— Я дам ответ через три дня, — решил епископ. — Где мне тебя искать?
— Трактир «Большая Хильда».
«Держите суку!!!» — воскликнул я. — «Не дайте ему уйти!!!»
Бегу по длинной улице вслед за очень резвым оборотнем, которого нашёл в одном из помещений бывшего склада.
Сворачиваю на перекрёстке и успеваю увидеть, как шустренького оборотня насаживают на рогатины. Загонная команда экипирована специально для этого дела сконструированными рогатинами, не позволяющими протыкать оборотней слишком глубоко.
Леви перехватывает топор поудобнее и мощным ударом раскалывает черепушку оборотня на две части. Готов.
Подхожу поближе.
«Ха-ха! Ещё одна шкура!» — усмехнулся я, хватая оборотня за загривок. — «В лабораторию».
— Повелитель, это был последний оборотень в городе, — сообщил Леви. — Мы всё обыскали — больше никого нет.
Всё такой же расслабленный тон — некоторые вещи не проходят со смертью. Меланхоличный тип, даже в посмертии оставшийся верным себе. Ну, да, Смерть ведь не обязана что-то менять в характере человека…
«Значит, теперь берёмся за окрестности», — произнёс я. — «Надо обезопасить местность, чтобы сделать наш город привлекательным для инвестиций, ха-ха! За работу!»
На самом деле, после оборотней будет новая проблема — персы. Они могут узнать, что в Душнобаде поселились какие-то мутные мертвецы, что вызовет однозначную реакцию — завалить паскуд! Занять город, освобождённый от оборотней!
Скольких мы уже поймали и прикончили? Надо вспоминать…
«Морхейм!» — позвал я ответственного за материальную часть мертвеца. — «Майк Морхейм!»
Интендант выглянул из оконного проёма здания напротив бывшего склада.
«Сколько у нас комплектов органов?» — спросил я.
— Пятьдесят четыре, повелитель! — ответил тот.
Значит, оборотни в окрестностях могут присутствовать в следовых количествах или отсутствовать вообще, но прошерстить территорию всё же надо, чтобы потом не было проблем.
Последний городской оборотень был быстро доставлен в мою операционную, после чего я распотрошил его и поместил органы в «стартер-пак».
Хранить органы я могу неопределённо долго, «Мёртвый стазис» позволяет, лишь бы некроэнергия была, но надо бы как-то поспешить с поиском новых «добровольцев» в мою постепенно растущую армию.
Но сегодня у меня нет времени для поиска случайных людей в окрестностях города, потому что пришла пора проверить, как там дела на Земле…
«Отнеси на склад», — приказал я Котику, ассистирующему мне на операциях. — «И скажи Морхейму, чтобы собрал мне список полезной квадратуры — пока на дощечках, а потом что-нибудь придумаем…»
— Сделаю, повелитель, — поклонился Бобби.
Уже слегка раздражает, как они гнутся передо мной. Понимаю, что это они впитали вместе с первым альбедо, влитым в их мозг, импринтинг и всё такое, но не привык я к подобострастию и прочим расшаркиваниям. Надо, наверное, внедрить какой-нибудь регламент, исключающий необходимость кланяться и кликать меня повелителем.
«Иди», — велел я Котику.
А теперь пора начертить ритуальный круг и замутить немножко чёрной-пречёрной симпатической магии…
Глава восемнадцатаяПонедельник
Вхожу, кхм-кхм, в куклу.
Сразу радуюсь от того, что симпатическая магия всё ещё со мной и посмертие этого никак не изменило.
Не двигаюсь, дабы не привлекать к себе никакого внимания. Слушаю внимательно.
Тишина.
Абсолютная тишина.
Нетерпение одолевает меня, ведь так хочется посмотреть, хотя бы через куклу, на родной мир. Всё-таки, что ни говори, как ни считай, а дом — это дом. И мне его так не хватает…
Решительно раскрываю кукольные глаза и вижу стальную стену. Всё вокруг стальное, воронённое, а сижу я на столе. Это какой-то металлический бункер, чего можно было ожидать от Кирича, который отнёсся к предупреждению о грядущем Апокалипсисе очень серьёзно.
В помещении есть, помимо металлического стола, пара стульев из того же материала, металлическая кровать с, даже на вид дорогим, ортопедическим матрасом, белой синтетической подушкой, а освещаться всё это должно потолочными LED-лампами. Правда, лампы не работают, но это не мешает мне видеть всё предельно чётко — это мои свойства лича действуют через куклу, потому что раньше в темноте кукла не видела.
Но главное, что я вижу и чувствую — некроэнергия! Вихри некроэнергии буквально наполняют эту комнату, насыщая куклу магической дурью. Качественно разные ощущения, если сравнивать с моими прошлыми визитами. Но через куклу я почти ничего не могу.
Видимо, надо слезть со стола и поискать Кирича. Если он запасся вдоволь, то поделится чем-нибудь полезным, мы же друзья, как-никак…
Шевелю конечностями — чувствуются так, словно я только вчера юзал эту куклу. Ну, чисто субъективно, прошедшие пять с лишним лет никак не ощущаются, хотя они прошли, по факту.
Слезаю со стола на стул, а с него на пол и иду к двери. Ага… А как её теперь открыть? Хм…
Подпрыгиваю, чтобы достать до ручки, но ничего не получается — примерно полметра не хватает. М-мать твою.
Возвращаюсь к стулу и начинаю его толкать. Мерзкий и громкий скрип металла о металл вызывает у меня зубную боль. Но надо тащить дальше, потому что иного способа выйти отсюда я не вижу.
— Уф… — дотолкал я стул к двери.
И в этот момент, когда я уже обнял холодную ножку стула своими резиновыми ручонками, в дверь что-то мощно херакнуло.
— Ух, бля! — упал я на задницу и замер.
Новый удар по двери вызвал жалобный стон металла. А вот третий был ознаменован вмятиной посередине двери, которую затем увеличил четвёртый удар. Блядь, что там за чудовище?!
Разворачиваюсь и рыбкой запрыгиваю под стол. Как там говорят поляки? О я пердоле, о курва!
Вновь заскрипел металл, после чего на месте вмятины образовалось отверстие, в которое затем залезли две когтистые хреновины, которые сразу же начали расширять его. Сука, страшно, очень страшно!
Пусть я ничем не рискую, кроме куклы, но иммерсивность тут максимальная, эффект присутствия и вся фигня! Курва, твою мать!
В расширенное отверстие пролезла чёрная мускулистая рука, хозяин которой будто не ставил какой-то конкретной цели своим действиям.
Так, замереть, сидеть так, будто меня здесь нет, будто тут неживая кукла, которую совершенно точно не надо трогать…
Чёрная рука с белыми шипами и когтями — это ни в какие ворота. Мускулатура как у Шварценеггера в молодости, но она не для красоты, а вполне себе эквивалентна функциональностью своим объёмам.
Лежу под столом, не шевелюсь, а чёрная рука продолжает дёргаться и искать способ открыть дверь. Но обладатель руки не знал или забыл, что надо нажать на кнопку замка на ручке, которая, как я предполагаю, есть и на другой стороне двери.
Наконец, чудовище устало заниматься хернёй, поэтому рука исчезла в дыре, раздались удаляющиеся шаги, после чего вновь повисла тишина.
«Ну нахер…» — подумал я и покинул куклу.
«Ёб твою мать!» — прохрипел я. — «Не таким я видел визит на Землю! Ох, блядь, не таким!»
Как у прирождённого халявщика, у меня была надежда на то, что Кирич капитально обустроился в своём бункере, накопив там достаточно добра, чтобы я взял много, а у него всё равно осталось дохренища…
Видимо, у Кирича что-то пошло не так, раз по его бункеру шастает какая-то чёрная тварь, способная пробивать сталь кулаками!
Блядь, очень жаль будет, если Кирич не выжил…
Отхожу от ритуального круга и иду к бочке с водой. Поставили тут бочку, чтобы я мог посмотреть на своё отражение — зеркала в этом мире в большом дефиците, а у нас нет ни одного.
Разглядываю свою физиономию, показываю себе язык — впечатляющие результаты роста.
Я тут, вообще-то, начал проводить эксперименты с замерами отрастания органов и употреблением альбедо. Когда это стало возможным, я начал замерять длину языка и члена, фиксируя на табуле ежесуточный прирост. И поначалу я пришёл к выводу, что при употреблении пятнадцати грамм альбедо достигается предельная скорость регенерации утраченного, но это был ошибочный вывод.
С альбедо, как оказалось, присутствует кумулятивный эффект,[184] ускоряющий регенерацию до определённой степени.
— М-хм… — вытащил я из кармана верёвочку. — М-хм…
Да, сегодня с утра я вмазал примерно двадцать грамм относительно чистого альбедо и наблюдаю трёхчасовой прирост где-то на 5–6 % выше, чем за предыдущий отрезок времени.
«Фиксируем в табличке», — подошёл я к грубому столу. — «Если динамика будет оставаться такой же, то я смогу начать членораздельно говорить уже послезавтра».
Оставляю табулу на столе и выхожу на балкон.
Наверное, людям было классно тут жить: наверное, до осады Стоянка чем-то была похожа на провинциальный российский городок, потому что манера строительства дорог, зданий, многоквартирников — всё это прямо кричало, что делали всё это люди с нашим мышлением, удобно для себя.
А если бы здесь осталась Эстрид? Мы бы встретились, наверное… Как бы я к ней отнёсся? Как я к ней вообще отношусь?
Иногда возвращаюсь к этим мыслям, потому что до сих пор не определился со своим отношением к ней. Вроде как в душе очень больно от того, что она ушла, вот так вот просто, но, с другой стороны, чувства никуда не делись. Всё ещё хочу быть с ней, несмотря ни на что. И боюсь, что если встречусь, то нутро лича возьмёт верх и я сам не пойму, как убью свою единственную любовь. Поэтому я не буду её искать, не буду думать о ней, хоть иногда и не получается, как сейчас, например…
Так! На Земле полная жопа, судя по всему. В обличье куклы завалить того боевого пидора не удастся, поэтому надо являться туда самому, собственной персоной.