– Ай, – отмахнулась я. Рассказала бы ему, но там на пару часов историй, и не все они подходят Бринсу. – Насчет Дагры ты зря, там красиво. А какие девушки, у-у-у! Спорим, через неделю-другую и забыл бы о своей ненависти. Ну или разжился парой-тройкой новых поводов. Там женщины не ходят, опустив голову, а наравне с мужчинами делают свою работу. Есть умелицы из гильдии наемников, убийц, про воров я уже рассказывал, потаскухи, стражники и целая башня ведьм. Определенно тебе стоит заглянуть в Дагру.
– Ведьм с меня хватило, даже с лихвой. До сих пор не могу отойти. – Он легко стукнул тростью себя по ноге. – И это мелочь по сравнению со всем остальным.
Он отвернулся и ускорил шаг, а я оглянулась на собаку, бредущую за нами, и шикнула на нее. Псина пригнулась и зарычала, затем догнала меня и притворилась, что хочет цапнуть, но замерла под строгим взглядом Ирвина.
Я же переместилась еще ближе к нему. Жаль, не выйдет взять под руку и прижаться, не в том я сейчас облике. Да и аптекарь выглядел сосредоточенным и недовольным, не обрадовался бы Габриэлле.
– А ты говорил, что Мелисса – ведьма, – осторожно начала я. – Она твоего ребенка…
Язык не повернулся сказать «убила», но и других способов обрести ведьмовскую силу у обычной женщины нет. Ирвин бросил на меня быстрый взгляд и снова отвернулся.
– Других мужчин рядом с Мелиссой я не видел. Но было бы самонадеянно говорить, что я знал о ее жизни или интересах. Если проморгал участие в тайном сообществе, то мог и толпу любовников не заметить.
– Да, наверняка она была гулящей. Приличные девушки не нашивают столько блесток на свадебное платье.
Я тут же осеклась, вспомнив, что Ирвин не показывал мне спальню Мелиссы и не рассказывал о ее нарядах.
– Мы еще обсудим, где ты его видел, – тут же ответил он. – И когда.
– Ай, давай заодно и то, какой интерес вас с Лестером в мою спальню привел, – не смутилась я. – Думал, не замечу?
– Это был дрянной поступок. Но и твой не лучше. Спросил бы – я бы честно ответил и показал все комнаты.
– Я вообще дверь не запираю и не против визитов. Так что давай забудем эти досадные происшествия и переключимся на более насущные проблемы. Ну вот мы дошли до лечебницы…
– Угу. Пойдешь со мной, поработаешь в приемном. Потом займемся твоим недугом.
Придумать достойное оправдание, почему не смогу посетить больницу, у меня не вышло. Наплести о боязни докторов? Так себе недуг для помощника аптекаря. Рассказать о чудесном исцелении? Или лучше сразу правду обо всем?
Ай, влипла!
Глава 20
Возле входа в лечебницу я огляделась по сторонам, но заметила только нахохлившегося ворона на ближайшем дереве. Без всякой надежды показала ему знак «помощь», пока Ирвин не видел, и медленно поднялась по ступенькам.
Внутри мне было все знакомо еще с того раза, как приводила сюда студента, тот же огромный зал, в котором ждали своей очереди больные, тот же тяжелый запах, те же хмурые врачи и сестры. Задерживаться здесь Ирвин не стал, сразу повел меня в комнату для персонала. Там представил всем как своего помощника и ассистента на сегодня, затем подвел к стойке, на которой висели ровные ряды белоснежных халатов.
К счастью, контролировать не стал, предложил самой выбрать себе нужный. Я убедилась, что остальные лекари и сестры заняты своими делами и цапнула самый маленький из халатов. Артефакт тут же растянул его под размеры Бринса, и по итогу в зеркале отразился вполне приличный молодой целитель.
– Заканчивай прихорашиваться и идем, – бросил мне Ирвин.
Ему халат тоже шел. Хотя и не так сильно, как строгие темные костюмы, зато куда больше аптечного фартука и нарукавников. Несмотря на свои слова, Ирвин тоже мазнул взглядом по своему отражению, подхватил чемодан и дождался меня, чтобы идти в кабинет.
Ненадолго мы снова оказались в зале, там он оглядел собравшихся и громко спросил:
– У кого-нибудь болит живот?
Человек десять сразу же встрепенулись и подняли руки.
– Все ко мне в порядке очереди, – позвал он. – Будем пробовать таблетки «от живота», да, Бринс?
Я кивнула, но предчувствие было недобрым.
Для работы нам выделили небольшой светлый кабинет, в котором уже ждала строгая и возрастная сестра. Ирвину она тепло улыбнулась, по мне равнодушно мазнула взглядом и вытащила из шкафа набор инструментов и журнал для записей.
– Мне кажется, это женщина, – шепнула я аптекарю. – Ну такой, знаешь, недостойный общения и помощи объект, порождение зла и мрака. Попросим ее выйти?
– Милый, – тут же отозвалась она, – скорее ты отсюда выйдешь и не вернешься, чем я. А свои штучки насчет женщин оставь при себе. Здесь мы делом заняты, а не выясняем, у кого что под одеждой.
– Точно, здесь не бани, – внезапно согласился Ирв.
– А жаль, могу поспорить, нашей прекрасной Элизе, – я прочитала вышитое на ее халате имя, – там бы понравилось. Так и вижу вас с парой колючих веников в руках.
Она подвигала челюстью и запустила к нам первого пациента. Ирвин едва окинул его взглядом и тут же отправил в другой кабинет, к хирургам. Следующего – на промывание желудка. Тому было плохо после вчерашнего обильного застолья. В довесок Ирвин выдал флакон нашего похмельного настоя. Даром! У меня сердце кольнуло от растраты. Знала бы, чем занимается в лечебнице, ни за что бы не отпускала его сюда одного.
Дальше был парень, пострадавший в драке, которого тоже отправили к хирургам. Его другу после осмотра выдали мази и пару настоев, третьему, на вид такому же, – просто долгую лекцию о правильном поведении.
Я толком не понимала, как Ирвин так быстро определяет, кому и что нужно и почему не может делать этого в аптеке, но прилежно записывала все диагнозы, как он и велел. В третьей графе надо было указывать возможное лекарство, но тут я чаще пасовала. Спасибо доброй Элизе за подсказки, а то и половины бы не заполнила.
Через час или полтора, когда очередь снаружи изрядно поредела, к нам вошла испуганная девушка на пару со строгой матушкой. Та слишком напоминала мою, даже жутковато. И так же активно начала рассказывать о проблемах дочери. Плохо ей со вчерашнего дня, хватает и живот, и поясницу, от всего тошнит, наверное, наелась подпорченной дыни. Здесь я вздохнула, когда вспомнила свою, до алтаря не донесенную. Вот с тех пор на меня боги и гневаются, не простили жадность.
Девушка в разговор не встревала, на кушетку тоже не села, топталась на месте и терла поясницу. Оно и понятно, весила она немало, наверняка спина не выдерживала нагрузки.
– Беременна? – без переходов спросил Ирвин.
Та сразу побледнела и сжалась, а мать налетела на него чуть ли не с кулаками.
– По-вашему, я бы не заметила такого у родной дочери? Матильда – приличная девушка, она бережет себя для мужа!
– Значит, ветром надуло. Я здесь не первый день и способен узнать рожающую женщину. Элиза, зови повитух!
Мать еще попробовала спорить, но Ирвин уже уткнулся в бумаги и не реагировал на ее крики. Сестра вернулась через пару минут в компании с несколькими повитухами, которые тут же уложили девушку на каталку и куда-то повезли. Мать поспешила следом, а я осталась наедине с Ирвином и своими записями.
– А теперь прочитай все это и скажи, какую микстуру «от живота» выдал бы одновременно рожающей девице, парню с острым воспалением, избитому доходяге и пьянице? – ехидно спросил он.
– Я не могу так сразу ответить, опыта не хватает. Вот ты все равно с ходу ставишь диагнозы, мог бы и в аптеке так.
– Случаи подобрались простые, – отмахнулся он. – И здесь для подстраховки хватает других целителей, в случае чего – можно позвать их на помощь. В аптеке нет времени осматривать каждого и подбирать ему лечение. Поэтому доктора назначают, а мы продаем снадобья. Отходим от этой схемы только в крайних случаях. Точнее, я в крайних, а ты – никогда, если не получишь хотя бы начального образования.
Я еще немного поспорила с ним из чистой вредности, затем сбежала побродить по лечебнице. Ту самую девицу в самом деле готовили к родам и дальше порога меня не пустили, парня забрали на операцию, а «мой» студент уже бодро сновал по коридору. Элиза рассказала, что бедолага до сих пор ищет невесту, которая дотащила его до лечебницы и спасла.
Меня он тоже узнал и высказал за то, что бросила его на полпути. Как будто каждый аптекарь обязан опекать болванов, откладывающих поход к врачу! Тем более я не бросила, просто ему об этом знать не стоит. Пусть дальше ищет свою невесту, болезный, вдруг кого и найдет.
– Вот ты где! – налетела на меня Элиза. – Доктор Фесс и доктор Риго ждут тебя в пятой смотровой.
– Ай, им так вдвоем скучно чай пить, что решили позвать меня третьим?
– Вот сам и узнаешь. Но там обычно осматривают тех, у кого подозревают магические болезни.
Я передернула плечами и поглядела на дверь. Наверное, проще сейчас сбежать, чем позориться перед Ирвином. Придумаю потом убедительную версию, почему не захотела показываться врачу. Даже сделала несколько шагов к выходу, как налетела на подслеповатую гадалку в цветастых шалях.
Белесые глаза глядели прямо на меня, а тонкие сухие пальцы бодро перебирали засаленную колоду.
– Ты как загнанный зверь! – проговорила она. – Бежишь, бежишь, а никак не доберешься до места. Носишь чужую маску, хочешь чужой судьбы, исполняешь чужую клятву! Одумайся! И дай мне тридцать монет.
Я порылась в кармане, вытащила три и отдала их гадалке.
– Еще за двадцать семь не расскажу своему знакомому следователю, что тут бродит гадалка без лицензии, – улыбнулась я ей, затем наклонилась почти к самому уху. – И твоей жене тоже не расскажу, как ее муж развлекается в столице. Наивная Ребекка и вправду думает, что ты здесь важные дела при дворе решаешь, трудишься на благо семьи и всех магов.
– Ты сама попросила о помощи, – ничуть не растерялась гадалка и поманила меня за собой в ближайшую пустую комнату.
Там она бодро стащила с себя артефакт, превратившись в Рейгаля Флинна.