- Да, он был значительно старше меня, но не был старым и дряхлым...
- Леся, твой мужчина считал, что через десяток лет ты останешься молодой и красивой, а он...
- Но, Андрей...
- А главное – он знал, что жизнь его подходит к концу, и не захотел нагружать любимую женщину тяжестью этой проблемы. Напротив, твой мужчина обеспечил материальное благополучие двух горячо любимых им людей!
- Это очень благородно, конечно, и многое объясняет, но... Он умер?!
- Через полгода после расставания с вами...
Олеся прижалась к Андрею и умолкла. Она не плакала. Казалось, что Леся задумалась и переваривала информацию, полученную от Андрея. Она не сомневалась в том, что Князь говорит правду, хотя и не понимала, откуда ему известны подробности истории её прежней жизни. Андрей и сам бы не смог ответить, каким образом черпает такую информацию. Он знал только, что проводником служит сама Олеся, её память. И через этот проводник открывается доступ к людям, которых женщина любила, чувствовала своим сердцем. Андрей не удержался и шепнул ей на ушко: «А жизнь твоего сына и вправду сложилась хорошо». Леся снова не заплакала, а только прижалась к Андрею ещё теснее, а через минуту подняла на него искрящиеся радостью глаза:
- А, всё-таки, он – это ты! Я не могу объяснить словами, и мысли мои путаются. Но ты – реинкарнация моей любви...
- Реинкарнация? – поднял брови Андрей. – Откуда в твоём лексиконе взялось это слово?
- Не знаю, – легкомысленно пожала плечами Олеся. – Да и важно ли это? Реинкарнация, новое воплощение, продолжение... Никто другой не смог бы прочувствовать меня так, как ты. Никому другому я не смогу доверять столь глубоко и безоглядно. Верить и любить! Знаешь, мне понятны законы нашего сумеречного мира, я давно приняла их, поняла, зачем и почему появилась здесь...
- Почему?!
- Слишком долго тебя искала. Вероятно, не там искала и не так. Но оттого я стала сильнее и, поверь мне, не разучилась любить открыто и нежно. Только не оставляй меня одну надолго, пожалуйста!
- Об этом можешь не беспокоиться...
Легкокрылой бабочкой Олеся вспорхнула с постели и готова была исчезнуть за дверью ванной комнаты, но взгляд её упёрся в листы бумаги, лежащие на столике у кресла. Леся непонимающе тряхнула головой, взяла в руки рисунки и открыла рот... Нагая, и оттого казавшаяся особенно беззащитной, женщина упала в кресло и, один за другим, по кругу, рассматривала три портрета, нарисованные Андреем. На первом рисунке была изображена полуобнажённая женщина с неописуемым выражением лица. В нём уживались растерянность, доверчивая улыбка и счастье. На втором портрете та же женщина в майке и лёгких брюках нежно обнимала берёзу в летнем лесу. Наконец, на третьем рисунке она же держала на руках ребёнка и смотрела на него с такой любовью, что сомнений в её отношении к маленькому человеку не оставалась... И этой женщиной была она – Олеся!.. Глубоко вздохнув и выдохнув, Леся взглянула на Андрея, и… мурашки побежали по его телу... Слова не требовались. Взгляд был красноречивее слов...
Впоследствии у Князя состоялся долгий и обстоятельный разговор с Эммой об Олесе, её истории и судьбе. При обсуждении этой темы у них практически не возникло разногласий. Но Андрей так и не смог понять, как среди десятков разных и прекрасных женщин, окружавших Князя, его жена выделила одну, не привлёкшую особого внимания при первом знакомстве. С улыбкой Эмма смотрела на мужа, как на несмышлёного подростка: «Ты прав, Андрюша, рядом с тобой, а значит, и со мной, живут замечательные и прекрасные во многих отношениях друзья и подруги. Есть и другие люди... Ты – Князь, к тебе многие льнут. Мы оба уже почти привыкли к этому. Но привыкать к всеобщему почитанию и вожделению тебе нельзя. Как не допустить этого? Чаще общаться с людьми, которые тебе действительно дороги, в присутствии которых сердце бьётся чаще, и на душе становится теплее. Олеся – особенная, одна из узкого круга незаменимых. Почему я так решила? Ты сам разглядел её гораздо раньше меня, но за чередой бурных событий не нашёл времени познакомиться с ней ближе, глубже прочувствовать внутренний мир женщины, которая не могла и не хотела изменять себе. Я это поняла. Теперь это понял и ты. Даже неожиданно влюбился, по-моему. И это прекрасно, потому что ты снова чувствуешь себя человеком! А Олесе повезло отыскать мужчину своей жизни: любимого и необходимого. Впрочем, мы же не верим в случайности...»
Князь готовился к решающей поездке в Ультра-Новгород, к вдумчивому знакомству со своим новым домом, Новым Княжеством. До отъезда Андрею требовалось обсудить с близкими людьми перераспределение полномочий и зоны ответственности в новых условиях. До встречи с Княгиней Ультра-Петербурга он переговорил с её окружением, а также с Главным Вершителем Северо-Западного Княжества Владиленой и, конечно, со своими помощницами в дворцовых апартаментах Князя. Как и предполагал Андрей, все они с огромным интересом следили за новостями с новых земель, ждали любой весточки от разведчиков.
Владилена забросала Князя вопросами и выглядела немного расстроенной.
- Вот Вы говорите, что в скором времени и я смогу увидеть таинственный полуостров и новое Княжество своими глазами, – размышляла она вслух, – но обживать новые земли будут другие люди. Там будет Ваш новый дом, а мне не хотелось бы оказаться в нём чужой...
- Ты говоришь что-то несуразное, Влада, – улыбался Андрей. – Чтобы обжить такое огромное пространство потребуется время и усилия многих людей. Да, у тебя сейчас много работы в Ультра-Петербурге, но пора задуматься о новых реалиях. Жизнь на пространстве трёх, соединённых между собой, Княжеств станет гораздо мобильнее, чем раньше. Люди начнут перемещаться из Ультра-Петербурга в Ультра-Москву и Ультра-Новгород и по делу, и для отдыха с переменой обстановки. Многим интересно увидеть новые земли, отдохнуть на новом месте, а, может быть, и поработать там или поменять место жительства. Я надеюсь, что ты поможешь в организации Службы Вершителей Нового Княжества, когда настанет срок.
- Конечно! – заулыбалась Владилена. – Кто же помешает Главной Вершительнице Северо-Запада навещать Князя, если работа её Службы организована чётко и эффективно? Понимаю, что Василий скоро покинет Ультра-Петербург, но Николая-то Вы мне оставите?
- Оставлю, ему здесь нравится, – кивнул Андрей и перевёл разговор на давно интересовавшую его тему: – Расскажи мне, пожалуйста, о старом слое Северо-Западного Княжества. Там у тебя всё в порядке?
Рассказ Владилены заинтересовал Князя. В отличие от Ультра-Москвы, в старом Ультра-Петербурге ни о какой красной диктатуре и слыхом не слыхивали. Постепенно пустеющий слой миновали большие потрясения и катаклизмы. На первый взгляд, Дом Вершителей там возглавляли интеллигентные и просвещённые Советники, умело пользующиеся своей властью для сохранения порядка и благоденствия подданных Княгини. Поступающие из Дворца нововведения Совет Вершителей претворял в жизнь неторопливо и дозировано, не желая кардинально менять привычный уклад жизни. С потоком Испытуемых, увеличившимся во время путча в главном слое Княжества, справлялись планомерно и профессионально. Позиция главы Дома Вершителей старого города и его окружения сводилась к давно сформулированным постулатам: «Процветание города невозможно без процветания Княгини. Не обеспечив полного удовлетворения нужд Её Величия, нельзя добиться собственного благоденствия. Высокая культура Ультра-Петербурга и его населения – не препятствие, а подспорье в удовлетворении потребностей Княгини. Голодные, нищие и неудовлетворённые люди не в состоянии эффективно действовать и приносить пользу Княжеству». Впрочем, красиво сформулированные идеи не ввели Андрея в заблуждения. Он не спорил с Владой, посещавшей старый Ультра-Петербург с официальным визитом, а значит, попавшей под обаяние людей, специально готовивших её поездку. Князь сильно сомневался, что в слое, где исторически сложилось сильное влияние как потомственного дворянства, так и поборников большевизма, не возникает серьёзного конфликта интересов.
- Кстати, культурный уровень старого города, действительно, впечатляет, – не замечая сомнений Андрея, констатировала Владилена. – Разумеется, абсолютное большинство заведений и мероприятий носят эротический характер или оттенок, но...
- Судя по всему, мне давно следовало побывать в старом Ультра-Петербурге, – покачал головой Князь.
- Несомненно! А я бы составила Вам компанию, – заулыбалась Влада. – Не желаете появиться там инкогнито или с внезапной проверкой прямо сейчас?
- Отличная, но несвоевременная идея! У тебя сейчас работы хватает, а я не смогу освободить и пары дней. Пройтись по старым питерским улочкам и вернуться во Дворец – это не вариант. Впрочем, обещаю отправиться в старый город при первой возможности...
Андрея крайне заинтересовала история старого Ультра-Петербурга и его нынешняя жизнь, особенно в сравнении со старым слоем Центрального княжества. Развитие Княжеств, судя по всему, двигалось разными путями, и это вызывало у Князя живой интерес. Он вспомнил свой визит в старую Ультра-Москву с поразившей его системой Красной Диктатуры, с советом старейшин в Доме Вершителей и Башней Красной Девы. История принципиальных изменений в жизни её обитателей не закончилась до сих пор.
Наставница Стелла с группой своих подопечных по-прежнему проживала во Дворце Центрального Княжества, в просторных покоях Князя. Их адаптация к жизни в новых условиях проходила медленно и сложно. Оказалось, что многие подопечные Стеллы привыкли жить на казарменном положении и выполнять свои функции по приказу. Пожалуй, только бывшая Красная Дева отлично понимала, что ей следует делать и зачем. Первая, ознакомительная поездка на студию «Альфа» убедила её в правильности выбора. Искра не проявляла своих эмоций прилюдно, и только Стелла догадывалась о том, какое впечатление произвели на её любимицу павильоны киностудии и Андреевский драматический театр. У всей группы бывших жителей старой Ультра-Москвы имелось разрешение Князя на организованные поездки по историческим достопримечательностям и другим важнейшим объектам основного слоя Княжества. Но только Искра ежедневно пользовалась этим разрешением, осматривалась, изучала город и его жизнь, а чаще всего пропадала на студии «Альфа». Очень скоро она познакомилась с Изабеллой и старалась проводить с ней как можно больше времени. Через неделю после их знакомства Искру задействовали в эпизодических ролях двух, выходящих на экраны один за другим, фильмах Изабеллы. Новенькая актриса произвела впечатление и на Главного режиссёра, и на Главного оператора Павла. Правда от ролей, связанных с откровенными сценами, Искра сразу отказалась наотрез. Белла попыталась выяснить причину отказа, но девушка не захотела комментировать своё решение. Вскоре, уже в качестве художественного руководителя и режиссёра, Изабелла предложила Искре репетировать роль Офелии в своём новом спектакле. Новую актрису заметили и сотрудники студии, и самые активные зрители, всеми правдами и неправдами проникающие на съёмочные площадки и театральные репетиции. У неё стали появляться личные поклонники, но Искра принципиально удерживала их на расстоянии.