— Она еще и спорить со мной смеет! Я всю жизнь прожила на этой земле, а ты, приезжая, смеешь меня учить, как мне товар раскладывать? Вы посмотрите, люди добрые! Еще и плащ в такую жару нацепила! — и она дернула мой плащ, завязки сдавили горло, ахнули удивленно окружающие, собравшиеся поглазеть на скандал.
Дернувшись всеми конечностями, я вывернулась из плаща, который меня чуть не придушил, а потом вырвала его из рук торговки. Встряхнула брезгливо… и только потом сообразила, что крылья мои оказались у всех на виду.
— Это что такое?
— Новое имперское украшение?
— Из чего сделано? Из камней драгоценных? Из янтаря?
— Ой, они шевелятся! — взвизгнул кто-то высоким детским голоском.
Толпа ахнула, заволновалась, круг, в котором я стояла, начал сужаться. Я ощутила, как чья-то рука уже коснулась крыла, а потом кто-то дернул за волосы.
— Не смейте! — ахнула я, пытаясь вывернуться.
— Эка невидаль. Ее бы продать на аукционе рабов, мигом разбогатеть можно, — завистливо выдохнул кто-то.
И я ощутила, что паника накрывает меня с головой, а по мостовой поползли ледяные узоры.
Глава 72
От упоминания рынка рабов, у меня в голове помутилось. Вспомнилось все, что я пережила в этом мире в самом начале своего путешествия, ощущение полной зависимости от чужой воли сжало горло, не давая вдохнуть.
Ни за что!
Я уже больше не бессловесная и беспомощная мямля.
Руки сами собой сжались в кулаки, а легкий ветерок над головой притих, готовый выполнить любой мой приказ.
— Оксана! — вдруг ярко вспыхнуло пламя прямо над головами столпившихся людей. Завопили зеваки испуганно и рванули врассыпную, а передо мной оказался Кирим. — Боги, Оксана, как ты? Они тебе ничего не сделали? — он взволнованно ощупал меня, проверяя целостность и поправил плащ, прикрывая крылья.
— Тебе следует присматривать за своей… спутницей, — хохотнул Сафарид, выделив последнее слово и пошловато ухмыльнулся. — У нас тут имперок не любят, мало ли что сотворят.
— Это вам следовало бы присматривать за своими людьми, а то мало ли чтоя́сотворю, — не дав Кириму вставить и слово, ответила я его приятелю.
Сафарид на миг замер удивленно, а потом, очнувшись, заржал, словно конь и ударил Кирима кулаком по плечу:
— А твоя спутница совсем не так проста, как кажется, зубки показывает! Еще и говорит по-нашему без акцента. Надо же, защищать от нее толпу. Расскажу кому — не поверят, — захохотал Сафарид.
Но Кирим не разделил его настроения:
— Оксана, потерпи немного, пожалуйста. Я буду рядом, никто больше тебя не тронет, только и ты… прояви терпение, — попросил он на оркском.
— Я — само терпение. Я же их не задушила моментально, — спокойно ответила я.
— Твоя спутница еще и оркский знает? Как интересно! Вы в плену познакомились? — заинтересовался Сафарид.
— Можно и так сказать, — отводя взгляд, ответил Кирим. — Это тяжелая тема, но Оксана спасла мне жизнь. Пожалуйста, отнесись к ней с уважением, она сильная магичка.
— Водница? — с любопытством глядя на меня, спросил начальник стражи, — маг земли?
— Воздуха, — ответила я.
Сафарид довольно пренебрежительно фыркнул, но больше ничего не стал говорить по этой теме:
— Вот сюда, еще два поворота, и окажемся у меня дома.
Действительно, идти было недалеко. Дома выглядели здесь практически одинаково: однообразные каменные коробки с ровными крышами и крошечными окошками, никаких украшений или выставленных на окно растений. Разве что двери могли быть покрашены разной краской, но и то под ярким солнцем цвет у всех был выцветшим.
А вот когда мы прошли за Сафаридом внутрь, оказалось, что дом был похож по строению на большой квадрат с тенистым садиком в центре, где находился колодец. Правая часть дома от входа считалась мужской, а левая — женской. На голос хозяина выскочили домочадцы: Демириза — жена Сафарида, Уларда — его матушка, и еще трое детей: два шебутных мальчика семи и десяти лет и рассудительная и степенная девочка лет двенадцати. Еще были разнообразные слуги, часть из которых были рабами, от чего меня передернуло. Кирима Сафарид потащил куда-то направо, а вот меня, которая попыталась отправиться следом, подхватили под локти две служанки и защебетали, что помогут мне помыться и устроиться.
— Мне не нужна никакая помощь, — рыкнула я, когда одна из них попыталась взяться за мой плащ.
Хозяйка цокнула на служанок, и те уже более степенно с поклонами и просьбами проводили меня в купальню с теплой водой и оставили по моему приказу в одиночестве. Настроение было так себе, но я крепилась, понимая, что Кириму все это нужно, он так привык, ему требуется отправить письма домой и узнать про родных. Да и я не могла не признать, что уровень цивилизации у халифатцев куда выше: можно было посидеть в ванной из чистой воды, наконец вымыть волосы не мыльным корнем, а настоящим шампунем с довольно приятным запахом, используя губку из каких-то растительных волокон. Я кайфовала, несмотря на отсутствие душа и необходимость разводить воду и поливать себя из ковшика, только крылья немного мешались, но и их тоже я как могла постаралась вымыть.
Закончив, я замоталась в большую простынь на манер римской тоги и принялась расчесывать волосы. Надевать пыльную одежду после мытья не очень хотелось. Лучше призвать ковер-самолет прямо во двор, может, никто не заметит. Хотя для этого лучше дождаться, пока окончательно стемнеет.
К счастью, Кирим оказался более предусмотрительным, и передал мне через служанку чистую одежду, что лежала в его сумке. Рубашка, брюки и широкий, но легкий палантин, чтобы прикрыть крылья, поэтому, выйдя из ванной с распущенными все еще немного влажными волосами, я была весьма довольна жизнью, но на пороге встретилась со служанкой, которая залепетала что-то на незнакомом мне языке.
— Я не понимаю, — спокойно прервала я ее попытки объясниться.
— А я думала, что вы из Империи, — удивленно захлопала ресницами девушка уже на халифатском. — Прошу, простите мою ошибку, госпожа, — она низко поклонилась, практически склонившись пополам. — Госпожа Демириза приглашает вас в свою комнату отужинать.
— Почему в ее комнате? Кирим там? — растерялась я, следуя за девушкой.
— Нет, что вы, господин УраноФэ ужинает в гостиной вместе с хозяином.
— Тогда проводи меня к ним, — велела я, останавливаясь.
— Что вы, госпожа, не положено! Они на мужской половине, там гости.
— Там гости, а я должна ужинать в покоях хозяйки, затаившись, как мышь под веником? — разозлилась я.
— Ну, да…
— Тогда вели принести мне ужин в комнату, — я развернулась на сто восемьдесят градусов.
Я, конечно, понимаю, в чужой монастырь со своим уставом не ходят, но это уже слишком, меня даже не предупредили. Ладно… потерплю ночь, а потом мы уедем к чертовой бабушке, может, даже на обратном пути заезжать не будем в этот дурацкий город.
— Госпожа, умоляю, идемте, хозяйка очень разозлится, — взмолилась служанка.
— Мне все равно, — пожала плечами.
— Госпожа, молю, меня накажут! Хозяйка разозлится, решит, что это я вам что-то не то сказала или неправильно переводила имперский язык, ведь только я среди слуг его знаю. Молю, не ради меня, так ради брата прошу — он болеет и не смог сегодня прислуживать гостям. Хозяйка и так зла, если вы еще и не придете на ужин, я не знаю, что она с нами сделает!
Я удивленно обернулась к девушке и только теперь заметила тонкую полоску кожи на ее шее, которую можно было принять за модный чокер. На лице рабыни было написан настоящий ужас из-за сложившейся ситуации.
Глава 73
Ясия — рабыня-служанка из этого дома проводила меня в комнату хозяйки. Там за шикарно накрытом столом прямо на полу на подушках сидели Демириза — жена Сафарида, Уларда — его мать и девочка, которую мне так и не представили. Ясия с поклонами и причитаниями усадила меня за стол, она явно была рада тому, что удалось меня уговорить.
— Моль бледная, и как только она смогла прельстить господина УраноФэ, — окинув меня презрительным взглядом, при этом вежливо улыбаясь, произнесла Уларда.
Демириза зашипела на нее:
— Вдруг она язык Халифата понимает?
Я не подала виду, сохраняя нейтральное выражение принялась высматривать, чем поживиться. Взяла лепешку, наложила на нее мяса и какого-то соуса, который мне глянулся, завернула в рулет и откусила. Вышло неожиданное сочетание острого мяса и сладковатой приправы, но в целом терпимо.
— Ой, она совсем не умеет вести себя за столом, — хихикнула девочка.
— А я надеялась, что господин УраноФэ возьмет Милиситу в жены, когда она подрастет, — старуха погладила девочку по черным косицам, а у меня аж глаза на лоб полезли. Ребенку было лет двенадцать, не больше.
— Может, еще возьмет, — фыркнула Демириза, поверив, что я не понимаю, что говорят. — С этой имперкой он так, без брака крутит, а как время пройдет, начнет себе приличную жену искать, а не шалаву с орками гулящую.
Я от возмущения аж подавилась. Ясия, которая крутилась тут же, подавая дамам то и это, поспешила подать мне кубок:
— Госпожа, воды? Может, велеть принести вина? Или сока?
— Спасибо, Ясия, ничего больше не нужно, — глотнув водички, кивнула я. — Проводи меня пожалуйста обратно в комнату, я уже сыта.
Лица женщин перекосило. Я направилась на выход, а вот Демириза схватила Ясию за руку и так дернула, что девушка бухнулась на колени:
— Ты почему не сказала, что она понимает по-халифатски, дрянь! — вызверилась хозяйка.
— А вас не смутило, что она при вас со мной разговаривала, когда провожала? Собственную глупость на чужую голову не перекладывайте, негоже, — бросила я. — Мне все равно, что вы говорите. Мы здесь всего на одну ночь. Кириму я ничего не стану говорить, но и вы скандал не раздувайте.
— Вы не поняли… мы не хотели никого обидеть… эта негодная служанка… — залебезила Демириза.
— Мне все равно. Надеюсь, на обратной дороге мы не будем заезжать в ваш прекрасный город и больше никогда не встретимся. Ясия, пожалуйста, я устала и хочу вернуться в комнату.