- Господин Андрей... – ахнул Павел, и за столом повисла тишина, которую Вершитель и не думал прерывать, закурив и наблюдая за произведённым эффектом. Прошло несколько долгих минут, во время которых администратор и оператор погрузились в размышления, пока Павел не вскрикнул: – Вы – гений, вы – волшебник!
- Не преувеличивайте! – скромно произнёс Андрей, широко улыбаясь.
- Нет, в самом деле, – не унимался оператор, – это же в корне меняет дело! Это же настоящее творчество, а не... Только где показывать второй фильм, дорогой Вы мой?
- А вот это, не операторская забота! – довольно кивнул Вершитель. – Организуем закрытый показ здесь, на студии, пригласим знатоков... Раскрутимся... Если будет нужно, я куплю видеозалы или построю новые! Я почему-то уверен, что зрители найдутся...
- Спасибо, Сергей! – Павел неожиданно обратился к управляющему. – Если бы Вы не пригласили меня, не порекомендовали Господину Андрею, я бы многое потерял, прошёл бы мимо замечательной работы... Как редко выпадает удача появиться в нужном месте в нужное время! Я Ваш должник, Сергей! И Ваш, Господин Андрей, должник и союзник...
- Прекрасно! Но довольно высокопарных речей: если всё ясно, приступаем к делу без раскачки, – подытожил хозяин студии. – Кстати, Павел, у нас, судя по всему, будет ещё один проект, связанный с ТВ...
- Да Вы просто кладезь идей!.. Я весь внимание, – воскликнул оператор и с большим интересом выслушал набросанную Андреем вчерне идею натурных съёмок в режиме реального времени.
- Как вам? – спросил Вершитель.
- Грандиозно! Замечательно! Здесь никто не делал ничего подобного! И Вы договоритесь с ТВ? С ума сойти! – восторгался Павел. Сергей непонимающе смотрел на обоих, а оператор сразу взял быка за рога: – Для такого проекта понадобится минимум один специалист по скрытым камерам и компьютерному управлению ими. У меня есть такой знакомый, пригласить его на разговор?
- Да, через несколько дней я напомню... Очень желательно, чтобы он был ещё и не болтлив.
- К счастью, он очень любит своё дело и… дружит со мной, – улыбнулся Павел, блестя глазами сквозь толстые стёкла очков...
Как и обещал, Андрей вошёл в Дом у Пруда без четверти двенадцать ночи. Стоило ему захлопнуть входную дверь, как в полумраке прихожей появилась Лариса, светлые кудряшки которой рассыпались по глянцевой поверхности узкого красного плаща из латекса, закрывающего её тело почти до щиколоток. В руках медичка держала поднос, на котором стояла рюмка, до краёв наполненная прозрачной жидкостью, и блюдечко с тонкими ломтиками мяса. «Водка и бастурма, – определил Андрей, с удовольствием принимая угощение. – Интересный выбор». Поклонившись, Лариса взяла Господина за руку и повела в гостиную второго этажа. Подсветка подготовленной к его приходу гостиной была организована так, что освещённым оказался стол, на котором стоял графин с той же водкой, нарезанное мясо, свежие овощи и зелень на закуску. В круге света оказалось и кресло с журнальным столиком в углу. Медичка предложила Господину переодеться, указав на шёлковые халаты нескольких цветов, на выбор. Неожиданно для себя, Андрей выбрал белый, надев его на голое тело... «Я знала, что ты выберешь белый, – позже, таинственно шептала ему Белла. – Цвет чистоты, смерти и надежды».
Лариса, старательно помогавшая мужчине переодеваться, вероятно, чётко следовала сценарию, но заметно нервничала. Она, то пыталась дотронуться до Андрея, то словно отдёргивала руку. Когда облачённый в белый шёлк Господин присел к столу, до полуночи оставалось ещё несколько минут, и медичка покинула его, пообещав пригласить в нужное время. Андрей подумал, что хихикать над происходящим глупо, относиться слишком серьёзно– ещё глупее, и решил просто плыть по течению задуманного Беллой действа. Он выпил вторую рюмку, закусив бастурмой и ломтиком сладкого перца, закурил, и вскоре за ним вернулась Лариса... Её весёлые кудряшки теперь скрывал странный головной убор из того же материала, что и плащ, и в тон ему. Убор напоминал колпак палача, оставлявший открытыми глаза и рот женщины, только был более округлым и женственным. Ритуал начинал приобретать мрачные тона.
Лариса снова поклонилась поднявшемуся навстречу Господину, слегка подрагивающими пальцами взяла его руку и повела не в спальню Беллы, как предполагал Андрей, а в помещение на первом этаже, где находился небольшой спортзал. Медичка косилась на удивлённого Господина и, особенно, на его руку, державшую ошейник новой рабыни. Когда дверь распахнулась, хозяин студии не узнал помещения: все спортивные снаряды были искусно задрапированы чёрным шёлком и латексом. В зале царил полумрак, только сумрачно-красными лучами подсвечивалась кушетка, застеленная всё тем же чёрным латексом, и задрапированная шведская стенка, к которой короткими металлическими цепочками с кожаными браслетами была прикована женщина с поникшей головой. На ней тускло поблескивал такой же плащ, как у медички, но чёрный и без головного убора. Непослушные волосы Беллы были собраны в пучок...
Андрей сбросил с ног домашние тапочки, ступив босиком на тёплое покрытие пола, напоминавшее древесину, и двинулся к «пленнице». Лариса, в аккуратных лаковых туфельках на каблучках, тихо сопровождала Господина, в двух шагах от него. Подойдя к распростёртой у стены Белле, он положил руку на её затянутое латексом плечо. Женщина подняла голову, открывая взгляду Вершителя высокий лоб и свои магические золотисто-карие глаза. К удивлению мужчины, в них сейчас читалось смятение и мольба. Андрей медленно провёл рукой по плащу Беллы спереди снизу вверх, и дыхание пленницы участилось. Тогда он поднял руку, скользнул ладонью по смуглой щеке и погладил высокую шею. Ответом ему прозвучал тихий мучительный стон. Вершитель поднял и вторую руку, державшую ошейник, и показал его Белле. Теперь, приглушённый головным убором, стон вырвался у Ларисы, а в глазах мулатки явственно промелькнули золотые искры. Камнем вперёд Андрей поднёс ремешок ошейника к губам пленницы, и она поцеловала его. Прислонив ошейник к шее женщины, Господин Вершитель защёлкнул замок. Белла издала странный звук: полу-вздох, полу-стон, опустила голову и замерла. Андрей почувствовал прикосновение к своей руке и обернулся. Лариса указывала на маленький задрапированный столик в углу, на котором стоял серебряный поднос с графином и рюмками. Вершитель жестом велел медичке наполнить и принести три рюмки, а пока она выполняла приказ, приподнял лицо рабыни и поцеловал её. Губы Беллы были тёплыми, мягкими и податливыми, но пока безответными. Водку пили по очереди. Сначала, по приказу Господина, Лариса махнула стопку до дна и закашлялась. Затем Андрей влил содержимое второй стопки в полуоткрытый рот рабыни, дождался, пока она послушно проглотит жидкость, не произнеся ни звука, и снова припал губами к её горячему рту. Губы Беллы ожили, но лишь на мгновенье. Наконец, и сам Вершитель осушил свою стопку, вернул её Ларисе на поднос и принялся освобождать кисти рук рабыни от кожаных браслетов. Как только руки Беллы освободились, она медленно сползла на пол и стала покрывать ноги Господина поцелуями. При всём мрачном пафосе Ритуала, это показалось Андрею излишним. Он приподнял женщину за плечи, и она уткнулась губами в его возбуждающееся под шёлком халата естество. Лариса, тем временем, освободила ноги пленницы, помогла ей подняться и повела к кушетке, стоящей посередине зала. Вершитель подошёл к Белле, дотронулся до её тела через ткань плаща, а затем одним движением расстегнул молнию на нём, сверху донизу. Изабелла вздрогнула, полы плаща распахнулись, обнажая светло-коричневое тело. Стоявшая рядом медичка судорожно сглотнула, раздела рабыню полностью, уложила её на прохладный латекс кушетки, дрожащими руками немного развела ноги мулатки и подала Господину плётку. Это была совсем не та плеть, которой охотник истязал свою жертву в катакомбах. Эту плётку, из мягкой кожи, создали для других целей. Вершитель покружил ею по груди и животу Беллы, слегка стегнул по бёдрам, а затем медленным скользящим движением провёл между женских ног...
...Андрей смотрел на молчаливую, неподвижно раскинувшуюся на латексной простыне Беллу, и читал её взгляд: любопытство, призыв, желание, сильное желание... Когда в глазах мулатки прочиталось безумное нетерпение, он медленно отстранил от себя ласкавшую его медичку и негромко приказал ей: «Подожди нас в спальне Беллы, Лариса!»
...Полчаса полнейшего безумия, и они сидели, голые, на полу. Выпив ещё по рюмке, Андрей закурил, иногда давая затянуться Изабелле. Идти в спальню к Ларисе сейчас не хотелось.
- Этого я не забуду никогда! – тихо сказала Белла.
- Я тоже, – негромко, но твёрдо ответил Андрей.
- Теперь я твоя рабыня?
- Это так, птичка...
- Я счастлива, мой ангел! – мулатка тихо поцеловала его в щёку и прижалась головой к мужскому плечу.
- Думаешь, это – счастье? – удивлённо спросил он.
- Наверное, оно бывает разным... Но это – моё! И я никому его не отдам... – с жаром проговорила Белла, и Андрей поверил.
- Всё будет хорошо, – произнёс он, нараспев, как мантру.
- Да... И спасибо тебе за это, Господин! – мулатка дотронулась до ремешка на своей шее. – Он прекрасный и… не такой, как у других...
- Ты похожа на этот бриллиант!
- Правда? – глаза Изабеллы заблестели, а потом в них появилось лукавое выражение: – Только я слышала, что Ритуал не такой короткий...
- Всё-то ты знаешь! – улыбнулся Андрей. – Я растягиваю удовольствие... У нас будет ещё время для этого... Да и Лариса тут...
- Она тебе мешала?
- Не особенно... Но мне хорошо с тобой вдвоём, птичка!
- Мне тоже. А Лариска...Она так рвалась... Знаешь, по-моему, она тоже мечтает стать твоей рабыней!
- Но не станет ею...
- Почему? Впрочем, я понимаю...
- Чудо ты моё, понятливое! – Андрей поцеловал женщину в носик.
- А ты моё чудо... – Белла обвила его руками. – Не сердишься, что я иногда с тобой на «ты»?Это хорошо... А Лариску мне почему-то жалко... Пусть она будет немножко моей, а?