А когда вернулась, Верти лежал без сознания на своем столе. Ник забрал со стола ловушку и защитный амулет Вертиса, а вместо ловушки положил на стол один из артефатов, что лежали у Верти на полке. После этого он ушел, а я минут через пять позвала людей на помощь и рассказала им ту легенду, что мы придумали с женихом. Это все.
— Зачем сын ректора забрал амулет убитого? — спросил Захар.
— Он сказал, что обещал его тому, кто сделал ловушку.
В комнате установилась тишина. Пэрти больше нечего было сказать, а всем нам видимо пока не пришло в голову, о чем ее можно было бы еще спросить. И вдруг в этот момент Фелози сделала решительный шаг вперед и с размаху от бедра вонзила в грудь девушки какой-то кухонный нож. Случайно или нет, но попала мать Вертиса точно в сердце. Фелози попыталась выдернуть нож обратно, возможно, желая продолжить бить им Пэрти снова и снова, но он крепко застрял в месте соединения грудины и ребер. Я сразу же шагнул к женщине, обхватил ее сзади и мягко отвел в сторону, прошептав ей на ухо:
— Все, успокойся — она уже мертва!
Фелози развернулась в моих объятьях, упала мне на грудь и разрыдалась, а я просто стоял и поглаживал ее по плечам и спине, успокаивая. Поскольку нам там больше делать было нечего, мы все молча вышли через черный ход и поехали по домам. Но вначале я оставил на теле Пэрти записку: «Никсель, это тебе за Вертиса. Теперь жди своей очереди!»
Вечером в тот же день, когда мы со Светой уже поужинали и сидели в своей комнате, болтая о пустяках, к нам в гости пришли Фурлет и Миля.
— Сергей, у парня вопрос к тебе, — сказал Фурлет.
— Давай, — кивнул я Миле с одобрительной улыбкой.
— Скажи, а это правильно, что Фелози убила Пэрти?
Я вздохнул и задумался на пару минут. Затем сказал:
— Ты знаешь, братишка, твой вопрос, на мой взгляд, надо разделить на два самостоятельных вопроса. Первый из них: заслужила ли Пэрти смерти за то, что она сделала? Мне кажется, что нет, не заслужила. За такое не следует казнить. Наказать ее надо было, но не смертной казнью. Она ведь после убийства сильно мучилась чувством вины за содеянное ею, а это иногда является лучшим наказанием. Я не знаю, как бы я ее наказал, если бы Фелози нас не опередила. Может, отвез бы ее в горы и выдал замуж за одного из поселенцев, заставив прожить жизнь простой крестьянки в маленькой деревушке, отрезанной от остального мира.
Ну и второй вопрос: имела ли право Фелози убивать девушку? Вот здесь мы упираемся с тобой в очень сложную проблему — разное отношение к преступлению различных людей. Я тебе приведу пример из моего мира. У нас есть автомобили — это такие железные экипажи, которые могут ездить по дорогам в несколько раз быстрее, чем максимальная скорость самой быстрой лошади. Ты можешь представить, как сильно надо сосредотачиваться на управлении таким экипажем, чтобы не врезаться на столь высокой скорости во что-нибудь или кого-нибудь?
Так вот у нас находится немало моральных уродов, считающих себя вправе браться за управление таким экипажем в состоянии сильного опьянения, или же не научившись толком управлять им, или наплевательски относиться к соблюдению строгих правил дорожного движения. И вот тебе ситуация — идет по дороге девушка, а тут вдруг из-за поворота на огромной скорости вылетает экипаж, набитый малолетними мразями, в стельку пьяными, которым плевать на окружающих людей. Экипажем управляет парень, даже не умеющий этого делать, а у нас для управления таким экипажем надо сдать экзамены и получить разрешение от властей.
И вот этот экипаж сбивает идущую девушку насмерть. Какого наказания, по твоему мнению, заслуживает тот ублюдок, который гнал экипаж на высокой скорости, был при этом пьян, не соблюдал правила дорожного движения и при этом не имел право управлять экипажем, потому что не прошел должного обучения и, соответственно, не сдал экзамен?
— Я думаю, смертной казни.
— Такого же мнения придерживаются многие в нашем родном мире. И особенно те, кто потерял своих родных в подобных дорожных происшествиях. Но наша власть за подобные преступления назначает чисто символические наказания. А те самые сволочи, которые убивают людей на дорогах так, как я тебе описал, вообще считают себя ни в чем не виноватыми. У них такая позиция: «А нефиг ходить по тем дорогам, по которым я езжу!» И они продолжают носиться по дорогам, будучи уверенными в собственной безнаказанности.
А теперь вернемся к ситуации, более близкой к тебе. Мы ведь пока так и не выяснили, как Ликуся, твоя мама, исчезла из дома. Возможно, она сама ушла на улицу погулять. Ты же в курсе о вашем родовом проклятии? И Ликуся в двенадцать лет уже начала страдать из-за него. Ее душа, ее ум начали деградировать. Говоря простыми словами, Ликуся с каждым годом становилась все более глупой девочкой. Она всегда должна была оставаться под присмотром взрослых нянек. Но так получилось, что она осталась одна и могла уйти на улицу. И вот представь себе, что к ней на улице подходит женщина или другая девочка и зовет Ликусю пойти куда-то, обещая ей что-то привлекательное для твоей мамы — сладости, игрушки или развлечения. На самом же деле эта женщина ведет Ликусю в ловушку, где ее ждут рабовладельцы, сажающие твою маму в клетку, а с женщиной расплачиваются за ее работу несколькими медяками. С этого и начинается та страшная судьба, которая постигла твою маму.
И вот теперь давай представим себе, что перед тобой сейчас находится та самая женщина, что заманила Ликусю в ловушку. Что ты с ней сделаешь? Сможешь ты сдержать свою руку, чтобы не всадить ей нож в сердце? Вот я не стал себя сдерживать и убил старейшину Шерниха, потому что он был в значительной степени виноват в том, что Ликуся оказалась без присмотра, а потом, когда она пропала, увел ее поиски в ложном направлении. Вроде бы за такое не следует убивать, но я убил. А ты как поступил бы с этой выдуманной мною женщиной? Или же если бы ты оказался один напротив Шерниха, без меня, стал бы ты стрелять?
Теперь ты понимаешь, как трудно отвечать на подобные вопросы. Если бы Пэрти призналась в суде в содеянном ею, то какое бы наказание она бы получила? Я на сто процентов уверен, что Фелози назначенное судом наказание посчитала бы насмешкой над справедливостью. А что бы назначил суд женщине, которая заманила Ликусю в ловушку? Всыпали бы плетей и отпустили восвояси, а все берки были бы в бешенстве из-за такого издевательства над правосудием.
Поверь мне, Миля — если ты действительно будешь Королем, тебе еще не раз придется искать ответы на такие непростые вопросы.
Миля серьезно задумался над сказанным мною и пошел к себе. Я так полагаю, он теперь полночи будет думать королевскую думу. Фурлет, уходя за ним, слегка улыбнулся мне и кивнул головой. Наверное благодарил за урок, преподанный пацану. Да уж, нелегкое это дело — воспитывать Королей!
Глава 5Неприятное наследство
Миссия попаданца
Глава 5. Неприятное наследство.
— Слушай, Серёж, вот мы всё больше узнаем, каким человеком был Вертис, — сказала Света, сопя мне под ухо, когда мы уже завалились спать. — И как тебе он?
— Если честно, мне он как человек не симпатичен. Но нам ведь с ним детей не крестить, правильно?
— Угу. Главное, чтобы Фелози это не почувствовала. Как думаешь, она не обиделась на тебя за «мудака», сказанного тобой в адрес Вертиса?
— Мне кажется, она достаточно умна, чтобы понять, что ее сын сам сделал девушку, любившую его, своим врагом. Естественно, если бы этот Никсель не настроил ее против Вертиса, она бы спокойно это пережила. Таких обид среди людей встречается по лукошку под каждым кустом, и далеко не каждая десятая из них приводит к неадекватной мести. Так что глупость Пэрти, приведшая ее к смерти — это просто очень редкое стечение обстоятельств. Не удивлюсь, если через некоторое время Фелози начнет мучиться виной за смерть Пэрти.
На следующий день стали держать совет, что дальше делать.
— Сейчас Никсель настороже и нам будет очень сложно его схватить тихо и аккуратно, как мы это сделали с Пэрти, — я решил первым высказаться. — Так что я предлагаю разборки с Никселем на какое-то время отложить. Пусть помучается. А мы пока можем съездить в гости к этому Фаллосу.
— Фаллису, — поправила меня Света.
— А в чем разница? — изобразил я из себя дурачка.
— Я потом тебе объясню, — сощурилась девушка, глядя на меня под смешки окружающих.
— К Фаллосу поедем мы с Эртаной, — сказал Захар, поддержав мой вариант имени злодея. — Для нас это вопрос чести. После этого Эртана вернется к себе в Академию, а я к себе в Мерифил.
Затем долго обсуждали свои планы на ближайшие месяцы. В итоге зимовать решили в Мерифиле, что расстроило Эртану, но она пообещала вырваться к нам, когда разгребет основную массу административных вопросов в своей Академии и подготовит заместителей к работе в своем отсутствии. Центр подготовки морского похода решили также сделать в Мерифиле. Туда же через пару месяцев должны были подъехать и старейшины берков на свое заседание. После отъезда ректоров к Фаллосу (теперь его только так и называли!), все остальные должны были вернуться в Нелис и дождаться там Крейну с Крастом, которых мы планировали вызвать через караванщиков. А затем весь этот табор, к которому я рассчитывал присоединить и семью Брэков, должен был вернуться в Мерифил, где и предстояло жить до отплытия флота возмездия к островам злодеев.
Все это оказалось заточено под два основных проекта: подготовка нападения на острова и освоение языка древних магов. Ну и нам со Светой следовало учиться магии, что удобнее было делать в стенах Академии.
Первый проект брали в свои руки Фурлет, Ульен, Краст и Миля при них. А языком древних оставалось заниматься нам со Светой, а также Киррэту и Крейне.
На следующий день наша компания уже готовилась выезжать мелкими группками из деревни, что нас приютила на несколько дней, как прибыл берк из города с сообщением:
— Никсель повесился! Насмерть!!