им. Ольга на обеде была, привёз её телохранитель. Ошарашивала меня тем, что её назначили заведующей поликлиникой, начала принимать дела, прошлого с повышением в министерство. Плюс помогают подать бумаги на кандидатскую. Стаж в США подходил. Вообще ту приняли хорошо, но когда увидели в каких одеждах ходит, да на какой машине сегодня приехала, как-то отчуждённо стали держаться. Типа, не своя. И Ольгу это расстраивало. Впрочем, и тут она рассказывала, что её содержит бывший любовник, отец её сына, мафиози из Италии. Так что выходить против неё никто не хотел. Я же сообщил что через пару дней пропаду на неделю, пусть меня не ищет, по делам отъеду. Вот так собрался, и покинув квартиру, Ольга уже уехала, в квартире наша домработница осталась, прибиралась в моей спальне, и направился было к выходу, когда рядом остановился знакомый «РАФик», и его покинул также знакомый чел с Лубянки, с фамилией Федоренко.
— Здорово, Иван, — поздоровался тот. — Не против вместе прогуляемся?
— Почему нет, улица не купленная.
— Это да. Как дела у вас? — задавал тот вопрос по ходу движения, мы не спеша шли по аллее.
— Дела как всегда, а всегда замечательно. А что?
— Да так, извиниться хотел за то недоразумение, что произошло. Навет, уже нашли доносчика и примерно наказали.
— Что вам надо? Ещё одну бочку лести я не выдержу.
— А ты смотрю не дурак. Одарён непогодам. Скажи, а ты о нашем недоразумении никому не рассказывал?
— Ну да, рассказывал.
— И кому?
— Отцу.
— Ясно. А кто у нас отец?
— Гражданин США, но он там не живёт, в Италии уже лет десять. Держит юг Италии.
— В смысле держит?
— Он глава итальянской мафии. Очень рассердился, когда узнал. Обещал решить вопрос.
— Да? Ясно.
Я-то думал тот насчёт того случая на дороге, а оказывается прояснял вопрос кто с его помощником жёстко поработал, допрашивая, а потом отпустил, хотя по всем законам жанра должны были убрать. Вот и выяснял. И похоже от меня нащупал ниточку кто это всё мог сделать. К каким-то выводам тот пришёл. Однако это были не все вопросы. Чуть помедлив, мы уже до парка дошли, тот спросил:
— Год назад тебя избили, присмерти был, но твоя мать забрала тебя из больницы. Как ты выжил? Да ещё без следов?
— Отец нас тогда и нашёл, помог, с врачами тоже.
— Да. Ну допустим. С деньгами я так понимаю тоже он?
— Ну да.
Тот задавал ещё вопросы, и я понимал, что у него конкретный интерес, но какой не озвучивал, а по его вопросу понять не могу, не было точки за которую бы зацепился. Пока не сообразил, в чём дело. Прошло несколько часов как покинула нашу квартиру группа досмотра, и вскоре уже берут того капитана. Ну ладно позвонить я мог, но как так быстро тот отреагировал? Ответ один, его люди тут, в Москве, и находятся на низком старте, раз так быстро отработали, допросив его человека. Вон, даже не укорял, что мол трогать представителей спецслужб, опасно. Отыграться на нас с Ольгой? Ну можно, только ведь и ответка будет, и тот это понимал. Однако всё же перестал ходить вокруг да около и прямо спросил:
— Значит люди твоего отца в Москве?
— Ну да.
— И зачем?
Я покосился на того, и сунув руки в карманы лёгкой джинсовой куртки, поиграв плечами, хмыкнул:
— Ну вы же не дурак, вижу одарены непогодам. К чему эти вопросы если итак всё ясно?
— Хм, язва. Ну охрана ваша это ясно. Думаю, та девушка, что сопровождает твою маму, как раз из них. Видны повадки профессионала. Нас засекла сразу. Значит что-то другое…
Пока тот в слух высказывал свои измышления, я же мысленно улыбался. Ну да, телохранитель Ольги сообщил о слежке, причём, и за квартирой и её местом работы. Ну и по дороге тоже. Наша домработница точно работает на них. Проводит мелкий обыск, два жучка принесла и установила. А вообще все мои големы в штатском имели документы, и настоящие. Правда, погибших, из морга, но из всех баз это удалено, внешне големы копировали именно тех, чьи документы носили. Так что миловидная девушка с длинной чёлкой вполне могла пройти проверку, и если бы остановили на дороге для проверки документов, та выяснила данные своей настоящей копии, ответить на вопросы могла. А майор продолжал.
— … вот и получается, что эта боевая группа тут по другой причине. И что получается, твой отец хочет отомстить за твоё избиение? Другой причины не вижу. Хотя и время прошло.
— Он обещал, было такое, маме слово дал, но выполнит или нет, не знаю, я не в курсе его планов. Мама тоже. И вообще это мужские дела, она в них не лезет.
— Даже так? Ладно.
Мы ещё немного поговорили, но тут больше о погоде и скором футбольном матче. Это тот так завершал нашу беседу. «РАФик» за нами катил, тот подал знак рукой, машина подкатила, и майор, попрощавшись, уехал. Я же сплюнул, пробормотав:
— Принесла нелёгкая.
А так успели. Я достал в неприметном месте джип. С тремя големами в штатском, и мы рванули к школе. Часть из тех что убили сына, там учились. Два голема из трёх и проводили тут проверку и знали в лицо всех убийц. Да и слепки аур сделали.
— Вон те двое старшеклассников, как раз из школы выходят, — указал один из големов.
— Успели, — довольно выдохнул я.
А взяли одного легко, машина выехала на тротуар на скорости, и изломанное тело шестнадцатилетнего парня, после удара, отлетело. Я же вышел из машины и стал рассматривать второго, что стоял дальше среди других школьников, пока два голема паковали сбитого и загружали в багажник. А тот узнал меня, без сомнения, вон как взбледнул. На этом мы сели в машину, и съехав с тротуара, погнали прочь. Почему второго оставил? Он разнесёт информацию. А пусть бояться. Так охота интереснее.
Уехали вообще на другую сторону Москвы, машину оставил во дворе. Там детишки бегали, на разбитой детской площадке, взрослые за ними присматривали, на лавках сидели пожилые люди, общались, остальные на работе. Приезд нашей машины привлёк немало внимания, тут пусть столица и иномарок уже вполне хватало, но к ним ещё не привыкли, когда взгляд замыливается, потому не удивительно что многие на нас таращились. Один голем открыл мне дверь, и мы втроём прошли в подъезд кирпичной пятиэтажки. Там на третий этаж. Дальше один из телохранителей нажал на кнопку звонка и стали ожидать под трели сигнала. Не сразу, но дверь нам открыли. В дверях стояла седая статная женщина, были видны следы увядания, но также донёсся запах больного и лекарств. Сканер показал мужчину в зале, видимо не ходящий, и предположу, что это муж этой женщины, возраст схож. Та внимательно нас осмотрела, на големов внимательно, явно сразу опознав в них бойцов, и опасных, потом внимательно на меня, когда я спросил:
— Антонова Валентина Сергеевна?
— Кто вы? — вопросом на вопрос, подала та голос, и видимо что-то сообразив, пыталась закрыть дверь, да было поздно.
Один голем не дал. Дальше захватив ту за горло, не давая закричать, а я негромко сказал:
— Обеспечьте нам возможность спокойно поговорить.
Ударом кулака второй голем выбил замок соседней двери, сканер показал, что эта однокомнатная квартира пуста, и мы зашли, прикрыв и дверь Антоновой, и эту, куда прошли. Голем донёс дёргавшуюся, синеющую лицом женщину до дивана в зале и кинул на него. Пока та кашляла, и слезящимися глазами зло на нас поглядывала, я сел напротив, на стул, и задал вопрос:
— Вас не убили сразу, по той причине, что мне любопытно. Мой отец приказал принести ему вашу голову, полиэтиленовый мешок и нож при его людях, но я решил всё же с вами поговорить. Вы ведь судья, работали в Мосгорсуде. Октябрь восемьдесят второго года. Вы судили девушку за связь с иностранцем на черноморском побережье, Ольгу Брежневу. По всем нормам, ей должны были дать условное, потому как монеты эксперты не признали валютой, но ей дали три года. Почему?
— Ты кто? — спросила женщина хрипло.
— Я её сын. На тот момент она была беременна мной. Родила в тюремной больнице. Мой отец нашёл нас только год назад, он глава итальянской мафии, весь юг держит. Решил поквитаться со всеми, кто отправил его любимую на зону. Вы у нас первая. Личное дело мамы уже добыли, там все указаны, кто жив, их навестят. Они все умрут. Это семейное дело, таковы правила мести у итальянской мафии. Итак, почему три года?
— Всё было законно.
— Нет, мой знакомый адвокат просмотрел дело. Назвал это судейским произволом. Я в последний раз спрашиваю, почему? В следующий раз вам отрубят руку. Почему?
— Мне дали денег.
— Замечательно. Кто?
— Адвокат подследственной.
— Я понимаю, что я что-то не понимаю, а что я не понимаю, я не понимаю. Ладно, поговорим с господином Берёзовым. Это всё, или ещё что-то хотите сказать?
— Берёзов эмигрировал в Израиль.
— Как и ещё трое по делу мамы, — кивнул я. — Думал после вас отправиться к той твари что сдала маму, написав на неё заявление, она в Харькове живёт, хохлушка, но вижу надо лететь в Израиль, заинтересовали вы меня. Ещё вопрос. Не вяжется с вашей прошлой должностью квартира, в этом доме. Не ваш уровень.
— Нужны были деньги на лечение мужа. Всё ушло. Ещё дом продала. Дочка в США улетела, уже гражданство получила. Мы тут доживаем. Одни.
— Ясно.
Посмотрев на голема справа, я мотнул голову в сторону бывшей судьи, и тот достав «ПБ», выстрелил. Дёрнув головой, судья на пенсии завалилась на диван, с отверстием во лбу. Да, жизнь её потрепала, но за Ольгу, я любого бы порвал. Так что по-моему мнению эта продажная тварь ушла легко. Вот так мы покинули квартиру, пальчики я нигде не оставлял, также под внимательными взглядами жильцов во дворе вернулись в машину, и укатили. Потом на пустыре я сжёг магическим огнём тело школьника. А он мёртв, удар машины вызвал травмы несовместимые с жизнью. Легко ушёл. Впрочем, я и не собирался мучить, не в моём характере. Пристрелить, легко. Сломать позвоночник и оставить умирать, ну можно, но в редких случаях. В основном просто убить, я считал уже достаточным чтобы отомстить. Хотя было пару раз, когда меня доводили, тогда я пытал, и жутко, но такое и было пару раз и я не рад что так поступил. Но не корил себя, сделано и сделано. После этого поехали по следующему адресу. В этот раз к следователю, что вёл дело Ольги. Он жил в Москве, и до сих пор работал в МВД, имел звание подполковника. Заехали на адрес, но там пусто, в смысле жена возилась на балконе, правильно укладывала банки с соленьями, укутывая в ватное одеяло, но мужа не было. Подсчитав, уверенно кивнул, с квартирой не ошибся. Мы развернулись, и начали выезжать со двора, когда голем сообщил: