— А вы что тут делаете? — нахмурившись спросил я.
— Переводимся в Санкт-Петербургскую военно-морскую академию имени адмирала… — начал было чеканить слова Лёня, но я лишь отмахнулся. — В общем, мы тоже в Питер. Тут нам делать в любом случае нечего. Не после сегодняшнего.
— Это ты о чём? Аня? — повернулся я к своей девушке.
— Понятия не имею, — тут же ответила она. — Я никому ничего не говорила.
— А зачем говорить, когда весь деканат на ушах стоит, — фыркнула Наташа. — Как только княжну задержали, так стало понятно, что пора валить отсюда. Все её подружайки ещё днём умотали. А теперь ещё и ты уезжаешь.
— По служебной необходимости.
— Да-да, знаем мы твою необходимость. На яхтах катался, по горам и лесам бегал, пока мы зубрили предметы. А теперь в Петербург, — ответила одногруппница.
— Князей в группе не осталось. Думаю, и преподавателей скоро переведут, — тихо заметил Леонид. — Сочинская академия такое вряд ли переживёт.
— Нормально с ней всё будет, — отмахнулся я. — Может, как всё уляжется, я снова вернусь. А пока просто дела навалились…
— Ты переводишься, я документы видела, — скрестила руки под грудью Наташа.
— Тебе бы в разведке работать, — не сумел я скрыть улыбку. — Ладно, посмотрим, что будет. Это ваше решение. Кстати, по поводу княжны. Берёзова теперь без титула, даже не дворянка. Так что учитывайте это при общении.
— А мы разве с не пересечёмся? — удивилась Аня.
— Увы, без этого не обойтись, — ответил я, кивнув в сторону двух стражей порядка, ведущих под руки девушку, чьи ладони были засунуты в перчатки для разделки рыбы, только каждый палец дополнительно связан проволокой. Довольно оригинально и надёжно. Что только добавляло ей негатива.
Хотя надо отдать ей должное, несмотря на жуткую ситуацию, Анастасия держалась как могла. Спина ровная, голова вскинута, походка от бедра. Разве что бегающие слезящиеся глаза выдают.
— Князь Пожарский? Передаём вам подозреваемую для конвоя, — обратился ко мне один из СИБовцев.
— Доведите её до посадочной зоны, мне ещё вещи сдать нужно, — попросил я и немедля отправился к выходу из терминала. Мы сделали всё вовремя. И нам даже достались хорошие билеты в ВИП зале. Единственное, что меня напрягало — то, что пришлось сидеть с Берёзовой, а не Аней. Но девушка была на соседнем ряду, и мы мило общались почти весь полёт.
Пока вдруг не взвыла сирена, не загорелись значки пристегнуть ремни, а через пару секунд самолёт резко не рухнул вниз.
Сердце ушло в пятки, а желудок подступил к горлу. Судя по звукам, многие такого не выдержали. Если самолёт рассыпется в воздухе, никакие знаки меня не спасут. Никого из нас. И только спустя минуту лайнер начал выравниваться.
— Уважаемые пассажиры, просим прощения за неудобства. Наш самолёт вынужден совершить экстренную посадку в Старой Русси. Не пытайтесь встать со своих мест до момента полной остановки.
— Да что за чертовщина происходит, какая старая Русь? — с матами начали задаваться вопросами пассажиры, но отвечать им было некому. Стюардессы, сидящие на своих раскладных стульчиках, дрожали и вжимались в стены. Пилоты молчали. Хотя, вернее сказать, что они выключили микрофоны, а вот из-за дверей в кабину отчётливо слышалась ругань. И только Настя победно ухмылялась.
Через пять минут самолёт, взвизгнув шинами, приземлился на плохо освещённую полосу. За стеклом иллюминатора, в отдалении, виднелись редкие огни небольшого города. Но понятнее не стало. А когда я попытался дозвониться до канцелярии СИБ или администрации императора, ответом мне были лишь частые гудки.
— Да. Да мам, всё в порядке, — тараторила Аня в трубку. — Всё хорошо, мы сели. А у вас… что? ЧТО?
— Не томи!.. — попросил я, когда девушка с округлившимися глазами повернулась в мою сторону.
— Афганские террористы только что ударили выкраденными в Пакистане ракетами по Израилю. Тель-Авив уничтожен. Их глава Осам Бенладан утверждает, что у них есть ещё три ракеты…
Глава 14
Город на самом деле назывался Старая Русса и стоял напротив Великого Новгорода, на озере Ильмень. Но выбраться и посмотреть достопримечательности нам не удалось. Зато получилось связаться с канцелярией, и через пятнадцать минут нас уже забрал микроавтобус СИБ, доставивший в объезд озера к Новгороду.
— В ближайшие часы запрещены все полёты. Поднята воздушная тревога, стратегические войска приведены в максимальную боевую готовность, — поделился один из сотрудников, сопровождавших нас в поезде. — Все ждут, куда будет нанесён следующий удар. По какой столице.
— Следующий? Сколько ракет они потеряли? — уточнил я.
— Никто не знает точно. В лучшем случае — только одну, и уже её использовали, в худшем — до десяти, — неуверенно ответил СИБовец. — Несколько повезло, что это баллистические ракеты средней дальности. На другой континент они добраться не должны… но нас это не спасёт. Только Америку. Обе.
— Значит, сейчас должны обсуждать превентивный удар по Афганистану, — предположил я.
— Толку по ним бить? Они как жуки в своих норах. Одной ракетой их не выковырять, даже атомной.
— Ядерная ракета не пушинка, просто так её в туннелях не спрятать, — покачал я головой. — Да и вообще, должно же быть отслеживание таких ракет: от них фонит так, что из космоса видно.
— Так и контролировали спутниками. Пока между Индией и Пакистаном война не началась и всё облаком радиоактивным не накрыло, — посетовал водитель, и в этот момент у него зазвонил телефон. — Да, так точно. Слушаюсь, через пятнадцать минут будем. Новые вводные, едем в аэропорт.
— Кто приказал? — спокойно спросил я, готовясь к отражению атаки. Если уж на Думу напали и убили братьев, значит, предатели вообще страх потеряли и могут попробовать ликвидировать меня в дороге.
— Ваш отец и генерал Лебедь, — повернувшись ко мне, сказал сопровождающий. — Сейчас доверять можно лишь сотрудникам СИБ из дворян. Для нас император — это единственная опора. Не станет его…
— Что за чушь, — фыркнула Настя, которая до этого старалась сохранять молчание. — Даже раньше цари были лишь первыми среди равных. Культ для поклонения из них делать — выбор слабых. Или вы верите в эту чушь про богоизбранность?
— А можно её оставить где-нибудь в местном отделении милиции? — скривившись, спросила Наташа. — Зачем мы её с собой таскаем?
— Не будем вводить рядовых сотрудников в искушение. А то предложит она им миллион баксов за освобождение, а они по глупости возьмут и согласятся. Правда, вместо денег пулю потом получат… но это мы умные, понимаем, — пояснил я, а то на озвученной сумме глаза у Сани уж слишком расширились.
— В отличие от тебя, мои родные живы и здоровы, — ехидно заметила Настя. — И в Лондоне их никто не достанет. А вы, как были шпаной, так шпаной и будете. Какой бы дорогой костюм на себя ни надевали.
— Всех достанем, только не сейчас, а чуть позже, — с усмешкой ответил я. — Если придётся, сам в гости зайду. Но, уверен, и без меня будут желающие на шпили полюбоваться и галстук потуже затянуть. Ну и, к слову, тебя они кинули. Бросили, посчитав списанным товаром. Не могли даже эвакуационную команду прислать.
— Заткнись, урод! Вы все сдохнете как собаки… — выкрикнула Берёзова, и в это время Аня, державшая себя в руках до последнего, сорвалась и отвесила ей звонкую пощёчину, да такую, что голову Насти мотнуло в сторону, она ударилась затылком, а на щеке остался красный отпечаток.
— Спасибо, — выдохнула Наташа. — А то я уже носки искала, чтобы ей пасть заткнуть, но все чистые, к сожалению.
— Вряд ли это прибавит ей мозгов, — вздохнув, покачала головой моя девушка, но, может, хоть в тишине доедем.
Так и случилось. Пока добирались до аэропорта, давящаяся слезами и соплями Берёзова не произнесла ни слова, а там нас уже ждали. Но не бизнес-джет, как я думал, а военный вертолёт. С чего такая расточительность, стало понятно, когда, попрощавшись с друзьями, я вместе с Анастасией и одним сопровождающим забрался в десантное отделение, и крокодил полетел над самыми вершинами деревьев.
— А что ж ты шлюху свою к папочке не взял? — пыжась громко спросила Березова.
— Настя, я девушек не бью. По крайней мере, стараюсь. Но ты напрашиваешься, — вздохнул я и надел наушники. К счастью, до рукоприкладства не дошло, не одному мне было противно слушать её храбрящиеся ругательства, так что и кляп мы ей тоже нашли быстро. Гул винтов отлично заглушал любое мычание, и полтора часа мне удалось провести в относительном спокойствии и раздумьях.
Берёзов не мог действовать в одиночку, это совершенно очевидный факт. Ему что-то предложили такое, от чего он не смог отказаться. А сейчас на него скинут всех собак, и это он тоже не мог не учитывать. Его побег — это билет в один конец, и совсем не в хорошую сытую жизнь.
Впрочем, чёрт с ним. Он уже сбежал и из-за моря гадить особо не сможет. Проблема в его союзниках и подручных. От них тоже нужно избавляться. Но так может дойти и до рядовых исполнителей, клерков и посудомоек. Плохой вариант. Оставлять хвосты — ещё хуже. Эти твари умеют затаиться на десятилетие, чтобы потом поднять головы и нанести удар в самое неподходящее время. А ещё террористы…
— Будем над Москвой через пять минут. У нас воздушный коридор до самого кремля, зрелище будет незабываемое! — отвлёк меня от раздумий сопровождающий, открыв шторку иллюминатора.
И чёрт побери, он был прав! Летели мы уже после заката, и миллионы огней окружали нас со всех сторон. МИ-шка шла над рекой, и сияющие небоскрёбы окружали её со всех сторон. Лазеры и свет дискотек освещали небо не хуже прожекторов ПВО, и нас даже ловили в объективы камер гуляющие на набережной люди.
Удивительное зрелище, особенно учитывая, что в нас никто не стрелял и не пытался сбить. Я, если честно, напрягся в начале, уж слишком яркими были всполохи воспоминаний о том, как наши дропподы рвали противовоздушные ракеты и крупнокалиберные пулемёты. Сколько парней я потерял на вылетах, сколько раз меня самого зашивали после самоубийственных десантов в тыл противнику…