- Может быть, на равных...
- Не строй иллюзий! Я выгляжу не так, как ты сейчас пытаешься представить. Но в этом мире ты не можешь быть равной ни мне, ни Советнику Василию. Он вскоре объяснит тебе это, если захочет. В сущности, ты и не стремишься стать равной. Извини, Мадам, но ты – превосходная, эксклюзивная шлюха. Тебя это нисколько не задевает просто потому, что твоя идея банальна – властвовать над значительным мужчиной в постели и получать от него дивиденды в жизни. При таком подходе, твои перспективы понятны, но невелики.
- А мои? – неожиданно спросила Мадемуазель.
- Тебе, как ни странно, проще, – хмыкнул Андрей и назвал блондинку её настоящим именем, отчего она неожиданно покраснела. Граф продолжил: – Однако неразборчивость и непостоянство могут сыграть с тобой злую шутку и в здешних условиях...
- Непостоянство? – удивилась она. – Но здесь я общалась только с Мадам и Хозяином. Я хранила верность...
- Хранила, говоришь? У тебя не было выбора, но он может появиться, – усмехнулся Андрей и задал вопрос, ответ на который уже знал: – Ты – рабыня Дмитрия?
- Я не знаю, Ваша Милость! – смутилась Мадемуазель. – Вроде бы, рабыня Хозяина и Мадам, но всё как-то на словах. Хозяин обещал узаконить наши отношения, но не торопился с этим.
- Теперь тобой займётся Советник Василий, – строго проговорил Андрей, – а уж что он решит, то и случиться.
- Я поняла, Ваша Милость, я в Вашей власти, я готова! – скороговоркой произнесла блондинка и с чувством добавила: – Но позвольте мне хотя бы дотронуться до Вас!
Стоящий рядом с Графом Советник что-то зашептал ему на ухо. Андрей засмеялся, оглядел «красную комнату» и сухо спросил:
- Эта замечательная скамейка из струганной древесины предназначена для порки?
- Да, Ваша Милость! – взяла слово Мадам, в звуке голоса которой пропала былая уверенность и экспрессия. – На этой скамейке Дмитрий порол Мадемуазель или поручал делать это мне.
- Так уж и поручал? – усмехнулся Граф. – Ты и сама проявляла инициативу, не правда ли? Думаю, пора и тебе полежать на «прокрустовом ложе». Вы не против того, чтобы заняться Мадам, Советник? А я немного пообщаюсь с Мадемуазель, наедине.
- Может быть наоборот? – ахнула роскошная брюнетка.
- Нет, – отрезал Андрей.
Глава 21. Поражение
Глава 21. Поражение
«Уровнять бедного с богатым можно, лишь отняв у богатого его богатство.
Уровнять слабого с сильным можно, лишь отняв у сильного его силу.
Уровнять глупого с умным можно, лишь превратив ум из достоинства в недостаток».
Н.А. Бердяев
Андрей с Вероникой вернулись во Дворец Княгини Северо-Запада. Первым делом Граф испросил аудиенцию у Её Величия и получил возможность обсудить свежие новости с Княгиней молниеносно. Она продолжала мучительно переживать трагическую гибель Фиолетовых Графинь и Жёлтого Рыцаря. Княгиню снова и снова интересовали детали захвата Цитадели и перспективы окончательного подавления путча. Отсутствие многочисленных жертв её радовало, а смерть Дмитрия от именного оружия женщины-Рыцаря вызвало едва сдерживаемое удовлетворение. «Вероятно, следовало созвать Княжеский Трибунал и приговорить мерзавца к публичной казни, – повторяясь, размышляла она «вслух», – но главное, что невинные жертвы отомщены, а зачинщик страшной смуты уничтожен. Вы заслужили высокую награду, Граф!» Однако не лавры интересовали Андрея, а продолжающееся в Ультра-Петербурге противоборство Армии Великой Революции с разрозненными защитниками Княжеской власти. Свежую информацию о ситуации в Княжестве Граф получил и от Княгини, и от её Графинь на состоявшемся вскоре совещании.
Противостояние враждующих сторон не ослабло. Новость о падении Цитадели Дмитрия и смерти Диктатора распространялась медленно и была встречена народом с недоверием. Зато пожарище в здании Совета Вершителей, известном в городе, как Большой Дом, видели многие. Учитывая многомесячную борьбу Дмитрия с существующей властью, взрывы, огненное зарево и многочисленные разрушения в Доме Вершителей подталкивали население Ультра-Петербурга к мысли об очередной победе заговорщиков. Анализируя поступившую из разных источников информацию о событиях, произошедших накануне прибытия «спасателей» из Центрального Княжества, Андрей пришёл к выводу, что Дмитрий намеренно спровоцировал столь эффектное побоище. Даже во Дворце многие считали, что Цитадель – лишь замок Диктатора, его жилище, а штаб расположен в захваченном Дмитрием Большом Доме. На первый взгляд создавалось впечатление, что это здание укреплено гораздо серьёзнее Цитадели. Часть пострадавших во время путча, верных Княгине Советников Вершителей решили собрать серьёзные силы для штурма здания Совета, уничтожения штаба бунтовщиков и пленения самозваного Диктатора.
Немногие выжившие после той военной операции утверждали, что ворвались в здание через считанные минуты после начала штурма. Однако внутри они обнаружили безлюдные помещения, напичканные взрывчаткой. Учитывая, что Большой Дом атаковали с четырёх сторон, миновали внешние укрепления и вступили внутрь здания чрезвычайно быстро, а заложенные взрывчатые вещества начали детонировать практически одновременно, потери нападавших превысили сотню человек убитыми. Обороняли же Дом Вершителей, а точнее, изображали его оборону, как оказалось, не более трёх десятков боевиков Армии Великой Революции. Ловушка Дмитрия сработала. И Андрей прекрасно понял, что «диктатор» радовался пропагандистскому эффекту своей акции куда больше, чем военному успеху. Но это случилось три дня назад, а сегодня...
Мелкие столкновения противоборствующих сторон с взаимными потерями ежедневно происходили в разных частях города. Однако самое массовое скопление людей, готовых в любой момент броситься друг на друга или на приступ Дворца, наблюдалось прямо за Главными воротами на Дворцовую территорию. Впрочем, несмотря на агрессивное настроение масс, решительных действий не предпринимал никто. Во-первых, приверженцы Диктатора выглядели предпочтительнее своих противников в вооружении, но не в численности. При этом за Дворцовыми воротами внушительно смотрелись хорошо экипированные воины Княжеской охраны и ряды Блюстителей. Во-вторых, противоборствующим сторонам не хватало информации о противнике, а главное – не поступало приказа о наступлении. У Армии Великой Революции ввиду отсутствия вестей от Диктатора, у их оппонентов – в силу раздробленности и отсутствия единоначалия. Княгиня Северо-Запада отрицательно относилась к активным действиям своих сторонников, не желая серьёзного кровопролития, и находила атаку рискованной для безопасности Дворца. Оголять тылы ей казалось неразумным. Попытки консолидировать силы, направленные против мятежников, особого успеха не принесли. Некогда грозные Вершители и оставшиеся в живых Советники Вершителей из числа приверженцев законной власти в большинстве своём сидели в собственных, серьёзно укреплённых по случаю военных действий домах и усадьбах, не желая рисковать своей шкурой и калечить ближайших подданных и рабов. В лучшем случае, они направляли к Дворцу немногочисленные отряды на подмогу Княгине, но с весьма расплывчатыми указаниями.
На улицах Ультра-Петербурга всё чаще появлялись группы мародёров из числа сторонников «новой власти» и вольных молодчиков, почувствовавших запах лёгкой наживы. Жертвами налётов становились ресторанчики, магазины и увеселительные заведения, не имевшие собственной охраны. Бандиты растаскивали ценности, на халяву ели, пили и силой присваивали себе чужих женщин. Участь дам, попавшихся на глаза молодчиков и лишённых какой-либо защиты, была незавидна. Разбойники заставляли их ублажать себя, а насытившись одними, находили других, в страхе прячущихся в борделях, гостиницах, многоквартирных домах.Первых же продавали на баррикады, где наметился существенный дефицит женского пола.
Идея некоторых приближённых Княгини о полном отказе от активных действий после смерти Дмитрия взбесила Андрея и вызвала крайнее недовольство Княгини. Пока «вельможи» нежились в мягких дворцовых постелях, Ультра-Петербург на глазах превращался в скотный двор. Стало ясно, что в ближайшие дни враждующие стороны необходимо развести, объяснив им всю бессмысленность выяснения отношений силовыми методами, и заставить сложить оружие. Однако убедить людей разойтись оказалось весьма проблематично. На ограждении Дворцовой территории установили громкоговорители, посредством которых до народа пытались донести информацию о смерти Дмитрия и захвате его Цитадели, о возвращении к мирной жизни, привычному порядку и законной власти Её Величия Княгини. Записанное уверенным, но мягким, хорошо поставленным дикторским голосом обращение к народу, раздавалось над баррикадами несколько раз, сначала с получасовыми, затем с часовыми промежутками.
Эффект от мероприятия получился неоднозначным. Андрей знал об этом не понаслышке. Устав от бесконечных совещаний, встреч и переговоров во Дворце, он совершил пару вылазок в составе маленькой разведгруппы. Помимо Графа и Вероники в неё вошли Тамара, Сергей и Геннадий – надёжный проводник из местных. Неброско одетая, старающаяся никому не мозолить глаза, пятёрка выбиралась из тайных подземелий вблизи Дворцовой территории и старалась смешаться с толпой. Некоторую информацию о ситуации в городе Андрей получал от Вершителя Давида, удивительным образом успевавшего проводить следственные действия и в Цитадели, и за её пределами.
Внедриться в ряды мятежников разведчикам не удалось, те строго контролировали подходы к своим баррикадам и пунктам временного размещения. Впрочем, некоторые детали организации позиций Армии Великой Революции высмотреть удалось. Для того, чтобы осмотреться в стане их противников, следовало проделать длинный кружной путь, либо вернуться в подземелья и вынырнуть из них в другом месте. Разведчики выбрали второй вариант, но по дороге наткнулись на подвыпивших молодых людей. Те обратили внимание ни столько на пятёрку в целом, сколько на присутствие в группе женщин.