Хуже всего, для байгуев, то, что мужики тоже, это самое. В городе полно зажиточных и одиноких женщин, которые не прочь замутить неофициальные любовные отношения с «белым мясом», поэтому можно утверждать, что Иностранный квартал зарабатывает себе на жизнь блядством, развратом и наркотиками. И последнее — это не прикол. Синий порошок пришёл с запада и технология его производства хорошо известна местным барыгам, которые снабжают им весь город.
Одно общее свойство между моим родным миром и этим — люди всегда ищут быстрый кайф, любой ценой, но бесплатно. Бесплатно, конечно же, не получается, но получается дёшево и легко — я тут всего три дня, а мне уже восемь раз предложили нюхнуть дорожку или курнуть понюшку.
Но, как я успел выяснить, Иностранный квартал уже давно не главный поставщик порошка — императоры боролись с западной скверной и устраивали рейды к байгуям, поэтому барыги переместили производство в другие кварталы, а там всё это дело быстро перехватили местные преступные кланы.
Походил я по кварталу байгуев, но ничего толкового не выяснил — мне три раза предложили наркоту, двенадцать раз предложили шлюх, и два раза подходили какие-то типы с предложением «работы» — оказалось, что это просто пидарасы, ищущие крепкой мужской любви.
Я столько блядства и порока, сколько увидел за последние три дня в Юнцзине, не видел за всё время странствий по Поднебесной…
Иностранный квартал — это один из немногих кварталов, который охраняет городская стража, но она тут не для предотвращения преступлений бледнолицых, а для их защиты. Местные, почему-то, недолюбливают байгуев и норовят устроить байгуйские погромы.
Нахрена императорам защищать байгуев? Так они налоги платят! С каждой бляди, с каждого барыги, с каждого ремесленника и торговца. У них тут сплочённая диаспора, которую императоры обложили общим налогом, в который вкладываются все обитатели Иностранного квартала.
Не желающие отстёгивать свой вклад, конечно, могут покинуть квартал и переселиться в другой квартал, но там не будет защиты диаспоры.
Квартал раз в пять лет проводит перепись, подаваемую потом в императорский дворец — сановники высчитывают налог исходя из численности налогоплательщиков. То есть, императоры не хотят сдирать с понаехов последнюю шкуру, а скоблят постепенно.
«Одно хорошо — благодаря байгуям, на меня всем похуй», — подумал я. — «Ходи где хочешь, одевайся, как хочешь, даже холодное оружие можешь носить — байгуям разрешено. Вернее, не запрещено».
Местным жителям, как и везде, запрещено носить оружие, но они на хую вращали данное обстоятельство, поэтому на улице встречаются аборигены с тесаками, кинжалами или даже мечами. А кто проследит? Кто закроет в обезьянник?
— Здоров! — приветствовал я мужика, сидящего на лавке и курящего трубку.
Вот ещё одно — табак тоже приехал с запада. Его культивируют в западных провинциях Поднебесной, но до востока он ещё не добрался — с этим мне повезло. Если бы он попался мне в первые дни…
— Здравствуй, — кивнул мужик. — Чего тебе?
— Меня зовут Ли, — представился я. — Ты не видел здесь чернокожего человека? Он высокий и всегда голый по пояс.
— Ха-ха! — хохотнул мужик. — Меня зовут Тингжем, и я скажу тебе так — тот, кто сказал, что здесь есть чёрный человек, обманул тебя! Чёрных людей не бывает! Ха-ха!
— Значит, не видел? — нахмурился я.
— Не видел, потому что их не бывает, — кивнул Тингж. — В этом квартале точно нет — может, тебе нужно в Хэйтан? Там много угольщиков — может, тебе нужны эти чёрные люди? Ха-ха-ха!
Стендапер, ага.
— Ладно, бывай, — сказал я ему и пошёл дальше.
Тяжело найти негра, пусть и очень высокого, в таком огромном городе, особенно если велика вероятность, что его тут нет…
А таких, как Сара и Дора тут вообще дохуя! Черноволосых и бледных байгуек здесь так много, что заебёшься смотреть! Да как их искать⁈
«Спокойно!» — призвал я себя. — «Яйца в кулак — держать себя под контролем!»
Приступ отчаяния был подавлен и я начал соображать рационально.
Что нужно сделать, чтобы найти ребят? Нужно методично прочёсывать город, квартал за кварталом — в худшем случае, я удостоверюсь, что здесь никого нет.
Мне нужно жильё, чтобы было куда возвращаться по ночам.
В винных башнях ночевать я не хочу — всё-таки, я алкаш. Никогда от этого не лечился, но знаю, что завязавшим алкашам надо избегать мест, где алкашка льётся ручьём. Под определение такого места идеально подходят винные башни — там не только алкашка, но и наркота, а ещё шлюхи. Выпиваешь, трахаешь шлюху, а потом, рано или поздно, захочется нюхнуть — или кто-то подсыплет тебе порошка в алкашку и всё, и пиздец.
Единственная защита от этого — не бухать алкашку.
Это значит, мне нужно нормальное жильё, желательно, чтобы поближе к центру. Но надо, чтобы не слишком дорого и не слишком близко. В Императорском квартале мне жильё никто не продаст, за какие хочешь деньги, потому что я цветом не вышел.
Я три дня подряд ночевал в лесу, каждый раз выходя из города, но вечно так продолжаться не может.
Риелторов тут нет, а если бы и были, я бы к ним не пошёл — лучше с сифилитичным бомжом обняться, чем к риелтору обратиться. У меня столько знакомых, наёбанных риелторами…
«Значит, нужно двигать на запад и искать жильё в кварталах, близких к приличным», — подумал я и пошёл по центральной улице. — «Нужна недвижка недалеко от площади».
*534-й день юся, имперская провинция, Юнцзин, квартал Байшань *
— Слушай, ты мне мозги не еби, пожалуйста, — попросил я купца. — Мне похуй, кто там умер и сколько дней гнил — назови цену.
Недвижимость в хороших кварталах, как оказалось, стоит непомерно дорого. В элитных кварталах Шуйхуа, Цюйфэн и Цзиньлань, близких к имперскому кварталу, маленькая комнатушка на пять квадратов стоит семьдесят золотых лянов. Сортира нет, за водой надо пиздовать почти километр, а ещё это аренда на десять лет, а не покупка — нахуй такое надо?
Нормальные дома в тех кварталах стоят как крыло от Боинга — от двух до двадцати тысяч золотых лянов. И меня даже посмотреть и прицениться не пустят, потому что по мне видно, что я неплатежеспособный.
Поняв, что там ловить нечего, хотя это жильё почти в центре, я переместился за местный МКАД, то есть, вполне функциональную крепостную стену, опоясывающую «Имперское ядро», все престижные кварталы и один купеческий, где начал искать что-то приличное.
Но приличное тут тоже стоит неприлично дорого — от пятисот до полутора тысяч золотых лянов. Слишком дохуя!
«Тяжела и неказиста, жизнь юся-двигателиста, ха-ха…» — подумал я.
— Двести лянов, — сказал купец Чжао Сянцзян.
— Серебряных? — уточнил я.
— Нет, блядь, золотых! — саркастически скривился тот. — Конечно, серебряных! Только посмотри на эту халупу! Слушай, я не хочу порочить свой Путь, поэтому сделаю тебе скидку в пятьдесят лянов, но, умоляю тебя, не живи в этой халупе — лучше снеси её и построй новый дом.
Этот дом принадлежал старику Пин Фу, некогда уважаемому ремесленнику, производившему керамические изделия. Но лет шесть назад его руки поразил артрит, поэтому он завязал и доживал остаток жизни в нищете. А потом его накрыла старческая деменция и он питался чуть ли не травой со своего участка — родных у него не было.
А потом он умер от голода, но соседи начали что-то подозревать только когда с его участка устойчиво завоняло мертвечиной. Как всегда, всем глубоко похуй, что там у соседа — он чужой и на него должно быть насрать.
Но после деда остался неплохой участок — местная община выставила его лотом на аукционе и Сянцзян купил его по дешёвке, а теперь продаёт.
Только вот впаривать дом из-под трупа — это плохой поступок, который может плохо сказаться на Пути, поэтому Сянцзян не хочет, чтобы я там жил. Всё логично и понятно.
А я бы и не стал там жить, потому что стены и пол пропитались трупной вонью, которую уже не вывести, но я ведь байгуй, поэтому купец мог подумать, что мне похуй.
— По рукам! — заулыбался я.
— Сперва покажи деньги, а потом пойдём переоформлять участок, — кивнул купец.
— Да вот они, — раскрыл я заранее заготовленный кошель.
— Всё, идём, — сказал Сянцзян.
Через полтора часа, после отстаивания очереди в земельной службе, я стал счастливым обладателем неплохого участка и пропитанного трупной вонью дома.
Дом, в любом случае, под снос, но сначала нужно закупить строительные материалы. Построю высокий деревянный забор, чтобы соседи не смотрели, чем я тут занимаюсь, а потом начну поднимать каменный забор.
Дронов тут нет, так что два с половиной метра камня — и я в домике.
А потом уже можно и новый дом строить.
«Да, дом придётся построить, но зато у меня участок ПОЧТИ В ЦЕНТРЕ МОСКВЫ, тьфу ты, то есть, ПОЧТИ В ЦЕНТРЕ ЮНЦЗИНА!» — подумал я, с удовлетворением рассматривая свой участок.
Тут есть ещё один участок по соседству, но его владелец не захотел продавать его байгую — этот надменный хуй очень не рад, что я стал его соседом.
— Кстати, — сказал я. — А тот дядечка, как его там… А! Ши Веймин — он же не создаст мне никаких проблем?
— Может, — честно ответил купец. — Но вряд ли что-то серьёзное — ты выглядишь слишком опасно.
— Есть такое, — улыбнулся я. — Ладно, посмотрим.
— Рад бы был побеседовать с тобой ещё, но у меня дела, — засобирался Сянцзян.
— Да-да, не задерживаю, — кивнул я. — Но как отстрою дом — приходи. Чаем угощу и ужином.
— Хорошо, — кивнул купец и ушёл.
Итак, надо работать.
Первым делом изучил план моего участка и определился на местности — тут есть разграничительные камни, врытые в землю, поэтому я могу строить только в их пределах.
Участок у меня 50 на 50 метров, то есть, 2500 метров квадратных.
Дед Пин держал кур, но съел их ещё до того, как впал в деменцию — деньги у него кончились, жить было не на что, поэтому это закономерно.
Ещё у него была овощная грядка, но она заросла сорняками — дед съел даже ботву овощей.