— Никаких, Ваше Сиятельство! — покачал головой тот. — В штабе говорят, что тот участок безнадёжно потерян, приказывают оставаться на своих позициях.
В этот момент на вершине башни начало что-то происходить. Сначала появился небольшой разноцветный камешек, который медленно рос, увеличиваясь в размерах. А потом, Генрих Шенк и Густав Рихтер, не веря своим глазам, увидели, как прямо на их глазах этот камешек превращается… в огромный цветной флаг.
— Чёрт… — пробормотал Шенк, прищурившись. — Кажется, я знаю этот флаг.
— И я тоже, — кивнул Рихтер.
— Вавилонские! — в один голос произнесли они.
— Мы должны ему помочь, — твёрдо заявил Шенк. — Собираем всех бойцов.
— Но, Ваше Сиятельство, — попытался возразить гвардеец, — у нас приказ из штаба…
— Плевать на приказ! — отрезал Рихтер. — Мы сейчас должны действовать, как подсказывает нам совесть, а не как эти… — он не договорил, но и так было понятно, о ком он говорит.
Шенк и Рихтер, не теряя времени, отдали приказ своим людям.
— Всем приготовиться к бою! Мы выдвигаемся!
Глава 5
Я устало прислонился к шершавому камню башни, чувствуя, как по телу пробегает дрожь — не от холода, а от магического истощения. Моё ядро, хоть и ощутимо окрепло за последнее время, сейчас напоминало выжатый лимон, от которого исходила тупая ноющая боль. Ещё пара таких фокусов, как с вертолётами, и я рискую не просто отключиться, а получить необратимые повреждения.
Хорошо хоть, что Скала и ребята успешно отбивали все атаки. Но я видел, как им тяжело.
Из двадцати гвардейцев, которых я взял с собой, четверо уже получили ранения. Моя защита не успевала за всеми. Вражеские пули всё чаще пробивали мои барьеры, заставляя моих ребят отступать, укрываться и перевязывать раны.
— Теодор, я все понимаю, — устало произнёс Скала, подойдя ко мне, и с беспокойством заглядывая в мои глаза. — Но они, что-то, как-то не заканчиваются. Может, все-таки отойдём назад?
Мысль об отступлении вызвала у меня невольное отторжение. Отступать? Нет, никогда! Ни в прошлой жизни, ни в этой!
Но, глядя на своих гвардейцев, которые, сцепив зубы, отстреливались из трофейного оружия, я понял, что ситуация — критическая. Мои возможности были на пределе, а у них уже заканчивались боеприпасы. Скоро придётся идти в рукопашную.
Противник, поняв, что в лобовую, простым напором, взять нас не получится, подтянул артиллерию. Теперь по нам стреляли издалека, навесом. Скала, прислушавшись к звукам разрывов, с досадой покачал головой.
— Похоже на 155-миллиметровые гаубицы, — пояснил он. — Поставили их с той стороны горы, и теперь поливают нас, как из ведра. А достать мы их не можем, — он, с нескрываемым сожалением, посмотрел на свою винтовку.
Я тоже попробовал «дотянуться» до этих гаубиц, но сил у меня уже не осталось.
— Либо отступаем, — подытожил Скала, — либо идём в рукопашную. Других вариантов нет.
Мысль о рукопашной схватке с превосходящим по численности противником мне не нравилась. Это было бы форменное самоубийство. Но отступать…
В этот момент Лис, который как раз осматривал местность, крикнул:
— Оглянитесь назад!
Я повернул голову и… не поверил своим глазам. Через мост, словно живая волна, двигалась армия. Под тысячу человек!
— Граф Шенк со своими людьми, — пробормотал Скала, с нескрываемым удивлением глядя на колонну гвардейцев. — И граф Рихтер…
В отличие от австрийцев, которые использовали тяжёлую технику, гвардейцы Шенка и Рихтера пришли пешком. Но всё равно это было внушительное зрелище — закованные в броню воины, с оружием наперевес, уверенно шагали по мосту, словно древнеримские легионеры, идущие на штурм вражеской крепости.
— Красиво идут, — заметил Скала, с нескрываемым одобрением глядя на них. — Держат марку. И гвардейцы у них толковые, — добавил он, прищурившись. — Не просто толпа, а обученные и опытные бойцы.
Скала ещё до этого рассказал мне, что в своё время они сражались бок о бок с моим дедом, участвуя в нескольких войнах. И что их опыт и умения могли сыграть нам на руку.
Мы спустились вниз, и я увидел двух графов. Они же, в свою очередь, внимательно смотрели на меня — в их взглядах читалось недоумение и интерес.
— Здравствуйте, господа! — сказал я, пожимая им руки, когда они подошли поближе. — Теодор Вавилонский. Приятно познакомиться.
— Генрих Шенк! — представился первый, пожимая мою руку своей сильной мозолистой рукой. — А это — мой друг, граф Густав Рихтер! — он кивнул на второго.
Шенк, крупный мужчина, с седыми висками, но пронзительным взглядом, крепко пожал мою руку.
— Вавилонский, значит? — произнёс он, внимательно оглядывая поле боя. — Что ж, судя по всему, кровь Железного Деда всё-таки не разжижалась. А то ходили слухи, что ваш Род…
— Слухи? — рассмеялся Скала, — Ну, Ваше Сиятельство, вы же меня знаете. Я бы не стал служить слабой крови.
— Согласен, — кивнул Рихтер, смерив меня оценивающим взглядом. — Раз сам Кирилл Александрович здесь, значит, всё должно быть хорошо.
— Откуда здесь эта башня? — спросил Шенк, с удивлением глядя на каменное сооружение, у подножия которого мы стояли.
Я улыбнулся.
— Понятия не имею. Возможно, всегда здесь была.
— Нет, — покачал головой Шенк, — Ещё совсем недавно её здесь не было. Это совершенно точно.
— Ой, проехали, — отмахнулся я. — Лучше пригнитесь, а то осколками посечёт.
В этот момент раздался очередной взрыв — гаубичный снаряд угодил в вершину башни. К счастью, никто не пострадал.
— Проблема в том, господа, — сказал я, переводя дыхание, — что у них там полковые гаубицы, с той стороны горы. Достать я их не могу, а если просто здесь останемся, то они нас раскатают. И толку от вашего героизма, — я усмехнулся, — … никакого не будет.
— Да, — согласился Скала, — если просто сидеть и ждать, то толку ноль.
— Я бы предложил наступать, — сказал Шенк, — но я понятия не имею, какие у них там силы. Глушилки стоят, беспилотники не летают, воздушной разведки у нас тоже нет. Так что, — он развёл руками, — хрен знает, что там творится.
Я улыбнулся.
— Ну, хрен, может, и не знает, а я знаю, — и, достав из кармана складную карту, приложил её к стене. — Смотрите, — я начал объяснять, указывая пальцем на нужные точки, — здесь, здесь и здесь — три батареи гаубичной артиллерии. А вот здесь, на склонах, расселись два батальона пехоты. Ну, а тут, под склоном, — я указал на узкий проход, — … скучает танковый батальон.
Шенк и Рихтер с удивлением посмотрели на меня.
— У нас, — начал Шенк, — два вопроса. Во-первых, что, их действительно так мало? Я думал, силы будут побольше. А второе… откуда ты всё это знаешь?
— Я, конечно, не военный, — пожал плечами я, — но, из того, что вижу, понимаю, что это не полноценное вторжение, а разведка боем. Подозреваю, что это просто полудиверсионные отряды. Не удивлюсь, если, в итоге, руководство Австро-Венгрии открестится от нападения, и всё спишут на каких-нибудь наёмников. Вся эта катавасия оставляет для них приоткрытую дверцу, чтобы включить заднюю. Типа, мы ничего не знаем, ничего там не было.
— Ну да, логично, — кивнул Рихтер. — Но откуда эти сведения?
— Секрет Рода, — коротко ответил я.
Они с недоверием посмотрели на меня, переглянулись, затем перевели взгляд на Скалу. Я видел в их глазах скептицизм — они не верили моим словам. Но Скала лишь многозначительно кивнул, подтверждая всё мною сказанное.
— В принципе, — сказал им, — мне от вас особой помощи и не нужно. Ну… как не нужно… — я задумался. — Давайте так: вы держите мост, а я возьму с собой нескольких своих гвардейцев, и мы там всё сделаем. Я, собственно, здесь оставался только для того, чтобы противник за моей спиной не прошёл дальше.
— Слушайте, — нахмурился Шенк, с недоумением глядя на меня, — при всём уважении, Теодор Вавилонский, но вы… нормальный? Вы собираетесь выступить малой группой против армии, а нас, тысячу человек, оставить здесь? Вы хотите сказать, что вы со своими бойцами размотаете там эти три батареи, танковый батальон, и ещё… — он махнул рукой в сторону горы.
— Ну, поживём — увидим, — загадочно улыбнулся я.
— Теодор, — Скала подошёл ближе и поманил за собой. — Можно тебя на минуточку?
— Господа, извините, я отойду, — сказал я, обращаясь к графам.
Мы отошли в сторону, и Скала, глядя мне в глаза, тихо произнёс:
— Слушай, Теодор, мне кажется, что ты немного подустал. Если они предлагают помощь, то надо ей воспользоваться. Двадцать человек, из которых четверо раненых, — это как бы… ну… силы не очень. Я не сомневаюсь в тебе, и уверен, что все получится. Но какие могут быть потери, и к чему это может привести… Мне это совсем не нравится.
Я устало протёр глаза. Скала был прав. Я действительно выбился из сил. С момента моего прибытия в этот мир, это, пожалуй, было самое серьёзное испытание. И я, ослеплённый яростью и усталостью, чуть было не совершил ошибку.
— Хорошо, — кивнул я. — Ты прав. Сейчас разберусь.
Я вернулся к графам.
— Господа, — сказал я, — извините меня за мою недружелюбность. Я немного подустал. Я принимаю вашу помощь. Если вы мне позволите, я расскажу, как лучше действовать.
Они снова переглянулись, недоверчиво глядя на меня. Я видел, что они не решаются довериться мне, молодому парню, который, по сути, ничего о войне знать не может. Ну конечно, они — опытные вояки, а перед ними — молодой пацан, который пытается ими командовать.
Их взгляды скользнули по Скале. Видимо, преданность полковника добавляла мне авторитета. Мол, если даже Скала верит Теодору, то значит, тот действительно достоин уважения.
— Господа! — Скала, заметив их сомнения, вышел вперёд. — Вы меня прекрасно знаете. И вы знаете Владимира Григорьевича. Я ручаюсь за Теодора, как за самого Владимира Григорьевича Вавилонского.
Графы, услышав эти слова, изумлённо посмотрели на него.
— Кирилл Александрович, — сказал Шенк, — это… очень серьёзное заявление. Ты уверен в своих словах?