но мне подобная неформальность импонирует. В конце концов, надо же привыкать к стилю общения, принятому в ковене братца!
— А? — безродная сначала не поняла сути вопроса, но затем, когда всё осознала, смущённо спрятала голову в плечи. — Я не специально. У меня такое бывает, когда я о чём-то сильно задумываюсь или плохо себя чувствую. А мне сегодня довелось разгонять мозг…
— Я же сказала, что я не против, — Гиацинт подняла ладонь в умиротворяющем жесте. — Броня, я всегда мечтала о старшей сестре. Не о такой, как ты, но… когда мы с тобой встретились, я поняла, что ты превзошла мои самые смелые фантазии. А что у тебя есть недостатки — так это же прекрасно! Это значит, что я могу оказаться полезной.
— Хорошо… — синеглазка облегчённо вздохнула. — Заказанные мной одежды привезли?
— Не просто привезли, но ещё и рукав пиджаку перешили на корсиканский, — юная дворянка соскочила с постели и решительно направилась в сторону тумбочки, на которой лежала аккуратная чёрная стопочка с костюмом. — Почему ты решила заявиться на приём в мужском платье?
— Это не просто «мужское платье», — Броня лениво свесила ножки с кровати. — Это косплей!
— Косплей? — Гиацинт лёгким движением схватила непритязательный пиджак и потрясла им перед лицом названной сестры. — Ты ничего не перепутала?
— Нет, я абсолютно уверена в своих словах, — покачала головой безродная. — Если уж я собираюсь по уши погрузиться в мероприятие, где будет куча ряженых снобов, то пусть это будет косплей-тусовка.
— Это, конечно, замечательно, но кого ты собралась косплеить в столь… обычном мужском платье? — подняла бровь юная дворянка.
— Джона Уика.
— Джона Уика?
— Джона Уика, — подтвердила Броня. — Это персонаж из кино моего старого мира. Он почти, как Баджером Сингхам, только не такой крутой. И это парадоксальным образом делает его круче.
Синеглазка потянулась к одежде, но её тут же хлопнула по рукам внимательная Гиацинт.
— Сначала душ.
— Я уже мылась перед сном, — недовольно пробурчала безродная, но спорила она больше для порядка, чем затем, чтобы переубедить высокородную сестрицу. — Всего пару часов назад.
— Ты не на собрание ковена собираешься, а на приём… на свой первый официальный приём. Дебют перед очами короля. Причём, не только нашего: там будут правители чуть ли не со всей Форгерии.
— Ладно-ладно, — ворчливо согласилась Броня и аккуратно положила Рояль на подушечку. — Подожди меня здесь. Хозяйка скоро вернётся.
— И не только она, — Гиа аккуратно сложила пиджак и вернула его обратно в стопку. — Я тебе помогу привести себя в порядок. А ты приведёшь в порядок меня.
— Ты знаешь, что я в этом не сильна, — синеглазка всё ещё не сидела на кровати, собираясь с силами, чтобы встать.
— Не прибедняйся, — фыркнула дворянка, протягивая руку помощи новоявленной старшей сестре. — У тебя всегда получалось всё, за что ты бралась с должной степенью серьёзности. И навести красоту получится. Не бухти, будет весело. Это просто повод провести немного времени вместе: я специально Люцине свободные часы дала, чтобы она могла немного заняться собой.
— Ох, как скажешь, — вздохнула Броня. — Ты уже подготовила себе платье или мне его придётся выбирать?
— Не просто подготовила, а уже отнесла за ширмочку, — убедившись, что будущая родственница прочно стоит на ногах, Гиацинт уверенно зашагала в указанном направлении. — Пойдём, поможешь мне расшнуровать корсаж. Заодно расскажешь мне про этого Джона Уика. Я всё ещё не могу понять, как этот персонаж может быть круче Баджерома Сингхама, если ты сама сказала, что он менее крут! Это же оксюморон!
— Это не оксюморон, а парадокс. И, как любой парадокс, он имеет решение, — синеглазка сама не заметила, как перешла от простого диалога к чтению лекции. — Суть парадокса заключается в том, что любая сила рождается из слабости.
— Так-так, — названная сестричка остановилась и подняла руками свою прекрасную золотистую гриву, дабы облегчить занудной любительнице парадоксов удобный доступ к шнуровке. — Уж не хочешь ли ты мне сейчас попытаться сказать, что слабый, на самом деле, сильнее сильного?
— А я и скажу, — тонкие бледные пальчики третьекурсницы на удивление ловко справлялись с тем, чтобы ослабить корсаж. — Всё дело в разнице между абсолютными и относительными величинами. В Форгерии бал правит индийский синематограф, где очень любят персонажей с высоким абсолютным значением силы, вроде Баджерома Сингхама. Это персонажи абсурдной мощи, одним ударом кулака отправляющие противника в полёт на добрые десятки метров. Им не нужно прикладывать никаких усилий, чтобы одолеть любого врага. Они круты просто по факту своего существования.
— А Джон Уик?
— А Джон Уик больше похож на людей, которых ты можешь увидеть среди челяди из службы безопасности своего отца или в моём охранном агентстве «Стит». Хоть его тело крепко, а мышцы — сильны, ему приходится каждую секунду сражения быть максимально собранным, внимательно изучать противника и окружающую обстановку, на максимум использовать все свои ресурсы…
— Как вам с Дарком?! — Гиацинт так обрадовалась своей догадке, что забыв обо всём, резко развернулась к своей названной сестричке, дабы заглянуть ей в глаза.
— Как нам с Даркеном, — согласилась Броня и сопроводила свой ответ покровительственным кивком. — Мы всё ещё слабы. Обычные третьекурсники-некромаги. Но наша внимательность к деталям, наша собранность — пусть даже твой брат весьма умело притворяется несерьёзным растяпой — помогают нам одолеть противников много более сильных, чем мы. Раз за разом.
— Думаешь, Джон Уик смог бы победить Баджерома Сингхама? — хихикнула Гиа.
Синеглазка кровожадно оскалилась.
— Он бы заколол этого несчастного индуса карандашом.
2.
Чёрный костюм. Чёрная сорочка. Тяжёлый браслет был сокрыл грамотно пошитым корсиканским рукавом, который можно было закатать до самого локтя одним движением, как в том белом пальто, что пару часов назад пало, не выдержав напора едкой кислоты. Изящный резной пистолет за авторством Илеги нашёл пристанище в подмышечной кобуре. Однако перевоплощение было бы не полным, если бы Гиацинт не поколдовала бы над локонами Брони, и не зачесала бы их назад, зафиксировав несложным заклинанием.
Обычно некромагическая укладка предполагала некую живость причёски: волосы послушно подчинялись настойчивым порывам ветра, инерции и гравитации, но каждый раз с упорством почтового голубя возвращались в исходное положение. Однако для первокурсницы подобная формула была слишком сложна, поэтому юная дворянка под руководством названной сестры просто «заморозила» сантиметров десять-двадцать от корней, сохранив подвижность лишь части локонов. Впрочем, в данном конкретном случае примитивность решения в глаза не бросалась: образ Джона Уика всегда выделялся изящной простотой.
Надо сказать, что Броне этот стиль подходил. Он отлично гармонировал с внимательным взглядом синих глаз и строгой бледностью кожи. Да и разве может что-то поспорить с универсальностью классического брючного костюма?
Впрочем, у юной слечны Глашек не было времени на самолюбование. Она спешила встретиться с паном ректором или его женой, надеясь получить от них какие-нибудь инструкции. В целом, дебют изначально не обещал быть простенькой прогулкой, однако же в свете последних новостей у девушки попросту душа в пятки уходила от осознания того, как легко она может совершить ошибку, впервые оказавшись в центре внимания такого количества высокородных некромагов со всей Форгерии.
И сложно было представить, с каким облегчением вздохнула синеглазка, увидев пана Маллоя, небрежно откинувшегося на спинку кресла в гостинной, с чашечкой кофе в одной руке, и с планшетом — в другой. Учитывая, что в данном семействе один лишь будущий жених слечны Глашек не испытывал любви к дорогим старомодным нарядам, лишь по контексту можно было догадаться, что мужчина уже успел приодеться к важному мероприятию. Иначе стал бы он так спокойно восседать с гаджетом в руках? Впрочем, сама Броня никакой разницы между парадным и повседневным образом будущего свёкра увидеть не могла: в обоих случаях этот аристократичный высокий блондин был одет «с иголочки» и выглядел, как ожившее творение увлечённого скульптора, а не живой человек.
Девушка быстрым шагом подошла к пану ректору на расстояние трёх метров и молча остановилась, заведя руки за спину, как это часто делал Даркен, не осмеливавшийся заговорить с отцом прежде, чем тот соизволит словом или жестом продемонстрировать, что готов к беседе.
Мужчина обратил внимание на гостью уже через пару секунд. Он неторопливо опустил планшет и одарил невестку вопрошающим взглядом.
— Пан ректор, я явилась за инструкциями…
Броня осеклась, увидев, как поморщился собеседник.
— О, Семеро, данная речь звучит так, будто бы ты не просишь, а требуешь. Я, конечно, всё понимаю: чай, я не с обычной безродной студенткой общаюсь, а с самой слечной Лешей, аватарой хтонического божества и главой одного из самых многообещающих культов Богемии… но можно же быть чуточку попроще?
Девушка смущённо откашлялась в кулачок.
— Прошу прощения, господин, я не хотела, чтобы мои слова прозвучали высокомерно…
— Ничего страшного, — мужчина положил планшет на стол и поднял руку в останавливающем жесте, а затем кивком пригласил собеседницу присесть в кресло напротив. — Если бы я хотел себе послушную невестку, которой можно было бы спокойно диктовать условия, я бы не предложил брак той, кто осознанно пошла против моей убедительной рекомендации не вмешиваться в ситуацию со Сковронским.
Девушка послушно проследовала к указанному месту, однако в каждом её движении сквозила неуверенность.
— Тот случай был, скорей, исключением из правил, — начала оправдываться Броня, едва лишь расположившись в кресле. — Я была сама не своя из-за полученных известий о пленниках. В те дни на меня многое свалилось… это было похоже на помешательство: мне казалось, что если я не вмешаюсь…