— В смысле осадки? — защёлкивая ремень и нервничая так, что вышло далеко не с первого раза, спросила Дёмина. — Почему двенадцать? У нас же тридцать два!
— Потому что географию надо было лучше учить, — ехидно заметил Саня. — Питер почти на самом севере России. Ну почти…
— У тебя с географией, вижу, тоже не всё ладно, — хмыкнул я. — Куртки хоть взяли? Или так, в одних костюмах греться собираетесь?
— Я же не думала, что летом может быть ТАК холодно, — ошарашенно проговорила девушка. — Да ещё и дождь до ноября.
— Ты коренная сочинка, что ли? — с удивлением уточнил я.
— Ну, может, и не коренная, но прабабка моя на Мамайке жила.
— Да, Наташ, тебя ждёт множество удивительных, но не очень приятных открытий, — хмыкнул я. Перед вылетом я купил крепкий зонт и куртку, которая по сочинским меркам считалась зимней. Ветровку без подклада. — Саня, ты-то как? Не забыл уроки экскурсии?
— Нет, конечно, у меня и куртка, и кофта, и зонт, и запасная сменка, чтобы в лужах не утонуть. Даже носков две пары взял, — с гордостью ответил Семёнов.
— Ну, значит, поухаживай за девушкой, дай ей свою кофту. Или куртку, — посоветовал я, вызвав недоумение в глазах парня.
— А ты сам чего? Возьми и поделись.
— Он не может, тогда его девушка не поймёт, — захихикав, проговорила Наташа.
— Девушка? Какая девушка? У тебя в Сочи, что ли, есть тёлка? — ошарашенно проговорил парень, а затем прикусил язык, увидев мой взгляд. — Ну, в смысле встречаешься с кем-то? Это я имел в виду.
— Тёлки у пастухов и быков. У меня девушка. И да, скорее всего, не поймёт, но давать одежду я не буду не по этой причине.
— А по какой? Да и какая разница, ну дашь ты кофту, откуда она узнает? Она в Сочи, а ты здесь. — не понимая продолжал Семёнов, чем вызвал сдавленные смешки Наташи и мой тяжёлый вздох.
— Вы парни иногда такие тупые. А всё туда же, отличники, поступили на бюджет, — фыркнула Дёмина. — Поделишься кофтой, тогда расскажу.
— Самолёт заходит на посадку, просим всех оставаться на своих местах, — раздалось из динамика, и машина уверенно пошла на снижение.
Да так быстро, что желудок подскочил вверх, поздороваться. Я этот порыв легко сдержал, и, к счастью, мои соседи тоже, но где-то в салоне послышались неприятные возгласы. Через несколько секунд колеса со свистом и скрипом коснулись взлётной полосы, и сидящие в салоне зааплодировали. Вроде нормально сели?
— Наш авиалайнер прибыл в Санкт-Петербург, просим всех оставаться на своих местах до полной остановки, — проговорила бортпроводница, но многие уже повскакивали, спеша достать рюкзаки и чемоданы с полок, и сменить одежду. Это, кстати, было весьма уместно, потому что из вентиляции шёл холодный воздух.
Не вставая, я достал до ручки открытия ящика и поочерёдно вытащил наши рюкзаки, кинув одногруппникам. В этот момент самолёт резко свернул на боковую полосу, и несколько переодевающихся в проходе между креслами пассажиров с руганью повалились на сиденья. Иногда соблюдать рекомендации стоит, даже если они кажутся тебе глупыми или чрезмерными.
Мы же спокойно накинули поверх праздничной формы верхнюю одежду, в случае с Наташей — кофту Семёнова. Я достал зонтик и убедился, что у одногруппника найдётся свой, чтобы они могли спрятаться вдвоём.
— На выход, — скомандовал капдва и начал протискиваться в сторону передней двери, таща за собой Аню. Спорить с ним я даже не собирался, тем более что наш заведующий кафедрой и куратор группы пёр словно ледокол, разводя в стороны попавшихся на пути людей. Правда, бо́льшая часть убиралась с дороги сильно заранее.
В результате вышло, что стоило подъехать траппу и открыться двери, как мы первые выскочили наружу, в промозглый питерский воздух, швыряющий в лицо мелкую морось. И как ты от неё зонтом не закрывайся, она умудрялась забираться за воротник. Да уж, разница в двадцать градусов чувствовалась существенно.
— Подождите автобуса! — услышали мы сверху крик стюардессы, но к тому моменту, как спустились, нас уже встречало насколько человек в чёрных плащах и с зонтами, а за ними стоял точно такой же чёрный импортный минивэн.
— Добрый день, капитан Пестренко, имперская безопасность, — показав корочки подошёл к нам один из встречающих. — Вы привезли кандидатов?
— Да, вот они, — махнул в нашу сторону Пётр Алексеевич. — Мы прилетели в качестве сопровождающих.
— Благодарю, но ваше присутствие не понадобится.
— Ещё как понадобится, они являются старшими рядовыми и кадетами Черноморской военной академии. Я куратор их группы. Вот документы, — упрямо проговорил капдва.
— А это? Ясно, ваша дочь. Что же, хорошо, мы попробуем достать вам пропуск на церемонию, — поморщившись, заявил СИБовец. — Прошу за мной, мы уже опаздываем.
Нас быстро затолкали в микроавтобус, при этом ещё и место осталось. Довольно комфортабельно, к тому же я подметил толщину дверей и стёкол — пуленепробиваемые. От мелкокалиберной пушки, естественно, не спасёт. Может даже, некоторые винтовочные патроны пробивают, но в целом безопасность на высоте.
При этом я не заметил каких-то особенных взглядов в мою сторону. Что бы здесь ни происходило, эти люди приехали не за одним из наследников престола, а просто за кандидатами в дворянское достоинство. Что на самом деле очень интересная ситуация. Потому что, с учётом молчания пейджера, остаётся всего два варианта.
Первый — меня ведут тайно, все в курсе и просто делают вид настолько качественно, что даже я не замечаю. Второй, куда менее приятный — что-то поломалось в структуре безопасности. При этом на самом верху. Могла ли исчезнуть целая оперативная группа, следившая за царевичами? Да легко, во время борьбы за трон и не такие чудеса происходят. Там могут целые армии вместе с полководцем исчезать в никуда.
Вот только меня это совершенно не радовало. Впрочем, и не особенно волновало. Как верно заметил в первый же день глава СИБ, моё ДНК и сетчатка от изменения лица не поменялись. А значит, идентификация должна пройти как по маслу.
Тест они получили? Да. Нашли совпадения? Тоже да, иначе бы меня сюда не выдернули. С кем ещё, кроме Романовых, у меня может быть родство? Ну, чёрт его знает, но, скорее всего, ДНК императора для сравнения в базе должна быть. А значит, никаких сомнений быть не может. Вот и нечего дёргаться.
Аня и Наташа жадно припали к окнам, рассматривая пролетающие дворцы, храмы и другие монументальные строения прошлого. Саня всё больше нервничал, топая носком ботинка, я же откинулся в кресле и просто наслаждался поездкой. Если процедура принятия присяги императору не слишком длинная, то в течение следующих пары дней мы ещё вдоволь погуляем по Санкт-Петербургу. Если нас срочно не выдернут обратно в Сочи, во что верилось с трудом.
Сделав полукруг, автобус выехал за пределы города, и вскоре за окнами потянулись унылые пейзажи с желтеющими деревьями, постоянным ливнем и каким-то противоестественным туманом, подступающим прямо к дороге. Незаметно для себя я уснул и очнулся, только когда мозолистая жёсткая рука капдва несколько раз потрясла меня за плечо.
— Просим на выход, процедура уже идёт в главном зале. За нами, — сказал один из СИБовцев, показывая дорогу.
— Блин, а я-то думала, только для нас целую церемонию устраивают, — вздохнула Наташа.
— Держи карман шире. Мы одни в длинном списке претендентов, — явно нервничая, фыркнул Семёнов. Я вместе с Аней молчал, а девушка ещё и умудрялась оглядываться по сторонам, наслаждаясь природой царского села и убранством летнего, а теперь и основного императорского дворца.
— Прошу прощения, дальше только кандидаты, вам придётся пройти на балкон, — разделили нас у входа во внутренние залы. — И нам придётся вас обыскать. Никакой техники, фотоаппаратов, телефонов, камер. И конечно, мы должны быть полностью уверены в безопасности императорской семьи, поэтому любые предметы, которые могут быть отнесены к оружию, должны быть изъяты.
— Как мы с собой телефоны-то утащим? — шёпотом проговорил Семёнов. — Они же на проводах.
— Всё оружие оставил в Сочи, — спокойно ответил я. — Обыскивать будете?
— Просим прощения, это вынужденная мера. Не могли бы вы показать нам документы. — попросил сотрудник СИБ, и к каждому из нас подошёл свой специалист. Что характерно — Наташу проверяла женщина, с не менее цепким и острым взглядом, чем у мужчин. Я вначале дал проверить паспорт, а затем взял его в руку так, чтобы прикрыть пейджер, и спокойно выдержал осмотр.
— Всё в норме, чисто, — проверив всё, включая пряжки ремней, удостоверились безопасники. — Можете проходить. Вас проводят.
— Следующие? — выглянув из-за монументальной двери в главный зал, спросил выряженный в наряд конца восемнадцатого века конферансье. — Дети, прошу за мной. Быстрее.
Нас буквально втолкали в зал, где вереницей шли подростки от восемнадцати до двадцати пяти. Старше были только император, скучающий на престоле, и охрана с распорядителями. Каждый из юношей и девушек подходил к стоя́щей на пьедестале книге. Судя по большому золотому кресту — библии. Произносил написанные перед ним слова клятвы, сильно упрощённые, а затем происходило одно из следующего.
Либо назвали его фамилию без титулов и званий, объявляли дворянином и отпускали, выводя через боковую дверь. Либо, спустя небольшую заминку, секунд десять, начинали называть его титулы и бывшие владения, после чего он обязан был отказаться от всего, кроме титулов, в обмен на службу империи и её народу.
Получалось довольно забавно. Принося присягу, мы должны были отказаться от всего, на что могли бы претендовать наши предки, теоретически, но в то же время тем самым легитимизировали свой статус. Правда, меня больше интересовало не это, а едва заметные искорки, что загорались при произнесении клятвы.
Пока шла очередь, я сместился, оказавшись последним из наших, и внимательно наблюдал за происходящим. Чем ближе к трону я стоял, тем отчётливей видел, что это не золотые искры, а символы, загорающиеся прямо в воздухе. Если быть более точным, то три символа.