— А что нам делать, если мы столкнёмся с преступниками или диаспорами? Кавказцы за своих горой стоят.
— Я думал отложить эту тему, но раз об этом зашёл разговор… Во многих регионах России единственной реально действующей социальной лестницей становится армейская и дворянская службы. Из-за количества поступающих на дворянские факультеты нашим комиссиям приходится распределять их по вузам. В частности, в наш филиал академии будет перечислено от пяти до пятнадцати человек. По результатам успеваемости в первом полугодии.
— А зачем их перераспределять? — недовольно спросила Наташа. — У нас здесь и своих хватает. Абхазов, армян, грузин…
— Не будь расисткой. Национальные группы свойственны всем, при сохранении меньшинства. Тем же русским, в Америке и Европе, — строго сказал правовед. — И для недопущения создания землячеств и дедовщины будет перераспределение. Увы, это связанные вещи. Научно доказано, что малые народности при больших группах начинают объединения для продвижения своей позиции со стороны силы. Проблема только в том, что это справедливо и для их внутренних отношений: вместо того чтобы рассуждать о себе как о единой, пусть и малой нации, они говорят о родах, тейпах и даже семьях… что с этим делать, пока ответа нет.
— Мы-то тут при чём? Мы же не виноваты…
— Естественно, нет, это не наказание, — ответил Филипп Анатольевич. — А если вы хотите, чтобы в вашу группу попали только отличники, нужно соответствовать этому требованию и показать по результатам полугодия лучшие показатели как в экзаменах, так и в региональных и всеимперских соревнованиях. Ну и, конечно, представление на рождественском балу.
— От нас переводов не будет? — уточнила Аня, которая, похоже, не оставила идею перебраться в более престижное заведение.
— Если есть желание, по результатам сессии вы можете попасть в московский или столичный университет. Но чтобы держаться в общем рейтинге, придётся постараться, — заметил преподаватель. — Вашей группе будет немного легче, учитывая двух князей. Но принимая во внимание общую необустроенность филиала, в рейтинге мы просядем.
— А что за региональные и имперские соревнования? — уточнил я.
— Хороший вопрос, ваша светлость. В первую очередь могут отличиться и заработать дополнительные баллы спортсмены, претендующие на звание мастера спорта России, мастера спорта международного класса и олимпийского резерва. Это верхние потолки, и, насколько я знаю, среди вас таких выдающихся деятелей нет, — преподаватель обвёл нас взглядом. — Так что остаются соревнования по категориям.
— Чувствую, много баллов наша группа не наберёт, — мрачно проговорил Саня.
— А плаванье входит? У меня КМС есть! — неожиданно подняла руку Аня.
— Хорошо, это тебе в плюс, — довольно кивнул преподаватель. — Что же до остальных, у нас будут отборочные в Краснодаре. Сможете выбрать то, в чём сильны лично вы, и поучаствовать. Для молодых людей есть спарринги в форме смешанных единоборств в полном контакте.
— Против профи биться — только грушей работать, — отмахнулся Саня.
— А для князей отдельно напоминаю, что их титул — это не только земли и деньги, но в первую очередь обязанность соответствовать глубокому доверию, — чуть повысив голос, сказал Филипп. — К счастью, у нас хватает тренерского состава по армейскому рукопашному бою, чтобы подготовить вас к промежуточным соревнованиям. Для получивших дворянский статус участие обязательно.
— Господин преподаватель, а если у меня нет возможности покидать город? — спросил я. — Или это будет приказ свыше?
— Проведение соревнований будет подтверждено документально, в том числе приказом от имперской канцелярии. Любое обязательное участие дворянского и боярского сословия регламентируется указами императора, — поняв мою проблему, ответил Филипп. — Ещё есть вопросы? Нет, тогда возвращаемся к нашей теме.
На парах мы разбирали особенности подсудности разных сословий внутри Российской Империи прошлого и сегодня. И разница была колоссальной. Мы скорее относились к военным на государственной службе, со всеми вытекающими.
Любые дела с участием бояр и дворян разбирал не общий уголовный или административный суды, а военно-дворянский. В зависимости от степени вины — от гарнизонного, при мелких нарушениях, до центрального имперского. В любом случае ничего хорошего за нарушение законов нам не светило, но в период неразберихи такая условность могла послужить причиной как двойной подсудности, так и освобождения.
Правда, меня беспокоили не юридические вопросы, а то, что чуйка регулярно давала о себе знать. Я даже пересел в перерыве подальше от окна, но всё равно, появлялось ощущение, что с секунды на секунду мой отпуск закончится. Приходилось постоянно покачиваться из стороны в сторону.
— Самый простой способ не оказаться перед судьёй — не нарушать законов империи, — сухо говорил преподаватель, чертя таблицу с подразделениями. — Однако, если вы вынуждены их преступить, помните, что есть особые обстоятельства. Вернее, одно — исполнение приказа вышестоящего командира. Кадет Карлсон, что вы ёрзаете будто на шило сели⁈
— Прошу прощения, господин преподаватель, что-то я себя нехорошо чувствую, — ответил я, вскочив, хотя причина была совершенно в ином. — Разрешите выйти в медчасть?
— Всё настолько плохо? Идите, только принесите мне заключение.
— Так точно, — ответил я, быстро выйдя из помещения. Стоило оказаться за бетонной стеной, как меня тут же отпустило, а это значило только одно, кто-то всерьёз открыл на меня охоту. И даже не особенно приходилось гадать кто именно. Вряд ли граф Баранов-Тараканов успокоился, после моего звонка. Боярина Житова он уже приказал устранить, теперь настала моя очередь.
Но ведь это не значит, что в эту игру можно играть одному?
Пройдя по коридору, я свернул на лестницу, но не пошёл в медчасть, а поднялся на верхний этаж и начал внимательно осматривать окна напротив. Благо выбор мне предстоял элементарный. Аудитории располагались так, что стрелять в них можно было лишь с крыши здания администрации или из номеров отеля Москва, в котором я уже несколько раз был.
Пляжный сезон заканчивался, отдыхающих почти не осталось, так что мало кто был готов снимать номер не с видом на море, а во внутренний двор и дорогу. Так что…
— Попался, уродец, — хмыкнул я, увидев открытое окно на четвёртом этаже. Теперь нужно было решить, как поступить с неудачливым киллером. Прикончить его самому, сдать СИБ или силовикам.
Если первое, то опять придётся объясняться или заметать следы. В принципе ничего сложного, можно проникнуть через окно на первом этаже на пожарную лестницу, подняться, вскрыть замок и, воспользовавшись неожиданностью, прикончить козла. В крайнем случае просто выкинуть его из окна вместе с винтовкой, и пусть потом разбираются, почему он решил выйти прогуляться с четвёртого этажа.
Сдать СИБ? Ребята отработают цель, сумеют показать себя ещё и награды получат. Всё в плюс. Силовикам, находящимся под премьером? Такой подарок, для налаживания отношений. Может, и сработает. Только что мне выгодней?
Правда, пока думал, вернулся к словам куратора, и хмыкнув отправился обратно в аудиторию, прямиком к Филиппу.
— И в чём у вас дело, кадет. На медицинскую справку это не очень похоже, — недовольный тем, что его прерывают, спросил преподаватель, когда я протянул ему бумажку с объяснением ситуации. — Вы уверены?
— Совершенно, — коротко ответил я, чувствуя, как прицел неприятеля шарит по аудитории в попытке достать меня. — Если дадите разрешение, я справлюсь сам.
— Кто бы вас отпустил, — поджав губы, проговорил Филипп. — Группа, самостоятельная работа, выпишите из уголовного кодекса все пересекающиеся статьи. Кадеты Серебряный и Карлсон за мной.
— Ваше сиятельство, если нам поручат патрулирование улиц, то мы будем в не меньшей опасности. Только там о ней знать не будем, — посетовал я, поняв, что меня не хотят допускать к устранению киллера. — Я пойду с вами для подстраховки.
— Никакой подстраховки не понадобится, — сурово ответил Филипп Анатольевич. — Одно дело утихомирить пьяных дебоширов и смотреть за улицами, другое — лезть на подготовленного киллера. Оставайтесь здесь, в глухой зоне.
Преподаватель быстро сбежал по ступеням, а я сел у стены на лавочку и начал думать, что именно чувствую по этому поводу. С одной стороны — почему нет? Пусть делают работу за меня, я только за. Если есть вариант отдохнуть, вместо того чтобы бегать и пахать, почему нет?
С другой — я не воспринимал происходящее как что-то особенное или опасное. Вот если бы у меня не было предвиденья собственной смерти, тогда да, можно было бы дёргаться от каждого шороха или громкого карканья ворон. Обезопасить свои занятия, а заодно размяться, это одно. Участвовать в полномасштабной военной операции против крупной террористической группы — совсем другое.
— Слушай, а что случилось-то? — не выдержав, спросил Саня. — С чего Анатолич нас с занятий вывел?
— Да так, ерунда. Я снайпера заметил, — походя ответил я. — Сидел на четвёртом этаже в Москве, напротив нашего корпуса.
— Ты ведь шутишь? — нахмурился князь Серебряный. — Вань, это вообще не смешно, и юмор у тебя дурацкий.
— Да какое шучу? — подняв бровь, я повернулся к одногруппнику. — Хочешь сам посмотреть? Из окна в коридоре всё прекрасно видно, только по центру не высовывайся, а то пристрелят ещё ненароком.
— Нет уж, спасибо, я на такое не нанимался, лучше здесь посижу.
— Ну, твой выбор, — ответил я и продолжил просчитывать варианты. А потом, не выдержав, подошёл к ближайшему окну на площадь. Ого, похоже, группа СИБ у нас прямо в здании дежурила. А может, Филипп просто собрал всех, кого мог, вон, даже вахтёр бежит с дубинкой наперевес.
— Да блин, они же его спугнут! — недовольно поморщился я. — Потом придётся бегать, искать… Ну или не придётся.
— Ты куда собрался? — спросил Саня, когда я сбежал на пролёт. — Тебе же сказали тут оставаться.