— Кстати, что у нас с набором в ополчение? Есть хоть кто-то желающий?
Кобец странно улыбнулся.
— Что такое, Лев Львович?
— Простите, ваша светлость… Но заявки на вербовку в ополчение подали все.
— В смысле — все?
— В самом прямом смысле, ваша светлость. Все те, кто ещё не числится в охране лапут, или не пошёл в дружину… Теперь они рвутся в ополчение.
— Вот это поворот… — новость оказалась настолько шокирующей, что я прямо даже растерялся. — Кстати, Святослав Дементьевич. Тебе персональное задание. Попытайся через свои каналы накопать что-нибудь на Разумовских, это род моей матери. Если что-то получится выяснить, сообщите незамедлительно.
— К сожалению, ваша светлость, мои возможности сейчас сильно ограничены…
— Но я на тебя надеюсь. Ну что, на этом с вами временно прощаемся?
— Да, ваша светлость.
Спустя всего пару минут «Косатка» уже взлетала. К команде добавилось почти три десятка ополченцев и безногий ветеран. Всех их разместили частью в пустующих помещениях, а частью в освобождённом от станков и прочего оборудования трюме.
Александер направил яхту в сектор Огневых, у нас было минут пятнадцать времени. Хотел было потратить его на знакомство со своими первыми бойцами… Но коммуникатор вдруг пиликнул — поступил срочный вызов из поместья.
Выйдя в отдельное помещение, чтобы никто не мешал и не узнал лишнего, дал добро на ответ.
Увидел перед собой фигуру в бронескафандре. Светофильтры были отключены, и я без всякого удивления узнал Вениамина, управляющего Огневых.
— Темнозар Храбрович. На поместье напали!
Глава 16
За поместье взялись всерьёз. Подогнали людей, пушки, бронетехнику, авиацию, разве что до орбитальных бомбардировок не дошли. Немногие оставшиеся защитники рода Огневых, в том числе многочисленные боевые роботы, отстреливались, но положение было безвыходным — счёт шёл на минуты.
Автоматические турели взрывались одна за другой. Малокалиберные зенитные системы методично уничтожались, после чего юркие флаеры проносились над нашими позициями, покрывая всё внизу разрывами от бомб и ракет, а дроны-камикадзе налетали буквально чёрными тучами.
Вычислялись и уничтожались пусковые шахты и пушки противокосмической обороны.
Ровнялось с землёй любое здание, где хоть кто-то минимально опасный мог спрятаться.
Одновременно с этим — захватывались объекты по всему Ирию, и даже вне его. Люди Огневых брались под стражу везде, где только их могли найти.
Вот только связь никто обрубить почему-то даже не пробовал…
Всё это на меня вывалил управляющий, непривычно взволнованный и возбуждённый, сопровождая речь картинками с панорамных камер, расположенных вокруг поместья.
Когда он закончил, я спросил.
— Вениамин, я тебя услышал. Но… А что ты от меня хочешь?
— Вы… Вы должны что-то сделать!
— Что делать, я сказал тебе в самый первый раз, когда ещё сам был на Ирии. Сдаваться самому и стараться сберечь людей. Но ты посчитал, что лучше понимаешь ситуацию…
— Ваш дядя…
— В Преисподнюю дядю! И кстати, о дядьях… Мне кажется, между нами было какое-то недоверие, нет? У тебя, Вениамин, были сомнения, что я — действительно тот, за кого себя выдаю? И пока не увижусь со своим почтенным дядюшкой, вроде как диалога у нас быть не может?
— Они и сейчас у меня есть, ваша светлость, эти сомнения. Но…
— Но ситуация такая, что вы даже ко мне, подозрительному, готовы обратиться?..
— Но я видел ваше выступление. И оно… Произвело впечатление. Хотя идея пытаться наложить руку на наследство Белых, когда мы сами в сложной ситуации, кажется несколько избыточной и преждевременной…
— Это уже мне решать, что избыточно, что нет… И, Вениамин, ещё раз. Я все алгоритмы тебе описывал. Отправить информацию мне, сдать поместье с минимальными потерями… И ждать, когда у меня получится вас всех вызволить.
— Темнозар Храбрович. Я очень хотел бы вам поверить. Но, понимаете… Всё-таки не могу сделать этого. Увы, положение не позволяет. Управляющий делами рода просто обязан быть параноиком.
— И ты всё равно обращаешься ко мне.
— Потому что хуже не будет, ваша светлость. Если вы с нашими врагами заодно — ничего нового от меня не узнаете. А вот если вы действительно тот, за кого себя выдаёте… Возможно, попытаетесь что-то сделать с этим. И если вам удалось сбежать с Ирия — кто знает, может, получиться и вернуться на него?..
— Если я тот, за кого себя выдаю — как только верну себе всё, первым делом прикажу наказать тебя, Вениамин. Хорошенько. По всей строгости.
Управляющего пробрало, бедняга аж побелел весь. Но тут же собрался и твёрдо посмотрел мне в глаза и упрямо сжал губы.
— Мой долг превыше всего. Если так будет надо… Я приму наказание. Но только после того, как вы действительно докажете, что являетесь князем.
— И тем не менее… Увы, у вас нет выбора. Или послушать меня и получить шанс на спасение — или героически и совершенно бесполезно погибнуть с винтовками в руках. Выбирай, какое будущее хочешь своим людям.
— Не порочащее честь, Темнозар Храбрович. И… Так и быть. Я отправляю вам всю информацию о делах рода. Но… Это будет зашифрованный пакет. Ключ пошлю вашему дяде.
— Замечательно. А если мы не сможем найти с ним общий язык?
— Тогда — увы, Темнозар Храбрович. Вы останетесь ни с чем.
— Вениамин. Не хочется каркать… Но как мне с ним связаться, если вдруг вас всех не станет?
— Я об этом позабочусь. Пришлю вам зашифрованный пакет. Ключ — буквы с клейма на перстне.
— Ладно. Допустим, с этим решили… А ещё, я был бы рад любой информации о семье, из которой пришла моя мать.
— Это можно сделать.
— Было бы очень кстати. А что с поместьем? Сколько будете держаться? И кто там вас осаждает? Кто конкретно участвует, известно?
— Тут люди сразу нескольких семей. Серди них Мироновы, Романцевы, Парашаевы, Кощеевы…
— Ясно, понял. Конечно, попробую подумать, что с этим можно сделать… Но ничего не обещаю.
— Было бы очень здорово, Темнозар Храбрович, если бы получилась что-то придумать. Не в моей природе просить… Но сейчас именно тот случай, когда я готов умолять вас, стоя на коленях.
— Не стоит.
— И простите меня, ваша светлость… Но мне придётся отключиться. Я нужен здесь.
— Всё нормально. Удачи, Вениамин. Будьте осторожны, и подумайте ещё раз…
— Удачи, Темнозар Храбрович…
Голограмма исчезла.
Посмотрел на Яромиру, которая следила за нашей беседой и, как только голограмма управляющего исчезла, сделала шаг навстречу и вопросительно заглянула в глаза.
— Всё плохо, Зар?
— Да нет. Скорее, ожидаемо. Штурмуют поместье…
— Что будешь делать?
— Ничего.
— Но… Это же твоё наследство! То, что принадлежит нам! Как можно просто взять, и отдать его на разграбление?..
— Мы сейчас не сможем защитить всё. Приходится выбирать, что более ценно…
— Алтарь, Зара.
— Что — Алтарь?
— Алтарь моего рода — вероятнее всего, уничтожен. Остаётся только ваш. Какой род, какая семья у нас будет без Алтаря? А, Зар?..
Хотел возразить… Но потом понял, что это будет слишком эгоистично.
Да, самому мне на потерю плевать.
Ведь какая польза от этого Алтаря?
Первое, и самое главное — правильное возвращение из посмертия, для меня лично бесполезное. Когда тень погибает, через некоторое время всегда возрождается, хоть и теряет часть силы, которая остаётся на месте гибели. И если нет своего Алтаря, к которому притягивает ушедшую на перерождение душу, возврат из посмертия происходит в одном из ближайших Пятен Хаоса… Которые почти всегда уже давным-давно разведаны и контролируются кем-то из местных. И пусть в самом Пятне сразу после возрождения одарённый неуязвим, защита эта не вечна. А дальше — либо плен с невозможностью покончить с собой, либо — бесконечная череда убийств, следствием которой является потеря всей силы.
Второе, для чего нужен Алтарь — возможность совершенствовать родовые способности. Но из всех трёх моих Источников, так получилось, ни один не совпадает с родовым Алтарём Огневых по энергии. А значит — опять мимо…
И наконец, последнее — возможность общаться с находящимися в Преисподней предками. Польза этого лично для меня была ой как сомнительна, потому как что они мне скажут? Человеку, который влез вместо их родича и теперь пытается наложить руки на всё оставшееся имущество?
Поэтому, я даже не переживал о потери.
Вот только, если лично мне Алтарь был как межзвёздному кораблю пятое колесо, то для Яромиры это было всё-таки важно. Именно как возможность возродиться не где попало, а дома, в безопасности, где гарантированно все свои.
И подумав об этом я внезапно понял, что приоритеты придётся пересмотреть. Безопасность жены — довольно весомый аргумент. Уберечь её от случайной смерти на все сто процентов я вряд ли когда-нибудь смогу.
Оказалось очень непривычно снова думать категориями «мы», а не «я»…
— Не знаю, Яра. Вообще, я сначала думал принять это, как данность… Ну — не получилось, и ладно. Но, похоже, придётся заняться всем этим.
— И что же? Мы полетим на Ирий?
— Это нас и пытаются вынудить сделать… Но соваться на Ирий сейчас — самоубийство. Тем более, мы всё равно не успеем.
— Но есть какой-то ещё вариант, да?
— Есть одна мысль. Не хотел к такому прибегать, и не факт, что сработает… Но попытаться можно. Боюсь, нам снова придётся созывать совещание…
Спустя всего несколько минут все, включая одно новое лицо — Снегиря, собрались на капитанском мостике. Громовержец присутствовал тоже, в виде голограммы.
Я начал без долгих предисловий — время было слишком дорого, и так непростительно много его потратил на болтовню с Вениамином и Яромирой.
— Ситуация следующая. Нам надо срочно атаковать один из следующих родов: Мироновых, Романцевых, Парашаевых или Кощеевых. Возможно, список можно расширить… Но эти четыре семьи в приоритете. Особенно Мироновы, я на них затаил. Лапуты, шахты, заводы, корабли… Всё равно. Скорее всего — лапуты, или та флотилия, которая пыталась «спасти» Белых от нападения. По лапутам рассматриваю два варианта: либо десант с захватом, как мы провернули с лапутой Белых, либо — просто отстрел издалека. По кораблям… На абордаж, боюсь, взять не сможем. Поэтому — только второй вариант.