Яр, на всякий случай страховавший процесс разгрузки, направился к рубке. Баржа снова набрала ход и двинулась дальше в сторону Томска.
— Это ещё одно твоё чудо, князь? — отец Михаил посмотрел на Яра выпученными глазами. Он стоял в дверях и неотрывно следил за удаляющимся вертолётом.
— Никаких чудес, святой отец. — Яр похлопал священника по плечу, протискиваясь мимо него в рубку. — Сплошная наука и технология.
— Я ведь думал, сказки рассказывают про странную чёрную птицу, что в наших лесах завелась. — Пробормотал священник. — А оно вон оно как! Твоя значит, птица летает.
— Это не птица, а вертолёт. Я тебе потом наглядно покажу, как она летает. — Ответил Яр и переключился на Левого. — Стаскивай груз в холодильники и начинай готовить ужин, а то мы отца Михаила заманили обещанием накормить, но так ничего ему и не предложили.
— Сделаю, князь. — Близнец выскользнул на палубу и направился к грузу.
Священник, забыв об улетевшем вертолёте, наблюдал за работой близнеца. В палубе открылись створки, о которых отец Михаил даже не подозревал. Левый брал очередной ящик, сверялся с надписью на нём и нырял в трюм, чтобы через минуту вылезти обратно налегке.
— Заходи отец Михаил. Не стой на ветру. — Позвал Яр.
Снаружи рубка представляла собой серый, обтекаемый прямоугольник, по верхней части которого шло сплошное непрозрачное остекление. Внутри вид отличался кардинально. Священник не сильно обратил на него внимание, засмотревшись на вертолёт. Зато сейчас снова удивлённо покачал головой.
Изнутри рубки было прекрасно видно, что происходит вокруг. Отцу Михаилу даже показалось, что вид через стекло стал ярче. Штурвал управления находился перед удобным креслом, в котором сидел князь. Несколько рычагов располагались по бокам от него.
— Присаживайся. — Яр кивнул на второе кресло. — Подождём, пока Левый управится.
Священник шустро забрался в кресло и расслабился, ощущая удобство эргономичного сидения.
— Наука, говоришь? — хитро спросил он.
— Она самая.
— У тебя же учебники есть, по которым ты будешь детей учить. — Утвердительно произнёс отец Михаил. — Поделишься?
— Зачем тебе? Пользоваться плодами науки можно, не вдаваясь в тонкости их устройства.
— Как ты себе представляешь развитие общества, где крестьяне пользуются чудесами, а священники от всего нового шарахаются и поливают его святой водой? Я вижу выход только в обучении священников так же, как и мирских, знаниям, а возможно, более углублённо.
— Тебе разрешат открыть свою семинарию? — Поинтересовался Яр. — Извини за прямоту, но ты всего лишь поп из захудалого села.
— Я после встречи с тобой уже пользуюсь определённым авторитетом. — Важно ответил отец Михаил. — Ничего не делается просто так. Вот и сейчас я плыву в Томск явно по воле Его. — Он перекрестился. — В Томске сто сорок лет назад решено было своего епископа посадить, но откладывали постоянно. Теперь-то они не отвертятся! Заодно открытие семинарии при моём храме из них выбью. Ты же поможешь мне с храмом?
— Обещал же. Зачем говоренное по сто раз повторять? — Отмахнулся Яр.
Лезть в церковные дела у него никакого желания не было. Он лучше ещё пару храмов поставит, чем в этот муравейник со скорпионами лезть.
— Придётся мне задержаться в Томске. — С сожалением произнёс священник. — У нас в епархии дела быстро никогда не делаются.
Они зашли в небольшую постройку, находящуюся за церковью, где содержались дети.
— Детский сад, штаны на лямках! — Выдал Яр, когда увидел детей в приюте. — Отец Михаил. В этом году заложим только фундамент под твой храм. Я таких детей на тяжёлые работы отправлять не буду. Их откармливать и лечить до конца лета придётся.
— Куда вы нас хотите забрать? — Обречённым голосом спросила самая старшая девчушка. С трудом верилось, что ей уже шестнадцать лет.
— К себе забираю. Будете отъедаться, да Владе помогать с огородом. Кто постарше, учиться начнёт. Если вас здесь оставить, то вымрете от голода. — Яр ненадолго замолчал, связываясь с Левым.
— А куда к себе? — Спросила девушка, уставившись в пол. — Зачем мы вам?
— В посёлок. — Ответил Яр. — У меня там условия всяко лучше, чем здесь. Сейчас парень подойдёт. — Сменил он тему. — Сходишь с ним по лавкам, новую одежду для себя и остальной ребятни купите. Старые вещи выкинуть или лучше сжечь. Волосы сбрить. На вас блох и вшей больше, чем на собаках подзаборных. Я вижу, здесь банька неплохая есть. Растопить и помыться всем. Мыла купите нормального. Мне эти кусачие товарищи дома не нужны. — Сыпал Яр распоряжениями.
— Батюшка Алексий запретил нам баней пользоваться. — Подняла глаза на Яра девушка.
— Батюшка Алексий уже передумал, и сам баньку истопит. — Яр оглянулся на местного настоятеля, отчего тот даже вздрогнул. Уж очень многообещающим тоном Яр произнёс эти слова. — Отец Михаил, проследишь за товарищем?
— Прослежу. — Подтвердил священник и добавил. — Что ж ты Алексий?
— Всё на новый храм уходит. — Попытался оправдаться местный настоятель.
— Решил храм на детских костях построить? — Прошипел на него отец Михаил. — Пошли баньку топить, да грехи трудом замаливать! — Рявкнул он в конце и вытолкал тучного отца Алексия за дверь.
— А волосы обязательно стричь? — Девушка прикоснулась к голове, покрытой платком. Дух показал, что у неё длинные густые волосы, но кишмя кишащие вшами.
— Обязательно. Отростит тебе Влада косу длиннее и гуще прежнего. — Пообещал Яр. — Как с Левым вернёшься с покупками, сразу начинайте стричься. Я вам ножницы и бритвы приготовлю пока.
Дверь позади Яра открылась. Вошёл только что упомянутый Левый. Парень был одет так же, как и Яр. В просторную одежду из белужьей кожи. Такой материал оказался очень крепким и немарким. Не пропуская воду, он обеспечивал хорошую вентиляцию и позволял телу дышать. Специально подобранный рисунок создавал одежде привлекательный и богатый вид.
— Деньги взял? — Парень кивнул. — Бери красавицу, и дуйте по лавкам. Потом проследишь, чтобы все были вымыты подстрижены и побриты на лысо. — На вопросительный взгляд Левого Яр ответил одним словом. — Вши. — И добавил. — Ты только не торгуйся за каждую копейку. Купил и дальше пошёл. Если совсем наглеют и цену заламывают, иди к другому продавцу. Здесь выбор есть, а время тратить на ерунду не хочется.
Сначала Олеся боялась, стеснялась и была очень растеряна такой резкой переменой в жизни.
Отец Алексий, приютивший их, в последнее время стал всё меньше и меньше выделять денег на еду. Про одежду и говорить не приходится. Она как-то раз увидела, что пожертвованную для сирот, то есть для них, одежду, отец Алексий отдаёт незнакомому мужчине.
Потом он и их отдал. Рано утром пришёл к ним вместе с князем и просто отдал ему.
Она, как в тумане, выслушала требование вымыться и наголо подстричься. Немного отошла, пока ходила за покупками с помощником князя. Странный парень. Он покупал вещи, на которые она указывала, не торгуясь. Лишь иногда морщился и показывал на другую вещь. Предлагая купить её, как более справную.
Олеся старалась не смотреть в сторону лотков с едой и торговцев съестным. Но Левый словно почувствовал её голод. Он купил целую корзину пирожков с разной начинкой и вручил её Олесе. Сам подхватил другую с крынками молока. Причём заплатил, не торгуясь и за молоко, и за крынки с корзиной. Вернулись они, нагруженные вещами.
Ребятня сразу накинулась на еду.
— Молодец! — Похвалил князь Левого. — Это я чё-то сразу не подумал, что дети голодные. Следи, чтоб не объелись. Вредно в баню с полным желудком ходить.
Князь вручил помощнику двое ножниц и странную палочку с блестящей поперечиной на конце.
— Сначала всех подстричь, как можно короче, а в бане, как распарятся, побреешь. Мыло, надеюсь, купил?
— Да. Иностранное. Похуже, чем наше, но для черновой помывки пойдёт. — Ответил парень.
Олеся чуть не подавилась. За большой, приятно пахнущий кусок мыла Левый отдал денег больше, чем за всю еду, и говорит, что оно плохое!
Потом была стрижка, баня и бритьё. Дети после плотного обеда спокойно перенесли стрижку. Даже девчонки. Олеся подозревала, что они готовы стричься каждый день ради такого завтрака. Ей самой было жалко своих волос, но возразить Олеся не решилась.
С бани они выползали с трудом. Детей разморило, и многие, особенно малыши, засыпали ещё во время бритья. Их так и одевали спящих. Старшие дети выносили малышню на руках. За оградой церкви их поджидали две подводы с телегами, накрытыми стёгаными одеялами. Князь сам помогал выносить уснувших детей и заботливо укрывал их другими одеялами.
— Нам ещё соплей не хватало в дорогу. — Пояснил он, уловив недоумённый взгляд Олеси. — Простынут после бани. Вези их на баржу. — Скомандовал он Левому. — Я пойду, с отцом Михаилом попрощаюсь.
На странном корабле, который князь называл баржей, их встретил самый настоящий медведь. Он сидел на широких сходнях, опущенных с носа корабля, и наблюдал за людской суетой на берегу.
Лошади беспокоились и отказывались подходить ближе. Мужики на телегах тоже недовольно заворчали, но им хватило одного взгляда князя, чтобы умокнуть.
— Левый познакомь Олесю с Потапычем. Тогда и остальной ребятне спокойней будет. — Распорядился князь.
Олесе снова стало страшно. Левый протянул к ней руку, предлагая помочь спуститься с телеги. От прикосновения к его ладони Олесе сразу стало легче. Страх ушёл, и она уверенно подошла к медведю, будто сотни раз так делала.
— Ты уловил изменения? — Спросил Яр у Духа. Он заметил резкое изменение в состоянии девушки.
— Да. Похоже, близнецы не только могут считывать эмоции и мысли, но и транслировать их другим людям. Эмоции так точно могут. — Подтвердил его догадку Дух. — Ты заметил, что дети совсем не боялись, когда Левый их стриг и брил на лысо?
— А чем вы его кормите? — Неожиданно спросила Олеся. Мелкие пацаны с телеги завороженно смотрели, как хрупкая девушка обеими руками зарылась в густой мех медведя, почти обняв его.