- Отлично сказано! – негромко рассмеялась Испытуемая. – А что Вы ответите, товарищ капитан, если я предложу Вам выпить на брудершафт?
- Даже так? – откровенно удивилась Вершительница. – Не вижу причин, мешающих нам перейти на «ты».
Станислава наполнила рюмки. Ульяна вышла из-за стола и назвала Испытуемой своё имя. Женские руки переплелись, рюмки опустели и, перелетев через женские плечи, разбились о каменный пол. Уля со Стасей рассмеялись и поцеловались, как давние подруги.
- Что у нас всё-таки происходит? – с растерянной улыбкой воскликнула Леди Юлия в комнате наблюдателей. – Не Испытание, а какой-то бенефис Испытуемой.
- Всё идёт по плану, – сухо отреагировал Василий.
- Восхитительно красиво! – засмеялся Андрей. – Во второй сцене Испытуемая раскрывается эмоционально. А в первой части она донесла до нас требуемое послание.
- Вы хотите сказать, что Станислава выполняет определенную, возложенную на неё миссию? – заговорила молчавшая до этой минуты Кира.
- Нет, конечно, – ответил Князь. – Её прекрасная, хотя далеко не полная, память вполне объяснима. С одной стороны, я не исключаю того, что кто-то наверху постарался оставить для нас доступной информацию, имеющуюся в голове женщины, жившей и в Москве, и в Питере, и в Новгороде. С другой стороны, память Станиславы напоминает сейчас матрёшку наоборот.
- Это как? – заинтересовался Вася.
- Лёгким нажатием открылась самая маленькая, а под ней другой пласт информации, большего размера, и дальше – больше... – пояснял Андрей. – А Стася легко реагирует на необходимость вспоминать, сама не ведая, как у неё это получается. Она словно открывает очередную дверь, всматривается в картину за ней и описывает её.
- Любопытно, – кивнул Главный Вершитель Нового Княжества, – но не следует ли продолжить сбор информации, пока память Испытуемой так податлива?
- Торопиться и напрягать Станиславу ни к чему, – произнёс Князь, впервые позволяя себе сегодня выпить холодный виски с колой. – Если не перегибать, ларец Стаси останется открытым до карантина, а потому времени для бесед достаточно. Мне интересно, чего добьётся Ульяна в плане… э-э-э… эмоциональном?
Разговор новых подружек в комнате для Испытания подошёл к узловому моменту. Ульяна доверительно поведала Стасе, что та задержана на несколько дней, которые проведёт в заключении. Для ночёвки она предложила Испытуемой сомнительный выбор: комната, где они разговаривали; тюремная камера-одиночка или постель в помещении, больше подходившем для допросов с пристрастием или эротических игр соответствующего содержания. Это помещение Ульяна тут же и показала Станиславе.
- Ты уверяешь, что в любом случае до утра меня никто не побеспокоит, а завтра мы продолжим разговор? – переспросила Испытуемая и, услышав утвердительный ответ, сделала неожиданный выбор: – Я останусь в этой комнате для любителей садомазохизма. Весьма романтично, по-моему.
- Пожалуйста, – пожала плечами Уля. – Мне остаться с тобой или...
- Извини, подруга, – улыбнулась Стася, – но я не готова разделить с тобой постель. Да и вообще, делить ложе с мужчиной мне приятнее. Но я говорю не о твоём сослуживце, а о совсем другом человеке...
- Лейтенант хорош собой, молод и энергичен, – подмигнула подруге Ульяна, – о ком же ты грезишь?
- Ещё в те времена, когда я жила с мужем, у меня был один мужчина, – Станислава мечтательно подняла вверх своё округлое лицо, уставилась зелёными глазами на кронштейны и прочие непонятные приспособления под потолком и выдала многозначительную сентенцию: – Если я правильно понимаю, где очутилась, то у нас есть шанс встретиться. Мне хочется думать, что он где-то здесь!
- У вас был роман? – мягко поинтересовалась Вершительница.
- Скорее недописанная поэма, – Стася закурила третью сигарету из принесённой Ульяной пачки «Benson & Hodges», любимой марки Князя. – Если мы и грезили друг о друге, то на расстоянии. Дать волю и чувствам, и рукам получилось лишь дважды...
- Расскажешь?
- Да и рассказывать особенно нечего. Однажды нас «забыли» в квартире во время вечеринки. Компания вышла проветриться, а мы, как встретились глазами, так и набросились друг на друга с поцелуями. У нас и было то всего полчаса. Вот и целовались, как сумасшедшие. Большего я допустить не могла, но до сих пор не могу забыть ощущение прикосновения его рук и губ...
- А во второй раз? – не выдержала паузы Ульяна.
- После первого раза мы оба тайно мечтали о полноценном свидании, – продолжила рассказ Станислава и странно посмотрела на подругу: – Тебе интересны все подробности? Ну, что же, изволь! Нам не терпелось остаться наедине, но нашу встречу мы готовили долго, тщательно подбирая время и место. Он на сутки снял номер в гостинице, предназначенной для интимных свиданий. Знаешь, есть такие отели, где много разных комнат с разнообразным антуражем? Я посоветовала мужчине забронировать номер-студию, чем-то напоминающую помещение, в котором сейчас находимся мы с тобой. Вот такое совпадение. Зачем мне понадобились все эти верёвки и цепи? Наверное, я намекала ему: веди себя по-хозяйски, ни в чём отказа не будет...
- И не было? – улыбнулась Ульяна, наполняя коньяком новые рюмки.
- А ты нетерпелива, подруга! – засмеялась Станислава и снова взглянула на Вершительницу с сомнением. – Мы приехали в отель взбудораженные нашим приключением, возбуждённые, может быть, даже перевозбуждённые. И… стали пить шампанское и болтать. Возможно, нам не хватало чувства тонкого знания друг друга. Даже возбуждающая обстановка не подталкивала к решительным действиям. Я надеялась на активность опытного мужчины, а он на мою молодость, бесшабашность, быть может. Конечно, нам было о чём поговорить, но, как я теперь понимаю, начинать следовало сразу с безумного секса... Короче, ничего бы не произошло вовсе, но меня не оставляло памятное ощущение его рук на моей груди. В общем, я начала раздеваться и получила то, о чём мечтала. От чудесных ласк я улетела на седьмое небо...
- И? – заёрзала на месте Ульяна.
- И всё, – отрезала Стася. – Не знаю, почему так получилось. Всё своё желание я оставила в мужских руках и губах, а он отчего-то не стал настаивать на продолжении. Наедине мы больше не встречались, а затем жизнь развела нас в стороны...
Испытуемая замолчала, прикурила ещё одну сигарету и опустила взгляд в пол. Вершительница некоторое время с интересом поглядывала на неё и, наконец, воскликнула резко и уверенно:
- Всё ты врёшь, подруга! Не могла ты пронести через время и пространство нежные чувства к какому-то робкому лизунчику. Даже в этом странном, тёмном месте, твои мысли обращены к этому мужчине. Или ты его себе придумала, или он совсем другой! Врёшь ты, Станислава...
- Вру-вру, – часто закивала Испытуемая и подняла на Вершительницу зелёные глаза, наполнившиеся слезами. – Подумала, что ты набиваешься мне в подруги, чтобы соблазнить и посмеяться, а у тебя хватило чуткости, чтобы уловить фальшь. Нет у меня желания выворачиваться наизнанку, делиться сокровенным, но раз уж начала... Я не столько солгала, сколько не договорила. Это мне, а не ему было неловко в первые минуты того памятного свидания. Я пыталась заболтать его, но он не стал терпеть долго – деликатно, но настойчиво вёл меня к себе. Ах, что же я там выделывала! Рассказывать… стыдно, а вспоминать… приятно... Незабываемый полёт!
- Вот это – другое дело! – Ульяна обняла и поцеловала Стасю. – Если твой мужчина где-то не очень далеко, я помогу тебе его найти. Как его звали?
- Уля, я не могу вспомнить его имени! Безумие какое-то! Я так часто повторяла его про себя, и вдруг… забыла! – горестно всплеснула руками Испытуемая. – Ты снова не веришь мне?!
- Верю. Увы, но в наших краях провалы в памяти – обычное дело...
«Судя по всему, пора готовить твой выход, Василий!» – заговорил Андрей в комнате наблюдателей. Слова Князя вызвали массу вопросов и привели к горячему спору. Чёрная Маркиза Юлия не понимала, что изменит подключение к Испытанию Главного Вершителя. Неведомым образом включившая шестое чувство Кира поинтересовалась у Василия, не был ли он знаком с Испытуемой ранее. На её вопрос Вася неопределённо покачал головой и с плохо скрываемым восхищением посмотрел на Андрея:
- Может быть, подождать до завтра?
- Василий, я не могу и не хочу знать, насколько глубоко ты проник вглубь сознания Станиславы, – ответил Князь. – Знаю только, что подобная возможность есть у некоторых светлых сущностей, вроде тебя, лишь в состоянии сопереживания, тонкого сочувствия человеку. Это сродни влюблённости, только глубже и тоньше. Надеюсь, ты понимаешь, что с такими чувствами не шутят и не оставляют их проявление на завтра...
- Да, Андрей...
- Вот ведь, тьма меня побери – настоящий Главный Вершитель! – вскрикнула Юля. – Мне такие способности и не снились, Ваша Светлость!
- Так ведь ты и не Главный Вершитель уже, Юленька, – обнял её за талию Князь. – Ты – Чёрная Маркиза!
- Это должно меня утешить? – расстроено произнесла она, уткнувшись носом в шею Андрея.
- Не переживайте так, Миледи! Я попробую научить Вас... – окончательно добил Юлию Василий.
- Вася, ну почему ты со мной на «Вы»?! – взвилась она. – И как этому можно научить?! Шептать друг другу на ушко нежности в постели?
- Может быть и так, – без тени улыбки ответил Василий. – Для любви все светлые средства хороши.
- Вася, запиши эту фразу! – ахнул Князь. – Раньше я не слышал от тебя столь гениальных слов...
Главный Вершитель Нового Княжества вошёл в комнату, посередине которой на металлической кровати с разновысокими никелированными спинками отдыхала Испытуемая. Станислава затаила дыхание, вглядываясь в полутьму и пытаясь понять, какими судьбами занесло к ней мужчину в стильном костюме.
- Здравствуй, Стасенька! – негромко произнёс он, остановившись на половине пути. – Устала?
- Ты... Я... Неужели, ты – не фантом? – Станислава подняла голову от подушки и зашептала скороговоркой: – Ты помолодел, а голос и глаза совсем не изменились. Неужели, мы встретились вновь?.. Как тебя зовут теперь?