Жена Минчэна позвала всех детей и они расселись за столом.
— Приятного аппетита, — пожелал я всем и начал есть.
Калорийность этой еды настолько низка, что тут даже говорить не о чем, но я сделал вид, что всё сытно — ел медленно, смакуя каждое блюдо.
— В школе хорошо все учатся? — спросил я у Минчэна.
— Да, нань Вэй, — ответил он. — Я строго слежу, чтобы мои дети были почтительны и с уважением принимали этот дар от военного коменданта.
Весь город считает, что это именно дар от меня — бесплатное образование. Не понимают люди, что больше всех от массового образования выигрываю я. Вряд ли они когда-нибудь поймут, что образованным людям жить тяжелее, потому что Лао-Цзы был прав.
«Кто учится, с каждым днём увеличивает свои знания», — припомнил я цитату. — «Кто служит Дао, изо дня в день уменьшает свои желания».
И как-то само собой выходит, что не учишься — уменьшаешь свои желания. Ну, то есть, необразованный человек, по умолчанию, хочет меньшего, потому что он тупой.
Мой жизненный опыт подсказывает мне, что это, в целом, верно, ведь у меня было немало знакомых, которых в этой жизни интересовали только футбол и пиво. И больше ничего.
«А я ведь сам был таким…» — задумался я, медленно жуя капусту в уксусе. — «Только вместо футбола у меня были Бэхи — смотрел Ютуб каждый вечер, сосал пиво из „сиськи“ и жопу чесал…»
Женя же долгое время пыталась выдернуть меня из этой ямы — какой-то «цифровой детокс» (1) устраивала, телефон и пульт от телевизора у меня забирала, какую-то индуистскую хуету включала фоном и прочее, прочее, прочее…
Не помогло — я катился под откос, и выглядело всё так, будто я так и проживу свою жизнь.
Меня даже секс перестал интересовать — мне больше хотелось сиську, но уже не женину, ха-ха-ха…
— Учитесь хорошо, дети, — сказал я, окинув детей суровым взглядом. — Образование — это дар, который поможет вам стать людьми.
У Минчэна две дочери, которых мой призыв не касается — даже если захотят, официально учиться не смогут. Пока что, конечно же.
— Твоя жена хорошо готовит, — сказал я, вытирая рот белоснежной хлопковой салфеткой. — Цени это, Минчэн.
— Буду, нань Вэй, — приложил он руку к сердцу.
— Что ж, не буду вас задерживать, — произнёс я, вставая из-за стола. — Рад был поужинать с вами — прощайте.
*1592-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, восточные пригороды, генеральный штаб КМП Юнцзина*
— У меня есть пятьдесят тысяч новобранцев для корпуса и ещё двадцать тысяч для городской стражи, — продолжил Маркус, сидящий за длинным столом на сорок персон. — Но они ещё не готовы — передохнут все в первом же бою. Нужно больше времени, ниггер!
— Понимаю, — кивнул я. — Но ситуация обостряется, бро — надо как-то ускоряться.
— Не получится, — покачал головой генерал армий Маркус Смит. — Может, наймём наёмников?
— Это дерьмовое решение, — сказал я. — Они ничуть не лучше, чем провинциальные армии, а ещё у них всегда есть проблемы с лояльностью. Нужно пользоваться тем, что у нас есть.
— Имей в виду, что ван Цзин настроился на полноценную войну — его армия приведена в полную боевую готовность и ждёт нашего следующего хода, — предупредил меня Маркус. — Мы не можем отводить КМП от границ — он может подумать, что это отличный момент для удара.
Ван Цзин Шаньго — правитель провинции Бэйлин, «подаренной» Маркусу. Как нам известно, он окружил себя тремя сотнями практиков разных направлений, двумя юся-наёмниками и сорокатысячной армией из одурманенных солдат.
И армия его отличается высоким качеством экипировки и хорошей выучкой — на это ван денег не жалел, поэтому у него лучшие ружья, дохрена артиллерии и даже есть эскадроны латных кавалеристов.
Предполагается, что этого должно хватить для отражения наступления КМП Юнцзина, но мы знаем, что этого решительно недостаточно — провинция Бэйлин неизбежно падёт. Только вот сценарий с полномасштабной войной нам сейчас очень невыгоден…
Стоят ли все эти богатые шахты людских потерь?
Однозначно — стоят.
Только вот у нас император устроил заговор, нацеленный на свержение юся-узурпаторов, и, как нам известно, начинает собирать войска. Потихоньку, ненавязчиво.
— Что предлагаешь, хоуми? — спросил Маркус.
— Готовимся к худшему сценарию, — сказал я. — Но надеемся на лучший.
— Когда, кстати, решится вопрос с оружейным заводом? — поинтересовался генерал армий Смит. — Интенданты начинают беспокоиться — все эти задержки поставок выглядят надуманными.
— Вопрос на стадии разрешения, — заверил я его. — Императорская администрация сопротивляется, но юридически цеха находятся на подконтрольной мне территории, поэтому у них просто нет причин не отдавать их мне.
Пока я инспектирую войска, во Дворце Тёплого Лета происходит юридическая баталия: наши юристы грызутся с императорскими чиновниками.
Чинуши очень не хотят отдавать оружейный завод, но понимают, что отстоять его уже не удастся — поэтому затягивают обсуждение, как могут.
Привычные им методы, в этом случае, не работают — они привыкли приказывать и угрожать санкциями, но сейчас они не в том положении.
Император и босс-кровосос, как я понимаю, уповают только на этот хитрый заговор, тесно переплетённый с нашим физическим уничтожением и перехватом контроля над военной комендатурой.
Этот заговор настолько «секретный», что мы наткнулись на его следы просто случайно, не прибегая к услугам Архивариуса.
— Нам нужны пушки, бро, — произнёс Маркус. — Может, побеседуем с Каспером и остальными? У них есть оружейные производства — вооружим новобранцев хоть чем-то.
— Нет, это будет опрометчиво, — покачал я головой. — Сейчас все считают, что у нас дохуя оружия на складах, поэтому лезть к нам очень опасно. Пусть так и считают — я ускорю процесс отжатия завода, и всё решится.
— Окей, — кивнул Маркус. — А ты чего пришёл-то? Хочешь посмотреть, как мы дрочим новых морпехов?
— Нет, — покачал я головой. — По документации хочу свериться и понять, как у вас идут дела.
— Кстати, бро… — понизил голос Маркус. — У меня есть одна штука, которая тебя точно заинтересует…
— Какая штука? — спросил я.
— Идём, — позвал меня Маркус.
Мы покинули конференц-зал и штаб, а затем вошли в кирпичное здание мастерской.
— Вот эта штука, бро, — показал Маркус что-то, напоминающее револьвер.
Вижу пустую рамку, характерную рукоять и ствол. Курка, барабана и щёчек на рукояти нет.
— Это револьвер? — нахмурил я брови.
— Ага! — заулыбался Маркус. — Я вытачиваю тут, помалу — будет единственный на всю Поднебесную ствол настоящего гэнгста!
Я задумался — а ведь ничего не мешало и раньше…
Токарные станки у нас есть, точность у них приемлемая — можно изготавливать сложные механизмы. А тут, как я вижу, ничего сложного: в рукояти видны простые пружины, а на столе лежат детали ударно-спускового механизма — курок, спусковой крючок и ещё две пружины.
— Выглядит очень серьёзно, — сказал я. — Какой калибр?
— Сорок пятый, бро, — с гордостью ответил Маркус. — Барабан ещё не готов — до сих пор ебусь с ним, но всё остальное уже перед тобой. Это будет пятизарядник, с удлинёнными гильзами.
— Гильзами? — удивился я.
— Я решил, что раз делаю для себя, то можно и с гильзами поебаться, — ответил Маркус. — Буду вытачивать каждую из латунных болванок — скорее всего, они будут очень толстыми и тяжёлыми, но для меня это не проблема. Представь, ниггер! Пять выстрелов подряд, из 7,5-дюймового ствола.
— А семь с половиной дюймов — это сколько? — не понял я.
— Задолбали со своей метрической системой… — пробурчал Маркус. — Это… 190,5 миллиметров.
— Солидно, — кивнул я. — А точность какая ожидается?
— Ебейшая, бро! — заверил меня Маркус. — Посмотри в ствол — я уже выточил нарезы — шесть штук.
— Ты чем-то вдохновлялся? — уточнил я.
— Кольт Сингл Экшн Арми, — ответил он. — Пожалуй, лучший револьвер на вооружении Армии США — воевал везде и до сих пор, нет-нет, убивает врагов демократии по всему миру.
— Да-да, у демократии полно врагов… — усмехнулся я.
— Давай не будем возвращаться к этой теме? — попросил Маркус.
— Да, лучше не будем, — согласился я. — Значит, хочешь сделать только один?
— Неа, — заулыбался Маркус. — Я хочу сделать четыре экземпляра — два мне и вам по одному. Массово такую сложную штуку производить будет очень тяжело, практически невозможно, в нынешних условиях, но четыре штуки, где-то за два-три месяца, я сделаю — брака дохуя, бро. С барабаном я до сих пор не разобрался — то каморы кривые, то трещины, блядь…
— А с остальным как дела? — поинтересовался я.
— Да тут деталей дохуя и больше — пятьдесят пять уникальных! — мотнул головой Маркус. — Барабан сделаю — хуй бы с ним, но потом у меня начнётся «тайминг-шоу», поэтому я обязательно буду переделывать некоторые детали, иногда совсем заново, потому что неверно вспомнил или проебался. Так что всё самое сложное ещё впереди. И я не уверен, что у меня всё получится. А вот теперь мне кажется, что может и не будет никаких револьверов, бро…
— А что такое «тайминг-шоу»? — уточнил я.
— Это моё авторское название процесса подгонки деталей, — объяснил Маркус. — Нужно добиться, чтобы каждая деталь отрабатывала вовремя, не запаздывая и не торопясь — и это самое сложное. Всё-таки, я не профессиональный оружейник, а просто фэн оружия девятнадцатого века. Не могу утверждать, что у меня точно всё получится.
— Я в тебя верю, — сказал я. — Это будет прямо очень мощное преимущество, бро.
— Постараюсь сделать, — вздохнул Маркус. — Да, преимущество будет ебейшее…
Примечания:
1 — Цифровой детокс и прочая хуерга — в эфире рубрика «Red, why are you telling me all this⁈» — это такая штука, нацеленная на временное исключение из жизни человека цифровых устройств, таких как смартфоны, компьютеры, планшеты, телевизоры и т.д. Это не значит, что человека надо выгнать в тайгу, чтобы его там волки съели — разрешено для важных дел, типа, рабочих вопросов или важных звонков. Идея в том, чтобы человек покинул сеть, все эти Ютубы, Тик-Токи, Инстаграмм (террористическая организация Meta — это полный харам и запрещено на территории Российской Федерации) и прочие соцсети. И тут я должен сказать, почему эта штука может сработать. А сработать она может потому, что легкодоступный контент на всех этих террористических и не очень социальных площадках — это верное средство для формирования, так называемой, дофаминовой ямы. Каждый день человек поглощает огромные объёмы даже не контента, а информации (сторисы-хуёрисы, посты-хуесты, видео-хуидео, новости-хуёвости и т.д.), что вызывает когнитивную усталость, так как мозг работает в режиме повышенности активности, а не фокусировки или отдыха. Ну и получается, что, вроде как, всё это время не ебался, но очень-очень заебался — отсюда эта непонятная усталость, нежелание что-то делать и тотальная демотивация. А происходит так, потому что поглощаемый контент даёт всплеск очень дешёвых гормонов счастья, прямо очень-очень дешёвых, получаемых, буквально, не поднимая жопы с дивана, что, в итоге, истощает систему вознаграждения и повышает толерантност