— Кому нужен дед? — спросил я. — Или, правильнее сказать, то, что есть у деда? Его же не просто старые враги хотели похитить, чтобы отомстить, верно?
Советник усмехнулся и кивнул.
— Так и есть. Не стоило бы тебе об этом говорить, но нашими общими усилиями, ты уже оказался втянут во всю эту историю. И будет гораздо эффективнее, если ты будешь хотя бы в общих чертах понимать происходящее. Только дай мне слово, что разговор этот останется только между нами.
— Барух Моисеевич, ну конечно! Слово чести!
Хотя, если по правде, я бы предпочёл даже части того, что мне уже рассказали, не знать. Чёрт, может стоило тело попроще занять, а? Как-то мне тревожно от уровня творящегося вокруг бедлама. По хорошему, Кочевнику нужно меньше внимания к себе привлекать, и больше людей из родного мира спасать. А я какой-то замес влетел — только держись! Тайная Канцелярия, Охранка, секреты всякие! И Спаситель ещё знает что!
Но — поздно жалеть о сделанном. И ответить иначе я тоже не мог. Легенда, м-да… Внук Алексея Яковлевича — единственный, подчеркну, внук! — должен переживать за своего родича, и всеми силами стремиться, чтобы ему помочь.
— Основной возможный интересант — Палата Весов. Это служба внешней разведки Пекина, — сразу же пояснил непонятный термин господин Леви. — Алексей Яковлевич долгое время работал на этом направлении. И скопил приличный архив. Конечно, большая его часть была передана службе, когда его проводили на пенсию, но кое-что осталось в личном, так сказать, пользовании…
— Но зачем? — я правда не понимал, на кой черт держать рядом с собой мину замедленного действия. Ушёл со службы и ушёл. Подставляться-то нафига?
— Обычная практика для таких, как мы, — досадливо сморщился советник. — Страховка, если угодно. Понимаешь, когда большую часть жизни имеешь дело с сильными мира сего и их тайнами, хочется иметь гарантии на старость. Чтобы пенсия не закончилась на следующий день от внезапно развившейся сердечной болезни. С одной стороны, не слишком серьёзной, чтобы тебя не похоронили вместе с ней, а с другой — всё-таки значимой.
Гарантия, значит. Ну, Алексей Яковлевич!
— И у него осталось что-то такое?
— По мелочи, — а вот тут мой собеседник явно сказал неправду. — Спящие агенты в Поднебесной, каналы связи и экстренной эвакуации…
Понял, что я понял, и сделал такой выразительный взгляд. Мол, не заставляй меня врать. Пришлось кивнуть.
— И они зачем-то понадобились ханьцам. Сейчас.
Это был не вопрос — утверждение. Ну, в самом деле, мы с дедом полгода вместе прожили без всяких эксцессов со стороны его прежней работы. И до этого он два года за медленно умирающим Романом ухаживал. Никто что-то не приходил за личными архивами действительного советника Тайной Канцелярии в отставке!
— Ситуация изменилась, — пожал плечами Барух Моисеевич. Дескать, обычное дело, международная политика она такая. — Пекин сейчас похож на готовый к извержению вулкан. Старый император при смерти, его возможные наследники, которых целых четыре, ведут отчаянную подковёрную борьбу за власть. Один из ванов — действующий глава Палаты Весов.
Видимо, на моём лице появилось какое-то странное выражение, что господин Леви позволил себе усмехнуться.
— Что?
— Ты очень похож на деда. Когда он был молод. Порода, что тут сделаешь. Когда говорю с тобой, немного представляю, что это он и есть. Стариковские причуды, не обращай внимания. При этом я порой забываю, что ты ничего не знаешь о том, что составляло значительную часть нашей жизни с Алексеем.
Это он так даёт понять, что больше ничего не скажет? Не-не-не! Я на такое не согласен! Конечно, меньше знаешь — крепче спишь. Но с другой-то стороны — в моей жизни сейчас неведение вообще не благо!
— Барух Моисеевич, я правда не очень понял связи одного с другим.
— Ван Дин — глава Палаты — сотрудничал с твоим дедом, — пояснил советник. — Очень давно. И даже ничего предосудительного особо не делал. Ну, скажем так, ничего из такого, что не является обыденностью для специалистов внешней разведки. Какие-то услуги, тут глаза закрыть, здесь — в другую сторону посмотреть.
— Но теперь, когда у этого вана появился шанс стать императором, такой компромат ему не нужен! — дошло до меня наконец.
— Совершенно верно, — хмыкнул особист. — Даже намёка на то, что у него были отношения с одним из русских разведчиков, серьёзно подорвёт его позиции. А проигрыш в этой гонке означает не политическое забвение, а смерть. Так что, да. Твой дед со своим архивом ему поперёк горла. В Поднебесной, как сообщают наши контакты, уже развёрнута полномасштабная зачистка всех тех, кто даже краем имел отношения к тайне вана Дина. Здесь у него таких возможностей, к счастью, нет.
Он замолчал, я тоже долгое время рта не раскрывал. Не знал, что сказать. Дед, этот вечно ворчащий, но добрый и заботливый старикан, оказался настоящим шпионом. Причем не каким-то там исполнителем низового уровня, а тем, кто имеет врагов аж в правительстве у ханьцев! Это было довольно сложно переварить. Не говоря уже о том, что мои, как Кочевника, планы, срочно требовалось пересматривать.
— Но почему Охранка? — изнутри толкнула одна мысль, не дававшая покоя. — Это же вообще не их сфера деятельности?
— А вот об этом, Роман, тебе лучше даже не задумываться! — фирменный ледяной взгляд господина Леви пронзил меня до самой глубины. — Ты меня понял?
— Д-да, конечно…
Чёрт, так тут ещё что-то есть⁈ Причём такое, что довольно откровенно говорящий о всяких шпионских делах Барух Моисеевич, сразу же дал понять об уровне опасности.
Дед, за что ты так со мной, а?
.25
Обычный, мать его так, день школьника!
Да, с утра, невыспавшемуся и опухшему от свалившегося количества новостей, мне пришлось топать в школу. А всё почему? Потому что никакого нападения ведь не было! Никакие наёмники в дедовой спальне не шуровали, и мы с Унием, соответственно, ни с кем не дрались. И никого не убивали. Не было спецназа Охранки, её конфликта с Тайной Канцелярией, полиция не приезжала. А значит, и повода пропускать учёбу у меня тоже не было. Ну не подлость ли!
Ещё большей подлостью, было то, что Уний остался спокойно досыпать дома! Вольность, которую я себе позволить не мог!
Вдобавок к этому, господин Леви перед отбытием из моего дома сегодня утром, уведомил, что я теперь прохожу по программе защите агентов. Мол, незримо за мной будут таскаться сотрудники Тайной Канцелярии, и следить, чтобы подобного сегодняшней ночи больше не происходило.
Что тоже не очень радовало — как в таких обстоятельствах миграцию из Ленова организовывать? Так что собеседником я был таким себе. И когда на соседнее место (до начала урока оставалось ещё минут пять), уселась Настасья Филипповна, зыркнул на неё, как на злейшего врага.
— Брюс? — купеческую дочку таким было не пронять. — Надумал чего?
Чёрт, ну точно же! Вассальный договор! Не то чтобы я забыл про её предложение, просто после ночных событий этот факт напрочь вылетел у меня из головы. Вроде даже и решили все с Унием, однако после произошедшего…
— Строева, ты же сама сказала, что не горит?
— Но и не затягивать просила.
Женщины! Существуют в какой-то собственной временной системе координат, где следующий день сразу после разговора уже вполне попадает под категорию «не затягивать». А мозги-то мои совсем другим были заняты. Да и в свете произошедшего, брать под крыло ничего не подозревающую девчонку было бы, наверное, не очень красиво. Фактически, сейчас все, кто находится рядом со мной, попадают в группу риска.
Хотя, если с другой стороны смотреть — теперь я точно знаю, что за мной приглядывает и императорская Охранка, и Тайная Канцелярия. С таким прикрытием можно легко игнорировать недовольство патрона Настиного отца. И вообще, что ж теперь, из-за дедового прошлого, мне теперь не жить совсем? Каждой тени боятся? У меня, как бы, ещё обязательства перед моим народом имеются.
— Давай всё же отложим этот разговор?
— С Алалыкиным сцепился и решил заднюю дать?
«Нет, просто мой дед где-то припрятал к пенсии компрометирующие документы на будущего ханьского императора, и тот очень хочет его убить! И не хочу, чтобы ты, дурёха, стала одной из целей наёмных убийц!» — нервно хохотнул я про себя. А вслух ответил: — Нет, при чём тут вообще Алалыкин?
— Я ему месяц назад делала такое же предложение.
— Да я догадался, так-то. Но спасибо за своевременную информацию.
Девушка чуточку сконфузилась. Стрельнула глазами в сторону.
— Злишься?
Я в упор уставился на одноклассницу.
— Да, Настя. Злюсь. Не сильно, но всё же злюсь. Не очень хорошо началось наше гипотетическое сотрудничество.
— Я приму к сведению. — серьёзно кивнула она. — И внесу правки в вассальный договор. В твою пользу.
Мне осталось только моргнуть. Это у неё уже и договор готов с прописанными условиями? Которые она готова пересмотреть? Эка её прижало!
Видимо, что-то в моём взгляде изменилось, потому как она тут же вспыхнула и тихим злым шёпотом произнесла.
— Спать с тобой до полного совершеннолетия не буду!
— Больно надо было! — фыркнул я.
— А что так? Не нравлюсь?
Моментальное изменение стратегии! Настасья Филипповна, ты уж как-то определись!
— Не хочу выставлять своего вассала какой-то дешёвкой. — пояснил я.
— Так значит решение ты уже принял?
Купеческая дочь! Только появление учителя в классе дало мне возможность не отвечать сразу. Строева это поняла, наградила меня недовольным взглядом, но говорить ничего не стала. Вместо этого вернулась на своё место.
Однако разговор наш продолжился после уроков. Настя решительно потащила меня в буфет, набрала еды — ох и умная же девка! — и некоторое время молчала, глядя, как я расправляюсь с угощением. Даже зоной тишины озаботилась — вся её группировка заняла столы вокруг нас, не давая случайным людям слишком уж приблизиться.
— Роман, ты чего тянешь? — девушка взяла быка за рога, стоило мне сделать последний глоток чая. — Даже в Писании сказано: «Да будет слово ваше: да, да; нет, нет». Скажи толком, что решил, не держи в неведении!