— Воздух! — дружно прокричали сильфы.
Почему-то подумалось, что, вероятно, представители всех стихий учат своих детей одному и тому же — что именно их стихия самая лучшая и сильная, а значит и представители этой стихии лучше других просто по праву рождения.
Выдохнув, я распахнула глаза и увидела над собой бескрайнее степное небо, легкие полупрозрачные облачка зависли только где-то на горизонте. С трудом приподнялась на локтях, чтобы увидеть, как шаман надевает венок победительницы на голову ШахФруне:
— Нет, я сдалась! — попыталась возразить девушка.
— ОксТарна не сумела совладать со своей силой и потеряла сознание, а значит проиграла, — качнул головой он.
«Нет, это из-за камня!» — хотелось возразить мне, но язык будто прилип к небу. Я была совершенно обессилена, хоть камень и был крошечным, а видение мимолетным. Аккуратно взяв амулет за шнурки и стараясь не прикасаться к камню, я с большим трудом перевернулась на четвереньки, а потом встала на ноги.
— Я знал, что мне не следовало доверять силе простой человечки, — досадливо выдохнул рядом СакрКруш, не глядя на меня.
Я промолчала. Бранлис обхватил меня за талию, поддерживая:
— Как ты? — спросил заботливо.
— В следующем бою я выиграю, — ответила спокойно.
— Если Предки подарят тебе еще один шанс, — буркнул мрачно СакрКруш. — Идите домой.
Глава 8
Когда на следующий день мое имя не вытащили по жребию, я вздохнула облегченно. Мимолетное видение не выкачало меня до донышка, но ощущения были средней паршивости. Поэтому я отсыпалась, сытно ела, а, когда была возможность, занималась чем-то вроде медитаций. Не знаю, правильно ли это так называть, но мне казалось, что так я лучше восстанавливаюсь.
Я уходила в поле подальше от лагеря, лучше на вершину небольшого холма, чтобы вокруг свободно гулял ветер. Садилась там в позе лотоса или просто как удобно и просто наблюдала за окружающим пространством, пока не начинала ощущать силу Воздуха вокруг, а потом и видеть его потоки.
Энергия моя восстанавливалась медленно и будто нехотя, но восстанавливалась. В целом все было нормально, но и на второй день я выдохнула с облегчением, когда камешек с моим именем не выпал в жеребьевке. Только СакрКруш все время мрачнел.
В эти дни прошли бои многих из наших людей, немногие умудрились дать достойный отпор оркам, и тем более победить. Очередной бой Лиса даже не заставил меня занервничать, подсказывать не пришлось — против него встал совсем молодой орчонок-подросток, сильный, но слишком порывистый, ему не хватало выдержки и мастерства. Лис, который полностью восстановился после ранения, спокойно его обезвредил, укрепляя свой статус.
Начала я нервничать только день на третий. Как-то вдруг у меня открылись глаза и уши, и, прикинув так и эдак, послушать шепотки, я поняла, что скоро грядет праздник, скоро уже закончатся бои. Я стояла у арены, где в очередной раз Шаман Коней проводил ритуал жеребьёвки. Моя бывшая противница ШахФруна вместе с незнакомым мне орком подавала Шаману миску с камнями…
Я даже не поняла, что ритуал закончен, так и замерла, судорожно глядя на их шамана. Но орки уже расходились, а мое имя так и не прозвучало. Опять. Сколько времени у меня осталось? Я не знала, но чувствовала — слишком мало. СакрКруш тронул меня за плечо, намекая, что пора идти. Лис взял за руку, но я покосилась на его ладонь как на издевку. Зачем играть на публику потенциальную пару, если я не стану невестой, если мой статус останется… боги, об этом даже думать было неприятно.
— СакрКруш, дорогой, — голос Шамана Соколов, хриплый и басовитый, будто в его необъятном животе находится жестяное ведро, — ты подумал о моем предложении?
Мой опекун шагает вперед, будто загораживая нас с Лисом и другими людьми от Шамана. Тот будто этого и не замечает, хлопает его по-дружески по плечу. Странная манера, раньше он говорил с СакрКрушем свысока, с чего такая перемена?
— Прости скудость моего разума, светлый Шаман, — орк кланяется, выворачиваясь из-под руки Шамана.
— Ну, как же, — улыбка на миг сменяется мрачным оскалом, но Шаман быстро возвращает ее на место, — мы же договаривались, что, если твоя подопечная не справится с проверками, то ты отдаешь ее мне в наложницы. Вижу, как тебе в тягость эта обуза, люди не достойны встать вровень с орками, они слишком слабы. Не нужно ждать окончания праздника, уже послезавтра ты сможешь избавиться от нее.
— Почему послезавтра? — ахнула я, не выдержав. Лис дернул меня за рукав, намекая, что баба не должна влезать в мужской разговор. СакрКруш даже не обернулся, но я по его напрягшемуся затылку видела его злость.
Шаман, впрочем, решил меня не игнорировать:
— Вчера ночью мы с другими шаманами испрашивали у Предков, когда следует провести праздник. Иерархия уже практически выстроена, так что, хоть это и секрет, вам я могу сказать — скорее всего, празднование начнется послезавтра. Не нужно тебе, СакрКруш, ждать окончания всех ритуалов, ты сможешь избавиться от обузы раньше. Я с удовольствием приму ее в своем шатре и попробую на крепость ее крылья, — он прошелся взглядом по моему телу снизу вверх и задержал взгляд на крыльях, торчащих из-за спины. Меня передернуло от ощущения гадливости, меня будто в грязь окунули.
СакрКруш молчал несколько мгновений, а потом, наверное, сдержав какие-то эмоции, хрипло произнес:
— Ни одна орчанка не ушла еще из шатра нашего рода в чужой шатер без ритуала свадьбы.
— Так она и не орчанка, — хмыкнул Шаман, — лишь обуза, которую тебе навязал Вождь. Ее переход станет залогом дружбы между нами, — он вновь положил руку на плечо СакрКруша, а голос понизил до хриплого шепота. — Я знаю, как важно для тебя возвысить свой род, тебе понадобятся такие друзья, как я.
— Благодарю, я подумаю, — отрывисто кивнул тот, а у меня сердце оборвалось от того, как они меня тут торгуют, будто племенную кобылу. — Но, если кто-то более знатный захочет принять ее в свой шатер или если удача изменит свой путь, я не смогу ничего сделать.
— Ох, кто ее захочет? Вождь что ли? — хохотнул небрежно Шаман, но я заметила злобный взгляд, который он мимолетно бросил в сторону Вождя. — Не беспокойся об этом.
— Рад, что мы поняли друг друга, — отрывисто кивнул СакрКруш и пошел дальше.
Бран хотел увести меня следом, но меня внутри всю распирало от злости, и я притормозила:
— У меня еще есть завтрашний день. Один бой, и я обрету статус невесты, — упрямо заявила я.
Шаман смерил меня взглядом и рассмеялся:
— Я провожу завтрашний ритуал жеребьевки. Поверь, твое имя я не вытащу. Смирись и научись послушанию сама, пока мне не пришлось начать тебя учить, — он красноречиво щелкнул костяшками пальцев. — Женщина должна молчать и слушаться. Впрочем, ты — человечка, такие как ты, и так долго не живут.
Я задохнулась от возмущения, воздушные вихри всколыхнулись вокруг, но Шаман смотрел на меня с насмешкой, а Лис поспешил утащить меня прочь.
***
«Помоги мне!» — хотелось крикнуть мне, я покосилась на Бранлиса… но поняла, что он ничем мне не поможет. Перевела взгляд на затылок СакрКруша… нет, я для него лишь обуза. Кирим? Спрятаться в его шатре и надеяться, что он защитит? Сдохнуть вдвоем от голода — единственное, что он может мне предложить.
Поэтому я промолчала. Внутри будто что-то заледенело и в то же время дикому страху на смену пришла уверенность. Нужно что-то сделать. Нужно справиться самой. Нужно… нужно чтобы завтра этот урод вытащил камень с моим именем.
Мы пошли домой, а СакрКруш куда-то утопал. Его не было до вечера, за ужином он был мрачен и молчал. И только после, когда я хотела уйти в свою палатку, схватил меня за запястье:
— У нас есть времени до конца празднования. Я не отдам тебя Шаману сразу, но ты должна доказать племени, что можешь быть полезна как-то иначе. Или доказать, что достойна быть невестой как-то иначе.
— Как? — понадеялась я на подсказку.
— Не знаю, — он вцепился пальцами в свои жесткие черные в прозелень волосы. — Не знаю. Сделать что-то неординарное, показать благословение духов, сделать что-то, чтобы тебя вернули в соревнования после исключения. Я не знаю, что для этого нужно, есть лишь легенды: убить саблезубого тигра голыми руками один на один, например. Или изобрести лекарство от неизлечимой болезни. Так происходило в легендах…
— Девушки делали такое во время праздника? — удивилась я.
— Нет… если у девушки есть родители, они могут оставить ее в своем шатре, даже если она признана недостойной, на статусе служанки, старой девы. Иногда им удавалось все же сделать что-то и вернуть себе возможность соревноваться.
— И ты можешь меня оставить⁈ — ахнула я.
— Я не твой отец. Если ты останешься, то просто будешь считаться моей наложницей. Но, если орк с более высоким статусом претендует на наложницу, он имеет право ее забрать, отдав взамен компенсацию, это ведь не жена.
— Ты мне ничем не поможешь, — поняла я.
— Я не отдам тебя до конца празднования, но это все, что я могу, — качнул головой СакрКруш и ушел в свою палатку.
А я поняла, что не козел он. Несмотря ни на что, зашоренный, иначе воспитанный, с дебильными правилами в башке, но не урод моральный. Просто… тупой, как палка без наконечника, не в его разуме придумывать обходные пути для правил. Таков закон — значит так и должно быть. Все, что мог, сделал. Нет ответа, на все воля Предков.
Ну, уж нет, я так не играю!
— Вскипяти мне воды, — велела я Халмиру, — мне нужно приготовить зелье.
Старик проникся моментом и серьезно кивнул, в кой-то веке не возражая.
Я хотела провести ритуал сразу, как все подготовлю и дам инструкцию, что делать со мной обессиленной, но, прежде чем я развязала веревочки на мешочке, в котором лежали камни, в палатку ворвался Лис. Халмир зашел следом, и я поняла, что его покорность была лишь притворством. Противный старикашка понял, что я ему не буду ничего объяснять, а, не надеясь на мой разум, призвал на помощь моего фиктивного женишка.