Автономное погружение. Ева.
Уроки Андрея не прошли для Евы даром. Пусть она и не умела читать мысли налету, но шагая по переулкам Нижнего города под руку с Месье Жаком, Маркиза нащупала тактильный контакт с ним и пользовалась этим. И чем дольше пользовалась, тем больше недоумевала. Князь Андрей оказался прав, жизнь в Ультра-Нижнем разительно отличалась от жизни в Трикняжии, отличались люди, их отношения друг к другу... Во всяком случае, Месье Жак оказался странным типом... Впрочем, его усадьба с ограждением из кованного металла и трёхэтажный особняк на её территории производили внушительное впечатление. Внутреннее убранство особняка подчёркивало состоятельность и утончённость хозяина. Жак пригласил Еву в «музыкальную гостиную» и принялся раздавать поручения слугам.
Из внутренних помещений вышел светловолосый, кудрявый молодой человек, сел за клавесин и принялся наигрывать лирическую мелодию. Ева слушала и смотрела на него с видимым интересом.
- Вы не проголодались, Мадам? – с улыбкой старого ловеласа обратился к ней Жак.
- Нет, Месье, – Ева наградила хозяина дома лукавой ответной улыбкой. – Может быть, немного позже... Мы же не торопимся?
- О, я нисколько не тороплюсь, прекрасная Ева! – воскликнул Жак, подсаживаясь к ней на огромный полукруглый диван, стоящий напротив клавесина. – Но Ваш муж...
- Давид? – пожала плечами Ева. – Если я ничего не путаю, он столь же удачно помог Вашей жене избежать неприятностей в заведении Афанасия, как и Вы мне. Думаю, теперь им есть о чём побеседовать...
- Не сомневаюсь. В Давиде удачно сочетается мужество, достоинство, интеллект и обаяние...
- О! – нежным колокольчиком рассмеялась Ева. – Дави был бы рад услышать подобный комплемент.
- И Тереза умеет быть благодарной и щедрой на комплементы, не сомневайтесь!
- Что же, Давид вполне заслуживает этого.
- Воистину, Вы – чудесная женщина! – воскликнул Жак. – Отдавая должное красоте и уму своей жены, я не могу похвастаться тем, что сумел воспитать в ней лояльное отношение к себе. Сегодняшний вечер в Вашем обществе, Мадам Ева, был бы радостен вдвойне, не ощущай я на себе давления ревности Терезы.
- Давление ревности? Как витиевато вы изъясняетесь, Месье Жак! Речь о каком-то особом ощущении?
- О да, Мадам! Но мы коснулись интимной темы, и продолжение беседы в этом направлении смущает меня...
- Как будет угодно, – интонация голоса и взгляд Евы выражали явное неудовольствие. – Если мой визит приносит Вам, Месье, проблемы, а не удовольствие...
- Нет-нет, дорогая Ева! – всплеснул руками Жак. – Я счастлив видеть Вас в своём доме!
- В таком случае велите подать белого вина! – раздражённо воскликнула она.
Хозяин дома улыбнулся и взял в руку серебряный колокольчик, лежавший на овальном столе перед диваном. Через минуту в гостиную вбежала чернокожая красотка. На невысокой девушке эффектно смотрелось чёрное платье выше колена с белым передником. Обсуждая с Месье Жаком карту вин, она с интересом присматривалась к Гостье и улыбалась, демонстрируя ровные белые зубки. «Вот такой куколки мне и не хватало, чтобы вывести из равновесия моего Князя! Впрочем, и мальчик за клавесином заслуживает внимания Маркизы...» – с усмешкой подумала Ева. Жак общался с официанткой на французском. Определившись с заказом, они синхронно взглянули на Гостью. «А я-то, глупая, не могла понять: зачем изучала французский язык в дворцовой школе?» – внутренне потешалась она.
- Plateau de fromages*, – произнесла Ева вслух и через пару секунд добавила: – Et fondant au chocolat, s'il vous plaît.
- Tout de suite, Madame! – просияла Дениз, как называл маленькую чёрную девушку Жак.
- Vous parlez parfaitement français, Madame*! – потрясённо воскликнул хозяин дома...
*- Сырную тарелку... И шоколадную помадку, пожалуйста.
- Сию минуту, Мадам!
- Вы прекрасно говорите по-французски, Мадам!
Ева пожала плечами, а Месье Жак принялся одаривать её красочными комплементами, продолжая говорить по-французски. Вскоре в гостиную вернулась Дениз с вином, фруктами и заказанными Гостьей блюдами. Девушка намеревалась покинуть Господ, но Ева пожелала оставить её подле себя. Многословный Жак и не думал возражать... Гостья больше слушала музыку, чем его щебетанье, и поглаживала чёрные волосы на голове служанки, расположившейся у ног Госпожи. Допив второй бокал вина, Ева произнесла по-русски: «Французский язык удивительно красив, но я привыкла изъясняться на русском...» Хозяин дома ненадолго приумолк, по своему оценил нежности, которыми Ева одаривала его прислугу, и, продолжая говорить по-французски, сменил тему:
- Вам понравилась моя Дениз, Мадам?
- Да, она мне нравится. Месье не желает продать мне свою служанку? Думаю, о цене мы договоримся...
- О, прекрасная Ева, у вас превосходный вкус! Но дело в том, что Дениз и малыш Жюль, отменно играющий на клавесине – последние выпускники дворцовой гимназии.
- И что это значит?
- За то недолгое время, что Вы гостите у нас, невозможно узнать нюансы здешних порядков, – неторопливо и внушительно заговорил Жак. – Дело в том, что во Дворце находилось специальное учебное заведение для юношей и девушек. Оттуда они выходили прекрасно воспитанными, обученными этикету, правилам поведения в высшем обществе, с большим багажом знаний. Могу только догадываться, по какой причине Княгиня решила закрыть гимназию, но полгода назад состоялся последний выпуск. Как стало принято в последний десяток лет, состоялся ежегодный аукцион, на который выставили пятерых выпускников. Мне удалось приобрести Дениз и Жюля, выложив за них солидную сумму денег. С тех пор я неторопливо занимаюсь их обучением...
- Обучением? – удивилась Ева. – Насколько я поняла, их прекрасно учили в гимназии.
- Да, и научили всему, – ухмыльнулся хозяин дома, – кроме искусства интимных отношений с Хозяевами... Учитывая, что нового аукциона в ближайшем будущем ждать не приходится, я берегу своих новичков и медленно открываю перед ними двери в мир наслаждений, растягиваю удовольствие. Разумеется, так скоро продавать Дениз я не планировал... Но...
- Ах, всё-таки, возможны варианты? – томно улыбнулась Ева.
- Не скрою, что Вы покорили меня, Мадам! До определённой степени я готов идти у Вас на поводу и, возможно, расстанусь с прелестной служанкой...
- Но взамен Вам хотелось бы получить не деньги, – усмехнулась Гостья. – Что же?
- О, прекрасная Ева, я недостаточно хорошо знаю Вас, чтобы сформулировать своё предложение немедленно! – целую руку своей новой знакомой, проговорил Жак. – Но Вы лишили меня покоя... Могу я попросить Вас? Ещё немного милых моему сердцу созвучий... Быть может, Вы помните стихи на французском языке?
- Быть может... – с очаровательной улыбкой отозвалась она, задумалась на несколько мгновений и начала читать по памяти:
«Le coouchant dardait ses rayons suprêmes
Et le vent berçait les nénuphars blêmes;
Les garnds nénuphars entre les roseaux
Tristement luisaient sur les calmes eaux.
Moi j’errais tout seul, promenant ma plaie
Au long de l’étang, parmi la saulaie
Où la brume vague évoquait un grand
Fantôme laiteux se désespérant
Et pleurant avec la voix des sarcelles
Qui se rappelaient en battant des ailes
Parmi la saulaie où j’errais tout seul
Promenant ma plaie; et l’épais linceul
Des ténèbres vint noyer les suprêmes
Rayons du couchant dans ces ondes blêmes
Et les nénuphars, parmi les roseaux,
Les grands nénuphars sur les calmes eaux». **
**Paul Marie Verlaine (1844 – 1896) «Promenade sentimentale»
- Невероятно! Кажется, это Поль Верлен?! Волшебно! – восхищался Жак. – Вы – чудо, прекрасный подарок из далёких миров тому, кто способен ценить...
- Тебе тоже понравилось, малышка Дениз? – не реагируя на славословия хозяина усадьбы, Ева обратилась к служанке.
- Да, Мадам, – заулыбалась она, прислонившись щекой к ладони Гостьи. – К сожалению, я не столь глубоко владею французским языком для того, чтобы оценить все детали...
- Ну, это мы сейчас исправим, – подмигнула ей Ева.
Маркиза поднялась с дивана и подошла к клавесину, за которым сидел кудрявый блондинчик. Жюлю хватило такта, чтобы прекратить музицирование на время чтения стихов. Сомнений в том, что Гостья произвела на него неизгладимое впечатление, не осталось. Ева зашептала что-то ему на ухо, Жюль слушал со вниманием и трепетом, кивками подтверждая, что хорошо понимает Госпожу. Она показала ему несколько ключевых аккордов на клавесине. Жюль начал наигрывать мелодию, немедленно реагируя на замечания и пожелания Госпожи. Как только музыкальное сопровождение удовлетворило Еву, она снова наклонилась к юноше, дала ему ещё парочку указаний и… прикусила мочку его уха. Кровь прилила к красивому личику Жюля, и ему пришлось взять себя в руки усилием воли, чтобы не испортить выступление... Музыка и высокий голос Гостьи зазвучали одновременно:
«Струил закат последний свой багрянец,
Ещё белел кувшинок грустных глянец,
Качавшихся меж лезвий тростника,
Под колыбельный лепет ветерка...
Я шёл, печаль свою сопровождая;
Над озером, средь ив плакучих тая,
Вставал туман, как призрак самого
Отчаянья, и жалобой его
Казались диких уток пересвисты,
Друг друга звавших над травой росистой...
Так между ив я шёл, свою печаль
Сопровождая; сумрака вуаль
Последний затуманила багрянец
Заката и укрыла бледный глянец
Кувшинок, в обрамленье тростника
Качавшихся под лепет ветерка». ***
*** «Сентиментальная прогулка». Перевод с французского Ариадна С. Эфрон (1912 – 1975)
Жюль впал в нирвану, исполняя фантазию на тему мелодии песни после того, как вокал умолк. Он играл ещё две-три минуты, автоматически, благодаря своему таланту исполнителя, аранжировщика, импровизатора... Седовласый хозяин дома смотрел на Гостью глазами умудрённого жизнью мужчины, неожиданно встретившего на старости лет чудесную женщину и влюбившегося, как мальчишка... Темнокожая служанка неожиданно почувствовала, что старая жизнь закончилась. Новая жизнь Дениз ещё не обрела ясные очертания, но у неё имелось имя – Мадам Ева. А Гостья неожиданно ответила мыслям девушки: