За длинным, деревянным столом, грубо сколоченным из досок, межу нами и остальными обитателями казармы, словно пропасть образовалась. Все сидели в стороне от нас, словно мы были прокаженными.
Да, не ожидал я такого. Ну что же он молчит? Надо же что то делать! Но Сивые молча ковырялся в своей тарелке, погруженный в свои мысли. Не такого я от него ждал и не для такого я его сюда притащил.
Один, из самых борзых, с самой наглой рожей, который нарочито громко и глупо без повода смеялся, встал из за стола, прошел у меня за спиной и явно вытирая об меня свою жирную руку, яко бы дружески похлопал меня по плечу, нагнулся к уху, и так что бы все слышали, сказал: «Приятного аппетита!». После чего громко рыгнул. Как они это делают? Тренируются что ли? За столом раздались дебильноватые смешки. Вскочили с Сивым синхронно. Били его долго и основательно. В основном ногами. Не показательно на публику, а вымещали на нем всю свою злость, обиду и ярость. Никто не подорвался нас разнимать. Репутация отморозков шла впереди нас.
Под утро тело издохло. Не помог даже живчик.
Через неделю, я молча, никого не ставя в известность о своих планах, вышел из Стаба. С Сивым разговаривать бесполезно, максимум головой кивнет. Но все таки, чего это с ним? Разбирайся сам, как жить дальше. Охрана при воротах меня пропустила молча, не возражала и вопросов не задавала. Как буд то - самое обычное дело. Мол, каждый день кто нибудь шляется туда - сюда. Прощаться с Шкафом я то же стал. За все это время видел его несколько раз мельком, оба делали вид, что не заметили друг друга. Оружие просить то же не стал. Понятно какой будет ответ. Ну да ничего, я знаю местечко, где можно разжиться "Сайгой". Потом аккуратно в город и с золотом на горбе, в колодец.
***
Не то что бы желания не было, а просто ноги сами не шли. Пулемет в руках, автомат за спиной, один огнемет «Шмель» и полный рюкзак патронов. Хватит пока и так. За глаза хватит! Возле стены стаба я даже притормаживать стал. Может зря я сюда вообще лезу? «Сова открывай, медведь пришел!» - буркнул я в ворота.
Через некоторое время, металлическая створка открылась. Все те же рожи в камуфляже. Но глупых вопросов из цикла, к кому, чего… и так далее, не задавали. С облегчением хотел скинуть барахло на пол, но кто то угодливо помог мне расстегнуть лямки, чем не мало меня удивил. Так же молча, один из охранников пошел впереди меня, сопровождая меня и показывая дорогу. А то я ее не знаю?! Хотел у него спросить про Шкафа, но осекся. На территории стаба, человек десять грузчиков-носильщиков, делали зарядку, а именно, одетые в разноцветные труселя, подпрыгивали на месте и хлопали ладонями над головой. Еще какая то группа, трусцой бегала друг за другом. "Трудовые резервы" - бегут!
Мусора, бумажек и окурков нет. Все подметено. Кое где, посыпаны песочком новые дорожки. По лицам «спортсменов» было видно, что они дико устали, вспотели и вообще им все надоело. Но возле каждой группы, стояли «камуфляжи» и бдительно бдели за происходящим. Иногда командным голосом отдавали приказы из цикла: «ресче, выше, сильнее» и так далее. У меня просто челюсть отпала… Да не может быть?! Что уже?
Доведя меня до дома Шкафа, сопровождающий постарался по военному резко повернуться кругом. Впрочем вышло это нелепо и неуклюже. Я даже фыркнул.
В комнате Шкафа, за столом сидел конечно же Сивый. Комната преобразилась. Исчезли тяжелые и пыльные гардины с окон, вся дурацкая цыганщина. И вообще стало светлее и свежее. Новый хозяин стаба сидел за столом в чистом камуфляжном костюме с выражением лица, доселе мною у него не виданным. Словно ждал моего доклада. Словно я, его подчиненный. Руки мне не протянул, из за стола не встал. Я невольно вытянулся в струну, потом обругал себя мысленно и плюхнулся небрежно в кресло напротив стола. Кресло, буд то специально подобрали так, что я неволей смотрел на него снизу вверх, подобострастно, как подчиненный на строгого руководителя. Как буд то я стажер, и пришел на работу устраиваться. Все это время он молчал не издавая ни звука.
Я поерзал задницей на кресле, потом встал нехотя и подошел к раскрытому окну. Наполовину вывалился наружу и полной грудью вздохнул свежего воздуха. За окном, на улице, все так же прыгали «спортсмены». И "арену" разобрали. Мешала она им?
***
Отношение, ко мне на «Базе» было, как это указывают в анкетах, формально-рабочее. В друзья никто не навязывался и с расспросами не лез. Чему я был очень рад. Но все равно, я чувствовал себя чужеродным организмом здесь. Как надоевший и засидевшийся непрошенный гость, при уходе которого, все облегченно вздыхают.
Через некоторое время, разговорил одного типчика, поглупее. Сидя в столовке, куда перетащили стол из казармы, этот обалдуй поведал мне интереснейшую историю.
"Однажды, Сивый, (крутой мужик, и приемчики всякие знает), ночью, с двумя приятелями (они тоже крутые все), вышел и казармы, убил голыми руками, (яж говорю, он приемчики знает), всю охрану. А потом пошел к Шкафу, а тот спал, хи-хи… И его то же убил. Теперь он тут главный. А тех, кто быковать начал, из тогдашних, он сам расстрелял. Быстро тут порядок навел, хи-хи… Теперь как армии, дисциплина! Вот… Мы все тут как спец-наз. Я то же приемчики всякие учу. Теперь все поровну, ну как раньше, только строже. Вот только без баб теперь, совсем без баб."
Обвлдуй-собеседник, грустно заскоблил ложкой по тарелке и шмыгнул носом.
И вдруг, словно вспомнив, что то важное, встрепенулся и зашептал мне в лицо брызгая на меня остатками каши и не замечая этого. «А знаешь, как он Шкафа грохнул?» И не прекращая ни на секунду брызгать на меня слюной изо рта, не выдерживая МХАТовской паузы добавил: «Ребром ладони по переносице его ударил, пока тот спал! Раз! И все! Там кости всякие в носу, они прям в мозг ему попали…»
Я дальнейшее не видел, и не слышал. Звук и изображение в моем телевизоре пропали. Сидел окаменевший за столом и как паралитик смотрел в чавкающий рот напротив меня.
***
Видимо для того, что бы показать всем мой высокий статус, мне выделили свою комнату. Из храпящего и пердящего общежития, я съехал. На негнущихся ногах, я заходил в комнату Знахаря. Ее привели в порядок, отчистили от грязи, и все такое… Вот только вонь чеснока, так и не выветрилась. Или мне это кажется?
И на потолке, рыжие капли чего то, оттереть забыли.
На рейды меня не брали, а я и не просился. Повесил снова свое бревнышко, обмотанное солдатским клетчатым одеялом, и долбил по нему сутками руками и ногами. В комнату Знахаря, я заходил только на ночь. Теперь это комната Пустого. Раз за разом, я невольно, вспоминал как вытаскиваю отсюда придушенное тело человека, что бы отдать его на растерзанье тварям. Нет, Сивый не мог знать про все это. Это просто невозможно! Тогда как? Карма?
Еще во время нашей первой встречи с Сивым, в теперь уже его кабинете, я отдал ему распечатанное цветное фото, которое сам заказал сделать с телефона в салоне печати. На фото, сидела на диване, напрасно стараясь скрыть перепуганное и ничего не понимающее лицо молодая, симпатичная девушка, на коленях держащая одной рукой карапуза, который напрочь отказывался смотреть прямо в камеру. В другой руке, держала номер газеты с датой выхода. Прям как заложница в кино. И все это на фоне горки пачек с пятитысячными купюрами.
Сивый, молча взял фото, дольше чем надо, задержал взгляд ребенке и так же молча положил фотографию в ящик стола.
Мой рассказ о том, что убитая была дочерью какого то депутата, по версии следствия, он ее похитил, незаконно удерживал, потом изнасиловал, потом убил, и светит ему теперь лет пятнадцать строгача, он выдержал стоически. Вообще никак не отреагировал. Даже бровью не повел. Я молча, в гробовой тишине вышел вон.
За два дня, до перезагрузки, поздно вечером, ко мне в комнату вежливо постучали. Пришлось встать с дивана и открыть дверь, на пороге стояла «особа приближенная». «Это вам», - в рюкзаке, который он протянул, находилось килограмм десять золотых украшений и полиэтиленовый пакет со споранами.
Глава 19
Елозия на грязном полу, весь в своей блевотине, я приходил в себя на дне колодца. Кромешная темнота, вообще ничего не видно. Трясущимися руками нащупал баклажку с водой, и сидя на бетанном полу, прислонясь спиной к холодной стене, прополоскал рот. Еще минут десять отдыха, потом можно выползать на свет Божий. Как только ноги трястись перестанут.
Вспомнил, о листе бумаги в рюкзаке с золотыми побрякушками от Сивого. Ведь знал, гаденыш, что я полезу проверять. Когда я начал читать «пожелания к деду-морозу», у меня брови полезли на верх. Как же я все это потащу? Одних только мин противопехотных с двадцать штук. Он что, собирается весь Стикс завоевать? Или войной на Карела пойти?
Рукой нащупал в полной темноте рюкзак с слитками золота от Валентиныча. Взял с собой только тридцать пять килограмм, спина-то не казенная. Куда ему столько и сразу? Но половина, все равно мое! Борщит мой комерс последнее время. Доведут кабаки да бабы до цугундера. Я в его дела конечно не лезу со своими советами, но ведь большее удовольствие, которое приносит богатство, состоит в том, что бы демонстрировать это богатство. Нарисуется где ни будь… Привлечет к себе внимание… У кого ни будь возникнут вопросы…
Да ладно, что он дурак что ли?
Оказалось – дурак!
Подтянув к себе рюкзак с слитками золота, я начал непослушными после перезагрузки пальцами расстегивать его. Сейчас открою люк, и начну по слитку выкидывать наверх. Во первых, учитывая мое теперешнее состояние, мне всё не поднять, а во вторых, я его целиком, в смысле рюкзак, через люк все равно не протисну. Ногой сюда забивал.
Усмехнувшись, представил себе картину, какой ни будь алкаш, (кто еще может бродить по промке рядом с ЖД), наблюдает, как изнутри открывается тяжелый, чугунный люк, и оттуда начинают вылетать слитки золота. Затем вылазит реальный бомж и начинает собирать все в сумку. Подумает, что "белочка" пришла.