Похоже, всё-таки, Броне было бесконечно далеко до Меца в вопросах снобизма. Так что, можно предположить, что бывший азиат и Вик, удобно устроившийся на той самой кровати с новенькой книжицей, споются.
— Ладно, Жаки, беги. Принеси пану Праведному его меч.
— Я благодарен за доверие, госпожа, — терпеливо заметил свежезавербованный самоучка. — Но мне бы хотелось бы заполучить ещё и привычное тело.
— Всему своё время, — улыбнулась Броня. — Пусть тело, которым вы пользуетесь, и не ваше родное, но оно, хотя бы, здоровое. Ваша ситуация не критична. У меня есть задачи поприоритетней вашего удобства. Но не беспокойтесь. В конце концов, вы постоянно будете маячить у меня перед носом, постоянно напоминая о своих бедах.
Златовласая француженка уже вернулась с самопальным мечом пана Праведного при себе. Госпожа Глашек приняла его из рук подопечной, а затем небрежно бросила Мецу. Тот ловко поймал оружие за костяной клинок, поближе к рукоятке.
— И вот ещё что, — продолжила Броня, — у нас в ковене принято общение на «ты». Исключение сделано только для Виктора: если он хоть раз обратится к кому-нибудь настолько неформально, вселенная сколлапсирует.
Мец изогнул бровь.
— Вы говорите о ковене, но я не просто не являюсь некромагом: я ещё и преступник, подлежащий уничтожению.
— Этот вопрос мы и собираемся уладить, — пожала плечами Лешая. — Я имею в виду не тот факт, что конкретно ты находишься вне закона. Подобное решается парой звонков: я без труда найду поручителя, да и подданные ректора УСиМ пойдут мне навстречу в вопросе зачисления тебя на первый курс. Я привыкла решать вопросы более системно: если в правиле появляется чересчур много исключений, его необходимо менять.
— Думаете, у вас получится? — Мец был настроен скептически.
В беседу вмешался доселе молчавший Виктор.
— Пан Праведный, попридержите язык, вы общаетесь с богиней.
В качестве ответа некромагу печального образа достался хмурый недоверчивый взгляд самоучки.
— У меня есть пара рычагов давления, — Броня повернулась спиной к собеседнику и двинулась в сторону выхода. — И если мы будем дальше здесь языками чесать, я потеряю возможность оперативно за них подёргать. Я итак потратила много времени в «крепости одиночества».
— Мне… следовать за вами? — уточнил пленник. — Вы не будете меня допрашивать?
— Тебя допросят по очереди Жаки и Виктор прямо по пути. Зачем мне нужны подчинённые, если я должна буду делать всё сама?
Спустя несколько секунд молодые люди нагнали Лешую.
— Может, я лучше для начала расскажу, что считаю важным? — предложил Мец. — Мы ведь всё равно должны сейчас куда-то ехать? Это было бы рациональной тратой времени.
— Рациональная трата времени? — усмехнулась Броня. — Мне нравится, как это звучит. Начинай вещать.
4.
Даркен думал, что ему потребуется провести в гостях у Глашек больше времени. Однако в этом не было никакой нужды: Лешая покинула свою обитель, едва лишь зализав раны, и теперь ни Ёлко, ни её прямого начальника, ничего не держало в храме хтонического божества.
Свалить бы с этого места… а ехать некуда.
Сына рода Маллой сегодня просто нигде не ждали. Даже экстренное совещание, в необходимости которого молодому человеку удалось убедить соизволившего обратить на него внимание представителя короны, должно было состояться лишь завтра, а иные мероприятия, согласованные Даркеном попросту не требовали его личного присутствия.
И едва лишь осознав этот факт, а также, что Ёлко в ближайшее время не собирается выныривать из сбора данных и расстановки своих пешек на карте Праги, юный некромаг ощутил сонливость. Тяжёлую, как после тихой пьянки. Даркен покамест боролся с Гатеей-ключницей, хранительницей мечтаний и сновидений, за собственное сознание, но уже понимал, что скоро сдастся.
В попытках урвать у богини малого пантеона немного минут бодрствования, молодой человек вышел на крышу храма Лешей. Виды отсюда открывались прекрасные. По крайней мере с точки зрения Маллоя-младшего, обожавшего эстетику урбанистических пейзажей.
С точки зрения Дарка даже в мрачном, ломанном, пугающим запустением Коваче можно было увидеть нечто прекрасное, если знать куда и как смотреть.
Свежеотремонтированные дороги соседствовали с разрушенными зданиями. Лишь малая часть построек была доведена до функционального состояния. И над всем этим возвышалась древесная дева, огромная, как и положена той, кого зовут Иггдрасиль. Сонная прелестница, каждый раз исправно открывавшая глаза, когда кто-то, помимо слечны Глашек, приближался к именитой Стенающей Роще, полной изуродованных людей. Последним, кстати, сейчас было проще, чем всего месяц назад: они отбросили листья, покрытые сеточкой оголённых нервных окончаний, и зимовали в состоянии относительного покоя. Пытка болью сменилась пыткой сенсорной депривации. Многие ли казнённые Лешей останутся в здравой памяти к весне, когда они, превращённые в демонические растения грешники, начнут плодоносить своими допельгангерами?
За спиной юного пана Маллоя скрипнули петли, а затем и створка прошуршала, отодвигая слой снега, припорошившего полы и перила балкона. Спустя ещё секунды две рядом с «номером один» появилась изящная хрупкая фигурка слечны Штернберк.
— Снова любуешься пейзажами и пытаешься поэтично описать город, как живое существо? — тихо спросила девушка.
— Лучше переходи сразу к делу, Туна, — поморщился Дарк. — Если мы будем ходить вокруг да около и играться словами, я прямо тут «потухну». Неужели моё отношение к этикету-шметикету тебе не известно?
Рыжеволосая красотка издала странный звук, нечто среднее между хмыканьем и хихиканьем.
— Даже когда знаешь, что твой босс и возлюбленный любит прямоту, говорить на некоторые темы без подводки всё ещё сложно. Иногда даже сложней, чем если бы он сам любил ходить «вокруг, да около».
И всё же Туна не удержалась. Она продолжала играть словами.
Вот так между делом она прямо сказала о своих планах на «номера один». Не то, чтобы раньше пан Маллой не замечал того, что девушка проявляет к нему интерес, но впервые это было высказано вслух настолько отчётливо, без попыток прятаться за двусмысленностью формулировок.
— А ты сделай над собой усилие, — Даркен решил притвориться, что он слишком глуп и слишком хочет спать, чтобы заметить подобные «туманные намёки». — Не думаю, что в ближайшее время у нас будет много возможностей поговорить по душам: с этим противником лучше играть «на опережение», а это ставит крест на идее «нецелевого использования ресурсов». А человекочасы — это ресурс.
Рыжая бровка скользнула вверх.
— Любопытно… сначала ты саботируешь мои попытки толкнуть Глашек в объятия принцессы. Теперь вот говоришь, прямо как она. Что такое? Неужто ты влюбился в эту зануду?
У Даркена от возмущения аж все намёки на сонливость пропали.
— Апфу! Апфу! Апф… — некоторое время открывал и закрывал рот молодой человек, не в силах сформулировать мысль хоть чуточку более внятно. — Да как ты можешь говорить такое?! Броня не в моём вкусе: она дуется не смешно и не мило, а за обиды мстит жестоко! Это были мои миникнедлики! Нельзя так поступать с мужчиной!
— Тогда почему ты выделил ей ресурсы? — строго и сухо спросила Фортуна, глядя собеседнику прямо в серые птичьи глаза. — У тебя была возможность избавиться от Лешей. Не этого ли ты хотел?
Даркен поморщился, неопределённо покачал головой и устало лёг грудью на перила, небрежно смахивая с них снег.
— Ты не совсем правильно понимаешь ситуацию. Я и правда не хочу жениться на Глашек. Я бы не хотел этой свадьбы, даже если бы не любил другую: Глашек — это ужасная партия по всем параметрам, кроме внешности. А последний показатель вообще не актуален в обществе с развитой магической косметологией, — задумчиво пробурчал молодой человек. — Но Бронька — отличная подчинённая. Напиши задачу на бумажке, швырни её в эту зануду и будь уверен: всё будет сделано в лучшем виде. Я не просто так с ходу принял Лешую во внутренний круг, хотя обычно с этим не тороплюсь.
Туна не выдержала и прыснула в ткань облегающей ладошку перчатки.
— Не смеши мои тапочки: все представители «внутреннего круга» приняты тобой «с ходу». Ёлко, Гало и Броня. В ковене уже поговаривают, что если ты с самого начала «не получил порядковый номер», то не получишь его уже никогда.
— Справедливо, — не стал спорить сын рода Маллой. — Ровно как и мнение, что Слунце Лотарингская — жадная до власти интриганка, которая не остановится ни перед чем. Быть может, я бы доверил ей Броньку, будь та менее значима в контексте политических игрищ. Но просто так отдать принцессе Лешую… объединение двух могущественных культов может легко изменит баланс сил и подвинуть в сторону ректорат.
— Ох… — подняла брови Туна. — Вот, как ты мыслишь? Не беспокойся, у тебя есть альтернативные способы сохранить положение семьи. Слунце отлично понимает, что не сохранит престол, если ей будет нечего противопоставить внешнему врагу. Российская Империя, очевидно, не станет союзником Богемии, а коммуняки — не лучшая опора для власти монарха. Остаётся только Македония…
— А род Штернберк прочно повязан с Македонией. И из-за этого ты считаешь, что Лотарингская не кинет тебя с должностью фрейлины, на которую ты метишь. Ну и семейству Маллой, чтобы сохранить своё положение в условиях изменившейся политической обстановки, будет лучше повязать себя с твоим родом, — ехидно озвучил расклад Даркен. — Разумеется, быстрее это сделать, сыграв нашу с тобой свадьбу.
— По-моему, звучит неплохо, — изогнула бровь Фортуна. — Такой брак ещё и откроет Университету Смерти и Магии дорожку к статусу «ВУЗа, где получают образование потомки короля». Лично меня все эти снобы из Центра Изучения Внешнего Контура раздражают. А тебя?
— Ты — коварная курва, ты это знаешь? — усталым голосом спросил Дарк.
— Я — влюблённая женщина, — ответила слечна Штернберк и без какого-либо стеснения прильнула к спине молодого человека и мягко обхватила его за шею. — Такие склонны к безумствам.