- Допрос? Я буду жаловаться! Вы не имеете права! – взвизгнула Оля.
- Помолчи, девочка, – спокойно отреагировал Андрей. – А Вы, Наталья Ивановна, скажите мне: у вас обеих имеются при себе документы?
- Не знаю... Нет. Ничего нет. И одежда не наша, странная...
- А, по-моему, вы обе очень мило одеты: для работы одеты! Вы сами сюда пришли? Нет? Вас привезли сюда силой? Кто? Не знаете? Не помните? Так не бывает. Если хотите, чтобы я вам поверил, напрягите память. Может, кто-нибудь из знакомых?
- Но у нас нет таких знакомых, – пыталась возразить Наталья, судорожно дёргая скованные руки.
- Может быть, Коля?
- Коля? Да что Вы, он – хороший мальчик. Постойте, откуда Вы знаете Николая? – побледнела учительница.
- Работа такая, – усмехнулся Андрей. – Советую вам говорить со мной начистоту.
- Мы не потерпим ментовского беспредела! – закричала Оля. – Освободите нас немедленно! Мы требуем адвоката...
- Заткнись, детка, – процедил сквозь зубы «офицер», – а то я заткну твой милый ротик кляпом.
- Каким ещё кляпом? – взвизгнула девушка. Андрей достал из шкафа кляп, показал его Ольге и положил на подлокотник кресла. Оля замолчала.
- Итак, Наталья Ивановна, что будем делать? Вызовем Николая? Или его папу?
- Папу? Зачем? Он ничего не знает...
- Откуда такая уверенность?
- Молчи, дура! – охнула Ольга. Андрей встал с кресла, вставил кляп в её рот и затянул крепёж на затылке. Потом он подошёл к учительнице и положил руки ей на плечи.
- Дорогая Наталья Ивановна, я могу привлечь Вас к ответственности за занятие проституцией прямо сейчас и, что самое неприятное, обвинить в принуждении к этому занятию Вашей малолетней ученицы. Учитывая обстоятельства и место, где вы обе обнаружены, других доказательств не потребуется. Более того, если окажется, что Вы состоите в сговоре с хозяевами притона, я обещаю Вам лично, дорогая Наташа, очень долгую счастливую жизнь в местах вовсе не столь отдалённых, как кажется... Поговорим?
- Да-да, хорошо, – училка в панике смотрела на мужчину, округлившимися под очками карими глазами. – Но только, я не знаю... Поверьте мне, пожалуйста... Ох, я даже не знаю, как Вас зовут.
- Господин офицер. Такое обращение сейчас вполне уместно.
- Хорошо. Поверьте, Господин офицер, я не представляю, что с нами происходит...
- Допустим, я попробую в это поверить.
- Ах, как я рада. Мы же ни в чём не виноваты с Оленькой... Жили себе спокойно, учились... И вдруг, в этой комнате, в публичном доме, в таком виде...
- Не думаете ли вы, что оказались здесь случайно? В последний раз повторяю, у меня достаточно информации для привлечения к ответственности вас обеих. Не надо мне врать!
- О нет! Я не хочу Вас обманывать. Просто я не знаю, что Вы хотите.
- Что я хочу? Чистосердечного признания! Но если ты не желаешь сделать его немедленно... Мне пора… разглядеть тебя получше, – произнёс Андрей и опустил замок молнии на костюме Натальи от шеи вниз до живота.
- Что же это такое, Господин офицер? – взвизгнула училка. – Мне не в чем признаваться! Но что Вы делаете?!
- Знакомлюсь с достоинствами работницы сферы услуг, – он сжал её грудь, а затем провёл руками по скользкой ткани на заднице женщины и расстегнул ещё одну молнию, между ног. – А ты рассказывай, Наташа. Рассказывай об Оле, о Коле, о других мальчиках и девочках...
- Не надо... Ах... Пожалуйста... Господин офицер... Мальчиков больше не было...
- Но девочки-то были! Рассказывай о них, – неторопливо изучив тело Натальи Ивановны, без дальнейших предисловий, Андрей освободил свою возбудившуюся плоть... Оля на кушетке завыла через кляп. Он обернулся на девушку: – Ты тоже хочешь, детка?! Подожди, дойдёт и до тебя очередь.
- Ах... Господин офицер, она хорошая девочка... Не надо её... – начала томно постанывать Наталья. – Я всё вам расскажу... Ах... Вы же такой… хороший...
- У тебя все хорошие, как я погляжу. Мой прибор для допроса с пристрастием тоже хороший?
- Ах... Господин офицер! Мне так неудобно... Зачем Вы это делаете… при ученице. Я одна во всём виновата и заслуживаю наказания... Ах... Вы накажете меня, Господин офицер? Да?!
- Разумеется, Наталья Ивановна, Вы будете наказаны со всей строгостью! – пафосно произнёс «офицер».
Тело учительницы изогнулось в сладкой судороге и обмякло. Ольга громко замычала через кляп. Андрей прервал своё занятие, подошёл к кушетке и освободил рот девушки. Тотчас из трогательно юного ротика посыпался поток отборной брани. Андрей вернул кляп на место, ослабил ремни и, не обращая внимания на попытки девушки сопротивляться, перевернул её на живот и затянул ремни в новом положении.
- Я научу тебя, детка, как следует вести себя с незнакомыми людьми в незнакомом месте! И опять без плётки не обойтись... – Андрей достал означенный предмет из шкафа, высоко задрал подол Олиного платья и оголил маленькую упругую попку.
- Нет! Не надо, Господин офицер, – взвыла Наталья Ивановна, – она же ребёнок! Накажите меня. Я всё стерплю. Я сделаю всё, что прикажете. Не бейте её!
- Ничего себе ребёночек... Я не бью, – спокойно возразил Андрей, в очередной раз занося плётку над нежной попкой, – а воспитываю твою ученицу, но не так, как это делала ты, а так, как следует... Кстати, почему бы тебе самой не заняться этим?
- Мне? Но я не могу! – запричитала Наталья, но кандидат в Вершители быстро освободил училку от пут, вложил плётку ей в руки и подтолкнул к кушетке.
- Воспитывай, а я покурю, – усмехнулся он. – Ну же! Или ты хочешь, чтобы я испортил это свежее нежное тельце?
Наталья Ивановна, со слезами на глазах, со стенаниями и всхлипами, начала стегать ученицу, делая это по возможности мягче и аккуратнее. Андрей курил, поглядывал на происходящее и, время от времени, покрикивал на учительницу. Ольга некоторое время подвывала и дёргалась, а потом притихла. «Довольно!» – «офицеру» надоело смотреть на воспитательный процесс. Пусть девчонка немного отдохнёт и подумает, а ты, Наташа, сваришь мне кофе. Пойдём...
На кухне Наталья, как была, в расстёгнутом клеёнчатом одеянии, варила кофе. Андрей облачился в чёрную накидку и принёс коньяк... Вершитель пил кофе и с интересом рассматривал училку, едва притронувшуюся к своей чашке. Впрочем, выпить коньяку он её заставил...
- Что с нами будет, Господин офицер? – не выдержала паузы Наталья.
- Я ещё не решил, – жёстко ответил Андрей. – Возможно, мне не следует заниматься вами лично, а отдать обеих...
- О нет, Господин офицер! Решите всё сами! Только не трогайте Олю. Накажите меня...
- Похоже, ты очень хочешь, чтобы тебя наказали, Наташа?
- Я заслуживаю этого...
- Вопрос не в этом. Я сам определю, кто чего заслуживает. Ты хочешь, чтобы я тебя наказывал? – произнёс Андрей, делая ударение на слове «хочешь».
- Да, – прошептала Наталья Ивановна и уставилась в пол.
- Не слышу!
- Да!
- Насколько я понимаю, тебе нравятся наказания сексуального характера? Да, Наташенька?
- Не говорите так, Господин офицер. Мне неудобно… думать об этом. А Вы всё равно сделаете со мной всё, что захотите? Ведь так?.. Я не о том говорю? Ну, хорошо-хорошо... Всё равно, теперь… этого не избежать. Да! Мне… нравится чувствовать себя… Вашей пленницей! Это ужасно стыдно... – Наталья потупила взгляд, поднялась со стула, подошла к Андрею и медленно опустилась к его ногам. – Только не трогайте Олю...
- Это невозможно, Наташа! – строго произнёс Андрей. – Ольга заслуживает наказания. Нет?
- Нет!.. Я не знаю... Вам виднее... – учительница пристально посмотрела мужчине в глаза. В её взгляде был замешан целый коктейль эмоций: мольба, покорность и, что очень удивило Андрея, желание!
- Эй, училка! Ты же предпочитаешь маленьких девочек и мальчиков...
- Вы ошибаетесь, Господин офицер! Так получилось, что я работаю с ними, общаюсь... И не встретила настоящего мужчину... Я была так одинока! А тут Оля, такая замечательная и... – Наталья виновато посмотрела на Андрея и нежно дотронулась губами его плоти. – Как Вы накажете Олю?
- А ты не догадываешься?
- Вы будете её насиловать, – без тени сомнения произнесла Наталья Ивановна.
- Не исключено... Разве она не заслужила этого?
- Я не знаю. Оленька может быть другой, не грубой и дерзкой, а… чувственной и мягкой... Она умная, трудолюбивая и талантливая... Но Вы же всё сделаете по-своему...
- Разумеется, – кивнул Андрей.
- Вот видите. Но как поступить мне, если я не могу повлиять на Ваше решение? – грустно констатировала Наталья.
- Будешь мне помогать, и это лучшее, что ты можешь сделать для своей ученицы.
- Я? Буду помогать Вам наказывать Олю?! Но как?
- Скоро ты всё узнаешь. Да и какое это имеет значение теперь? Ты будешь моей послушной помощницей, Наташа?
- Да, – тихо, но уверенно произнесла учительница.
- Прекрасно. Но, кажется, недавно ты слушалась Олю?
- Недавно? По-моему, это было так давно... Всё изменилось, сломалось... Вероятно, я должна была остановить это сама гораздо раньше, – неожиданно начала размышлять Наталья Ивановна.
- Возможно мы поговорим о ваших отношениях позже, – прервал её Андрей, – а пока слушай меня внимательно.
Следующие полчаса Наталья выслушивала указания Господина. Сначала она пугалась и сомневалась, потом смирилась со своей ролью окончательно, вникала в детали и возможные варианты, даже подсказывала и предлагала действия, которые не могли прийти Андрею в голову Андрею. В процессе разговора, своими тихими нежными ласками Наталья довела «Господина офицера» до состояния острейшего сладострастия, сварила ещё раз кофе и впервые в жизни выкурила сигарету. Позже Андрей отправил её в ванную комнату и велел надеть строгий чёрный учительский костюм: пиджак и юбку на голое тело. После последних наставлений Наталья Ивановна отправилась к Ольге, а кандидат в Вершители – в кабинет, к монитору компьютера.
Учительница вошла в «чёрную» комнату, строгая и подтянутая, плотно затворила за собой дверь и принялась развязывать ученицу. Оля с трудом приподнялась с кушетки, притихшая, испуганная.