- Мы докажем это, отец, - тихо проронила девушка, сворачивая свиток.
- Ты не обратила внимания на конец текста, - остановил её Дассан. - Во-первых, там упоминается смертельное оружие, которым воспользовались арии. И кажется, я догадываюсь, что это могло быть - сильное землетрясение, которое произошло во время решающего сражения. Только они, наивные, полагали, что им помогают Боги, в то время как уходящие на Орион дасы просто завалили вход в гору Меруну, чтобы укрыть генератор от завоевателей. И арии, судя по всему, что-то про это знали. Не случайно здесь описаны их дальнейшие планы, которым не суждено было осуществиться - 'взломать укрытие, выпустить наружу сокровища, придавленные камнем, словно вскрытая земля'.
- А если всё было совершенно не так, и мы напрасно стремимся к Священной горе? - Мария пристально посмотрела на отца в переливах красно-багрового цвета его буквально кипящей ауры. - Что если арии нашли и уничтожили генератор ещё тогда, в древности?
- Не думаю, - спокойно ответил Дассан. - И вот тебе доказательства.
Он взглядом заставил развернуться третий свиток. На столе появилась ещё одна карта, разлинованная на квадраты и щедро помеченная приписками, сделанными от руки.
- Это карта, составленная твоими родителями. Надеюсь, им ты поверишь?
Девушка удивлённо взглянула на него, и Дассан пояснил: 'Перед самой смертью они успели передать мне несколько изображений-образов. Среди них была карта и вот эти картинки. Боюсь, это последнее, что видели Осир и Изола перед тем, как начали спускаться в гору'.
Он мысленно нарисовал ей два виртуальных образа. На одном дальним планом выступал горный кряж под огромным ледником, а на переднем чернела скалистая гряда и кусок моря между скалами. Местность была почти без растительности, лишь в некоторых ложбинках между скал зеленели островки мха и лишайника, пробившиеся к солнцу в короткое северное лето. На втором был виден кратер вулкана, видимо, уже давно потухшего. Громадные куски породы, выброшенные горячей лавой из его недр, были раскиданы по всей вогнутой поверхности и по большей части залиты слоем вечного льда.
Затем Мария увидела несколько изображений женщины, поразительно похожей на неё. Она с волнением разглядывала каждую черточку своей матери, которую совсем не знала. Мать иногда приходила к ней во сне, особенно когда Мария была маленькой, но её лицо всегда было нечётким, расплывчатым. Отец тоже показался ей знакомым, хотя она не помнила и его лица - только крепкие руки, поднимающие её высоко вверх.
Следующей была картина туннеля - практически идеально ровное круглое отверстие, неизвестно как открывшееся в воронке всё того же кратера. Мария вопросительно посмотрела на Дассана, он кивнул головой.
- Да, ты угадала, девочка, твои родители смогли открыть проход в Священную гору к Чернобогу, чтобы принести жертву. Но они не смогли верно воспроизвести Дыхание Левии, о котором говорится в манускрипте, и потому погибли. Вот и последний снимок.
Изображение, возникшее в голове Марии было вначале почти невидимым - чёрный провал туннеля закручивался по горизонтальной спирали, и на втором витке света извне в него уже не поступало. Видимо, кто-то из родителей зажёг флуоресцентный светильник - мертвенно-белый свет вырвал из мрака стены тоннеля, щедро расписанные фресками и текстами. И надписи, и картины были выполнены, очевидно, охрой - все тона менялись от светло-жёлтого до красно-коричневого. Несколько минут Мария виртуально шла по следам родителей в чёрном провале туннеля. Потом изображение пропало. Раздался резкий, ни на что не похожий звук. Через несколько секунд черноту прорезала яркая вспышка...
Потрясённая увиденным, девушка несколько минут молчала, внутренне ещё раз переживая вместе со своими родителями последние минуты их жизни.
Затем посмотрела на Дассана - тот по-прежнему пылал, словно джинн из сказки, но к красному цвету его внутренней сущности добавились серебристые мерцающие искры - знак скорби по погибшим. Мария улыбнулась сквозь слёзы, молча благодаря его за сочувствие и за то, что ничего от неё не скрыл.
- Я всё поняла и на всё согласна, - вслух произнесла она в ответ на испытующий взгляд Дассана. - И мы с тобой, отец, продолжим их дело.
Дассан неуловимым движением век заставил свитки расположиться на столе рядом. Под его взглядом они стали прозрачными и наложились друг на друга послойно. Место предполагаемого входа в гору Меруну по-прежнему горело яркой звёздочкой.
- Тогда продолжим, - неторопливо произнёс Дассан. - На сегодня у нас ещё несколько вариантов аранжировки, ты сама должна решить какой из них верный. Завтра я расскажу, где найти партитуру. А сейчас закроемся наглухо от внешнего мира...
Сказав это, Дассан скрестил руки на груди, прислушиваясь к малейшему шуму в эфире, проверил надёжность метапсихического щита в пределах комнаты - ни одной, даже самой микроскопической бреши не обнаружилось. Легким умственным посылом он раскрыл перед Марией варианты аранжировки, из которых она должна была отобрать нужные цепочки и соединить их в единое целое. Оба сцепили умы на манер шлюза, не сдерживая мощных напоров своего сознания и корректируя друг друга на каждой фальшивой ноте будущего 'Дыхания Левии'...
Вечером Илья ушёл на встречу с Наташей и Денисом, чтобы попытаться довести начатое утром лечение мальчика до логического завершения. Майор остался - сегодня вечером должен был состояться очередной сеанс виртуальной связи Лизы и Кеши, а его присутствие на каждом из них было необходимо. Лизе всё ещё слабо удавалось связываться на больших расстояниях, но в радиусе нескольких сотен метров она вполне могла общаться без слов. Услышав на приватном канале её нежный призыв, майор, стараясь не скрипеть деревянными половицами, выскальзывал из своей комнаты на общую террасу и пробирался в смежную спальню, где его ждали жаркие Лизины объятия. С того времени, как Лиза призналась ему в том, что была завербована Иннокентием Рябовым, и попросила спасти её сына, находящегося в заложниках, их отношения перешли на новый уровень.
Лиза теперь видела в Андрее не просто интересного любовника и будущего мужа, но и Защитника с большой буквы, который способен вернуть её жизнь в нормальное спокойное и счастливое русло. Андрей, со своей стороны, считал себя виновным за то, что Лиза попала в такую ситуацию. Это чувство ответственности за неё и детей меняло его отношение к жизни. Раньше перед ним стоял, прежде всего, Долг - перед Родиной, товарищами по оружию и самим собой. Жена и сын существовали как бы отдалённо и самостоятельно, не касаясь его повседневных военных забот. Теперь же ответственность за судьбу новой семьи приходилось брать полностью в свои руки.
Сегодняшний сеанс связи должен был быть обычным отчетом Лизы - мол, пока всё идёт в рабочем режиме, работаю над поиском места хранения установки. Сама установка в коттедже Дассана не обнаружена, но есть предположения, что она находится в Красноярске, поскольку Мария обмолвилась, что там у них с отцом есть ещё один дом. Вот и всё, что должна была передать Лиза Иннокентию Рябову.
Но связь получилась не такой, как ожидалось.
Лиза вместе с Андреем отправились в Чёртов лес, чтобы провести сеанс на самой вершине соседней сопки - с высокого места девушке было легче связываться. Рич увязался за ними, потому что во дворе было скучно - Димка занимался, читал тёте Даше вслух заданные по литературе на лето произведения.
Они шли по привычной тропинке мимо вековых сосен, вдыхая смолистый запах прелой хвои и шишек, обильно рассыпанных вокруг деревьев. Тёмное небо в прогалинах между крон мерцало переливами сотен тысяч звёзд, ярких и манящих в неизведанные дали необъятного космоса.
Лес жил своей собственной жизнью, не обращая внимания на вторгшихся в его пределы людей. Летучие мыши тенями носились взад-вперёд между высокими колоннами сосновых стволов. Дорогу часто перебегали мышки-полёвки, ежи и ещё какие-то ночные животные, отчего Лиза поминутно вскрикивала и хватала Андрея покрепче за руку. А Рич тут же принимал охотничью стойку, резко бросался вперед, оглушительно лая на всё, что двигалось. Через полчаса подъема они вышли на большую поляну, которая, словно тонзура голову монаха, украшала вершину сопки.
- Ну, начнём, пожалуй? - спросил Андрей, выведя девушку почти на середину поляны. - Рич, лежать! - приказал майор. Пес послушно улёгся у его ног и положил голову на лапы.
Лиза молча кивнула, сосредоточилась и через несколько минут попыталась выйти на связь по закрытому модулю, который приказал использовать Иннокентий Рябов. Раз за разом посылала она в ночной эфир мысленные призывы, но устойчивой связи не получалось. Девушка взмокла от напряжения, но чем больше она волновалась, тем хуже у неё получалось нащупать ответный мыслелуч. Андрей, как мог, помогал ей, корректируя неумелые посылы.
Наконец её попытки увенчались небольшим успехом - Кеша откликнулся, хотя сигнал был слабым и шёл с большими помехами.
Майор решил немного помочь Лизе, потому что время шло, а устойчивая связь так и не восстанавливалась. Он подхватил сигнал Лизы мысленным лучом, пропустил через себя, действуя как усилитель, и послал его дальше. Ответный сигнал прошёл обратную процедуру - майор усилил его и послал Лизе. Та, как и было условлено, доложила Кеше, что ищет установку, но пока поиски безуспешны. В предыдущие сеансы связи Рябов удовлетворялся таким ответом, но сегодня был явно не в духе. Он ещё раз потребовал повторить, что именно говорила Мария о доме в Красноярске - в каком районе, квартира или частный сектор, есть ли у Лизы ещё какие-нибудь сведения об этом жилище. На все вопросы, задаваемые крайне раздражённым тоном, Лиза отвечала, что не знает.
- Послушайте, Скрипченко, - голос Кеши проскрипел в ушах девушки почище её фамилии, - если вы так будете работать и дальше, то вынудите меня пойти на крайние меры...
- Что вы имеете в виду, господин Куратор? - едва живая от страха, пролепетала Лиза.
- Я не сторонник жестокого обращения с детьми, но нашего Доктора вы знаете...