- Что случилось, Наталья Ивановна? – неожиданно даже для себя, Господин назвал её по отчеству. – В последние дни произошла череда тяжёлых, даже тягостных событий... Но нельзя же смотреть на мир так мрачно, особенно в нашей, довольно светлой студии! Как ты считаешь?
- Я не знаю, – подобное выражение означало у Натальи высокую степень депрессии, и Андрей знал это.
- Прекрати умирать, Наташа! – довольно жёстко проговорил он. – Расскажи толком, что тебя мучает?
- Вы уезжаете… надолго, чувствую, – мученически стеная, проговорила рабыня. – Вы уезжаете, а я… остаюсь… одна!
- Что значит «одна», Наташа? Вокруг столько людей, столько дел в студии, забот, хлопот и радостей...
- Всё это так, но... Я никому не нужна!
- Наталья Ивановна, – с холодной улыбкой мрачного обольстителя заговорил Андрей, – если бы мой отъезд не был так необходим, я бы… надавал тебе пощёчин, изощрённо надругался бы над тобой и выгнал, голую, из кабинета пинком в зад!
- Да?! – аж подскочила на месте Наталья и уставилась на Хозяина: – И что же делать?
- Снимать штаны и бегать! – засмеялся Андрей. – Всё перечисленное, я, безусловно, проделаю с тобой в воспитательных целях, когда вернусь... А сейчас скажи мне: тебя беспокоят личные отношения? Кто тебя тревожит? Ольга и Николай?
- Они... Да какие там личные отношения?! – всплеснула руками Наталья. – Оля шарахается от меня... Я чувствую нашу с ней связь из прошлого и знаю, что Оленька не хочет даже вспоминать об этом. Наверное, она права, но я-то так не могу...
- Понимаю. А Николай?
- Коля – хороший мальчик. Да и не мальчик уже, а молодой мужчина... Со мной он добр и ласков, но его, как и меня, тянет к Ольге. У него есть возможность общаться с ней чаще, но и с ним она холодна.
- Оля не холодна, Наташа! Более того, она начнёт спокойно общаться с тобой и Колей, когда вы оставите в покое прошлое, перестанете преследовать её своими воспоминаниями... Пойми, Ольга стала взрослой, самостоятельной женщиной, у неё другая жизнь. И в своей нынешней жизни ты и Николай можете быть с ней добрыми приятелями, друзьями, помощниками... Но не более! – жёстко заключил Андрей.
- Вы правы, Господин! – понуро опустила голову бывшая училка. – Мне нужно сохранить хотя бы Колю, он тянется ко мне... Но что-то не даёт ему раскрыться полностью, пойти мне навстречу...
- Вероятно, я знаю, что... Не проси от меня немедленного ответа, мне нужно поговорить с самим Николаем. Лучше скажи мне: ты хотела бы жить с ним?
- Как это? – поразилась Наталья и недоверчиво уставилась на Андрея.
- В прямом смысле слова. Знаю, что ты помогаешь ему и сейчас... Хочешь ли ты ухаживать за ним, заботиться постоянно?
- Ухаживать? – её глаза расширились. – Как женщина ухаживает за мужчиной, пусть и несколько младше её по возрасту?
- Именно так. И жить при этом в одной квартире, спать в одной постели, радоваться взаимным ласкам...
- Но это невозможно! – вскричала Наталья. – Коля – Ваш раб, а я – Ваша рабыня, навсегда...
- Наташа, я только спросил: хочешь ли ты этого? – нахмурился Андрей. – Можно подумать о такой возможности, но вижу, что это напрасная трата времени...
- Нет, Господин! Конечно, я хочу быть ближе к Коле! И если бы имелась такая возможность, жила бы с ним в одной квартире, заботилась, ухаживала... Даже спала бы с ним в одной постели, ласкала... Позволяла бы ему… многое... Но мне неудобно говорить об этом при моём Господине!
- Отчего же? – усмехнулся Хозяин. – С Господином ты должна быть абсолютно искренней! И если вдруг он разрешит тебе жить со своим рабом, то ты не перестанешь быть его рабыней! Однако в свободное от служения Господину время... Не понимаю, почему паре моих рабов нельзя жить вместе?
- Вы хотите сказать, что могли бы позволить… если я... Если мы попросим? – начала заикаться Наташа. – Но разве я не послушная рабыня Ваша?! Разве я не готова...
- Ко всему готова... Всегда готова! – властно ответил Хозяин, с удовольствием наблюдая, как к училке возвращается желание жить, о чём красноречиво свидетельствовало лицо, покрывшееся красными пятнами. – Я подумаю о вас с Колей... Но не вздумай и намекать ему об этом, пока я не поговорил с ним сам! Ясно?.. А сейчас позови ко мне Ирину.
Андрею хотелось осмыслить разговор с Натальей, прежде чем разговаривать с Николаем, поэтому он не стал вызывать его сразу... Впрочем, и общение с Ириной не сулило положительных эмоций. Последнее время Хозяину студии начало казаться, что он ошибся, превратив в рабыню эту добрую и мягкую, но блёклую и настойчиво не желающую давать волю своим эмоциям, чувствам, воображению сорокалетнюю женщину. На взгляд Советника, его первая Испытуемая ничуть не изменилась со времени их первой встречи. Он понимал, что работа на студии нравится ей гораздо более обязанностей продавщицы секс-шопа. Однако живой интерес Иры вызывал, пожалуй, только непосредственный процесс съёмки, операторская работа. Зная о взаимной симпатии Ирины и Павла, Андрей даже подумывал о том, чтобы избавить себя от рабыни, сделав подарок Главному оператору студии. Однако Павел стал Служителей 2-го ранга лишь месяц назад и до 1-го ранга, позволяющего официально взять женщину в услужение, мог пройти не один год... Разговор с Ириной продвигался вяло и уныло, пока Андрей не перевёл его на Главного оператора студии.
- В отличие от многих наших сотрудников, работа, как мне кажется, не увлекает тебя? – как бы между прочим поинтересовался Хозяин. – Может быть, тебе попробовать себя в другом качестве, Ира?
- В каком, Господин? – насторожилась она. – Вы решили снимать меня в откровенных сценах?
- Если решу – так оно и будет! – нарочито грубо ответил Андрей. – Других мыслей нет?.. Павел говорил мне, что ты интересуешься операторским искусством.
- Да! – вспыхнула Ирина. – Это… очень интересно...
- И, если он изъявит желание взять тебя в помощники оператора?.. То есть своим ассистентом...Всё возможно, – хмыкнул Андрей, – но скажи мне сначала, Павел интересует тебя, как мужчина?
- Как можно? – изменилась в лице Ирина. – Я же принадлежу только Вам!
С девичьей горячностью она убеждала Хозяина в том, что Павел – великий оператор и этим интересен ей более всего. Ира восхищалась, наблюдая за его работой и глядя на результаты этой работы. Пожилой мужчина был симпатичен ей, и она могла позволить ему невинный поцелуй на прощанье. Но сравнивать Павла с её Господином считала по меньшей мере глупым занятием... Внушить рабыне простую мысль о том, что нежные отношения с понравившемся ей мужчиной не выглядят криминалом в глазах Хозяина, ему не удалось. Она жаждала близких отношений с Андреем, только с ним, и в самых невероятных формах... «Вы приказываете, и я… становлюсь мокрой от одного этого! Но Вы так редко приказываете», – с отчаянием восклицала Ирина, а врать Господину она не умела. Андрею удалось настоять лишь на том, что в его отсутствие Ира станет помогать Павлу, заботиться о нём и учиться у Мастера операторскому искусству.
Немного отойдя от общения с Ириной и поразмыслив, Андрей позвал в кабинет Николая, предполагая выслушать молодого человека и принять решение по поводу него и Натальи. В отличие от своей бывшей учительницы, за время пребывания в тёмном Княжестве Коля изменился разительно, не столько внешне, сколько внутренне. Как ни парадоксально это звучит, раб изживал в себе рабскую психологию. В прежней жизни он попал под влияние Ольги, по сути, стал её рабом и… был рад этому! В новой среде обитания, официально получив статус раба Господина Андрея, Николай волею Хозяина снова оказался под влиянием Оли. Однако теперь она использовала свою власть только в творческом процессе на съёмочной площадке и при подготовке к съёмкам. Любые личные контакты Ольга пресекала мягко, но решительно. Коля не сразу осознал, что его начальница, сценаристка студии «Альфа» и приходящая ему во снах из небытия Оленька – одно и то же лицо, но отсутствие внимания к нему, пусть даже унижающего внимания, сначала принимал болезненно. Впрочем, в отличие от Натальи Ивановны, изменившуюся реальность Николай начал воспринимать адекватно с первых же дней пребывания на студии Андрея. Вначале это давалось ему с трудом. Смириться с ролью бессловесного актёра в порнографических сценах фильмов по сценариям Ольги и беспрекословно подчиняться её приказам, как и указаниям режиссёра, ему помогала наработанная годами прежней жизни психология раба. Но вскоре Коля понял, что его Хозяин – владелец студии требует от своего раба большего. Андрею оказался неинтересен послушный, безропотный холоп для плотских утех, он хотел видеть в нём личность, и Николая это вдохновило! Пусть не сразу, пусть ценой немалых физических и моральных усилий, но Коля осознал, что в стройном ансамбле студийцев «Альфы» его голос – не последний. Каждая маленькая победа поднимала его уверенность в себе, как в человеческой личности, каждый успех окрылял. Для коренных изменений и серьёзных достижений требовалось время, но Николай и не думал останавливаться на достигнутом результате. Ему очень нравилось быть интересным Хозяину и Ольге, Наталье и Нире, Изабелле и Павлу, другим сотрудникам студии, а затем и зрителям... Позднее Николай узнал, что у него появились личные поклонники и поклонницы из числа зрительской аудитории. Это открытие вызвало у молодого человека шок, одновременно с приливом творческих и жизненных сил. Но и став публичной личностью, он оставался верным и открытым лишь для узкого круга близких людей, которыми считал, прежде всего, Андрея, Ольгу, Наталью и Ниру. С Нирой их крепко связала нить психологически схожего восприятия жизни, трудно передаваемая словами, зато прекрасно подтверждающаяся поступками и дружеской взаимопомощью, как на съёмочной площадке, так и за её пределами.
Стоило Андрею заговорить о желаниях Николая, он начал отвечать уклончиво, бросая на Хозяина вопросительные взгляды и заранее извиняясь. Господину Советнику пришлось направить беседу в более конструктивное русло.