Даже Ринко была среди них!
Это ещё повезло, что высказать мне никто ничего не успел, так как прозвенел звонок и в класс вошёл учитель. Лиса тут же оказалась за нашим общим столом, но с таким видом, будто ничего не произошло. Предательница! Она же была на стоянке! Знала, что произошло!
Остаток дня прошёл будто в тумане. Почему-то ситуация с Настей выбила из меня душевное спокойствие. Казалось бы — что мне за дело, какую фигню придумали себе старшеклассницы? Но — цепляло. Настолько, что хотелось объясниться, доказать, что я ни в чём не виноват. Ужас, сколько на борьбу с этим желанием сил уходило. Даже рот боялся лишний раз раскрыть, чтобы не ляпнуть чего-нибудь.
Слова учителей и других учеников звучали глухо, словно бы фоном. Выдаваемый на уроках материал влетал в одно ухо и сразу же вылетал из другого. Все мысли крутились вокруг ситуации со Строевой.
Которая, кстати, совсем забыла, что хотела со мной поговорить и теперь передвигалась по школе только в сопровождении новых подруг. И на меня смотрела исключительно, как на грязное животное.
Причём таким же взглядом обожгла, когда села в машину! Нормально, не? То есть, она накосячила, она же обиделась, но едет не домой, а ко мне! На моей машине! Кто мне объяснит эту кривую логику?
— Что происходит? — попытался я выяснить у девушек настрой.
— Ничего! — хмуро буркнула Настасья Филипповна. И отвернулась к окну с видом: «Я не собираюсь с тобой разговаривать!»
А лиса только плечами пожала и скорчила мордашку с выражением: «Только, пожалуйста, не втягивайте меня в свои разборки!»
В итоге я окончательно выпал в осадок и всю дорогу до дома промолчал. По приезде отправился в свою комнату, отмахнувшись от слуг, которые спешили с докладами. Догуляю лишь сказал, чтобы отменил на сегодня встречу с неблинцами — работать не хотелось совершенно.
Ужин пропустил, Уния выгнал, от тренировки с Ринко отказался. Сидел на краю кровати, смотрел в окно и не мог взять в толк, как и почему такое неважное событие выбило меня из колеи. Отчего чувствую такую дикую злость при мысли о Строевой, и при этом не могу перестать о ней думать. Одновременно с этим ещё и чувствуя потребность в действиях. Хоть в каких-нибудь!
Нужно было принять решение. Раз из-за Насти всё началось, значит, с её уходом и закончиться должно! Выгнать её к отцу и вся недолга! Весь день мне своими бабьими заскоками испоганила.
С другой стороны, если я слова не держу, и при первых трудностях сливаюсь — что я за дворянин тогда? Кто будет со мной дела вести, доверять, поддерживать? Конечно, кто-то сделает скидку на возраст, ну, мол, у кого из нас не уходил первый вассал! Но именно что «кто-то». Большинство запомнит и не постесняется при случае напомнить.
В итоге, ни к чему не придя, заснул, не раздеваясь. А проснулся оттого, что в комнату кто-то вошёл. Тихо скользнул в дверь и направился ко мне.
Обычно я не настолько чутко сплю, но тут, видимо, несколько факторов сыграло. И дневной нервоз, и то, что лежал в довольно неудобном положении. Да и вошедший таился не как вор или убийца. Босиком, кстати. Кто явится на покушение или ограбление босиком?
— Это Алевтина, господин граф. — прозвучал женский голос. Затем зажёгся слабый свет на экране телефона, позволяя рассмотреть девушку с распущенными волосами и в полупрозрачной ночной рубашке. — Вы позволите?
Служанка Строевой? Какого черта происходит? Нет, она женщина симпатичная, и организм шестнадцатилетнего парня отреагировал на её просвечивающую одежду вполне определённым образом. Но какого хрена, вообще⁈
— Ты что тут делаешь? — хриплым со сна голосом спросил я. И порадовался тому, что звучит он не робко. Не как у девственника, которого пришла соблазнять топ-модель из каталога сайтов, которые он просматривал перед сном.
— Пришла принести извинения от имени своей госпожи, господин граф, — произнесла Алевтина, медленно приближаясь ко мне. Не так, как обычно люди ходят — чтобы дойти. А демонстрируя всю ту роскошь, которая проглядывала из-под тонкой ткани.
— Какие извинения?..
Аналитическая часть мозга уже всё поняла. Сложила картинку перед глазами с фактами и вынесла очевидный вердикт. А вот чувственная, да и речевой аппарат тоже, подстроиться не успели.
— Ну… вы же понимаете?.. — Она каким-то неуловимым движением выскользнула из одежды и уже полностью обнажённой остановилась возле кровати. — Настасье Филипповне очень жаль, что так вышло.
Абсурд ситуации я понимал. Как и тот факт, что в современном обществе купеческие дочки не отправляют своих компаньонок в постель к юношам с извинениями — нет у них такой власти. Да и что это, блин, за извинения такие?
Но кроме разума уже включились другие управляющие контуры. Древние и очень могущественные — куда там мозгу! И всё, что я мог сказать, было:
— Мне тоже очень жаль…
А потом слова стали не нужны. Следующим движением Алевтина оседлала мои колени, и нежным и невероятно долгим поцелуем, вышвырнула из моей головы все мысли. И возражения, если таковые там ещё оставались.
Жар женского тела в моих руках окончательно растопил за ненадобностью здравый смысл. Я с упоением вдохнул сладкий запах волос и кожи служанки, поймал губами крупный сосок и… услышал знакомый, но совершенно неподходящий к обстановке голос.
— А с каких это пор меня на такое не зовут?
От неожиданности я даже закашлялся. И чуть не спихнул с себя Алевтину, как какой-то мальчишка, которого родители застали врасплох. Ринко? Она тут что делает? И какого хрена тут вообще происходит?
Прежде чем я обрёл дар речи и все эти вопросы высказал, лиса, как ни в чём не бывало, продолжила говорить.
— Никто не попадает в постель к моему господину, минуя меня!
Что? Нет! То есть, не было такого правила, я его впервые слышу! Он это только что придумала? Зачем? И что это значит?
А вот служанку ни появление Рин-рин, ни её слова не спугнули.
— Я здесь новенькая и не могу возражать против правил дома, — с застенчивой улыбкой проговорила она.
Посмотрела сперва на меня, облизнув язычком губы, а потом повернулась к кицунэ и протянула в её сторону руку. Приглашающим жестом.
— Хорошая девочка! — выдохнула лиса.
Да вашу мать! Я заснул и проснулся в порнографической версии этого мира? Что они творят?
Не могу даже сказать, я был больше напуган, возбуждён или ждал дальнейшего развития события? Наверное, все вместе, но больше последние два пункта. В любом случае даже мысли о том, чтобы остановить девушек, у меня не возникло. И сюжет пошёл дальше, развиваясь всё в тех же рамках сценариев фильмов для взрослых.
Ринко взялась за ладошку Алевтины, приблизилась к ней и обняла со спины. Зарылась носом в её волосы. Служанка отреагировала каким-то мурлыканьем, прижимаясь к лисе. Миг — и обе девушки уже страстно целуются…
А потом одна из них падает на меня без признаков жизни.
— М-да, Ром-ром! — произнесла одноклассница голосом, в котором не было ни капли былой страсти. — Что за хрень с тобой постоянно происходит, а?
— Ты мне скажи!
Как я на истерику не сорвался, не знаю.
Но Ринко отвечать не спешила. Молча спихнула с меня служанку — живую, отметил я, просто потерявшую сознание. Сдёрнула с одной из подушек наволочку и резким движением разорвала её на две части. Одной связала голой девушке руки за спиной, другой — ноги.
Я ей не помогал. Просто смотрел на её деловитую суету и тихонько офигевал. Закончив, девушка уселась на край кровати рядом со мной и вздохнула.
— Ничего странного не чувствуешь?
— Ты, блин, сейчас серьёзно⁈
— Давай помедитируем вместе? Станет легче, обещаю.
— Ринко, я тебя придушу сейчас! Какая ещё, на хрен, медитация!
— Ты, что, обиделся за Алевтину? Зря! Она неискренне тебя хотела. Какая радость от секса без взаимности?
— Ар-ра!
Лиса, наконец, перестала меня троллить и с удовольствием рассмеялась. А через несколько секунд также резко оборвала смех и сделалась очень серьёзной.
— Роман, я не так давно тебя знаю, но уже успела убедиться, что зла в тебе нет.
Так… Нормальный переход. Я попытался сосредоточиться, но в голову почему-то опять полезли картинки утренних событий. С Настей, которая кричит отцу, что она станет моей наложницей. Чёрт, а это-то сейчас каким боком?
— Однако от количества странностей вокруг тебя, у меня скоро весь мех поседеет! — завершила свою мысль Ринко, возвращая меня к текущему вопросу. — Взять хотя бы сегодняшний день. Ты в курсе, что на тебя приворот повесили?
— Чего? — недоверчиво протянул я. — Что ещё за бабушкины сказки пошли?
А потом вспомнил, что у лисы, как у дамы, давно живущей на этом свете, некоторые слова в лексиконе малость архаичны. И приворот на самом деле, если пользоваться современной терминологией, это…
— Ментальная закладка, — пояснила девушка. — Зерно, которое одарённый подсаживает своей жертве. Не приказ сделать что-то, а идея. Которая сама разовьётся в стимул к действию. И человек, находящийся под приворотом, останется в полной уверенности в том, что решения на самом деле принимал он сам.
Выгнать Настю и разорвать с ней вассальный договор — вот навязчивая идея, которая крутилась у меня в голове весь день. Избавиться от неё, передать отцу, больше не связываться, не нести ответственности. Такое зерно мне подсадили. От этого и вся парнойя: казалось, все только и делали сегодня, что смотрели на меня с осуждением. А на деле это я сам себе все напридумывал.
Ну и кто это меня так?
А кому выгодно?
Руку я пожимал сегодня только одному человеку. И именно после разговора с ним, вся эта ерунда и началась. Барон Фёдор Дерябин, покровитель Настиного отца. Он поставил мне ментальную закладку. Ментальная закладка равно менталисты. А они, в свою очередь… Вот блин!
— Так, с этим разобрались, — буркнул я хмуро. — А эта красотка тут каким боком?
И кивнул на бесчувственную Алевтину, лежащую обнажённой на моей кровати.