— Я хотела извиниться перед вами, дар. Мне действительно неудобно за то, что я вела себя сегодня как истеричка. Я обещаю, что больше такого не повторится никогда. — Лучница, наконец, села рядом, закусив нижнюю губу, и уставилась куда-то в сторону.
— А, ты об этом, — пожал плечами я. — Да все в порядке, ничего страшного не произошло — вполне нормальная реакция на первый бой. Так что не бери в голову. — Я посмотрел на ее красивое, напряженное лицо и добавил: — В обычной обстановке меня можно называть на «ты», к тому же у тебя это сегодня уже неплохо получалось.
— Вы правда не сердитесь на меня, дар? — девушка откинулась к бревенчатой стене дома и немигающим взглядом посмотрела на хмурое беззвездное небо. — Я ведь даже тогда, когда эти твари пришли в Уриату, так не рыдала, — они там… моя мать… — Сальта сглотнула подступивший к горлу комок, — они ведь там всех…
— Спокойно, — я положил свою руку ей на ладонь, пытаясь успокоить, и тут мое тело словно скрутило судорогой…
— Доча, беги!!! — ворота содрогаются под ударами рыцаря Смерти. У частокола под бревенчатым настилом среди множества тел — тело ее матери. Обожженное лицо, сгоревшие волосы, мертвая рука сжимает охотничий лук… В живых уже почти никого не осталось.
— Беги, доча!!! — кто-то трясет ее за плечи.
— Кто? Зачем?
— Да приди ты в себя! — Отец, его доброе морщинистое лицо сейчас искажено в жуткой гримасе.
Внезапно звуки накрывают ее сознание. Шум дождя, треск ворот, хрипы раненых и дым, ползущий от горящих домов по земле.
— Отец! Нет! Я не могу! — кричит она в родное лицо. — Они маму!..
— Ее уже не спасти, доча. Уходи, я не хочу потерять еще и тебя. Там раненые увели детей. Лаз за старым сараем. Ты знаешь, — сбиваясь, бормочет отец. — Иди с ними… если не ты, то кто за нас отомстит… Отомсти… но сейчас уходи.
В глазах отца слезы… Он же никогда не плакал! Как?! Или это просто дождь?
Демон прижимает ее к груди, гладит по голове, словно маленькую, а потом отталкивает от себя…
— Уходи…
Мокрая глина скользит под ногами, Сальта бежит в противоположную от ворот сторону. Падает, больно ударяясь коленом о камень, не выпуская из рук старого отцовского лука. Тетива на нем порвана, но она не бросит его никогда. Ей ведь нужно мстить! «Твари! Какие твари! — Дождь смывает со щек слезы бессилия и боли, перед глазами обожженное лицо матери. — Ну почему так?! За что?!» Сзади раздается оглушительный треск, и, обернувшись, она замечает, как в рухнувшие деревенские ворота врываются закованные в латы скелеты. Впереди огромная черная фигура. Даэрон взмахивает своим огромным мечом и одним движением срубает голову бросившемуся к нему демону в синей, расшитой золотыми цветами рубахе.
— Оте-е-ец! — Девушка, содрогаясь в рыданиях, выхватывает из колчана стрелу и, скрипнув зубами, роняет ее на землю — проклятая тетива!
У ворот все кончено… Ее пока не видит никто. Она должна быть сильной! Так всегда говорил ей отец! До крови закусив нижнюю губу, чтобы унять слезы, Сальта забегает за сарай и протискивается в неширокий лаз.
Впереди спины уходящих в сторону Баланы соплеменников. Хромающий Херд тащит на себе бесчувственное тело Рииса, Зара поддерживает качающегося Сурата, идущая позади всех Хадежа с маленьким Малком на руках подгоняет остальных выведенных из деревни детей. Когда лучница догоняет своих, ни на глазах, ни в душе у нее слез больше нет. Только всепоглощающая ненависть…
— Давай. — Сальта принимает у хрупкой Зары готового вот-вот потерять сознание Сурата. — Смотри за детьми, — бросает она подруге и в последний раз оборачивается в сторону горящей за их спинами деревни…
— Дар! Криан! — Перед глазами встревоженное лицо демонессы. Голова раскалывается от только что откатившегося видения. — Что с тобой?
— Все в порядке, — выдыхаю я, трясу головой, привычно достаю из инвентаря фляжку и делаю пять глубоких глотков. — Так иногда бывает, — чуть виновато пожимаю плечами я и протягиваю фляжку Сальте. — Будешь?
— Ты словно окаменел. — Девушка берет у меня из рук емкость, делает пару глотков и, морщась, возвращает флягу. — Мерзость какая! Как вы эту дрянь только пьете?
— Я вот что хочу сказать, — после некоторой паузы я поднимаю на девушку глаза. — Даэрон мертв, твои родители отомщены…
— Эта мразь всего лишь пешка в руках Дважды проклятых, — не отводя взгляда, произносит лучница, — и я поклялась убить столько тварей, сколько можно. Сколько еще таких Даэронов бродит по территории сатрапства?
— Не знаю, — пожимаю плечами я, — есть еще, наверное, парочка.
— Видимо, ты хотел узнать, почему мы пошли за тобой, дар? Потому что рядом с тобой есть возможность мстить, и нас всех это устраивает…
Я смотрю в ее глаза и понимаю, что та ненависть, которая поселилась в душе Сальты, не делась никуда. Как бы только ее не стало еще больше…
Некоторое время мы молча сидим, слушая скрип качающихся от ветра фонарей и сиплое дыхание Мрака. Первой молчание нарушает девушка.
— Пора спать, дар, завтра будет веселый день. — Сальта поднимается со скамейки и потягивается, словно огромная кошка. — Кстати, на лавке спать сегодня не обязательно, если, конечно, ты не любишь спать под дождем.
— Спасибо, что выделили мне кровать, — улыбаюсь я, следом за ней вставая со скамейки. — Риис уже просветил меня на эту тему.
— А что он еще тебе сказал? — настороженно спрашивает меня лучница, а в ее взгляде, направленном на увлеченного своей работой алхимика, читается обещание скорой, мучительной смерти.
— Ничего, только сказал, что мне теперь есть где спать, и все… — отвечаю я. И думаю, что алхимик мне, в принципе, еще пригодится. Да и парень он совсем не плохой…
— Тогда спокойной ночи, Криан, — улыбается девушка и легкой походкой скрывается в дверном проеме общинного дома.
— Спокойной ночи, Сальта…
Глава 12
— Далеко еще? — Я поднял руку, приказывая следующим за мной бойцам остановиться, и обернулся к идущему за мной Айму.
— Нет, дар, — демон указал рукой вперед на стоящее у края дороги корявое высохшее дерево, — вон за тем эрдисом, по тропинке направо, и как раз к мельнице дядьки Сторха выйдем. А там до Феаторы метров семьсот-восемьсот будет. — Парень кивнул на Аритора, словно ища у того подтверждения. — Это по основной дороге с пару километров топать, а тут — рукой подать…
— На мельнице кто-нибудь есть?
— Нет. — Тень набежала на лицо демона. — Сторх со всеми в деревне жил, на мельницу только работать ходил, так что живых там точно никого быть не может.
— Ясно. — Я на всякий случай оглядел свое бравое воинство и, не найдя, к чему придраться, тронул пятками бока Мрака.
Дорога шла через лес и была размыта прошедшим ночью ливнем. Вокруг шумели деревья, радуясь влаге и утреннему солнцу, сменившему грозовые тучи, которые ночью обрушивали на этот лес целые потоки воды. Лес был наполнен тишиной, нарушаемой только сопением Мрака, негромким скрежетом амуниции следующих за мной соклановцев и перещелкиванием местных представителей пернатой фауны. Казалось, что нет вокруг никакого Проклятого княжества и заполонившей его нежити, что сейчас за поворотом откроется вид на забытую деревеньку во Владимирской области, ту самую, что осталась далеко позади, где-то в совсем уже другом мире.
Прошедшие два дня оказались сверхпродуктивными для моего молодого клана. Мы полностью очистили три общинных поля от заполонившей их нежити, собрав просто невероятное количество добычи. Кузнечный двор у Скайла был завален кусками обычной латной и кольчужной брони, приготовленной на переплавку. Все тряпки, кожа и прочая ненужная нам пока ерунда были сложены в просторное деревенское хранилище до лучших времен. Результат говорил сам за себя. Ребята прибавили по паре уровней, полностью переоделись в необычное и уже выглядели вполне подготовленными бойцами. Урон у лучников, с учетом действия баффов и приготовленных Риисом эликсиров, подрос до пяти тысяч, а танки под лечением спокойно держали на себе двух-трех обычных мобов.
Сегодня последний день, отведенный мне администрацией на уплату кланового взноса, и поэтому Феатора должна быть захвачена. Во что бы то ни стало. Я потрепал по загривку кабана и еще раз обернулся на следующих за мной демонов. Вчера мне пришлось буквально пинками отрывать их от прокачки профессий и заставлять пораньше лечь спать. Слишком многое зависит от сегодняшнего дня.
Я не представлял пока, как мы будем зачищать нечисть в захваченной деревне, и поэтому испытывал нешуточный мандраж. Одно дело — пак за паком бить скелетов на поле. И совсем другое — захват замков, городов и деревень. Мобы в любом захваченном ими поселении ведут себя значительно умнее — нет, они так же, как и всегда, агрятся на танков, тупо атакуют в лоб, но действуют уже как слаженное боевое подразделение. В момент атаки замка на его стены высыпают дополнительные лучники, которые своими выстрелами в первую очередь пытаются поджечь осадные башни. Бойцы сбивают приставленные к стенам лестницы, с внутренней стороны ворот собирается специальный отряд, состоящий из тяжелых латников, а по замку начинают курсировать патрули, от которых достаточно проблематично скрыться даже в состоянии невидимости.
Заштатная деревенька — это, конечно, не замок, но скорее всего у нежити будет подавляющее численное преимущество, и что с этим делать, я пока не знал. «Ладно, на месте разберемся, — я мысленно попытался успокоить себя, — по крайней мере, мы совершенно не ограничены по времени, отведенному на захват поселения. Респауна в княжестве нет, поэтому можно будет просто обойтись обычными наскоками и отходами, вышибая из рядов обороняющихся по одному-два скелета. Думаю, десяти-двенадцати часов на это хватить должно».
Постепенно к пению птиц стал примешиваться звук падающей воды, раздающийся откуда-то спереди. Погруженный в раздумья, я едва не пропустил поворот, о котором предупреждал меня Айм. Довольно широкая тропинка уходила от основной дороги вправо вниз, сразу за приметным деревом, и, насколько я мог видеть отсюда, была довольно хорошо утоптана. Минут через десять мой отряд выехал к неширокой речке с густо поросшими камышом берегами.