— Сделаем.
Через день мы снова оказались на месте. Вальк и Прат вооружились длинным багром с очень прочным стальным наконечником, а также киркой на длинной ручке. Хоть кузнецы и были крепкими ребятами, но долбить фундамент им пришлось полдня —слишком уж тяжело это оказалось делать с расстояния в три метра, так как я на всякий случай решил подстраховаться и увеличил безопасную дистанцию в полтора раза.
Наконец нашему взору предстал сундук средних размеров, который кузнецы подцепили своими инструментами и вывалили на заранее приготовленный деревянный щит. После этого им пришлось некоторое время помучиться, чтобы разбить ящик, освободив его содержимое. Дальше я планировал действовать сам, но реальность меня обломала — моих сил не хватало оперировать такими длинными и тяжелыми инструментами. Поэтому за дело взялся Киррэт, которому продолжили помогать кузнецы. Разворошив кучку барахла, они начали поочередно захватывать все предметы в ней по одному и относить их в сторону на полтора-два метра, что позволяло мне определить наличие или отсутствие «жабы» на нем. Так мы постепенно разделили содержимое клада на две кучки. В одной оказалось четыре предмета с «жабами», а остальное было чистым.
Сложив «грязные» артефакты в небольшое ведерко, мы вынесли его во двор, подцепив багром за ручку. Затем уже руками мы с Киррэтом собрали остальную часть клада в мешок.
— Что с этим делать будете? — спросил Вальк, указав на стоящее в стороне ведёрко. — Закопаете в лесу?
— Вальк, за один такой артефакт, что лежит в этом ведре, можно купить половину вашего города, — вздохнул хмурый Киррэт. — А их там четыре!
— Киррэт, а «жаба» снимается обязательно живым существом или же она может перейти на свежее мясо?
— Живым снимается лучше, но может и на мясо перескочить.
— А для этого достаточно приложить артефакт к боку животного или же надо его внутрь тела засунуть?
— Лучше действует, когда внутрь тела засовываешь. Причем, лучше всего совать во внутренности, а не в мышцы. Если же просто прикасаться к живому телу, то для снятия «жабы» это нужно сделать несколько раз.
— В этом мире умеют усыплять животных для операции, перевозки или же для умерщвления? Есть у коновалов такие средства?
— Есть такие зелья, — подтвердил Вальк. — Они немало стоят, но это для нас, простых людей. А для вас это ерунда.
— Тогда я предлагаю следующее, — сказал я. — Покупаем крупное старое животное. Ну там корову или лошадь, доживающую свои последние дни. Даем ей усыпляющее зелье, чтобы не мучилась. А после этого я буду пробовать разные способы снятия «жабы». Хочу поэкспериментировать с этим, чтобы лучше понимать на будущее. Если что-то не будет получаться, закончу тем, что вспорю животине брюхо и засуну туда артефакт. Или артефакты. А после животину добьем во сне.
— Как скажете, — вздохнул Вальк. — Старую скотинку купить не проблема, а за зельем придется в крупный город съездить. Вряд ли у нас его сейчас найти удастся. Мы как раз собрались в Нелис за фургонами и тягловыми быками съездить и вам паспорта оформить, вот заодно и зелье купим. А остальное в кладе, что чистым было, хоть интересное?
— Да, но это лучше дома всей толпой разглядывать, — улыбнулся Киррэт.
— Лады! Тогда домой двинули, — обрадовался Вальк, желая побыстрее уйти от проклятого места. — А с этим как? — кивнул он на ведерко.
— Нужно найти надежное место, чтобы к нему никто даже близко не мог подойти, — задумался Киррэт.
— У нас на заднем дворе можно на дерево подвесить высоко, — предложил Прат. — Я могу забросить на высокую ветку веревку и подтяну ведро повыше.
— Просто и эффективно! Молодец, Прат! — похвалил Киррэт. — среди домашних питомцев у вас нет тех, кто по деревьям лазает?
— Есть кот, но ему уже давно влом по деревьям скакать, — заржал парень.
— Есть еще более надежный способ, — развил я идею Прата. — Если у вас есть по соседству еще одно дерево, то между ними можно натянуть высоко веревку и на нее посередине подвесить ведро. Тогда до него мало какая тварюшка сможет добраться.
— Здорово! — воскликнул Прат, довольный тем, что его идея получила признание и даже была улучшена. — Для Льеса появилась работенка. Это у нас мелкий пацан, большой любитель лазать по деревьям. Их семья тоже с нами поедет. Кстати, он со своими друзьями облазил весь город в поисках щенков. Нашел больше дюжины вариантов, но дальше вам с Цари надо будет самим выбирать.
— Хорошо, завтра этим займемся, — обрадовался я.
Весь следующий день мы с Цари, Пратом и Льесом ходили по городу и смотрели щенков в возрасте от недели до полугода. Я внимательно присматривался к родителям щенков и всячески проверял поведение малышей, пытаясь разглядеть зачатки их характера. Естественно, для меня больший интерес представляли щенки постарше, а Цари все умилялась совсем крошками.
— Цари, брать таких малявок опасно, — пытался я образумить девочку, но все было бесполезно. — Отрывая такого кроху от мамы, ты замучаешься с ним. И в итоге можешь получить такой характер, который тебе совсем не будет подходить!
Как я ни пытался, Цари меня просто не слышала, в результате чего я махнул рукой на ее неадекватность в этом вопросе. А с другой стороны, меня успокаивало, что теперь Цари уже никогда не будет оказываться в опасных ситуациях, потому как полученный жизненный опыт сделал ее осторожной и умной девочкой, а значит охрана в виде больших собак ей может и не понадобиться. Поэтому ее возможная ошибка с выбором щенка будет не так критична.
Себе же я выбрал трех щенков — девочку и двух мальчиков. Они уже были довольно большие: Сера — 4 месяца; Грут и Енот — почти полгода каждому. Сера была любительницей прятаться и наблюдать за всеми из укрытия, но у нас с ней сразу сформировался полный и доверительный контакт, словно мы почувствовали друг в друге родственную душу. Кличку Серы я менять не стал, так как посчитал ее точно отражающей суть щенка — серый цвет ведь самый незаметный. И серая слегка пятнистая шерсть девочки была просто идеальной для маскировки.
А вот Груту и Еноту я сходу назначил новые имена, настолько они мне напоминали «сладкую парочку» из «Стражей галактики». У Грута оказалась такая необычная текстура шерсти, что с 10 метров она напоминала кору дерева. И лай у щенка был басовитый, словно он пытался сказать «Я есть Грут!» Енот же сразу показал себя наглой шкодой, но всегда оставался в границах дозволенного. Причем как раз дозволенного мной — он как-то моментально уловил, что именно я его новый хозяин, и принял это безоговорочно. Иногда мне даже казалось, что это он выбрал меня, а не я его.
Но что самое ценное — все три щенка сразу же органично вписались в нашу компанию, словно мы были вшестером уже не первый месяц. Когда собаки познакомились с Киррэтом и Ником, я хорошо заметил, что все они друг другу очень понравились. Умник с пацаном поначалу прохладно отнеслись к моей затее со щенками, поскольку по жизни не были любителями домашних животных, но день пообщавшись со щенками, заявили, что готовы поменять свое отношение к собакам. Все это я с гордостью отнес себе в зачет, объясняя такой результат своим умением выбирать питомцев. И меня не удивило, что щенки сразу начали слушаться Киррэта и Ника, хотя всем было ясно, что хозяином своим они по-прежнему признают только меня.
На следующий день мы вшестером отправились в Нелис. Оказалось, что старая дорога от ущелья не заканчивалась в Мирхете, а тянулась до самого Нелиса. Нас сразу посетила мысль о том, что урожайный чёс дороги можно продолжать и дальше. Вначале мы подумали, что это можно совместить с поездкой за паспортами и фургонами, но затем вспомнили, что качественный чёс предполагает скорость передвижения намного ниже, чем едет обычная повозка. Поэтому мы решили выехать на день раньше, рассчитывая, что до Нелиса остальная компания нас догонит.
Встал вопрос безопасности — не слишком ли беспечно будет путешествовать одному взрослому с двумя мальчишками в глухой провинции? Если старая дорога в сторону ущелья практически не использовалась, то дорога между Мирхетом и Нелисом уже была достаточно оживленной, чтобы на ней могли появиться разбойники. Нанимать пару мужиков и светить перед ними наш поисковый промысел? Очень этого не хотелось. Взять с собой Прата? У него в семье работы по горло в связи с подготовкой к переезду.
В итоге решили все-таки поехать втроем, понадеявшись на пистолет. И как ни жалко нам было тратить бесценные патроны, но ничего не поделаешь — пока не вырастут собаки, придется изгаляться по-всякому! В Мирхете раздобыли два арбалета среднего размера в дополнение к пистолету и понадеялись, что этого хватит. Минут десять потребовалось на то, чтобы научить Ника стрелять из арбалета, но это дело не хитрое — нажать на крючок, направив оружие в живот бандиту, стоящему напротив тебя. Мы рассчитывали на то, что бандиты нас недооценят и дадут тем самым шанс справиться с ними. Ну и крупные щенки тоже могли отвлечь на себя внимание, хоть они пока еще и не тянули на серьезных бойцов.
На дороге движение оказалось довольно редким, поэтому мы спокойно разбредались по всей ее ширине и ковырялись в земле в свое удовольствие. Лошади у нас были спокойные и терпеливо стояли рядом с нами, пока мы копали ямки, а собачата игрались между собой, бегая вокруг. За спиной у Киррэта и Ника висели взведенные арбалеты, а у меня там же болтался пистолет в кобуре. Ничего вроде бы не предвещало никаких осложнений. Проходящие или проезжающие мимо наблюдали за нами с недоумением, но пока никто не решался потревожить странную троицу своими расспросами.
Так прошел день, и на полпути до Нелиса мы заночевали в придорожной таверне, что расположилась на краю деревни. На следующее утро мы планировали продолжить ковырять дорогу в прежнем ритме, но постепенно до нас стало доходить, что ситуация меняется — на тракте стало заметно больше людей и повозок, что не давало уже нам возможности чувствовать себя хозяевами дороги. Бродить по проезжей части от края до края и ковыряться в земле, где захочешь, — это слишком неадекватное поведение на взгляд окружающих.