— Дим! — Варвара потрепала меня по плечу. — Что завис?
— Так. — Я встал и поманив ее за собой вышел в коридор, памятуя о том, что в двери в любой момент может войти посетитель я отвел ее в камеру, ту самую, где недавно беседовал по телефону с Василисой, и присев на скамейку, велел ей сесть рядом. — Варь! У меня будет к тебе сейчас очень серьезный и важный разговор. — Она насторожилась. — Я прекрасно понимаю, что тебя поставили следить за мной, поставила Василиса, более того, я думаю, что Виталий тут с теми же целями, просто не так явно выделяется. И поэтому у меня вопрос, ты действуешь в первую очередь в интересах Института или Василисы?
— В своих. — С холодом в глазах призналась девушка. — У меня нет мании, про то, чтобы сделать всех институтских счастливыми. Василиса создавала меня умной, рациональной, карьеристкой, она создавала меня на место начальника полиции и при этом понимала, что иногда, мне придётся иметь дело с зарвавшимися «нашими», именно это позволило мне без раздумий и сожалений схватиться с Арысью, хотя я против нее ничего не имею, так же холодно и без раздумий, я разберусь и с Вами, если Вы пойдете против закона.
— Хорошо, если это правда. — Буркнул я, но мне совершенно не понравилась прозвучавшая в мой адрес угроза. — У меня будет просьба, про рисунки эти, про догадки и вообще про все материалы по делу Бельского докладываешь только мне. На вопросы Василисы, отвечать, что расследование идет своим чередом, про его подробности в курсе только я. И не откровенничай с остальными. Идет?
— Вы подозреваете Василису? — Она очень мило выгнула одну бровь. — Только потому, что Бельский рисовал ее голой. Дим, тебе надо посмотреть все рисунки, там такого нарисовано, что у тебя мгновенно появится еще с пол сотни теорий.
— Я не подозреваю Василису. — Поправил я ее. — Я не исключаю ее участие. Поэтому и прошу тебя о некоторой конфиденциальности.
— Ты просишь сохранить тайну? — Хмыкнула девушка.
— Нет! Про тайну тут все сразу же узнают. — Помотал я головой. — Я прошу сохранить информацию с грифом «Для служебного пользования» между нами.
— Ну вот! — Улыбнулась она. — Между нами уже появились свои секретики. Все идет по плану Василисы.
— В смысле? — Не понял я.
— Она просила меня с тобой сблизиться, ну по-женски. — Она мне подмигнула. — Василисе очень не нравится и то, что ты общаешься с кем-то из чужих, и то, что ты можешь после истечения срока снова начать встречаться с Ягой.
— Черт, да ей то какое дело до меня и Яры. — Вспылил я, но Варвара лишь пожала плечами.
— Не знаю, — Честно призналась она. — Да мне и плевать, если что, ты меня вообще не привлекаешь.
— Да и бог с тобой, не очень-то и хотелось. — Произнося эти слова я думал о том, как бы снова не залипнуть в ее декольте, это было бы сейчас максимально неуместно. — Меня волнует, что она пытается пакостить мне и Яре, для меня это важно.
— А должно быть важно другое. — Грустно вздохнула девушка.
— Что?
— Найти Бельского до истечения срока. — Она щелкнула меня указательным пальцем по кончику носа и встала, направившись к выходу из камеры. — Я, после работы без лишних глаз, сведу результаты проверки в библиотеке и предоставлю тебе. — Я лишь молча кивнул. Проводив ее взглядом, который вопреки всем прилип к ее округлой подчеркнутой обтягивающими брючками попе, похоже права была Варвара, плевать на отношение к человеку, если девушка красотка, ты на нее в любом случае будешь засматриваться.
Остаток дня прошел в ленивой рутине, я и правда отобрал посмотреть рисунки Бельского, больно уж интересно было, чего он там накалякал, и надо сказать, рисовал он не плохо, да пусть он не уделял этому должного внимания, было ясно, что он просто сидел и в задумчивости черкал ручкой или карандашом, но ведь получалось. И если убрать какие-то совсем уж бредовые рисунки, вроде изображения самого Бельского с огромными мышцами и обнаженным торсом поднявшим к небу меч, а внизу, припав к его ногам в обожании пара красоток, то находилась довольно интересная информация. Вот лист с изображением Кощея, причем изображения были нарисованы одно поверх другого, вот он сидит над сундуком с золотом, больше напоминающий скелет, вот он уже поупитаннее с превосходством рассматривает нескольких, брошенных к подножию его трона, красавиц, вот рубит голову двуручным мечом, вот снова с золотом, но уже за столом на котором аккуратными столбцами выстроены монеты. И поверх всего этого изображение высокого худощавого мужчины в деловом костюме, очень узнаваемое изображение, не хватает только пронзительно синих глаз.
Я отложил картинку и взял следующую, с нее на меня смотрел полный улыбающийся мужчина с копной черных волос, этот портрет был проработан очень хорошо, уверен, встреть я этого человека на улице, я бы его узнал, он просто светился жизнерадостностью и обаянием, вот только надписи на листе, «Зло», «Смерть», «Опасность», «Убийца», «Страх». Интересно, что именно так напугало Бельского в этом человеке, почему он решил его нарисовать?
— Толстяка смотришь? — Задала мне вопрос Варвара, даже не вставая с места. — По лицу видно. — Пояснила она. — У меня, наверное, тоже такое же лицо было, когда я его портрет нашла. Ладно изображения наших… коллег. С ними все понятно, особенно мне понравился как Кощей получился и Кузьма, а вот этот, с виду то вполне приличный дядька, а вот надписи…
— Почему толстяк. — Поинтересовался я и направляясь к копиру, надо было сделать несколько копий с этого рисунка.
— По лицу видно, что человек полный. — Пожала плечами девушка. — Это только мужики не понимают такого, а у нас, у женщин глаз наметанный.
— Я поеду по делам. — Сообщил я коллегам забирая из лотка копии рисунка. — И уже скорее всего сегодня на работу не вернусь, если что, звоните.
— Если что, что? — С иронией хмыкнула Варвара. — Дим, тут уже который день ничего не происходит.
Ага, подумал я, второй день не происходит, а ты вон в бейсболке ходишь после того, как тебе Арысь космы повыдергала, впрочем, в слух я этого произносить не стал, обидится еще, а она мне сейчас нужна, даже, наверное, больше, чем волк.
Этот меня, кстати, перехватил на улице.
— Дим! — Он сел рядом с машиной, когда я завел ее давай мотору чуть-чуть прогреться. — А зачем нам эти новые сотрудники? Ну ведь и правда ничего же не происходит.
— Виталий вместо Ваньки, — Принялся пояснять я. — Будет за Кузьмой гоняться по деревням и весям, ты, кстати, знаешь, что такое веси? — Он помотал головой. — И я не знаю, поэтому по ним за Кузьмой и станет гоняться Виталий! Ну а Варвара, она вместо меня, как раз за оставшееся время поднатореет, наберётся опыта и возьмёт отдел в свои руки.
— А ты? — Хмуро поинтересовался волк, прекрасно зная ответ на этот вопрос.
— А я если Бельского не найду, поеду послом в Буркина Фасо. Ну а если найду. — Я мило ему улыбнулся. — То на пенсию выйду, буду числиться в отделе, но бездельничать, как некоторые, целыми днями по городу бегать в поисках новых вкусов пирогов.
— А ну тогда ладно. — Ухмыльнулся мне напарник. — Вместе бегать будем, я тут мимо четвертого микрорайона с утра пробегал, там из одной пятиэтажки такой аромат шел, ты не мог бы с вещими птахами поговорить? Может они для меня стырят пару пирожков из той квартиры, а то окно высоко, третий этаж, мне не допрыгнуть.
— Отставить мысли о хищении чужой выпечки. — Я потрепал его по голове и уселся в машину, путь мой был на железнодорожную станцию, а потом в пресловутый первый отдел, где должны были регистрироваться все приезжие. В полицию я решил не ездить, ограничился тем, что сфотографировал рисунок и отправил это фото Сан Санычу, с просьбой уточнить, не появлялся ли такой человек в городе, в те времена, когда пропал Бельский. И судя по тому, что мое сообщение было получено, а он меня грубо в ответ не послал, то все же он нужную для меня информацию даст.
Два часа я мотался по городу, по инстанциям, требуя предоставить мне информацию, причем основную массу этого времени, я подтверждал свои полномочия, на то, чтобы оставить им запрос. В итоге я плюнул, позвонил Василисе, она еще кому-то там, и мои бумажки приняли за три минуты, пообещав дать ответ по интересующему меня гражданину в ближайшее время.
Злой и измотанный бюрократией я вернулся домой уже часам к семи вечера, причем пришел не с пустыми руками, старушке живущей этажом ниже я молча вручил батарейки для слухового аппарата, а соседке, кстати оказавшейся на удивление приятной и интеллигентной женщиной, букет цветов и огромную коробку конфет в качестве извинений, за свой не спокойный образ жизни, она смерила меня оценивающим взглядом, и в итоге благосклонно кивнув, просто попросила, чтобы мои гости по утрам в двери не долбили, а то она пока кофе не выпьет, очень раздражительная.
И только войдя на свою кухню я уже привычно и буднично чертыхнулся, я опять не купил кружек.
Кощей сидел за столом вместе с моими птицами, и они яростно резались в карты, и суди по всему им была интересна не сама игра, им было интересно мухлевать, и делали они это настолько умело, что я, пристально вглядываясь не мог заметить, как именно происходит действие. Впрочем, как я не всматривался я не смог понять, как птицы карты держат.
— А вот мы тузом! — Азартно воскликнул Кощей, бросая на стол очередную карту.
— Константин Андреевич! Ну совесть то имейте. — Возмутилась Гамаюн. — Это восьмой туз за игру, а в колоде их всего четыре, и они все у меня на руках.
— Да-да! — Подержала ее Алконост. — Все верно она говорит. В колоде четыре туза и они у меня на руках.
— Девочки не ссорьтесь. — Перебила их Сирин. — Вы обе правы. У тебя четыре туза, у нее четыре туза, у него три туза, а у меня все, карт нет, я выиграла.
— Да как так-то. — Одновременно воскликнули две оставшиеся птицы. — Мошенница! — И, как всегда, завязалась очередная драка.
— Еще ни разу партию доиграть не смогли. — С усмешкой сообщил мне Кощей, — Сейчас подерутся, потом поспят, потом еда, дальше послеобеденная драка, потом снова за карты сядем и все по кругу