большими потерями и у каждого своя история, кто на гулей нарвался, кто на поселение, кто на охотника и так далее, в общем, с давних времен место это называют мертвыми землями. Но меня всей этой чепухой не проймешь и страха перед неизвестностью не испытываю, скорее наоборот — очень сильный интерес.
Как только на улице рассвело я начал будить напарника, но что-то на мой голос он не реагировал, а наоборот с головой залез в спальный мешок. Я уже хотел подойти и попинать его, как верный Акелла, поняв мою задумку, тут же осторожно подошел к Бегунку и начал рычать прямо на полном серьезе, словно вот-вот вцепится ему в глотку.
— Гера! Волки! Много! Бежим! — заверещал я в его стиле.
Сон у моего напарника словно рукой сняло, от неожиданности и спросонья он попытался сразу встать на ноги, но не вышло, ведь спальник был застегнут на молнию. И тогда он, словно огромная камуфляжная гусеница, начал ползти вперед пока не врезался головой в дерево.
Ох и давно же я так не хохотал, до боли в животе и слез на глазах. Услышав мой дикий хохот, Герасим понял, что тревога была ложной и уже спокойно выбрался из своего мешка. Злобным, полным ярости взглядом он посмотрел на довольного Акеллу, который смеялся бы сейчас со мной, если бы мог, а затем стрельнул своими опухшими глазами в мою сторону, но возмущаться не стал.
— Макс, ну так нельзя! — недовольно заворчал напарник.
— Ну извини, я просто не смог удержаться. А вообще, когда тебя будят нужно вставать. — не переставая закатываться от смеха кое-как сказал я.
— Не смешно. — фыркнул парень и пошел по нужде.
— Вдоволь насмеявшись, я все же извинился перед напарником, пообещав со своей стороны так больше не делать и его попросил подобную ответочку мне не кидать. Так как все это напомнило сказку про пастуха, который шутки ради так же как и я кричал о нападении волков на стадо. Как итог, волки появились, мальчик забил тревогу, но все подумали, что он развлекается и все — ни стада, ни мальчика в живых не осталось.
Второй день путешествия прошел в очень спокойной атмосфере, никаких нападений или даже встреч. Мы просто пробирались сквозь густой хвойный лес. Единственной сложностью была река к которой мы вышли вечером. Мостов и переправ разумеется больше нет, а судя по ширине, которая в самом узком месте была около тридцати метров, брод мы тут вряд ли найдем. Что это была за река мне неизвестно, так как за столько лет их русла поменялись и карта в этом плане больше не достоверна. Хоть на улице и темнело, реку решили преодолеть сегодня, дабы за ночь просохнуть, а утром ехать дальше. К подобным переправам мы были готовы и у нас имелась надувная лодка, ну как лодка, я вытащил две камеры из колес внедорожников, что стояли у баронов, и забрал насос. Накачав два черных пончика, мы закрепили на них снаряжение, что было на лошадках и за две ходки их перевезли. Лошади на вторую ходку спокойно поплыли за нами, только Акелла немного помялся, но поняв, что выбора у него нет, так же поплыл следом.
Третий и четвертый день тоже оказались спокойными, от чего мне становилось не по себе. Чувствовала моя пятая точка, что все как-то больно хорошо идет, а так обычно не бывает. Но вслух я мысли не озвучивал, боялся накликать на нас беду.
Вечером, сидя у костра, прислушивался к лесным звукам, но ничего, даже легкого ветерка не было. Ни пения птиц, ни волчьего воя, который я слушал всю прошлую ночь, просто тишина, словно и вправду тут все мертво кроме нас.
На пятый день мы, уже слегка утомленные постоянной дорогой, продвигались по загадочному лесному участку. Чем дальше мы ехали, тем меньше растительности нас окружало, деревья словно редели, а молодую зеленую траву собой заменяла обычная грязь.
— Что-то мы долго без приключений! Ох и чует моя задница, что это было затишье перед бурей. — вслух высказался Бегунок, поравнявшись со мной.
— Вот ты жук навозный! Ну кто тебя за язык то тянул! Ну кажется и кажется, держи такие мысли при себе, накаркаешь же! — заворчал я на напарника.
— Вот что ты на меня постоянно ворчишь, как дед старый! — насупившись буркнул Бегунок.
— Ну чисто технически я и есть дед старый, ты забыл сколько мне лет? — ухмыльнувшись ответил я, закуривая трубку.
— Точно, точно совсем забыл. Почему ты меня все время прессуешь? Гоняешь больше всех? Что я тебе такого сделал то?
— Ясное дело почему, потому, что человека из тебя делаю. Ты посмотри на себя, кем ты стал? И кем ты был до нашей встречи — обычный оборванец, без царя, без знамени. А теперь вон — уважаемый в деревне человек, уже вполне себе опытный боец, женат на красавице. И если бы ни я, то в лучшем случае ты бы сейчас в рабском ошейнике щеголял, а скорее всего помер бы уже где-нибудь, ну или сидел бы доедал тушенку в том бункере, но это бы только отсрочило первые два пункта. А гонять тебя и дальше буду, я тебе спину свою доверяю и хочу быть уверенным в том, что ты способен ее прикрыть. Ты же знаешь, у меня ни друзей, ни родственников как и у тебя нет, а ты мне стал кем-то средним между надоедливым, сопливым младшим братом и другом. В какую сторону больше я никак не определюсь, так как от твоих выходок шкала постоянно скачет.
Выслушав меня Бегунок растекся в довольной улыбке, не знаю, что именно ему польстило, но моим ответом он был явно доволен.
Продвигаясь дальше по темному лесу обстановка стала усугубляться, на земле стали попадаться скелеты, причем разные: от мелких грызунов до волков, лосей и даже гулей и еще Герасим заметил несколько человеческих черепов. Судя по тому, как лежат и переломаны их кости, умерли все они явно не от естественных причин. Лошади были заметно напряжены и даже Акелла не отходил от нас дальше, чем на два метра, постоянно держась рядом с Черникой. В лесу было максимально мрачно и неуютно, складывалось такое чувство, что мы находимся в жутком фильме ужасов, а гнетущая тишина словно намекала на то, что вот-вот на нас с громким воплем выскочит какая-нибудь тварь.
— Ну вот тебе и приключения. — шепотом сказал я, снимая с плеча автомат, на всякий случай.
Лес стал очень сильно редеть и в один момент вовсе закончился. Мы вышли из-за деревьев и, оглядывая открывшуюся мне картину, я остолбенел.
— Судя по твоему виду, этого тут быть не должно? — присвистнув спросил у меня Бегунок.
— Не то слово, не хватает только перекати поля и мелодии из старого голливудского вестерна. — ответил я рассматривая самую настоящую пустыню.
Пустыня в сибирской тайге? Серьезно? Откуда? Может это когда-то было большое водохранилище или может озеро какое? Но карта ничего подобного не показывает, раньше здесь был лес и все. Но теперь я смотрю на уходящую за горизонт самую настоящую пустыню, вот только есть одно но. Обычно пустыни состоят из песка, желтого или там белого, а тут самая обычная пыль или грязь, кому как больше нравится, огромные дюны, поднимающиеся на большую высоту и собственно на этом все.
— Может ну ее нафиг? Обойдем, не нравится мне это местечко. -предложил Бегунок.
— Давай на дюну поднимемся, осмотримся и там решим, кто знает, сколько она в ширину, может проще будет пересечь. — предложил я и скомандовал Чернике идти вперед.
Без особых усилий Черника поднялась на ближайшую к нам высокую дюну откуда открылся хороший обзор. Вид конечно же впечатлял своими масштабами, большое скопление пыли простиралось на десятки километров. Мир вокруг словно был черно-белого цвета, пустыня просто поглощала все краски вокруг себя и даже солнце светило более тускло. Достав бинокль я увидел, что ориентировочно километров через двадцать, что прямо по курсу видны макушки деревьев, а вот по сторонам леса видно не было, только кромку деревьев, из которой мы вышли, уходящую за горизонт.
Часы показывали половину второго, до вечера мы должны пройти это местечко. Указал Бегунку ориентир, и мы все же двинулись вперед, поднимая за собой столбы пыли, что вылетали из-под копыт лошадей и лап Акеллы.
Хоть вокруг и царила всепоглощающая тишина и никакой угрозы мы не видели, тревога нас так и не отпускала. Моя чуйка начинала сигнализировать об опасности, но я так и не мог понять, откуда ждать беды. Нас окружали только дюны и ничего более, даже следов никаких не было видно.
Углубившись примерно до середины Акелла вдруг насторожился и, слегка ускорившись, побежал вперед, а затем встал как вкопанный к чему-то принюхиваясь. Подогнав лошадок мы доехали до волка и остановились, разглядывая достаточно свежий след. Как мы определили, что след был свежим? Это было просто, кто-то тут помочился, а влага еще не впиталась в сухое покрытие.
Увидев раньше такой след я бы сказал, что это какая-то маленькая горилла прошла, задние опорные лапы слегка напоминают человеческие, а вместо передних отпечатки кулаков. Но теперь я знаю о новых видах и стало ясно, что это след оставил гуль.
— Может одиночка? — предположил я.
— Нет, это исключено, они живут только стаями. — покачав головой ответил напарник.
— Тогда нам надо бы ускориться. — сказал я и направил Чернику вперед.
Отъехав метров на двадцать вперед мы заметили, как с соседней дюны, поднимая в воздух столб пыли, с громким воем выскочил гуль. Верещал он так громко, что аж в ушах зазвенело. Вид у него конечно же был колоритный: торчащие желтые клыки, вытянутые вперед массивные челюсти, глазки узкие, мощная грудь, мускулистые передние руки или правильнее сказать лапы, кисти рук такие же как и у человека, вот только когти больше похожи на звериные. Он был весь покрыт густыми, вьющимися волосами, а может это шерсть, кто их разберет, я их особо то не разглядывал. Лошади машинально отскочили в сторону, а Акелла оскалившись приготовился к атаке. Вслед за воплем гуля, со всех сторон до нас начали доноситься вопли его товарищей. Вскинув автомат, я тут же продырявил голову этому партизану.
— Идем на рывок! Увидишь — сразу стреляй! Акелла, рядом! — громко скомандовал я.
Лошади начали набирать скорость, но из-за того, что их копыта слегка вязли в пыли, быстро бежать они разумеется не могли, Акелла услышав команду сразу же пристроился рядом с моей лошадью и ни на метр не отставал, все же дрессировки дают о себе знать.