Не дожидаясь, когда Яромира спустится, сам вышел из дома и пошёл смотреть машину дорожных инспекторов. В багажнике нашёл набор отвёрток и гаечных ключей, вооружившись которыми взялся за рацию: быстренько её отключил, отвинтил и вытащил.
Потом сбегал за пикапом. Переждал, пока над лесом пролетит очередной флаер, и подогнал автомобиль в сад, под прикрытие кустов и деревьев. Установил украденную рацию на новое место, включил, убедился, что работает. После этого захватил с пассажирского сиденья наш многострадальный плащ, и, зажав подмышкой, вернулся в дом.
Зашёл в душевую. Яромиру внутри уже не нашёл, зато увидел на полу свой китель и рубашку. Рубашку тут же надел, а китель свернул и взял с собой. Заодно прихватил тот самый «боевой» комплект из белоснежных, несмотря на всё ими пережитое, чулков и нижнего белья. Всё это было выстирано и висело на сушке — молодец, сообразила, и даже не побрезговала сделать всё своими руками. Аж гордость за жену почувствовал!
Вот только ждать, пока всё высохнет, мы не могли.
Яру нашёл в «спальне», она сидела на кровати. Распаренная, завёрнутая в простыню, разрумянившаяся после горячего душа, девушка безмятежно расчёсывала свои шикарные голубые волосы с серыми кончиками. И делала это на фоне двух трупов, огромного чёрного фалоимитатора и плётки. Дополняя картинку, по полу к её босой ноге медленно полз кровавый ручеёк…
Даже несмотря на все эти небольшие нюансы, открывшаяся мне картина смотрелась очень по-домашнему. Настолько, что я потерял над собой контроль. Кулаки сжались сами собой, а всё внутри наполнила застарелая ненависть.
Все признаки прошлого, казалось, встали за спиной. Жажда мести давно была уже не такой всеобъемлющей, как раньше… Но никуда не делась.
Только теперь, в дополнение к ней, где-то внутри поднял голову непривычный страх: что могу снова потерять всё. Даже то немногое, что успел за пару дней этой новой странной жизни промаркировать как «моё».
Да, мне, после потери всего, просто нужен был какой-то якорь. Ведь можно существовать ради одной лишь мести, и даже больше того — долгое время мне ничего больше и не было нужно.
Но эта молодая и дерзкая девушка внезапно заняла место того, что я давным-давно потерял. Два раздирающих душу чувства очень органично сплелись в одно. И я молча пообещал себе.
Все чужие, кто встанет на моём пути, исчезнут. Все чужие, посмевшие покуситься на меня и на моих близких — что в прошлой жизни, что в этой — исчезнут тоже.
А свои нет. Пусть многих уже не вернуть, но — свои должны жить.
Дело оставалось за малым.
Яромира испуганно вскинулась. Вероятно, услышала скрип зубов, или краем глаза заметила то, как изменилось выражение моего лица. Пришлось спешно брать себя в руки. Этому невинному существу не надо ничего знать.
Я улыбнулся, кажется, не очень искренне, и чтобы сказать хоть что-то, озвучил сомнение, которое беспокоило меня уже очень и очень давно:
— Тебе бы что с волосами сделать. Слишком заметные.
Яромира опустила расчёску и расхохоталась.
— Как, дорогой муж? Не вижу тут нигде салона красоты. Да и просто краски для волос — тоже не вижу. Если ты не в курсе, это всё не так быстро и просто делается…
Я промолчал о том, что можно просто побриться под ноль — и проблема решится. Это было бы логично, да, но… Избавляться от такой красоты и правда не хотелось. Безволосые девушки — зрелище сильно на любителя, к которым себя никогда не относил. И даже аргумент, что это ради нашей безопасности, перевешивал не сильно.
— Ладно. По идее, тебя пока не ищут… А там что-нибудь придумаем.
Подойдя к постели, кинул Яромире на колени её бельё и плащ.
— Одевайся, и поехали.
— Но… — она беспомощно посмотрела мне подмышку, откуда торчало сделанное из формы таксиста эрзац-платье, а потом перевела взгляд на предложенный наряд типа «мечта эксгибициониста».
— Думала, забуду штаны, брошенные в измельчитель? Не тут-то было. И давай скорее, к нам в любой момент могут заявиться гости.
— Хорошо. Допустим, я плохая девочка и заслужила наказание. Но… Бельё-то мокрое!
— Быстрее высохнет на теле, — я похлопал по своим куртке и штанам, тоже ещё влажным в тех местах, где отстирывал кровь. — Но можешь ехать в одном плаще, а это разложим на торпеде, или на голозеркало повесим. Только одеваться тогда придётся где-нибудь на улице… А может, и не придётся.
Девушка явно хотела сказать мне много всякого. Сверкнула глазами — но сдержалась. И, поколебавшись пару мгновений, даже начала натягивать один из чулков.
Заметив, что стою рядом, подняла взгляд.
— Может, выйдешь?
— Может, — кивнул я. И не вышел.
Яромира снова сверкнула глазами… А потом вдруг откинула простыню и продолжила одеваться, будто рядом никого нет.
У меня аж дыхание перехватило от такого представления. Как-никак, жена мне досталась славная. Такая, что даже если бы выбирал сам, вряд ли нашёл бы партию лучше.
Трогательно беззащитная в своей наготе, хрупкая, но в то же время гибкая и спортивная, она казалась просто идеалом женственности. Аккуратные, идеального размера груди с небольшими задорно торчащими сосками, нереально тонкая талия, красивым изгибом переходящая в широкие бёдра, длинные ноги, аккуратные треугольничек между ними… Дивного цвета волосы, спадающие на плечи и частично скрывающие всё это великолепие, и скромно потупленные сейчас ярко-синие глаза. Гармония и соразмерность были везде, в каждой, даже самой крошечной детали.
Яромира изо всех сил делала вид, что ей всё равно — но предательски покрасневшие щёки выдали смущение. Сознавая это и явно злясь на себя, она двигалась особенно агрессивно, и этим делала только хуже.
Пришлось спешно отворачиваться, чтобы она не увидела мою улыбку и не истолковала её превратно — ведь ничего плохого в ней не было, но поди объясни это девушке, которая, возможно, впервые обнажилась перед мужчиной. Поэтому я сделал над собой некоторое усилие и всё-таки оставил её одну, сам отправившись ждать в машину.
Яромира появилась спустя минуту и, с гордым видом прошествовав вдоль пикапа, молча уселась на пассажирское сиденье. На нём она нашла один из коммуникаторов дорожных полицейских — я его полностью подчистил и сбросил до заводских настроек.
— Что это?
— Тебе. Временно. Не дело оставаться без связи.
— Спасибо.
Когда девушка села, я тут же тронулся с места, а заодно включил вентиляторы на обогрев, чтобы помочь нам скорее просохнуть.
Мы быстро проехали разбитую просёлочную дорогу, после чего я свернул на нормальную трассу и, наконец, нормально разогнался — насколько это «нормально» вообще было применимо к старой развалюхе.
Спустя пару минут, безо всякого удивления, услышал рядом умиротворённое сопение — Яромиру сморило. Немудрено: пока я «отдыхал» в номере, накачанный снотворным, она вовсю бодрствовала, и это не говоря о многочасовой пешей прогулке.
Глаза сами собой опустились вниз, к торчащим из-под плаща коленкам девушки. Так и подмывало положить на них ладонь. Но — сдержался.
Сейчас, когда мы только начали как-то налаживать адекватные отношения, это могло оказаться лишним. Хотя, могло и нет. Но экспериментировать пока я всё равно не собирался, и вновь сосредоточился на дороге.
Гормоны моего нового, совсем молодого тела, бурлили. Но не настолько, чтобы я не мог себя контролировать.
Тем не менее, чтоб не искушать Кровавых, я постарался полностью сосредоточиться на дороге.
Опять за окнами мелькали деревья, столбы, расположенные вдоль трассы деревеньки и небольшие города. В небе иногда проносились флаеры, заставляя всякий раз напрягаться, но худшие ожидания ни разу не оправдались — неприметный старый пикап до поры не интересовал никого.
Радио тихонько бубнило неинтересные новости о каких-то людях и местах, имена и названия которых мне ничего не говорили. Всё это перемежалось незнакомой музыкой и рекламой непонятных товаров. Периодически, мелькали объявлениями о бегстве особо опасного преступника, некоего Темнозара Храбровича, заставляя всякий раз с некоторой гордостью улыбаться.
Тихонько шипела и свинченная с машины дорожных инспекторов рация, щедро делясь со мной всякой бесполезной информацией. В основном пропускал всё это мимо ушей.
Ровно до тех пор, пока сквозь шипение не заговорил приятный женский голос, начав речь с многообещающего: «Внимание всем!», и не дал ориентировку на наш пикап. Я ничуть не удивился — просто доехал до ближайшего съезда в лес, на какую-то просеку, и загнал автомобиль метров на двести вглубь, остановившись лишь в густых зарослях кустарника.
Яромира, свернувшаяся на своём месте клубочком, заворочалась и недовольно застонала — но просыпаться даже и не подумала. Пришлось трясти её за плечо.
— Вставай. Приехали!
Девушка нехотя подняла голову, огляделась заспанными глазами. Увидев везде вокруг лес, уставилась на меня и прищурилась, всем своим видом изображая вопрос и подозрение.
— Вылезай, дальше пешком.
— Дорогой мой муж. Я, конечно, обещала тебя во всём слушаться… Но какого хрена?
— Не шуми зря. Наш автомобиль ищут, я его угнал, как и мотоцикл… Так что, это должно было случиться, рано или поздно. Не переживай, сейчас поймаем попутку. Но сначала бы отойти подальше от места, где стоит засвеченный пикап.
Яра послушно вылезла из ремня, открыла дверь, повернулась на сидении, свесила ноги наружу… И так и осталась там сидеть. Куда-то идти ей совершенно не хотелось. Мне, кстати, тоже. Вокруг чирикали птички, жужжали насекомые, шелестела листва, пахло свежестью и какими-то травами… Казалось бы, к Кровавым все эти клановые разборки. Всё вокруг так и звало устроить пикник с романтическим продолжением где-нибудь в глуши, на берегу какой-нибудь наверняка кристально чистой речушки, и забыть про все заботы и суету…
Но я вылез наружу и нарочито громко хлопнул дверью, заставив девушку горестно вздохнуть и тоже встать на ноги. Пройдя несколько шагов, обернулся, убедился, что она плетётся следом, и