Вся эта история напомнила мне про одного старого знакомого, который, по логике вещей, так же, как и я, мог спокойно прожить все это время. А если вспомнить свой сегодняшний сон и обещание, которое дал мне Фрэнк в нашу последнюю встречу, то получается, что он вполне мог его сдержать.
«Твою-то мать!» — мысленно прокричал я у себя в голове. Что же я натворил, я же просто опустил руки, а Фрэнк, видимо, все же смог их спасти, а я просто сдался! Вот я идиот! Но я же видел тело Жени? Мне его специально показывали, а может это была не она? Во что бы это ни стало нужно найти этого хозяина тайги! Конечно, может, я и зря себя обнадеживаю, все же это просто догадки, но кто его знает.
Но вышла проблемка, никто не знает, где эта деревня находится, эта байка передается из поколения в поколение, так что это несколько усложняет задачу. Но планы на весну у меня уже есть, носом буду рыть, но найду эту деревню!
Световой день стал еще короче, так что за день мы проехали только полпути. Ночевать решили прямо на дороге, так что распрягли лошадей, накормили и принялись разжигать костры и готовить ужин. Бегунок всю дорогу тупо проспал, а сейчас жутко болел с похмелья, еще бы, столько дней пробухать, это же сколько здоровья нужно. Сани сдвинули треугольником, между ними горел яркий костер, освещая своим светом приличную территорию, и своим теплом топил снег, превращая его в кашу. Над костром висел черный от копоти котелок, в котором топился снег. Все дружно хлебали и нахваливали горячую мясную похлебку, которую только что приготовили, надо отдать должное, она была реально вкусной. Особенно в восторге от нее был Бегунок, который аж три тарелки навернул. Закончив с ужином, наши сопровождающие разделились на дежурства, и отдыхающие легли спать. Как, собственно, и я, разместившись в санях на мягком сене. Лежа на спине, я смотрел на чистое небо, в котором мерцали звезды. Стараясь ни о чем не думать, просто смотрел на сияние огоньков, и все, и сам того не заметив, я спокойно уснул.
Проснулся я от криков пожилого охранника, который стоял у костра с большим половником и звал всех завтракать. Народ начал, потягиваясь и зевая, вылезать из саней, растирать снегом лицо для бодрости и доставать посуду из специального ящика.
Погодка несколько изменилась, поднялся легкий ветерок, и потеплело, а это значит, скоро пойдет снег. А то и метель поднимется.
Так и оказалось, проехали мы от силы пару часов, и легкий снежок перерос в сильный снегопад, гонимый сильным ветром. Но лошадям на это было плевать, дорогу они знали хорошо и спокойно тянули свою ношу в нужном направлении. Дорога была все такой же спокойной, ни зверей, ни людей мы не видели, что значительно облегчало нам путь. И уже к вечеру мы приехали к нужному месту. До города нам с Бегунком нужно будет пройти примерно километров тридцать, ближе нас не повезут, так как высока вероятность нападения как зверей, так и гулей, но самое опасное — это, разумеется, братство, а попасть к ним в руки, все равно, что умереть.
Вечерние посиделки прошли все в той же манере: костер, еда, чай, байки и шутки. Бегунок уже ожил и вовсю травил истории о наших с ним приключениях, особенно местным зашла история про переправу. Но я ее все же переплюнул рассказав о том как переиграл его с дверью бункера. Перед сном все выпили по пять капель в память о погибших и для согрева разумеется.
Утром наши дороги расходились, попрощавшись с нами, стражники пожелали нам удачи и скорейшего возвращения, а сами поехали в обратном направлении. Мы же с Акеллой и Бегунком отправились в сторону города. Снега намело по колено, отчего, когда мой маленький компаньон шел самостоятельно, из сугроба торчали только кончики его ушей и хвост, так что пришлось тащить его на руках. Двигались мы не быстро, все время прислушиваясь к окружению, но все было тихо, ну как тихо. Опять шквалистый ветер, что поднимал снег в воздух и надувал большие снежные дюны, через которые мы пробирались. По Бегунку было видно, что он не в восторге от незапланированной поездки, но этого не признавал. Уже к вечеру мы оказались на окраинах города, и если бы я не знал, что тут раньше было, то ни за что бы не поверил, что на месте этих развалин покрытых снегом когда-то гордо стояла столица Сибири.
Глава 14
Погодные условия не способствовали разведке, да и стемнело уже, так что я принял решение о ночевке. В сам город мы, разумеется, еще не входили, а оставались в лесополосе, что плавно и переходила в город. Дабы не обнаружить свое присутствие мы обосновались в небольшом овраге, который по своей форме скорее напоминал воронку от какого-то крупнокалиберного снаряда. Всюду росли деревья и труднопроходимые кустарники об которые мы постоянно запинались собирая дрова для костра. В некоторых местах проглядывались очертания затянутых землей и растительностью прямоугольных фундаментов зданий. Насобирав веток мы разожгли небольшой костерок, на котором принялись греть воду, на ужин у нас сегодня вяленое мясо, тушенка у нас также имеется, но было принято решение ее экономить, все же неизвестно, на сколько мы зависнем на этих городских просторах.
Сильный ветер раскачивал деревья, ломая их ветви, небо было затянуто снежными облаками, которые обильно посыпали нас своим содержимым. Вообще, как я заметил, погода немного изменилась, то есть климат стал слишком быстро меняться, то снег, то мороз, каждый день, что-то новое. И вообще сейчас так то еще начало октября, а морозы уже почти декабрьские. Бегунок говорил, что через пару месяцев вообще будет опасно в лесу ночевать, так как риск замерзнуть до смерти сильно увеличится. Акелла, как всегда в своем репертуаре, слопав свой кусочек мяса и поняв, что ему больше ничего не обломится, с гордым видом расположился на чехле от моего спального мешка и, свернувшись клубком, засопел. Мы же с Бегунком разделили ночь на два дежурства, я уже научил его пользоваться часами, а то таскает их чисто для украшения, теперь хоть время понимает. Так как мне дежурить во второй половине ночи, я начал готовиться ко сну.
На ломаных пушистых еловых ветках я расстелил свой спальный мешок, а вместо подушки мне послужит мой маскировочный халат. Сняв свою разгрузку, я аккуратно уложил ее на рюкзак, чтобы в случае чего быстро схватить ее и надеть. Пистолет, разумеется, лежит под подушкой, а автомат рядом, под боком, так, что я как и всегда готов к бою.
— Макс, а какой план вообще? — спросил у меня Бегунок, сидя у костра и попивая кофе из металлической кружки, обхватив ее двумя руками, тем самым согревая их.
— Ну как какой, ты дежуришь, я сплю, потом наоборот. — сидя на разложенном спальнике и расшнуровывая берцы, ухмыляясь ответил ему я.
— Очень смешно! Я не об этом. — недовольным голосом ответил он.
— Да понял я. Как только станет светло, пойдем в город и осмотримся на месте. В остальном будем искать братство, и истреблять их по мере возможностей, вот и все. — пожав плечами, ответил я, вытаскивая ноги из берцев на свободу.
— Но их же больше, как ты это делать собрался? Нас же могут поймать и тогда все, отбегались.
— А ты думал я на прогулку пошел? Я тебя не звал с сбой, а теперь раз назвался груздем, то полезай в кузов. Ну, а вообще каждой ситуации будем продумывать свой подход, не бойся, я же не самоубийца. — успокоил я напарника, а то еще сбежит ненароком, я даже не удивлюсь, если честно.
— Слушай, до меня тут недавно дошло, помнишь, когда я в тебя в бункере выстрелил? — перешел мой напарник на другую тему.
— Ну. — кивнул я.
— А как ты выжил? На тебе же защиты никакой не было, я же точно попал, кровищи столько было. Там же смерть без шансов. А ты взял и выжил.
— А ты очень быстро соображаешь, столько времени прошло, а ты только сейчас понял, что со мной что-то не так. — ухмыльнулся я укутываясь в свой спальный мешок.
— Не расскажешь? — с неподдельным интересом спросил Бегунок.
— Да скрывать-то мне нечего, в общем, я как бы бессмертный.
— Это как? Так не бывает! — возмутился напарник.
— Ну с чего ты это взял? Вот тебе два факта обо мне, первый: мне в грудь почти в упор один полудурок выстрелил, и я вот весь такой целехонький лежу в сугробе и разговариваю с тобой. И вот тебе второй факт: мне почти двести восемьдесят семь лет.
— Сколько сколько? — аж подскочив на ноги, переспросил напарник выкрикнув на весь лес.
— Ты все верно услышал, только двести пятьдесят лет из них я провел в том месте, где ты меня нашел. Я же тебе говорил об этом, но ты меня не слушал, ты был слишком занят тем, чтобы нагреть меня как можно скорее и все содержимое бункера заграбастать себе, морда хитрожопая.
— Охренеть можно, это получается я тебе жизнь спас? — воодушевился Бегунок.
— Ну это, конечно, спорный вопрос, но что-то типа того, ты меня как бы разбудил. — усомнившись, ответил я ему.
— Постой-ка, а это получается ты один из тех, кто жил в том мире, про который все рассказывают? И поэтому к тебе бароны так хорошо относятся?
— Так и есть.
— Расскажешь, каково это было, жить в те времена?
— Разумеется, но давай потом, а сейчас нужно отдохнуть, кто знает, что нас будет ждать завтра. — ответил я и отвернулся от Бегунка, накрывая голову.
Проснулся я от голоса будившего меня напарника, так как пришло время пересменки. Он сказал, что все было тихо и никаких посторонних слухов он не слышал, разве что примерно полчаса назад было что-то похожее на выстрел, но это не точно, может просто где-то камень упал и эхом раздалось.
Бегунок предусмотрительно нагрел для меня горячей воды, и я перевязав портянки на ногах и обув берцы, свернул спальный мешок. Усевшись на него поудобнее я принялся заваривать растворимый кофе. Эх, а кофе-то не так уж и много осталось, хоть в Африку за ним потом срывайся, да и с сигаретами беда, скоро все кончится и придется на табак переходить. Но пока наслаждаемся моментом, горячий кофе и сигарета после сна, разве может быть что-то лучше?
На улице царила мертвая тишина, ветер успокоился, как и засыпающий все своим покрывалом снег. На небе появилось звездное небо, а пальцы рук пощипывал нарастающий мороз. Небольшой костерок изредка потрескивал и разбрасывал в стороны маленькие искорки. Бегунок завернулся в свой спальник и пожелав спокойного дежурства сразу же уснул, Ак так же продолжал сопеть, лежа на том же месте. А я с удовольствием