А потом многочисленные ранения, госпиталь, долгое выздоровление. Его отцу стало не до него. Но Скалу он продолжал уважать. А со временем это уважение всё-таки перешло в страх, когда Скала начал живо интересоваться наследием своего командира.
Аристарх выдохнул, когда после смерти отца Скала уехал в подаренный Владимиром Владимиром Вавилонским ему охотничий домик, который, кстати, стоил больших денег. Даже такой жадный человек, как Аристарх, с такой неимоверно жадной женой, как Алевтина, поняли, что не стоит отбирать у этого человека имущество.
Честно говоря, он думал, что этот человек полностью ушёл из его жизни. И увидев его сегодня, он испытал не страх, он испытал животный ужас. А учитывая, что Брекоткин вышел из игры, то ловить здесь графу Вавилонскому уже точно было нечего. Аристарх перенаправил водителя на ЖД вокзал. Он решил проститься со своими вещами, ведь у него в кармане были монеты на гораздо большую стоимость. Ему нужно убраться отсюда как можно быстрее.
Ещё двое суток он трясся в поезде, постепенно приходя в себя. При этом он с ужасом ожидал звонка от своего сына с претензиями о воровстве. Он предполагал, что такое может случиться, но собирался всячески открещиваться. А учитывая, что теперь рядом с Теодором есть полковник Скала, было совсем не смешно. Но никаких звонков не последовало.
Аристарх топил страх и панику в большом количестве алкоголя и перебирал в руках монеты, успокаивая себя тем, что можно будет отдать большинство долгов после того, как он их продаст. Хотя, зачем отдавать долги? Эти деньги можно потратить на очередную махинацию, которую он придумал.
Перед тем, как вернуться в усадьбу, он побежал к своему эксперту, чтобы получить одно заключение, и тут же быстро сбыть их. Возможно, даже с большим дисконтом, ведь монеты жгли ему руки, и от них он хотел избавиться, как можно быстрее.
Старый антиквар давно знал Вавилонского, и очень любил его. Ведь так часто граф Вавилонский приходил с серьёзным видом и закладывал дорогие вещи по смешной стоимости, говоря, что выкупит в ближайшее время, а потом просто забывал это сделать. Ну, а антиквар делал вид, что тоже забыл. Вавилонский получал за это деньги, антиквар перепродавал, и хорошо зарабатывал. Все были довольны сотрудничеством.
— Ваше Сиятельство, рад видеть вас в моём скромном магазине. Что у нас сегодня?
— Сегодня, Иван Абрамович, у меня замечательный лот. Замечательная находка — монеты ранней Римской Империи в чрезвычайно хорошей сохранности! От сердца отрываю, но реализовать их нужно быстро.
— Посмотрим, посмотрим, — потирая руки, старый антиквар нацепил магический монокль и начал разглядывать монеты.
Граф Вавилонский сегодня был чересчур на взводе. Он буквально приплясывал у прилавка.
— Иван Абрамович, можно побыстрее? Я тороплюсь.
Антиквар, уже без улыбки, кивнул, взял вторую монету, а потом и третью.
— Что-то не так? — нахмурился Вавилонский. Что, а чутьё у него всегда было на уровне.
— Со всем уважением, Аристарх Владимирович, но это… подделка, — осторожно сказал антиквар.
— Как подделка? Не может быть!
— Может. Они даже не из цельного золота. Внутри свинец, а сверху тонкое золотое напыление. Но нет, это не свинец, — скривился антиквар, и положил монету на весы. — Это какой-то странный металл с примесями. Удивительно точный расчёт! Вес, как у настоящего золота. Вид, как у настоящего золота. Без инструментов и не определишь.
— Так может, это и есть настоящее золото? — раздражённо сказал Вавилонский.
Сейчас у него сердце упало ниже плинтуса.
— Но нет же, — пожал плечами антиквар. — Я же всё вижу. Сделано искусно, так просто и не отличишь, — он слегка улыбнулся. — Кроме одной маленькой детали.
— Какой-такой детали? — всполошился Вавилонский.
— Вот здесь, под изображением императора Касиуса, есть одна ненастоящая подпись.
— Подпись? Какая ещё подпись?
— А вот, посмотрите сами, — почему-то смутился антиквар. — Вам дать увеличительное стекло?
— У меня отличное зрение, — взбрыкнул Аристарх, и внимательно присмотрелся к монете.
Под гордым профилем носатого императора было написано короткое слово: «ЛОХ».
У Аристарха подогнулись колени, и он тяжело осел на стоящий рядом стул.
Как так-то⁈
Я не знаю, о чём разговаривал мой дядя со Скалой. Да, мне было интересно. Я мог бы послушать. Но зачем? Достаточно было этой картины, как Андрей Брекоткин, один из высокооплачиваемых решал в Империи, переминается с ноги на ногу. А Скала, который нависал над немаленьким Одарённым сверху, что-то выговаривал ему, как всегда, тихим спокойным голосом. Я, вообще, никогда не слышал, чтобы Скала повышал свой голос. У него он, в принципе, громкий, и такой, что аж до костей пробирает.
В общем, мой дядя укатил вслед за отцом. Почему-то я подумал, что проблем с этой стороны у меня не будет. Хотя, трудно сказать. Всё-таки моя мать была единственной старшей сестрой у Андрея. И он относился к ней трепетно. Возможно, сейчас он уедет прочь, немножко успокоится от неожиданной встречи, и придумает, что делать дальше. Так-то, при всех своих отрицательных качествах, человек он бесстрашный, сильный, и предприимчивый.
Ну, а я ждал своего гостя. Скала закинул на плечо свой здоровенный военный баул и подошёл к гостеприимно распахнутой двери.
— Кирилл Александрович, рад вас видеть! — широко улыбнулся я.
— Здорово, Теодор, — кивнул Скала, прищурившись, зайдя со света в полутёмное помещение.
Вот, кстати, ещё один плюс. Никогда он не называл меня Федей. Он, как и дед, уважительно относился к моему имени, и называл меня исключительно Теодором.
— Наслышан о тебе, наслышан, — пророкотал здоровяк, скидывая на пол баул.
И тут же, с сумасшедшей скоростью, которой никак не ожидаешь от такого большого человека, в меня полетел какой-то предмет. Это был металлический шарик, неизвестно откуда образовавшийся в руке у Скалы. И летел он мне точно в левое плечо с такой силой, что остался бы конкретный синяк. Скала был, как всегда, в своём репертуаре. Этот удар для моей жизни угрозы не представлял, но могло бы потеряться моё самоуважение.
У меня было всего одно мгновение подумать. Уклониться бы я точно не успел. Принять на плечо или отреагировать магически? Я решил, что второй вариант будет лучше.
На металл я воздействовать не стал, а просто поставил духовный доспех. Шарик ударился об него и отскочил.
— Хм… — сказал Скала, нахмурившись. — Доспех отличный! Но я ожидал кое-чего другого.
Я весело рассмеялся.
— И чего именно, дядя Киря? Может, словами скажете? Глядишь, и ответ получите.
— Ты маг Камня или маг Железа? — последовал моему совету Скала.
— Я маг Земли, — широко улыбнулся я.
— Однако!
Казалось, здоровяк был совсем этому не удивлён.
— Значит слухи правдивы?
— Слухи? — я рассмеялся. — Как вы у себя в берлоге смогли что-то обо мне узнать?
— Остались некоторые связи, — сказал он.
Я повернул голову, оглядев двух других присутствующих.
Семён Семёнович тихо сидел на стульчике, и улыбался себе в бороду. А вот Боря стоял по стойке смирно, и боялся даже дышать.
— Где служил, боец? — внезапно задал вопрос Скала.
— Отряд спецназначения «Ландыш». Двенадцатая… — начал рапортовать Боря.
Но Скала его перебил:
— Воздушно-десантная бригада Империи. Да, знаю. Неплохая подготовка, — он слегка усмехнулся. — Но я, вообще-то, не тебя спрашивал.
Тут, к моему удивлению, на ноги поднялся Семён Семёнович и также вытянулся.
— Майор инфантерии в отставке. Семён Семёнович Старов.
— Инфантерия? — уточнил Скала, прищурившись. — Обычная пехтура?
Лицо Семёна Семёновича расплылось в ещё большей улыбке.
— Ну, не совсем обычная. В штабе я служил.
— Так, стоп! — Скала поднял руку.
И это снова вызвало у меня улыбку. Несмотря на свой устрашающий внешний вид, Скала никогда не забывал тренировать память, использовав для этого любые возможности.
— Старков, нач штаба 15-й Гренадёрской, — Скала нахмурился. — А ведь мы должны были встречаться. Мы же вас меняли здесь, в Лихтенштейне, после того, как вас… — Скала замолчал.
И тут уже помрачнел Семёныч. Было странно видеть улыбчивого деда в таком состоянии.
— Да, после того, как нас раскатали прусаки. Хорошо, что вы успели прийти к нам на помощь. А почему не встретились? Так я в госпитале лечился, когда смена проходила.
— Благодарю за службу, майор! — Скала отдал воинское приветствие со всей серьезностью.
Семёныч вытянулся.
— Спасибо, господин полковник!
— Бывший господин полковник, — нахмурился Скала.
— Ну, так и я бывший майор.
Скала наконец повернулся ко мне, глядя мне прямо в глаза.
— Ты не знал, кто у тебя работает?
Под его взглядом я почувствовал себя неудобно.
— Ну, я как-то не уточнял.
— Эти ребята удержали Лихтенштейн от атак Пруссии. Когда прибыли мы с твоим дедом — от них почти ничего не осталось. На позициях было полтора солдата, и то раненые. А прусаки вроде видели, что позиции уже почти пустые, но всё равно очковали — так их гренадёры напугали.
— А дальше что? — уточнил я.
— Теодор, ты меня разочаровываешь. Сто раз тебе рассказывали, вспомни историю.
— А, точно, — сказал я. — А потом все просто заключили мир.
— Ага, так всё и было, — сказал он. — Вот только, благодаря именно этим ребятам, мир мы и заключили. После заключения мира Лихтенштейн остался в своей Империи, а не за Пруссией. Так что этот человек творил историю.
Я задумчиво почесал затылок. Сколько талантов у Семёныча. И ведь молчал, как пленный партизан. Благодаря деду, я был примерно знаком с организацией имперской армии. Как мог начальником штаба стать неодарённый? Причём, судя по всему, он был действительно ценным кадром.
Так, стоп! А что, если… Я не имел своих прошлых сил, но я всё-таки попытался.
Раздался сухой смех Семёныча: