— Как бы там ни было — вариантов у нас нет, — не оборачиваясь, произнес я. — Выберемся наверх, отправимся в Эрантию и предупредим людей.
Развалины университета темной магии и некромантии. До 250-го уровня включительно. 20 человек максимально.Уникальный.
«Вот ведь!.. — мысленно выматерился я. — Так вот почему вход в данж оранжевого цвета!» Из-за разницы шрифтов я не заметил слово «уникальный». У нас только одна попытка на прохождение, и даже думать не хочется, что будет, если мы там все ляжем. Повышенный дроп, удвоенный опыт — мечта любого игрока, но как же задолбали меня уже все эти игры! Когда мы его пройдем, он исчезнет. И развалины просто останутся развалинами. Именно «когда»! И никаких если…
— Ну, пошли, что ли? — обернувшись, я сделал приглашающий жест и первым шагнул в оранжевую пленку инстанса.
«Руины!» — пронеслось у меня в голове, едва я увидел то, что осталось от Ан Клауда. Вот, собственно, почему из-за не таких уж высоких стен не было видно ни одного строения на территории бывшего университета некромантии. Их просто не осталось. Поросшие крапивой и бурьяном развалины хозяйственных пристроек, потрескавшиеся и оплавленные булыжники брусчатки внутреннего двора, наполовину вывороченная из земли фонтанная чаша — непонятно, зачем Тиарану понадобилось все это ровнять с землей? Главное здание, судя по воспоминаниям Райнека, когда-то было очень похоже внешней архитектурой на Вестминстерское аббатство, хотя и отличалось от него по форме и размерам. Ну да, учебное заведение темных магов и некромантов обязательно должно быть выполнено именно в готическом стиле. Один из укоренившихся штампов современной литературы. Все эти стрельчатые арки, высокие колонны, вимперги, тимпаны, архивольты… я слабо разбираюсь во всей этой готике и уж тем более не понимаю, как эта величественная геометрия может быть по нраву вампирам и некромантам? Сама-то культура зародилась как культовая и религиозная. Нежить, наоборот, должна ненавидеть все это! Так оно, собственно, здесь и произошло. От главного здания остались только три нижних этажа южного крыла. Верхняя часть остатков строения почернела и заметно оплавилась, крыша снесена каким-то могучим заклятием — нет, нам как раз туда и нужно, но вот в хранилище мы точно уже не попадем. А жаль: если верить моему видению, то было там одно непростое колечко и такой же непростой амулет. Которые бы очень подошли Ваессе. Только перелопатить сотни тонн битых камней — это даже в игровом мире практически неосуществимая задача. Да и не факт, что эти артефакты все еще там лежат. Защитники могли использовать их в момент отражения нападения. Ну да ладно. В Оке Забвения осталось еще целых два заряда. Направленный портал Ваесса сможет сюда построить в любой момент. Разберемся с этим пророчеством и наведаемся еще раз, в археологических, так сказать, целях. А пока… пока нам нужно просто закрыть этот этап прохождения.
Я глубоко вдохнул горький аромат растущей на развалинах травы и перевел взгляд на первого босса этого странного во всех отношениях данжа. Двести десятый уровень и двести восемьдесят миллионов ХП… она была такой же, как и в видении. Горящие багровым глаза, широкая грудь, хищные очертания поджарого тела — Райнеку она казалась самым красивым существом этого мира, и в чем-то я с ним действительно соглашусь. Слишком долго я чувствовал то же, что чувствовал он. Гончая стояла в семидесяти метрах впереди, гордо приподняв свою шипастую голову и спокойным взглядом обозревая окрестности. Вокруг нее в понятном одним лишь разработчикам порядке находились еще с полсотни собак двухсотого — двести десятого уровней. Нет, не гончие. Точно таких я видел в разрушенном Западном крыле. Эти разве что раза в полтора крупнее, и ХП у них — по триста тысяч у каждой. И не нужно быть Альбертом Эйнштейном, чтобы понять, что босс атакует, как только мы попадем в радиус агро любой из этих давно подохших шавок.
Гончая и ее стая наглухо перегораживали нам дорогу к южному входу, до которого от площадки перед воротами было не больше ста двадцати метров. Это при условии, если обходить все эти груды камней, которые остались на месте университетских пристроек. Нет, можно, конечно, попробовать пройти, прижимаясь к левой стене, но это, скорее всего, не получится. По обеим сторонам от ворот, на расстоянии примерно двадцати метров от них, на стену ведут каменные лестницы. В смысле, когда-то вели. Сейчас остались только выступы, а напротив каждого из них лежат по паре этих вот дохлых тварей. И могу поставить сотню золотых против пары медяков, что они, ко всему прочему, могут детектить инвиз. Все правильно — эти данжи не для того придумывались, чтобы шляться по ним в любом направлении. Хотя этот все равно какой-то странный.
Никаких боссов больше не видно. Четыре группы скелетов-воинов вперемежку с какими-то синими зомбаками и десяток умертвий возле самой дальней стены. Главный гад, скорее всего, стоит в полуразрушенном крыле, вход в которое зияет темным пятном слева. Странно и то, что замком все это можно назвать только с ну очень большой натяжкой. Никаких тебе оборонительных сооружений, кроме стен. Да и те выглядят, скорее, декоративной оградой от разгуливающей по кладбищу нежити. Оно и понятно: на фига нужны бастионы и башни, если и боги-то этот университет в те времена найти не могли. Да и не помогли бы тут бастионы… На них все-таки кто-то должен стоять. А тут всего-то была пара сотен некромантов, большей частью ученики.
— Не знаю, тетечка, как вам, но я здесь точно учиться бы не стал, — хмыкнул за моей спиной Риис.
— И когда ты только повзрослеешь? — вздохнула Ваесса и, прикоснувшись к моему запястью, кивнула на гончую и тихо спросила:
— Это она?
Дождавшись моего кивка, магистр продолжила:
— Криан, но ведь нам совсем не обязательно ее убивать?
— Да, князь, — поддержала Ваессу Раена, — тот отрекшийся, он…
— Мне и самому не хотелось бы ее убивать. Кем бы ни был этот Райнек, он, как никто иной, заслужил, чтобы здесь осталась эта вот частичка его души. — Я перевел взгляд на дочь некроманта и, кивнув в сторону костяной собаки, спросил.
— Сколько ты сможешь ее продержать?
— Две минуты, — не задумываясь, ответила та.
— Отлично. Значит, поступаем так.
Я указал рукой на вывороченный фонтан.
— Мы с Риисом встанем вот там. Далее, по команде, Ваесса выключает босса, а я вытягиваю на себя всех этих собак. Риис, — я перевел взгляд на мага, — ты находишься строго за моей спиной, и, когда вся эта дохлятина сбежится, скастуешь Ледяные Оковы и прыгнешь к основной группе, которая будет стоять тут. Я повторяю то же самое с Оковами Земли, после чего Раена и ты заливаете скованных собак. Десяти секунд вам должно хватить за глаза. Кан на подстраховке. После уничтожения аддов уходим в здание, — я махнул рукой на чернеющий вход, возле которого прогуливался пак из десяти скелетов и зомби.
— Ваесса, пока мы выносим собак, Гошу и Няшу отправь на тех вот туристов. Зайдем внутрь, и Раена обрушит висящий над входом козырек. Он и так там на соплях висит, поэтому не думаю, что с этим возникнут какие-то проблемы. Гончая до нас не доберется. Летать она не умеет, ну а мы, если понадобится, выйдем потом через любое выбитое окно. Барьеры исчезнут после прохождения этого данжа, и собака сможет спокойно отсюда уйти.
— На соплях… — задумчиво произнес Риис. — Какое интересное выражение, ведь если помыслить…
— Потом на эту тему поговорим, — оборвал его я. — Давайте. Едим сэндвичи, вешаем баффы, юзаем алхимку. Готовность две минуты.
Я легонько хлопнул гасконца по плечу и кивнул в сторону фонтана:
— Пошли, мыслитель, на исходную.
Все как тогда, в разрушенном Западном крыле. Полусгнившие мобы, горящие синим глаза. Вот интересно, цвет глаз у нежити — он от чего зависит? Красный, синий, бордовый. Почему, например, не фиалковый? Нужно будет как-нибудь поинтересоваться у Ваессы. Я улыбнулся, проверил висящие на группе баффы, перекинулся в боевую форму и шагнул, прикрываясь щитом, вперед.
С глухим хлюпающим звуком пущенные веером Каменные Диски ударяют в мертвую плоть, песчаным шорохом опутывает костяную гончую узкая черная лента — и университетский двор тут же взрывается оглушительной какофонией звуков. Одновременно взвыли окружившие гончую монстры, утробно заревели костяные драконы, раскидывая в стороны замешкавшихся на их дороге мертвых собак, и я, чуть сместившись влево и врубив Ярость Преисподней, легко, с одного удара Языка Пламени, развалил надвое первую же атаковавшую меня гадину. Куда там всем этим световым мечам до моей Пагубы! В ноздри ударяет запах паленой мертвечины. Полшага влево, пропустить труп, Ледяным Клинком в следующую. Крит! Щитом сбить на землю третью, атаковавшую слева собаку. Инерции не больше чем от парирования подачи в настольном теннисе. Полшага назад, упереться спиной в камень. Сразу две твари одновременно впиваются в левую ногу. Отшвырнуть их нельзя: раскроюсь — и они просто задавят меня массой. Слишком уж много собак. Рев стоит ужасный. Оскаленные морды со стекающей слизью, торчащие из мертвой плоти обломки костей, и вонь… Спасибо щиту, который позволяет мне стоять, и хорошо, что твари не могут атаковать одновременно…
— Давай! — командую я стоящему за камнем Риису. Кидаю под ноги Оковы Земли и, оставляя за спиной ледяной треск, Прыжком ухожу к основной группе.
Едва устояв на ногах, я принял влево и, упершись рукой в угол стены, оглянулся и попытался хоть как-то оценить ситуацию. Мог бы и не оборачиваться — все и так понятно. Раена вскинула обе руки, так, что ее сжатые кулаки находились на расстоянии не больше десяти-пятнадцати сантиметров друг от друга, и замерла. Нижняя губа закушена, в широко распахнутых голубых глазах плещется какая-то шальная бесшабашность. А в тридцати метрах впереди из сгустившегося над землей светло-серого воздуха на скованную двумя заклинаниями нежить опрокинулся, казалось, весь девятый круг Ада. Того, что когда-то придумал Данте. Ледяные глыбы ударили в землю с грохотом сотни отбойников и огл