодил, и велел быстро явиться к директору. Нет, не так. Очень быстро. В этот раз на защиту целителя рассчитывать не приходилось.
Пока я шла, озарение пришло само собой: директор вернулся, а я этот момент чудесно прошляпила. И вот теперь стою тут и слушаю… Мало приятного слушаю.
Коджи взял удар на себя.
Я только украдкой рассматривала прибывшего директора. Высокий, широкоплечий, не удивлюсь, если бывший воин, который по какой-то причине теперь управляет школой. Черные волосы перемежаются серебром седины, у рта и на лбу залегли паутинки морщин, но чёрные глаза, кажется, способны пронизывать плоть и камень. На нём тёмная одежда без опознавательных знаков, только на широком поясе висит несколько чёрных кристаллов.
Директор не делает резких движений, каждое из них наполнено грацией уверенного в себе хищника. Словно прекрасно знает, что жертва не убежит. А ещё он кого-то неуловимо напоминает…
– Как тебе пришло это в голову, Аска?
Я вздрогнула от его голоса. Голос, кстати, низкий, немного шелестящий. Если б можно было его нарисовать…
Перед глазами мгновенно начали выстраиваться линии кандзи, тянуться друг к дружке, сплетаясь воедино.
Тьма.
Стало немного не по себе. После представления в аудитории что-то изменилось. Кандзи теперь выстраивались с лёгкостью, даже не требовалось усилий.
Но вопрос оставался до сих пор без ответа.
Коджи чуть повернулся ко мне. Так, он недвусмысленно даёт понять, что молчать нельзя. Придётся говорить.
– Ну… – хрипло начала я. – Подумалось, что если можно начертать слово, то почему не начертать несколько?
Кажется, Коджи с трудом сдерживался, чтобы не закрыть лицо ладонью и не застонать: «О Плетунья и все остальные боги!». Я делала вид, будто не понимаю, что тут такого. Отрывок из хроник – это «несколько слов». Хорошо, несколько слов по несколько, уж коль на то пошло. Но что с меня взять, я простая ученица школы Годзэн, откуда ж мне знать детали.
А ещё я осознала, что в глазах директора… веселье. Такое, не совсем понятное, странное, от которого по спине бегут мурашки, но не злость.
– Значит, подумалось? – мягко уточнил он.
– Директор Тэцуя, – начал Коджи, – Аска показала прекрасный потенциал, только…
– О последствиях не подумала, – с иронией заметил директор.
И вот таким тоном это сказал, будто даёт понять Коджи: помолчи, с тобой отдельно поговорим.
Я попыталась слиться со стеной. Молчи, Аска, молчи, не надо выёживаться, кто знает этих директоров?
На меня ещё раз посмотрели оценивающе и изучающе, словно на что-то необычное. Но угрозы пока не исходило. Или же Тэцуя умеет очень хорошо скрывать чувства и вводить в заблуждение окружающих?
– Значит так, ещё никому не мешала работа на благо школы, – начал директор Тэцуя. – Аска, ты ведь не против бесплатного физического труда? Особенно после того, что случилось с аудиторией, и теперь ей необходим ремонт? Впрочем, можешь не отвечать, я вижу, что не против.
Так, здравствуй, уборка. Ладно, не в первый раз. Если всего лишь ремонт, значит, от аудитории что-то осталось.
– Пока никакой каллиграфии, – продолжил он дальше.
Я с трудом удержала невозмутимость на лице. А это уже хуже.
Но на меня директор больше не смотрел, всё внимание сконцентрировано на Коджи. Какое-то время в кабинете тишина. Ощущение, что им не надо слов, чтобы понять друг друга. Возможно, секретная техника общения, чтобы ушастые ученицы не услышали то, чего не нужно?
– Аска, ты свободна, – холодно сказал Коджи. – Будь любезна, никуда не вляпывайся.
Появилось острое желание показать ему язык, но в этот миг на меня посмотрел директор Тэцуя, в его глазах снова вспыхнуло веселье, будто обуревавшие меня чувства были для него открытой книгой.
Я прикусила изнутри нижнюю губу, быстро поклонилась и выскочила из кабинета.
Странный, очень странный директор!
Стоило немного отойти, как в коридоре появились Харука и Мисаки. Ловко подхватили меня под руки и потянули во двор.
– Вы чего? – ошалела я.
– Тише, – прошипела Харука. – Это же директор! Ты хоть представляешь, какое наказание он может придумать?
– Выбросить в лес к цуми?
– Коза! – не выдержала Мисаки.
Так, а это что-то новенькое, так она ещё не выражалась.
Но когда мы вышли во двор, я поняла, что «коза» – достаточно мягкая характеристика.
Потому что перед нами стояло этак человек… семь. Все рослые девицы в чёрных кэйкоги. Среди них – кто бы мог сомневаться? – Сату и Кёко. Лица у всех очень недобрые, руки кто упирает в бока, кто сложил на груди. И смотрят так, будто собрались меня бить. Предположительно ногами.
Быстро окинув взглядом двор, я отметила, что всё на месте. Уже неплохо, следовательно, глобальных разрушений после моего представления не было.
– Чем обязана? – поинтересовалась я, глядя прямо на Сату.
Глупо было бы считать, что заводила не она. Конечно, две девицы рядом зыркают очень недобро, но я не забыла, что Сату потеряла из-за нашей стычки свой тэссен. Поэтому не стоит рассчитывать на её благосклонность или хотя бы нейтралитет.
– А наглости тебе не занимать, – заметила она.
– Тебе тоже, – не осталась я в долгу, осторожно высвобождаясь из хватки Харуки и Ми-саки.
Краем глаза заметила, что они переглянулись, однако не стали ничего говорить. То ли считают, что мне самой пора разбираться с проблемами, то ли не хотят лезть после увиденного в аудитории.
Пусть мне не дали довести задуманное до конца, но я прекрасно помню лица окружающих. А ещё потоки рёку, которые гуляли по всему телу и наполняли такой силой, что казалось, я могу победить всех восставших на поле битвы.
И сейчас тоже чувствовалось, как где-то внутри зарождается что-то густое и тяжёлое, способное излиться наружу.
– Из-за тебя накрылся выезд в город, – мрачно уронила девчонка, стоявшая от Сату справа. – Это бывает лишь раз в месяц.
В город? Это что-то новенькое.
– Ну откуда ж Аске знать такие детали, – хмыкнула Сату. – В город отправляют только лучших, она никогда в этих рядах не была. Да и вряд ли будет.
– Конечно, – вдруг раздался за нашими спинами ледяной голос директора Тэцуи, от которого мы все вздрогнули. Как он только сумел подойти бесшумно? – Кому как не тебе, ученица Икэда, судить о тех, кто пишет кандзи не только на бумаге?
В глазах Сату вспыхнул гнев, но губы остались сжатыми в узкую линию. Только по скулам разлился румянец негодования.
Да уж, это сильно. Макнули её рожей в грязь не мы, а директор школы.
– Разойтись, – коротко бросил он.
Я облегченно выдохнула.
– Аска! За мной.
Так, зря расслабилась.
Мы все недоумённо переглянулись. Пусть Сату и представляла, как пересчитает мне косточки, но вот то, что директор снова меня вызвал… Мало приятного.
– Удачи, – шепнула Мисаки.
Харука только коротко кивнула.
Мне ничего не оставалось, как почти бегом припустить за ним. Надо же, ещё недавно был тут – и уже вон где. И даже не обернется – прекрасно знает, что я поскачу следом. Только оказавшись на относительно приличном расстоянии (чтобы не бежать хвостиком, но и глаза не мозолить), я смогла передохнуть.
Порыв спросить, куда мы идём, конечно, был, но я решила помолчать. Директор – это не соседки по комнате, не целитель Изаму и даже не учительница Аю, которая охотно идёт на диалог. Тут цуми знает, чего ожидать.
Сейчас удалось рассмотреть Тэцую получше. Но если внешне ничего нового я не обнаружила, то вот исходившую от него рёку ощутила не приведи Плетунья. Тэцуя явно сдерживал силу, но этого было недостаточно. Рядом с ним клонило к земле. Хотелось просто опуститься на колени и коснуться лбом земли, признавая власть. Только власть… чего?
Через время до меня дошло, что мы оказались на берегу реки.
Тэцуя молча смотрел на воду. Я начала нервничать. Притопить решил, что ли? Так была куча свидетелей, видевших, что мы ушли вместе. Хотя… может быть, здесь принято так избавляться от нерадивых учениц?
Я всё же прокашлялась.
– Директор Тэцуя?
Он смотрел на водную гладь.
– Мия говорит, ты её спасла. Вытащила из реки.
Я затаила дыхание. Так вот оно что… Малышка рассказала ему о своих… наших приключениях.
– А потом велела цуми уйти. И он послушался.
Тэцуя повернул голову. Чёрные глаза полыхали живой тьмой, ломая мою волю, круша её в одно мгновение, сминая, будто карточный домик. Дыхание исчезло из лёгких, перед взором заплясали красные круги. Я захрипела, по телу прошла дрожь.
– Что ты сделала, Аска из клана Шенгай, чтобы она поверила увиденному? – прогремел его вопрос.
Лёгкие жгло, стоять было невозможно.
Я с трудом собрала рёку, жар пробежал по руке, кумихимо разорвал кожу, вырываясь на волю щупальцами тьмы. Они метнулись к Тэцуе, который вмиг выбросил щит из чёрного стекла.
Грохот. Земля дрогнула.
Воздух хлынул внутрь. Такой сладкий, такой вкусный, о Плетунья.
Чернильно-фиолетовые щупальца вновь потянулись к директору, и тут же хлынула тягучая тьма. Я вскинула свободную руку и начертила иероглиф «Защита». Он вспыхнул рёку, но тут же осыпался пеплом мне под ноги.
Тьма рассеялась.
Директор Тэцуя задумчиво смотрел на меня, сложив руки на груди.
– Неплохо, – наконец-то произнёс он. – Только реагировать надо быстрее и научиться сразу ставить щит на кандзи. Иначе их будут тереть все, кто хоть немного понимает в каллиграфии.
– Это была проверка? – возмутилась я.
– А похоже на свидание? – не смутился он.
Я покосилась на реку, потом на лес. Учитывая, что тут шастают цуми, это явно не лучшее место для свидания.
– Мия никогда ничего не выдумывает, – тем не менее добавил Тэцуя. – Но я должен был увидеть всё собственными глазами.
Увидел.
Но именно сейчас я поняла, что кое-что увидела тоже. Спасённая мною малышка и директор Тэцуя похожи словно родные отец и дочь.
Глава 2
– Что, так и сказал? – прошептала Мисаки с округлившимися от изумления глазами.
И чудом не свалилась с кровати, я ухватила её, не дав стукнуться носом о пол.
– Так и сказал. Думаешь, я выдумывать буду? Харука хмыкнула и вгрызлась в яблоко.
Весь день нас ощутимо гоняли. Аудиторию приводили в порядок все вместе. Не так уж и сильно её повредили, подумаешь. Вылетели окна, прожгло пол, разметало столы… Даже в стенах дыр нет! Считай, лёгкий погром, ничего лишнего!
Но, ясное дело, я мудро молчала и сгребала мусор. Потому что все мысли занимали слова директора Тэцуи.
– Вечерние занятия, Аска. Через день. Занимаемся прямо здесь во избежание новых разрушений. Защита, контроль, кандзи-концентраторы.
Я могла только благодарно поклониться. Меня не спрашивали, меня поставили перед фактом. И это большая удача. Директор не снёс голову, а решил развить те способности, за которые надо снести голову. Да я счастливица!
– С тебя станется, – буркнула Мисаки, сев на кровати.
Я недобро на неё глянула.
Подруга тут же подняла руки.
– Сдаюсь-сдаюсь. Просто не припомню, чтобы он кого-то брал на дополнительные занятия.
– А припомнишь, чтобы кто-то вызвал к жизни битву из хроник клана? – уточнила Харука.
Мисаки насупилась. Крыть было явно нечем.
После беседы с директором я опасалась, что бравая компания во главе с Сату меня где-то поджидает, но… их даже не было на уборке. Закралось подозрение, что девиц тоже куда-то отправили. Подальше от нас. Кажется, Тэцуя прекрасно умел разводить враждующие стороны. Пока единственным его промахом было то, что он уехал из школы в тот момент, когда я пошла в храм Плетуньи.
И Мия… Его дочь.
– А где её мать? – сам сорвался вопрос с губ.
Харука перестала жевать, Мисаки насторожилась и спросила:
– Аска, ты о ком?
– Про Мию, дочку директора. Она же живёт тут. А где её мать?
Девчонки переглянулись.
– Аска, он же вдовец, – ответила Харука.
– Насколько известно, он с Мией так и приехал, – добавила Мисаки.
– Никто даже не знает, какой она была?
Мне почему-то стало жаль малышку. Не знаю, какой была супруга Тэцуи, но…
Харука пожала плечами.
– Неизвестно. Сама понимаешь, никто на эту тему не говорит. Только так, слухи… Но что правда, что нет – не разобрать. Известно только одно: раз в году директор с дочерью вместе со всеми ученицами и учителями школы Годзэн отправляются к Плавающему храму, чтобы почтить души умерших.
Перед глазами появилось огромное озеро, прозрачное и ледяное. В центре озера – деревянный храм, с первого взгляда простой и неприметный, толком и не понять, почему люди к нему ходят. При этом повязывают на запястье плетёные шнуры: чёрные, если кто-то родной и близкий умер десятки лет назад, синие – пять лет, жёлтые – два года, и красные – не прошло двух лет.
– И кумихимо на их запястьях были… – начала я.
– Синие, Аска, – тихо сказала Мисаки.
– Как и у Коджи, – заметила Харука.
– Коджи? – встрепенулась я. – У него тоже была жена?
Харука закатила глаза.
– А ты о другом и думать не можешь. Не знаю. Но умер кто-то близкий, раз он повязывает синий кумихимо перед походом к Плавающему храму.
Спустя несколько секунд до меня дошло, что это была подколка. Я чуть не хлопнула себя по лбу. Ну да, Аска же была влюблена в Коджи. Следовательно, и вопросы о нём подруги трактуют соответственно. Надо ж было так вляпаться! Не могла хозяйка этого тела выбрать кого помоложе?
Тем не менее от меня не ускользнуло, как Ми-саки двинула Харуку локтем. Ага, жалко меня. Ну или просто устала от этих шуточек.
– Спим, – буркнула я, натягивая на себя одеяло. – Утро вечера мудренее.
Мне никто не возражал.
…Пронеслось несколько дней. Если раньше я думала, что устаю после занятий в школе и тренировок с Аю, то теперь… теперь поняла, что такое уставать по-настоящему. Директор Тэцуя не делал скидок на учебу, опыт и знания. Он показывал – я должна была повторить. Всё. Попытки лениться и говорить: «У меня не получится» пресекались на корню. Просто летела волна тьмы и накрывала с головой.
Первый раз от неожиданности я заверещала. На второй сообразила, что криком делу не поможешь. На третий швырнула ураганом рёку. На четвёртый выстроила нужный щит. Дело пошло на лад. Тэцуя хвалил скупо, но всегда справедливо, не делая вид, что мои успехи ничего не значат.
У него была сила. Огромная. Пока было сложно понять, какой именно природы эта сила – густая вязкая тьма, которая несется к тебе на огромной скорости, наводя ужас и превращая в безвольную куклу. И ни в коем случае нельзя терять концентрацию. Иначе всё. Был – и не стало.
А вот темы случившегося в аудитории мы не касались. Мне не хватало ума осторожно на неё вывести, а директор делал вид, что ничего не произошло.
Ровно до того момента, когда после особо зверской атаки я пыталась отдышаться и прийти в себя, а он вдруг улыбнулся и спросил:
– Ну что, Аска, готова к выезду?
– Выезду? – настороженно уточнила я, потирая ушибленное плечо.
– Выезд в город. Награда за получение лучшей отметки по каллиграфии.
С самого утра ученицы были в предвкушении. Выезд в находившийся рядом городок – это нечто вроде праздника. Девчонки нетерпеливо выглядывали из окон, выскакивали на улицу в ожидании повозок. Да, нам предстояло ехать именно на них. Как я успела понять, никаких двигателей тут не было, весь транспорт – это то, что могут везти лошади.
С одной стороны, непривычно. Я чётко помнила, что в прошлой жизни я на лошадях не ездила. С другой… всё лучше, чем пешком.
Я заплетала косу, Мисаки крутилась рядом, стрекоча, какое из двух кэйкоги лучше надеть. Учитывая, что оба были фиолетовыми без отличий, вопрос неслабо озадачивал.
– Без кэйкоги, – посоветовала Харука, оторвавшись от книги по технике рёку.
– Да ну тебя! – фыркнула Мисаки.
Я чуть ухмыльнулась. Ничего не имею против красивой одежды, но в школе Годзэн – форма. Поэтому просто надеваешь её и идёшь, куда нужно. Форма, кстати, весьма удобная, жаловаться не на что.
Мне повезло, что Мисаки отличилась у учителя-оружейника и заслужила поездку в город, а Харука – на технике рёку. С девчонками как-то спокойнее, чем в одиночку. Интуиция подсказывала, что в этот раз будет кто-то из компании Сату. Как-то так складывается, что всё время кто-то висит на хвосте.
– Приехали! – радостный визг Мисаки вырвал меня из размышлений.
Мы с Харукой рванули к окну.
Я потеряла дар речи, пытаясь осмыслить то, что вижу. Так, подождите. Две повозки… для десяти девочек это слишком много, ибо повозки большие.
Но даже не в этом дело. Потому что в повозки запряжены… не лошади.
Тела этих существ были покрыты чешуёй, глаза полыхали зелёным пламенем, вытянутые морды больше походили на змеиные, чем на конские. Ноги… ног у существ не было. Были… хвосты. Что-то среднее между змеиными и осьминожьими.
– Хеби в этот раз новые, – задумчиво произнесла рядом Харука. – В прошлый раз были старенькие, а тут резвые, молодняк.
– Хеби? – эхом повторила я.
– Ну и правильно, – словно не услышав меня, сказала Мисаки. – Лошади на границе с цуми – это роскошь. Сожрут их в мгновение ока. А ездового хеби попробуй ещё поймай.
Один из зверей, будто услышав её слова, изогнулся, по чешуйкам пробежали изумрудные всполохи.
– Ух ты! – восхищённо выдохнула Харука.
– Мы на этом поедем? – мрачно уточнила я, не разделяя восторга.
На меня с изумлением посмотрели обе подруги.
– Аска, ты чего? Это же хеби! Они домчат очень быстро! Не будем тратить время на дорогу дольше, чем хочется.
Я ничего не ответила, однако настороженность никуда не пропала. Хорошо, что потом мы отправились к выходу, и меня обсуждать уже не собирались. Не до того было.
Я же пыталась проанализировать собственные ощущения. Что-то было не так. Только вот что? Пересекалась с хеби в прошлой жизни? Вряд ли. В жизни Аски? Кто-то из нас кому-то наступил на хвост?
От этой мысли я невольно усмехнулась. Как органично получилось про хвост, словно я сама не человек, а змея.
Одна повозка оказалась для учениц, вторая – для учителей. Правда, с нами села Тэхико, видимо, чтобы всё контролировать.
Стайка учениц высыпала во двор, с интересом разглядывая хеби. Кто-то завидовал, кто-то восторгался, кто-то тихонько вздыхал. Сату и правда ехала с нами. А вот остальные шесть учениц мне были почти незнакомы, я с ними только виделась несколько раз. Три девочки в чёрных кэйкоги, одна в зелёном, то есть на год младше меня, и две в голубых – первый курс.
К моему удивлению, директор Тэцуя в город не ехал. Внутри почему-то появилось разочарование. Не то чтобы я прям надеялась, что он будет, но… его видеть было не в пример приятнее, чем Коджи или учителя Ячихаро. Которые, кстати, уже заняли свои места.
– Идём, – шепнула Мисаки и потянула меня за рукав.
Я поспешила за ней.
Оба хеби, запряжённые в нашу повозку, при виде меня замерли, как околдованные. По коже пробежал холодок.
– Здрасте, – пробормотала я.
Хеби вздрогнули и тут же склонили головы к земле. Я облегчённо выдохнула и влезла вслед за Мисаки в повозку. Как же хорошо, когда на тебя не пялятся четыре нечеловеческих глаза в попытке понять: отвезти в город или сожрать прямо тут?
В какой-то момент показалось, что на меня смотрит ещё кто-то. Я завертела головой.
Коджи. Действительно.
Смотрит так, будто хочет увидеть нечто большее, чем есть на самом деле. Ну и пусть. Я сделала вид, что ничего не заметила.
И именно в этот момент не пойми откуда во дворе появилась Мия. Она неслась вперед с таким боевым видом, что ученицы невольно расступались.
– О, какие люди, – тихо засмеялся кто-то из девочек. – Мы бы тебя взяли, да влетит потом.
Мия не обратила внимания на говорившую, запыхавшись, она остановилась возле нас и поманила меня к себе. Среди учениц пронесся изумлённый выдох.
Я склонилась к малышке. Может, хочет что-то попросить? Купить гостинец?
Мия обхватила меня за шею маленькими ручонками и спешно шепнула на ухо:
– Купи кобру.
И тут же юркнула за спины учениц, ловко скрываясь от спускавшегося по ступенькам школы директора Тэцуи.
Купить кобру? Это что ещё за новость?
– Что она сказала? – шепнула Харука.
– Не разобрала, – ответила я как можно нейтральнее. – Очень быстро.
Кажется, мне не поверили, но я сердцем чуяла, что слова Мии нужно сохранить в секрете.
Глава 3
Путь оказался вполне комфортным. Я почему-то ожидала ухабов, ям, диких зверей и прочего, но… Хеби уверенно скользили по выложенной полуистертыми камнями дорожке и были полны сил и энергии. Наш вес их явно не тяготил. Я невольно присматривалась к чудо-зверям. Почему-то было чувство, что в будущем они пригодятся.
Тэхико рассказывала что-то, я толком не слушала. Зато смотрела по сторонам, стараясь запомнить каждую деталь. Это первый выезд в город, стоит обращать внимание на всё, потом уже разберусь. Ведь мало ли как жизнь сложится. Рано или поздно мы покинем школу Годзэн, и тогда уж точно никто не предложит крыши над головой и рисовой лепешки – придётся крутиться самой.
– Учительница Тэхико, – звонко спросил кто-то из девочек, – а откуда новые хеби?
Я навострила уши.
– Поощрение императорской семьи, милостью его величества Шунске Кса-Карана, – улыбнулась Тэхико. – Вы ведь помните, что два года назад школа Годзэн завоевала первое место на соревнованиях?
Девчонки закивали, кто-то заохал.
– Тогда нам приз вручили, – продолжила она. – Но, как оказалось, не весь. Хеби должны были подрасти, чтобы их можно было использовать как ездовых.
– А они живут только в Краю Гроз? – спросила ученица в голубом кэйкоги.
– Да, Чоу, – кивнула Тэхико. – И только в двух западных префектурах.
Я быстро соображала. Это земли клана Шенгай. Значит, и хеби тоже принадлежат клану. Хотя бы территориально. Вполне вероятно, что никакого запрета на ловлю этих змей нет, их могли вырастить в питомнике и… Интуиция подсказывала, что питомников нет. То ли снова воспоминания прежней Аски, то ли чутьё.
Тэхико будто что-то почувствовала и внимательно посмотрела на меня. А что сразу Аска? Я вот ничего, сижу себе, никого не трогаю, на цветочки на лужайке смотрю.
Слава Плетунье, учительницу снова отвлекли.
– О чём задумалась? – шепнула Мисаки.
– О том, как завладеть миром, – невинно ответила я.
– Очень смешно, – прокомментировала Ха-рука.
– Смех продлевает жизнь, – пожала я плечами.
Разговор пресёкся, когда показался Нодзу – маленький аккуратный городок, расположившийся у подножия горы. Достаточно далеко от границы и в то же время относительно близко к школам. Раз в месяц сюда вывозили учениц погулять, поглазеть да что-то купить. Закупали продукты и лекарства и сами учителя. То есть местным жителям была неплохая подработка. Конечно, не столичный размах, но всё равно неплохо.
Как я понимала, всё равно в относительной близости к границе больших городов быть не могло. Мало кто хотел иметь дело с цуми.
– Приехали, – зычно сообщил Коджи.
Повозки остановились.
Тэхико спрыгнула первой, мы – за ней. Хеби тут же насыпали корм, и зверюги с удовольствием принялись жевать.
«Вот это вот и не хищник?» – озадаченно подумала я, глядя на них.
Один хеби ехидно покосился на меня зелёным глазом, словно смог прочесть мысли. Взгляд не очень приятный. Скорее всего, эти твари всеядны. Есть какое-то чувство.
– У вас два часа, – сказала Тэхико. – Потом собираемся на обед возле столовой «У горы». Просьба не опаздывать и, разумеется, не теряться. Те, кто уже тут был, пожалуйста, помогите остальным разобраться.
Несколько голосов тут же заверили, что не стоит волноваться. Среди них были Харука, Мисаки, Сату и девочка в зелёном кэйкоги.
Меня тут же подхватили под руки и потащили к рынку.
– За нами даже никто не будет наблюдать? – шепотом спросила я.
– Зачем? – изумилась Мисаки. – Нам оказывают доверие.
– И даже при желании тут не может случиться ничего страшного, – заметила Харука.
– Просто раньше тут Аски не было, – донесся голос Сату.
Я только посмотрела на неё и обезоруживающе улыбнулась. Улыбка Сату почему-то не понравилась. Она отвернулась к шагавшим рядом девчонкам. В итоге так и разделились: наша троица и… все остальные. Что ни говори, а Сату умела вести себя так, что многие заглядывали ей в рот.
– Идём, – потянула меня Мисаки. – Мне ше жгут карманы. Хочу новые серёжки.
Ше – круглые монетки с квадратными отверстиями, местная валюта. Ученицам особо заработать было негде, однако у многих оказывались заначки. То ли из прошлой жизни, до того как попали в школу Годзэн, то ли девочки ухитрялись как-то подрабатывать. Только когда нам выдали по двадцать ше на сестру, я поняла, что не задумывалась над вопросом денег. А зря. Деньги в любом мире помогут. За ше тебе и улыбаться будут слаще, и услугу окажут, и к лепешке остро-сладкого соуса дадут.
Стоило только ступить за линию городских ворот Нодзу, как меня… чуть не снесло. Столько запахов, шума, крика, смеха, света. Маленькие домики с яркими загнутыми крышами ютились на узких улочках. Вывески, усыпанные иероглифами, сверкали в солнечных лучах. Люди в кимоно, юкатах, кэйкоги и ещё какой-то одежде, которую я не могла классифицировать. Кто-то вёл осла, кто-то нес корзины с овощами, возле кого-то прыгал ребенок и счастливо заливался хохотом. Мимо нас прошла дородная тётушка с подносом рисовых пирожков, и я невольно сглотнула слюну. Кажется, тут есть чем поживиться.
Рынок для такого городка был большим. Хотелось поглазеть на всё и сразу. Я даже немного растерялась, потому что чёткой цели что-то покупать не было. Двадцать ше, конечно, это не богатство, но кое-чем себя порадовать можно.
Я скользнула взглядом по прилавку с лентами и цветами-канзаши – украшениями для сложных причёсок.
– Красиво, да? – сказал кто-то за моей спиной. – Хочешь, куплю?
В следующую секунду в поле зрения появился стройный юноша в фиолетовом кэйкоги. Его кожа была на пару тонов светлее моей. Каштановые волосы до плеч, миндалевидные карие глаза, тонкие черты лица. Симпатичный и, по идее, мой ровесник. Наверное, не ошибусь, предположив, что девочки на такого заглядываются. Парень выгодно смотрится на фоне своего товарища – коротко стриженного крепыша с кривой ухмылкой.
– Хидео, посмотри на её лицо! – фыркнул он. – Тебя уже и забыли! Поди ветер в одно ухо влетел, в другое – вылетел. С этими девчонками нельзя иметь дело!
– Помолчи, Гару, – холодно ответил Хидео. – Ты ведёшь себя недостойно ученика школы Токугава.
Я навострила ушки. Так, отлично. Вот и школу Токугава подвезли. Невольно вспомнились слова Плетуньи, что все проблемы пойдут именно оттуда. Правда, парни агрессивными не выглядели. То, что Гару поумничал, так это его проблемы. Кстати, Хидео он послушался, пусть и насупился.
– Приятно встретить воспитанных молодых людей, – не растерялась я.
Гару явно хотел сказать какую гадость, но Хидео, не меняясь в лице, наступил ему на ногу.
– Так что, Аска? – солнечно улыбнулся он. – Купить?
Я покосилась на ленты для волос. Красиво, конечно, только я на приём к императору не собираюсь, на чайную церемонию ни в каком приличном доме не приглашена, а значит, управлюсь с простыми шпильками. Краем глаза заметила, что возле меня стоит Мисаки, в руках которой пара сиреневых цветочков с золотистыми тычинками.
И до меня дошло. Точно!
– Купить, – очаровательно улыбнулась я.
– Что? – последовало мягкое уточнение с покровительственными нотками.
– Вакидзаси, – сияя, как начищенный ше, ответила я.
Лицо Хидео вытянулось, Гару поперхнулся не озвученной колкостью. Моя улыбка стала ещё шире. А что не так, мальчики? Вон прямо по курсу виднеется оружейная лавка. Рядом со мной подружка, которая хоть и держит цветочки, но это не мешает ей добиваться статуса Мастера Клинков. Кстати, она и поможет подобрать хороший короткий меч. В хозяйстве всегда пригодится. По-хорошему, ему в пару нужна славная катана, но я девушка приличная, я сразу катану не прошу.
– Вот как, – неопределённо прокомментировал Хидео. – Что ж, можно и вакидзаси. Но помни, ты сама об этом попросила.
После чего сделал вид, что хочет что-то рассмотреть, и наклонился к прилавку. Я попыталась отодвинуться, Хидео на мгновение прижался ко мне. Хотелось возмутиться, но попытки облапать не было. Да и соприкосновение длилось слишком мало.
– До встречи у моста, Аска, – шепнул он еле слышно.
И тут же повернулся к Гару.
– Что стоишь, друг мой? Пошли смотреть оружие. Хорошего дня, ученицы школы Годзэн.
– Хорошего, ученики школы Токугава, – нежно пропела подошедшая Харука, сейчас совершенно на себя не похожая.
Гару неожиданно смутился и быстро последовал за своим товарищем.
– Это ещё что за? – ни к кому не обращаясь, спросила я.
– Как же, – хмыкнула Мисаки, рассчитавшись за цветы, – известное дело, поклонник твой. Только вот он явно не ожидал, что ты затребуешь меч.
Поклонник? Спаси меня Плетунья, этого ещё не хватало! Конечно, лучше, чем влюблённость в Коджи, но всё равно. Как-то… как-то совершенно я не думала, что в шестнадцать лет все в кого-то влюбляются и мечтают ещё открыто и искренне, поэтому… ничего удивительного, что у Аски есть воздыхатель. Правда… больно уж хорош. Такие обычно знают себе цену, бегать за девушкой просто так не станут.
– До сих пор не могу понять, чего он к тебе пристал, – неожиданно хмуро сказала Харука. – То менял девчонок как не знаю что, а тут вдруг увязался за Аской.
– Один из лучших учеников школы Токугава, – вздохнула Мисаки. – Там такое самомнение, что даже Сату не сравняться.
– Может, любовь? – брякнула я, в это время думая, что идея про оружие, в общем-то, толковая, и почти не слушая подруг.
Харука захохотала. Мисаки фыркнула:
– Конечно, большая и чистая. Всё как в книжках, а вы думали?
– Ладно, не язви, – неожиданно примирительно сказала Харука. – Аска же это не серьёзно. Аска?
– А? – отозвалась я, сообразив, что снова выпадаю из реальности.
Хидео меня совершенно не интересовал, хотя вот про мост надо подумать. Может, там намечается что-то интересное? К тому же звёздный мальчик, заинтересованный шибанутой Аской, это явно неспроста.
– Да спустись ты на землю! – разозлилась Ми-саки. – Мы с тобой, между прочим, разговариваем! А ты стоишь как сова и только хлопаешь глазами!
– Да-да, – пробормотала я, – прошу прощения. И, подхватив обеих подружек под руки, шустро потянула к оружейной лавке. – Понимаете, мне и правда нужен вакидзаси.
– Но… – попыталась возразить ошалевшая Мисаки.
– Но сама я, конечно, сделаю не совсем верный выбор, – услужливо подсказала я. – Поэтому без вас, девочки, никак не обойтись!
Больше возражений не последовало. Кажется, тут уже все поняли, что спорить со мной бесполезно.
Глава 4
Лавка была маленькой.
Стоило только нам войти, как вместе с закрывшейся дверью словно исчез шумный мир за порогом. Здесь пахло металлом, оружейной смазкой и сандалом. Слышен треск, словно горит огонь, но самого пламени нигде не видно.
Я замерла, будто не зная, куда пойти в первую очередь. Нам троим тут тесно, однако в душе какие-то странные тепло и покой, будто я долго шла и наконец-то оказалась в хорошем… правильном месте. Именно там, куда должна была прийти давно.
За спиной шумно выдохнула Мисаки.
Я медленно двинулась вдоль выставленных на продажу клинков. Смотришь – глаз отвести не можешь. Есть в оружии нечто чарующее. Пусть я далеко не всё могу назвать так, как здесь принято. Не со всем здесь разберусь, но… всё равно ничего не отталкивает.
А ещё хочется прикоснуться к рукоятям, обвести пальцами гарду, скользнуть по лезвию… Я сделала рваный выдох. Так, уже какие-то неуместно эротические мысли пошли. Всё равно тут всё стоит столько, что даже если мы втроём сложимся, хватит только на часть клинка. Поэтому, Аска, посмотри и подбери слюни.
Харука и Мисаки не проронили ни звука. Оно и понятно, само место какое-то… особенное. Здесь не хочется болтать. Здесь хочется… чувствовать. Смотреть. Слушать. И пусть мечи сами ничего не расскажут, глупо на это надеяться, всё равно есть ощущение, что я права.
– Не удивлюсь, если владелец – Мастер Клинков, – шепнула Мисаки, зачарованно глядя на ближайшую катану.
– Вы совершенно правы, – прошелестел чей-то голос.
Не голос, а будто песок. Только не тот, что пересыпается в стеклянных часах, а тот, что на берегу далёкого моря у западного берега Края Гроз.
Мы резко обернулись.
За прилавком, опираясь спиной на стену, стоял худой мужчина. Смуглая кожа, гладкие волосы, коричневая лента на лбу. Сеть морщин возле век и рта, крючковатый нос. Глаза – чёрные, что бездна за спиной Плетуньи.
На нём обтрепавшаяся серая кофта, широкие штаны и черный фартук. Руки сложены на груди. Даже на таком расстоянии я вижу, что они покрыты шрамами. Что случилось с этим человеком? Участвовал в боях? Несчастный случай на производстве? Проблемы с рёку? Вряд ли я это когда-то узнаю.
Повинуясь какому-то странному порыву, я сложила ладони лодочкой и поклонилась ему. Харука и Мисаки замешкались на несколько секунд и повторили мои действия. Мужчина чуть склонился в ответ ровно так, как обязывала вежливость. Он оценил наше почтение и показал, что не оставил без внимания.
– Мастер Нодару к вашим услугам, – произнес он с едва слышной хрипотцой.
– Ваше оружие – это нечто невероятное, – срывающимся от восторга голосом произнесла Ми-саки.
Слева на сундуке что-то блеснуло. Я отвлеклась от разговора, пытаясь разглядеть предмет. Кинжал… с прямым коротким лезвием не более семи сантиметров. Удобно носить в широком поясе оби, никто и не разглядит. Необычная рукоять притягивает внимание. То ли свет так падает, то ли мастер так сделал, но кажется, что она «плывет», изгибается, будто живая. Так и просится в руки, взгляд просто невозможно отвести.
Дышать вдруг стало невозможно, перед глазами начало темнеть.
– Такие кайкэны используют для самозащиты, – сквозь тьму донесся голос Мастера Нодару, странным образом походящий на голос Плетуньи. – Кайкэн дарили невесте, чтобы её судьба была счастливой. А ещё… чтобы могла умереть, спасаясь от бесчестия. Потому что именно кайкэном себе перерезают горло в ритуальном самоубийстве, Аска.
По телу пробежала дрожь. Тьма рассеялась.
Рукоять от моих пальцев отделяли несколько миллиметров. И только сейчас я поняла, что она сделана в виде… кобры. Вот раскрытый капюшон, вот клыки, вот глаза хищника.
– Приглянулся? – мягко спросил Мастер Нодару, неожиданно оказавшись возле меня.
– Да, – коротко ответила я.
Наверное, тут надо бы что-то более витиеватое сказать, но всё красноречие куда-то подевалось. Я, не отрываясь, смотрела в серебристые глаза металлической кобры.
– Возьмите, – неожиданно предложил Нодару.
– А?
– Возьмите кайкэн в руки, – терпеливо разъяснил он. – Он вас явно зовёт.
Стоило отказаться.
Стоило сказать, что у меня нет денег, чтобы его купить. Брать в руки оружие, которое не сможешь оставить себе, – безумие.
Но пальцы сами сомкнулись вокруг рукояти. Ладонь обожгло, воздух вышибло из груди. Я охнула, но сжала пальцы крепче. Жар от кайкэна расплавлял кожу, пробирался под неё, вливался прямо в кровь и на бешеной скорости несся вместе с ней по телу.
Я повернула клинок. По лезвию пробежала вспышка, полыхнуло так, что пришлось зажмуриться.
Позади охнули девчонки.
Я, как завороженная, смотрела на кайкэн.
– Сколько он стоит? – спросила не своим голосом.
– А сколько у вас есть?
Я нахмурилась, мотнула головой. Плевать, сам спросил.
– Двадцать ше.
– По рукам.
Я позабыла как дышать. Только недоумённо воззрилась на Мастера Нодару. Кажется, у меня что-то со слухом.
– Что? Вы согласны?
Мисаки и Харука замерли каменными изваяниями. Кажется, они тоже не верили услышанному. Нет, ну серьёзно, разве такое бывает?
– Этот кайкэн у меня долго, – невозмутимо произнёс Нодару. – Эта вещь из тех, что ждёт своего хозяина или хозяйку. Вот. Дождался. Поэтому вы не ослышались, я продам вам его за двадцать шесть.
Я потянулась за деньгами к висящему на поясе матерчатому мешочку с монетами. Одной рукой. Потому что вторая по-прежнему сжимала кинжал. Выпустить его – выше моих сил. Сгребла ше и отдала Мастеру Нодару.
Харука, кажется, хотела что-то сказать, но не стала. Словно что-то не давало ей покоя, но спросить не решилась. Мисаки и вовсе молчала, чуть хмурясь и глядя то на него, то на меня.
– Спасибо, – наконец-то произнесла я плохо слушающимся голосом.
И поклонилась. На этот раз – низко. Кивок мастера, потом короткий выдох.
– Этот кайкэн долго ждал тебя, ученица. Носи его с честью.
Я снова поклонилась. Никаких толковых слов в голову не шло. Да и не обучали нас красноречию. Уж лучше одним жестом показать своё отношение, чем сплести целое кружево слов.
Кто-то позвал его из подсобки, и Нодару оставил нас в лавке. Я посмотрела в глаза кобры. На мгновение показалось, что в них отразилось моё лицо: сурово сведённые брови, сжатые губы, растрёпанные волосы, обагрённая кровью щека. Сердце пропустило удар. Ещё миг – и ничего нет.
Я встряхнула волосами, откинула чёлку, спрятала кайкэн за поясом.
– Идём, – сказала тихо и твёрдо, быстрыми шагами покидая лавку. – Больше нам тут делать нечего.
И только оказавшись на улице, будто сбросила наваждение. Прохладный осенний воздух освежает голову на раз. Я обернулась и, чуть нахмурившись, посмотрела на лавку.
– Что это было? – задумчиво спросила Ми-саки.
– Кажется, у Аски дар торговаться только при помощи взгляда, – заметила Харука.
– Очень смешно, – буркнула я.
Хотя вопрос был задан верно. Мозг отказывался понимать, что это сейчас такое произошло. Я прекрасно понимала, что кайкэн не может стоить двадцать ше. Что оружие выбирает своего человека, конечно, слышала, но вот… вот столкнулась первый раз. Так вся информация базировалась на прочитанном в книгах. Возможно, тут это обычное дело, но… тогда бы про это говорили на каждом углу.
Кобра… Слова Мии! Откуда мелкая про это знала? Вряд ли могла договориться с Нодару, сомневаюсь, что её кто-то вывозил из школы Годзэн. А дойти самостоятельно… Да нет, для ребёнка пяти лет это нереально, всё же рядом лес, да и расстояние какое. Нет, точно нет.
– Покажи, а? – вдруг попросила Харука.
Я собралась было достать кайкэн, но что-то не дало этого сделать. Чуть нахмурилась.
– Потом, у нас в комнате.
Харука чуть приподняла бровь, но спорить не стала. Кажется, девчонки уже тоже привыкали: если Аске что-то стукнуло в голову, то ничем не перешибёшь.
– Хочу окаси с корицей и кунжутом, – возвестила Мисаки. – С вами сыт не будешь.
– Не боишься потом сама стать как окаси? – подколола её Харука.
– Тогда после школы я пойду в сумоистки!
Я хмыкнула. Окаси – сладость из рисового теста, куда кладут самые разные начинки. Наверно, можно целые сутки пробовать, но так и не понадкусывать все варианты. Тем не менее, стать рисовым колобком Мисаки не грозит – слишком много надо окаси.
Но подруга настроена решительно. Поэтому шагает к рядам со сладостями так быстро, что приходится догонять.
Здесь царят непередаваемые запахи. Хочется попробовать всё и сразу. Но… мой кошелек уже пуст. Поэтому только остается, что стоять за спинами девчонок, которые звонко смеются и набирают сладости. Ничего, сладости – это вредно. У меня, конечно, молодой растущий организм, но в школе Годзэн нормально кормят, поэтому не оголодаю. К тому же через время надо отыскать столовую «У горы».
«А если там нужно будет платить своими деньгами?» – возникла мысль, и мне стало немного не по себе.
Этот момент я, кажется, не учла.
И тут ко мне повернулась Харука и сунула в руки сверток.
– На, это твои окаси с курагой, – сказала она.
– А эти с шоколадом, – радостно сообщила Мисаки, радостно впихивая второй свёрток.
Я смотрела на них, хлопая ресницами и не в силах что-то сказать. Это мне?
– Вы чего? – наконец-то удалось произнести.
Мисаки и Харука озадаченно переглянулись.
– Аска, ты же любишь, – осторожно произнесла Мисаки.
Я люблю… Аска, которая была до меня, это любила. Но меня поразило не это. Они не спрашивали, не предлагали – просто сделали. Не ожидали чего-то взамен, но потратили деньги, потому что все свои я отдала за кайкэн.
– Эй… – Харука коснулась моего плеча. – Ты чего?
– Всё… – Мой голос предательски охрип, но я взяла себя в руки. – Всё хорошо. Спасибо.
Из глаз обеих не уходило удивление.
С неба неожиданно закапал дождь. Торговцы шустро начали искать навесы, прятать свой товар от воды.
– Идём к столовой! – Мисаки схватила меня за руку и бодро потащила в сторону домов.
Людей неожиданно стало слишком много. Пришлось проталкиваться. Но Мисаки отлично знала, куда идёт, а Харука не давала мне отстать. И возле деревянного дома с красной вывеской «У горы» мы оказались очень быстро.
Мы нырнули внутрь, и первое, что я сделала – врезалась носом в чью-то грудь. Свёртки едва не вылетели на пол, но удалось их перехватить.
– Я знал, что ты скучаешь по мне, но что прям вот так – не подозревал.
Меня обхватили сильные руки. Подняв голову, я встретилась с карими глазами Хидео, его губы улыбались.
За спиной на улице громыхнуло, и молния распорола небо, осветив каждый уголок столовой без посетителей.
Глава 5
Так, не одни мы решили спрятаться под крышей.
Впрочем, ничего удивительного, не одна школа Годзэн собралась на обед «У горы». Это как раз вполне понятно, другое дело, что меня совсем не устраивает, что какой-то парень удерживает меня, когда мои руки заняты. Ну не разбрасываться же подарками девочек!
Мисаки и Харука, кстати, замерли за моей спиной, словно не зная, что делать. Кажется, они не определились: лучше аккуратно отвести меня в сторону или же гаркнуть: «Отпусти её!»
– До ужаса скучаю, – не растерялась я. – Почти так же, как по оякодону с рисом и курицей. Не подскажешь, его тут готовят?
Хидео чуть растерялся.
Ну да, не очень приятно, когда пытаешься произвести впечатление на прекрасную даму, а она уточняет, что тут можно поесть. Обидно. Но меня действительно куда больше интересует еда. А ещё бы горячего чая. Пусть мы не успели промокнуть как следует под дождём, но пренебрегать здоровьем не стоит.
– Да, конечно, – взял он себя в руки, – всё есть.
– Вот и славно, – улыбнулась я.
– Ну вы тут ещё поцелуйтесь, – фыркнула за спиной Сату и протиснулась мимо нас.
Именно в этот момент Хидео смущенно отошёл от меня, а я юркой змейкой поспешила за девчонками. Мальчики – это неплохо, но…
Было чувство, что они остались в той прошлой жизни, когда можно было тратить время на такие вещи, как влюблённость и свидания. Сейчас у меня появились другие дела. Поэтому, усевшись между Харукой и Мисаки, я с интересом закрутила головой, рассматривая помещение. Ну так… ничего особенного. Здесь может отобедать человек тридцать, ещё и возле деревянной стойки кто-то поместится. Сервировка самая простая: подставочки с салфетками, палочками и соевым соусом. Чистенько, аккуратненько, на стенах висит пара картин, какие-то плетёные штуки, названия которых я не знала, и маски из дерева.
Пока что внутри было человек восемь, остальные явно ещё не сообразили, что можно укрыться в столовой. Либо уже так увлеклись гулянием по Нодзу, что даже дождь не помеха.
Я ощущала какое-то тепло и покой внутри, разве что кошкой не мурчала, прижимая к себе кайкэн с головой кобры. Я получила то, что нужно. Всё остальное не интересно. Ленты в волосы? Завораживающие красотой канзаши? Новое кимоно? Украшения? К цуми, куда носить всё это добро? Не на тренировку к Аю, в конце концов. Да и не ровен час, опять что-то произойдёт, и добрый-добрый Коджи отправит на какую-нибудь отработку. Хороша же я буду в жемчугах и цветах при уборке дорожек в саду!
– Аска, ты выглядишь такой довольной, словно уже пообедала, – заметила сидевшая напротив Сату.
Тьфу. Надо же было разместиться так, чтобы оказаться глаза в глаза с этой язвой. Как бы аппетит не испортила. Хотя… мне сейчас всё равно. Пусть тут сядет хоть учитель Ячихаро, хоть сама Плетунья – здоровый молодой организм, жаждущий хорошего обеда, не смотрит на такие мелочи!
– Не всем же быть такими угрюмыми и пафосно печальными как ты, Сату, – подмигнула я.
Она прищурила глаза. Ой, ну началось.
– Следи за языком.
– За чьим? – ласково уточнила я. – И да, заметь, мы опять в столовой. Подеремся?
Сату открыла рот, чтобы что-то ответить, но Мисаки неожиданно тихо спросила:
– Почему никого нет?
Резко стало не до выяснения отношений. Она права. Пусть это не заведение высшего порядка, где встречают у входа и проводят к столику, но хоть кто-то должен был выйти и обратить на нас внимание. Ибо зашла толпа, все галдят, а реакции – никакой. Сомневаюсь, будто хозяева уютного местечка «У горы» настолько безалаберны, что не интересуются, какие говорливые птицы влетели в их заведение.
– Да и света как-то маловато, – заметил кто-то из парней школы Токугава.
И правда. Ведь за окном день. Пусть идёт дождь, но до тьмы очень далеко. А тут… Можно, конечно, решить, что рядом гора, потому освещение никакое, но это маловероятно. Не может гора так всё закрывать.
А ещё странное ощущение, что тут как-то холодно. Сначала, когда мы вошли, то ничего не почувствовали. Опять же, отвлёк Хидео со своими разговорами, потом ехидство Сату.
Я осторожно положила свёртки с окаси рядом, пальцы сильнее обхватили рукоять кайкэна.
В зале царила тишина. Странная, затаившаяся, нехорошая. Будто кто-то или что-то наблюдало за нами. Напряжение начало расти. Так, будто сами стены ждали нашей реакции. Но кто и зачем?
«И никого из учителей, – мрачно отметила я. – Не удивлюсь, если опять скажут, что мы виноваты».
Но тут же эта мысль исчезла, потому что учителя не идиоты, а обвинять учеников в не пойми чём – глупость.
Одна из наших, девочка в голубом кэйкоги, поднялась из-за стола и подошла к окну. Выглянула, видимо, решив, что хозяева могут быть во дворе.
– Раньше такого не было, – проворчала Ха-рука.
Я повернула к ней голову.
– В каком смысле?
– В смысле, что мы приходили в светленькую и уютненькую столовую, ели от пуза, и было ещё немного времени, чтобы пробежаться по Нодзу. А тут…
– И не ждут, и не жаждут, – заметил Хидео, услышавший наш разговор. – Хотя вообще-то господин Цочи всегда рад гостям. В том году не успели мы войти, как…
Отчаянный крик оборвал наш разговор.
Я бы покрутила пальцем у виска, но увидела, что милое светлое окошко превратилось в оскаленную пасть с багрово-чёрной глоткой и острыми, как иглы, зубами.
Поначалу я просто не поверила увиденному.
«Галлюцинация? – мелькнула мысль. – Но вот такая массовая, что ли?»
Однако кровь…
Пасть клацнула челюстями.
– Здесь тоже! – вскрикнула Мисаки, указывая на окно напротив.
Четыре окна в столовой. Все четыре превратились в жуткие пасти, готовые в любую минуту сожрать того, кто неосторожно приблизится к ним.
– И двери! – рявкнул Гару.
С дверьми ситуация была не лучше. Тоже пасть, только другой формы. Более мерзкая и большая. Кажется, что только подойдёшь – и тебя сожрут в мгновение ока.
Мы вскочили на ноги, стулья с грохотом попадали в разные стороны. Кажется, машинально все стали в боевую стойку, правда, вряд ли это поможет от таких зубищ.
– Вы уверены, что в прошлый раз были именно в этой столовой? – спросила я, не отводя взгляда от ближайшей пасти.
Как с этим бороться-то? Будь на поясе хотя бы меч, можно было бы попытаться воевать, а так… одни палочки да нож. Не густо.
– Здесь, – ответила мне почему-то Сату, которая оглядывалась по сторонам, хмурилась и тоже не понимала, что с этим всем делать.
– И было всё нормально, – добавил Хидео, оценивая ситуацию.
Хотя что её оценивать, и так видно, что отвратительная.
– Видимо, изменились правила, – заметила я. – Теперь тут не столовая кормит гостей, а гостями – столовую.
Послышался чей-то нервный смешок. Ну да, тут и не поспоришь. Радовало одно – на нас пока никто не нападал.
Я пыталась сообразить, что всё это значит. Какой-то особый вид цуми? Или тут такие дома в порядке вещей? Судя по побледневшим лицам моих товарищей, всё же не в порядке. Что ж, уже неплохо.
– Как с этим бороться, кто-то знает? – тихо спросила я наугад.
Ушей у этих тварей не видно, но кто его знает, может, они всё-таки слышат? Тут теперь всё возможно. Очень хочется думать, что учителя про нас не забыли и таки попытаются что-то сделать снаружи.
– Шенгай, полагаешь, ты тут самая умная? – огрызнулась Сату.
Поразительно. Даже в такой ситуации она умудряется не думать, как побороть тварей вокруг, зато не забывает подкалывать. Плохой из тебя воин, Сату Икэда. А вот ядовитая гадина – очень даже ничего.
Я не ответила, но в это время быстро прикинула ситуацию. Итак, нас тут десять: пять девчонок и пять парней. Одна из наших ранена, значит, на неё рассчитывать не стоит, но придется прикрывать.
Один из токугавских ребят смело шагнул вперёд, но Хидео поймал его за пояс и дёрнул назад.
– Стой, по глупости сейчас окажешься закуской.
Но тот фыркнул, отмахнулся и начал деловито обходить помещение, временами касаясь ладонями стен и старательно обходя окна и дверь.
Что-то мне в этом очень не нравилось. Исследовать территорию надо, но делать это с пустыми руками – бред.
– Это мадо-норои, – еле слышно сказала стоявшая за нами девушка в голубом кэйкоги. – Проклятые окна, которые пожирают тех, кто оказался в доме.
«Чоу, – внезапно выплыло на поверхность воспоминание. – Её зовут Чоу. Именно так называла её Тэхико».
– Их можно как-то победить? – хором спросили мы с Сату.
– Мадо-норои – это проклятие, его может наслать только колдун, – произнесла она, облизнув губы. В чёрных глазах стоял ужас. – Проклятье можно снять. Нужен оммёдзи, который проведет ритуал очищения.
– Среди нас есть оммёдзи? – снисходительно поинтересовалась Сату.
И охнула, получив от меня тычок в бок.
– Да ты…
– Заткнись, – прошипела Харука.
– Что делать, если оммёдзи нет? – напряжённо уточнила я.
Конечно, я бы не отказалась от человека, который может изгнать духа, снять проклятие и навалять плохим монстрам, но надо выкручиваться самостоятельно.
Чоу прикрыла глаза и сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Рана на руке была страшной, её стоило перевязать, но пришло странное чувство: девочка сама знает, что и как делать.
– Можно прорубить вход в стене, – выдохнула Чоу. – Обычно в ход идёт заговоренная сталь, но… – Она окинула нас всех взглядом. – Но…
– Стали у нас нет, – подвела итог я. – О заговорённой даже речь не идёт. Поэтому будем работать с тем, что есть.
Конечно, имеется кайкэн, но куда ему? Это так, зубочистка для клыков тварей.
– А как… работать? Изобразим танец черных журавлей? – хмыкнул кто-то из парней.
Я сжала левое запястье, нащупывая шрам от подарка богини. Плетунья ведь не просто так помогла мне, главное сейчас сообразить, как поступить.
Как заговаривать – понятия не имею. Но должен быть какой-то выход.
Изучавший территорию мальчишка неожиданно прислушался.
– Там кто-то есть, – сообщил он и указал на стену.
В подтверждение его слов послышался рев, от которого похолодели руки. А вот это уже не челюсти в окнах.
Откуда-то донесся гул.
– Отойди от стены! – рявкнула я и кинулась вперёд.
В этот же момент из стены вырвались когтистые лапы. Мою левую руку обожгло, из-под кожи вырвался фиолетовый кумихимо и светящейся плетью хлестнул перед ними. Две лапы сжались, но одна дотянулась до парня. Тот вскрикнул, попытался извернуться, раздался влажный хруст.
Я снова хлестнула кумихимо – когтистые пальцы разжались. Хидео с кем-то ещё быстро оттянули жертву в безопасное место.
Стена теперь дребезжала, рычание стало громче, лапы с бритвенно-острыми когтями появлялись то тут, то там.
– Держитесь подальше! – крикнула Мисаки.
Лапа хлестнула в сантиметре от меня. Вскрикнув от неожиданности, я выхватила кайкэн и ударила им по длинным кривым пальцам. Послышался визг. Глаза кобры на рукояти вспыхнули сиреневым пламенем, по телу пронесся жар, и в голове прозвучало одно слово:
– Бей.
Глава 6
Всё моё тело переполняла рёку. Ещё чуть-чуть – искры полетят с пальцев. В одно мгновение кумихимо живой змеей обвился вокруг моей руки и слился воедино с рукоятью кайкэна.
Я пригнулась, уходя от удара лапы. Выбросила кулак вперед – удар шнуром и ножом. Вспышка. Визг.
Мои товарищи не теряли времени. Парни отбивались стульями, девчонки хватали всё, что попадалось под руку: палочки, бутылки соуса, картины, маски со стен.
Но самое действенное оружие было у меня. Я только успевала замечать, как вспыхивают глаза кобры. Сообразив, что бой с живыми стенами только истощит нас и надо искать другой выход, я повернулась к бывшему окну. Конечно, лучше бы дверь, но там зубы будут побольше, а глотка, если предчувствие не обманывает, подлиннее. Поэтому только окно.
– Аска! Не тормози! – рявкнула Сату.
Я отпрыгнула назад, уступая ей место, но сама покачнулась и чуть не влетела в стену. Кубарём откатилась в сторону, уходя с траектории удара когтей. Вскочила на ноги и рванула к окну.
Кумихимо с ножом нырнул прямо в раскрытую пасть.
– Дура, он тебя сожрёт! – заорала Харука и кинула ко мне, чтобы оттащить.
Кайкэн застрял. Я дёрнула что есть сил, тварь рычала и скулила одновременно. В плане мобильности были проблемы – двигаться она не могла.
Кумихимо раскалился до предела, казалось, сейчас загорится огнём моя кожа. С губ сорвался крик, Харука охнула и дёрнулась. Видимо, её обжигало тоже. Шнур поволок меня по полу к пасти. Я успела подпрыгнуть и двумя ногами шарахнуть по нижней челюсти.
– Не сожрёшь! – выплюнула я.
И ударила ещё раз. А потом ещё. В следующий момент почувствовала прилив рёку и резко подняла вверх руку, за которой тут же рванул кумихимо. Тварь жутко завизжала, вспышка фиолетового света рассекла её на две половины.
В нас полетели ошмётки плоти и брызги крови. Мы с Харукой тут же хлопнулись на пол, позади послышались крики наших товарищей. Слава Плетунье, боли там не было.
В помещение хлынул свежий воздух.
– Уходим! – крикнул Хидео и первым смело вылез через поверженного монстра. – Давайте раненую.
Это было разумно.
Мы тут же помогли Чоу подняться и ухватиться здоровой рукой за Хидео, который придержал её, а потом осторожно спустил вниз.
Следующей пошла Мисаки, потом – Сату, потом – Харука. Парни из школы Токугава оказались джентльменами, никто первым не попытался удрать через образовавшийся выход. Даже получивший травму высокий худой парнишка только помотал головой и подтолкнул меня.
– Иди ты сначала.
Я только сделала шаг к тому, что ещё недавно скалилось и грозилось нас проглотить, как послышалось странное шипение. Я покрутила головой, пытаясь отыскать источник звука. Вроде ничего. Остальные пасти рычали и клацали зубами, но дотянуться до нас не могли. Что это?
– Аска, давай, – позвал Хидео, протягивая ладонь.
Я нахмурилась, но задерживаться не стала, легко запрыгнув на бывший подоконник. Твёрдая рука не помешала, ибо стоять на ещё тёплой плоти было мерзко. И лишь оказавшись на земле, я с облегчением выдохнула.
Слава богам.
Следующим на свободе оказался раненый ученик школы Токугава, ещё двое ребят, Гару и, наконец-то, Хидео.
Он был мрачен. Смотрел то на меня, то на столовую. Снаружи, кстати, никто бы и не подумал, что «У горы» обзавелась такими милыми зверушками. Ровно до того момента, пока взгляд не упадёт на вывороченное окно и останки чудовища.
До меня только сейчас дошло, что я изрядно заляпана его кровью. Одежда, руки, волосы, лицо. Фу. Надо срочно помыться, ибо в таком виде разгуливать по Нодзу, а потом ехать в школу Годзэн нереально.
Я перехватила взгляд Хидео. И что это он такой задумчивый? Прямо как учителя, когда стоишь у них на ковре и тебе рассказывают, как нельзя себя вести. Вот, прищурился даже. Странный какой-то. А ещё совсем недавно предлагал купить ленточку в волосы. Эх, какое оно, оказывается, переменчивое мужское сердце.
Он быстро подошёл ко мне, перехватил левое запястье и внимательно осмотрел.
– Что это у тебя было? – спросил тоном, не терпящим возражений.
Подарок Плетуньи. Твою ж за ногу… Я в тот момент не думала, что у кого-то может вызвать вопросы, почему из моей руки выскакивает ку-михимо, переливающийся рёку. По крайней мере, директора Тэцую это не удивляло ни капли, да мне и не было сказано: «Прячь. Ото всех прячь и даже не думай кому-то показывать. Иначе будет очень плохо». А вот теперь есть над чем задуматься.
– Твоё спасение, придурок, – вдруг подала голос Сату. – Неужели непонятно?
– С тобой не разговаривают, – резко ответил Хидео, не сводя с меня взгляда.
Нехороший такой взгляд, недобрый. И пальцы сжались на запястье.
Я вырвала руку. Этого ещё не хватало! Уж после Коджи и директора меня этим не проймёшь, те муштровали на славу.
– Это… – начала я, быстро придумывая ответ.
Столовая задрожала. Со всех сторон её окутал чёрный туман, такой… живой и упругий. И снова послышалось знакомое шипение.
– Давайте бегом! – скомандовал Гару.
Все послушались, рванув подальше во избежание очередной неприятности. Торчать возле проклятой столовой не хотелось никому из нас.
Стоило только отбежать на приличное расстояние к какой-то посудной лавке с затейливой яркой вывеской, как удалось рассмотреть толпу, собравшуюся возле столовой. Так, впереди всех учитель Коджи. Но что он там делает – не разобрать. И делает ли? Видно его только со спины, а «У горы» окутана тьмой, которую пронизывают белые всполохи.
– Живы! – донесся звонкий голос Тэхико.
Она тут же к нам подлетела, а следом – мужчина в светлой одежде и с волосами, посеребрёнными сединой. Кажется, учитель школы Токугава. Нас быстро осмотрели, на лице Тэхико появилось облегчение.
– Чоу, сейчас же идём к целителю, – сказала она. – И помогите вашему товарищу, парни.
Я покосилась на Коджи. Стоит, будто изваяние в храме Плетуньи. Перед глазами вдруг появился склад, который мы с Сату разгребали. Тогда, чтобы избавиться от гадости, возникшей из-за табличек, Коджи что-то делал. И тьма была очень похожа. Да и шипение, если не ошибаюсь, от неё.
И тут же возник хороший вопрос: чем именно управляет учитель? Тогда он сказал помалкивать, но тут всё-таки пустил свою силу в ход. Правда… тьма не тянется от его ног, не срывается паутиной с пальцев и не кружит над головой. Вдруг можно воспользоваться чем-то вроде амулета или какого-нибудь артефакта, чтобы уничтожить проклятый объект, но при этом действовать своей рёку? Очень интересно.
– Аска?
Я обернулась на голос Тэхико.
– Да, учительница, прошу прощения.
– Учитель Коджи догонит нас, идём.
…Спустя некоторое время нам удалось посетить маленькую баньку на окраине Нодзу, привести себя в порядок и даже разжиться одеждой, очень похожей на наши кэйкоги, только из более дешевого материала. Потом нас отвели в чайный домик, где мы расположились на полу и теперь ждали честно заслуженный суп.
Чоу наложили повязку, Каю – раненому парню из школы Токугава – несколько повязок и шину, ибо рука пострадала серьёзно. Слава всем богам, ребята чувствовали себя не так уж плохо.
Я сидела, обхватив ладонями пиалу с зелёным чаем, и блаженно щурилась. Горожане тоже помогли нам, не оставшись в стороне. Оказалось, мы сумели снять проклятие, пусть и таким экзотическим способом.
– Дом может стать мадо-норои, – тихо рассказывала Чоу, – если кто-то специально навёл на него порчу и заручился поддержкой цуми. Тогда в жилище вдыхается злая сила, и мадо-норои жаждет пищи.
– Ну, допустим, мы вошли, – заметила Ха-рука.
– Кушать подано, – фыркнула Сату, делая глоток чая.
– …а если нет тех, кого можно сожрать? – продолжила моя подруга, не обратив внимания.
– Тогда мадо-норои засыпает и ждёт, пока подойдет добыча, – пояснила Чоу. – Ведь сразу мы зашли в нормальную столовую.
– Меня больше волнует, куда делись хозяева «У горы», – заметила я.
– Хороший вопрос, – кивнул Хидео.
– Обычно их съедают первыми, – мрачно сказала учительница Тэхико.
Мы все вздрогнули, явственно представив жуткую картину.
– Как… – У меня во рту пересохло, пришлось сглотнуть. – Как вообще накладывают это проклятие? И сколько оно на этом доме находится?
– Надеюсь, учитель Коджи выяснит, – вздохнула Тэхико. – Он там остался вместе…
– С нашим учителем, – сказал Гару и, нахмурившись, посмотрел в свою чашку. – Вот тебе и скатались в Нодзу.
– Кто бы знал, чем закончится эта поездка, – проворчала Сату.
Чоу только прижала забинтованную руку к груди. Появилось странное ощущение, что ей есть что сказать, однако девочка просто не решается. Или же, наоборот, радуется, что никто не задает вопросов?
Я на всякий случай сделала себе пометку: отловить её в школе и позадавать вопросы. Она явно знает куда больше, чем озвучивает. Внучка оммёдзи – это очень хорошо, это кладезь полезной информации.
Только вот Тэхико не спешит её расспрашивать. То ли учителя и так всё знают, то ли есть причина не говорить об этом при всех нас. Как ни крути, но парни из школы Токугава – чужие.
Тихонько отъехала деревянная дверь, и миловидная женщина внесла на подносе нашу еду.
– Сейчас принесу ещё, – сообщила она тем, кто остался без супа.
Я втянула запах носом. О Плетунья, надеюсь, в этот раз никакое окно не разинет рот на мою порцию. В конце концов, я простая девочка из школы Годзэн, и я хочу есть. А не решать проблемы с мадо-норои и прочими проклятиями. Мы отправлялись в город отдохнуть, а не бороться с нечистью. Кстати, вот тоже хороший вопрос: эти ожившие дома тут в порядке вещей или как? В книгах мне информация не попадалась, народ не болтал об этом, но видно, что с таким уже сталкивались. Во всяком случае, учителя не удивились.
Эх, чем дальше в лес, тем больше цуми.
Я поменяла положение и снова поймала на себе взгляд Хидео. Очень захотелось показать язык, но сдержалась. А то ещё начнут воспитывать, ну его. Ему однозначно запомнился мой кумихимо, но беседовать об этом я не собираюсь.
Наш суп прибыл ровно в тот момент, когда подумалось, что я сама уже вот-вот превращусь в мадо-норои и слопаю всех, кто рядом.
– Так что это у тебя было с рукой, Аска? – незаметно для остальных склонившись ко мне, неожиданно шепнул Хидео. – Ты мне так и не ответила.
Я чуть не выронила палочки. Вот гад.