Вчера я вернулся поздно, вернулся бы и еще позже, если бы не пожилая библиотекарь выгнавшая меня из-за стола под угрозой того, что, если я не уйду, она не станет мне помогать. Бумаг я перебрал массу, причем кое-что, я даже умудрялся прочитывать, при этом злясь и матерясь, Бельский даже в своих записях был рассеян и непостоянен, и они напоминали записки сумасшедшего, часто текст внезапно прекращался и на листе появлялся незамысловатый рисунок, хорошо хоть сюжеты были однотипные, русские народные сказки, сказания, былины. Вот только мне это не давало ничего, что могло навести на след первого директора Института.
Я потянулся в кровати и нехотя встав натянул домашние штаны, в смысле это были просто спортивные штаны, которые я решил сделать домашними, все же я нынче не один живу, и негоже перед дамами, пусть и пернатыми щеголять в одних трусах, а то и вовсе без них.
Тихо прокравшись к дальней комнате, я заглянул внутрь и умильно улыбнулся, мои птички спали вповалку, тесно прижавшись друг к другу, что интересно в комнате не было ожидаемого неприятного запаха свойственного пернатым. Да и вообще, не знаю уж как они это делали, при полном отсутствии рук, но с их появлением у меня дома стало чисто, такого порядка в моем жилище не было никогда. Убедившись, что у моих соседок все в порядке я направился в душ, по моим подсчетам, когда я из него выйду как раз должна приехать Василиса и сварить мне кофе, и каково было мое разочарование, когда, выйдя я обнаружил пустую кухню.
Включив чайник, я, поковырявшись в холодильнике соорудил себе гигантский бутерброд, никогда не понимал всех этих стереотипов про то, что завтрак должен быть легким, да и вообще всеми этими стереотипными завтраками вроде круассана, яичницы, каши, меня кормила Василиса, сам я предпочитал вот такое вот, огромный бутерброд, с толстенным куском мяса и кружкой чая или кофе. Наливая чей в единственный бокал, я в очередной раз я дал себе зарок купить новых кружек, ну куда это годится, сейчас вон мои птички проснутся, им то тоже откуда-то нужно пить, хотя нужно ли? Ни разу не видел, чтобы они пили, есть, это да, подметали все, что плохо лежит, при этом яростно дрались за каждый кусок, впрочем, не забывая о том, чтобы я был сыт, мне вообще казалось, что от скандалов и драк мои сожительницы получают куда как большее удовольствие, чем от еды.
Когда я уже почти прикончил бутерброд с чаем на столе проснулся телефон, взглянув на экранчик там обнаружилось короткое сообщение от Васьки, «Спишь? Один?», я отправил ей короткое «Звони», и буквально через несколько секунд раздался звонок.
— Привет. — Поздоровался я, быстро взяв трубку.
— Привет. — Голос девушки был каким то расстроенным, и тихим, впрочем, то, что она говорила со мной не громко, легко было объяснить тем, что скорее всего где-то рядом спал Царевич. — Не знаю уж благодарить тебя или нет… — Начала она.
— Что такое? — Я сам удивлялся своей холодности, чертово зелье Златы продолжало на меня действовать.
— Да все из-за Ваньки. Дим, я его таким никогда не видела, он пришел вчера вусмерть пьяный, пытался со мной скандалить… — Она всхлипнула. — Дим, такого не было раньше, пьяным я его видела и не раз, он обычно со мной пару вечеров проводил, потом ему становилось скучно, и он сваливал к своим бабам, а вот ругаться со мной…
— Васьк! — Перебил я ее. — Бросай его к чертям. Ну что это за отношения?
— Я не могу. — Прошептала девушка. — Я его люблю.
— Ну и дура. — Подвел я итог. — Но я тебя судить не собираюсь, ты моя подруга, ты мне дорога, к тому же мне с тобой хорошо, и несмотря на то, что я понимаю, что твои отношения они не здоровые и не приведут ни к чему хорошему, вмешиваться в них не стану. Максимум, знай, что, когда ты сама будешь готова бросить его, я, если буду жив, приючу тебя, дам кров, стол и всю поддержку, на какую только способен.
— Спасибо. — Неуверенно произнесла она. — Я позвонила… Я хочу тебя предупредить, он тебя винит в своем увольнении, мало ли что он попытается устроить. — Я на это лишь пожал плечами, ну не в первый раз меня будет ждать возле квартиры очередной убийца, этого мне не изменить, остается надеяться, что и в этот раз пронесет. — Я это… — Тон ее постепенно стал пусть и натянуто, но игривым, похоже она начала приходить в себя. — Награду тебе обещала.
— Ага. — Согласился я, отмечая, что обещанная Васькой награда вообще не вызывает во мне никаких эмоций, зелье, мать его, сколько мне еще ходить отмороженным големом. — Позже Вась, все позже, возьму с процентами, сейчас времени нет, надо детишек найти, надо Бельского найти, да еще и этот бал не ко времени. Ты когда уезжать то собралась?
— Да сразу после бала. — Хмыкнула Васька. — Тут все дела уже решены, Кощей расщедрился, профинансировал мое предприятие, бумаги подписаны, люди в Новосибирске заряжены. — Я мимоходом еще подумал, с чего бы это Кощей, который трясется за каждую копейку решил профинансировать Ваську? Только ли дело в том, что он был заинтересован в том, чтобы отослать Царевича подальше, или красавица блондинка нашла другой ключик к финансированию? Впрочем, я отогнал от себя эти нехорошие циничные мысли.
Попрощавшись с Васькой, я еще некоторое время сидел, размышляя над возникшей проблемой мстительного Царевича, от которой, впрочем, отмахнулся, ну придёт и придёт он по мою душу, помешать ему это сделать я не смогу, мне остается только быть осмотрительным.
— Дима! Дима! Дима! — В кухню влетели птицы, и тут же устроили свару за нарезанный хлеб, лежавший на столе. Я с усмешкой посмотрел на них, и налив в кружку еще чаю, поставил поближе к визжащему клубку из перьев.
— Девочки! Доброе утро. — С усмешкой произнес я и звякнул ложечкой по кружке. — Вам сахар в чай класть?
Клубок мгновенно рассыпался и птицы словно между ними только что не было свары окружили кружку и принялись пить оттуда горячий напиток, причем делали это по-человечески, а не как птицы, никаких задирании наверх голов, просто обступили кружку и по очереди принялись делать глотки.
— Девочки. — Обратился я к ним, когда они закончили. — Мне помощь нужна. Можно вас попросить?
— Проси! Проси! Проси! — Снова запрыгали они по кругу.
— Я тут в библиотеке, нашел кабинет Бельского, мне нужно, помочь разобрать бумаги, выяснить, чем он занимался, особенно интересует ранний период и самый поздний.
— Читать? — Недовольно протянула Сирин, за что тут же получила подзатыльник крылом от подруги. — Читать мы любим! — С внезапным воодушевлением продолжила она. — А там много?
— Много. — Кивнул я. — Сам я не справлюсь, хотя мне сегодня и придадут в помощь еще сотрудников.
— Дима начальник. — Радостно взвилась над столом Алконост. — Большой начальник.
— Ага. — Хмуро буркнул я. — И мочалок командир. Есть еще одно дело. — Я заговорщицки склонил к ним голову и птички тут же притихнув приобрели самый что ни наесть шпионский вид. — Меня как начальника могут попытаться убить.
— Кто? — В ужасе вскрикнула Гамаюн и тут же прикрыла рот крылом. — Кто? — Теперь уже тише спросила она.
— Иван Царевич. — С охотой пояснил я. — Место которого я занял.
— Ааааа. — Довольно протянули они хором. — И жену которого ты…
— Тсссс. — Прервал я их. — Про это, он не знает.
— Как же не знает? — Возмутилась Сирин. — Это же тайна! А про тайны все знают, таков закон.
— Это не тайна. — Остановил я ее, еще мне этого не хватало, чтобы мои секреты стали достоянием общественности, особенно рогатых мужей. — Это информация для служебного пользования, а значит разглашению не подлежит. — Птицы сделали самые серьезные лица. — В общем так, девочки, если хотите, назначу Вас своими добровольными помощницами, внештатными.
— С зарплатой? — Восторженно поинтересовались они.
— Конечно, — Не моргнув глазом согласился я, если честно я рассчитывал, что их услуги обойдутся мне бесплатно, станут они на меня работать за еду и кров, но раз уж надо зарплату, то пусть будет. — Сколько хотите?
Птицы отвернулись от меня собрались в кружок и зашептались, потом Алконост подозрительно глянула на меня.
— Мы по денежке хотим, по блестящей, из тех, что ты в вентиляции прячешь, в мешочке на леску привязанном. — Вот откуда они узнали про мою заначку из золотых монет, тех самых что я изъял у шабашников, понятия не имею, значится плохо спрятал.
— Девочки. — Вздохнул я. — Там этих монет не так уж много, я не смогу вам по монете каждый месяц выдавать.
— Нам не надо каждый месяц. — Замотали они дружно головами. — Нам просто по монетке, по самой блестящей и хватит, будем служить тебе верой и правдой.
— Ага! — Вмешалась Гамаюн. — Лучшее предложение на рынке. — И вот в этом она была права, с монет тех мне все равно ни холодно, ни жарко, а им, ну как пользу принесут, хотя я понятия не имею зачем птицам золотые монеты.
— Согласен! — С улыбкой сообщил я им. — Берите по монете, и с этого дня, вы мои личные внештатные помощники, глаза и уши, служба разведки, и предотвращения преступлений, время от времени буду давать вам поручения, а пока их нет, летайте по городу, собирайте сплетни и особое внимание обращайте на тех, кто злое против институтских задумал. Ясно?
— Так точно, начальник. — Они попытались отдать мне честь крыльями, но случайно начали толкаться и в итоге снова сцепились в дерущийся клубок.
Я же, нацепив на себя футболку с надписью «Железная тётя», не забыв напялить под нее броне майку, фальшиво напевая песенку про колдуна в час ночной попавшего в ловушку распутной девы, направился к форанеру.
Институт встретил меня поистине удивительным зрелищем, сама Василиса Андреевна Премудрая вышла меня встречать на проходную, что было не удивительно, ведь она обещала, удивительно было то, что она была наряжена в бесформенные спортивные штаны, мятую застиранную футболку, в руках здоровенная кружка с ароматным кофе, а на ногах тапочки зайчики. Выглядела супруга директора Института уставшей, но как-то очень мило, по-домашнему, несмотря на то ч