- Его Светлость пребывает в сомнениях и страдает от нерешительности? – получасом позднее раздался женский голос за спиной Андрея, по-прежнему восседающего за столом со стаканом в руке и дымящейся сигаретой в зубах. Женщина подошла к нему, положила руки на мужские плечи и укоризненно произнесла: – Андрюша, даже пребывая в растерянности, Князю не пристало идти на поводу своих слабостей: привлекать на помощь алкоголь и особ женского пола.
- Ты – не просто особа женского пола, Эммочка! – Андрей с улыбкой встал с кресла, заключил жену в объятья и прошептал ей на ушко: – Кто-то обещал помогать мне в делах, напрягающих Княжескую власть после гибели Фиолетовых Графинь. Но если тебе тяжело заниматься подобной работой, просто побудь рядом. Вот ты пришла – ослепительно красивая в строгом чёрном платье, и я сразу успокоился...
- Отчего бы это? – улыбнулась Эмма и нежно поцеловала Андрея в губы.
- Оттого, что нет у меня никого роднее и ближе...
Обстановка фиолетового кабинета не располагала к нежностям, да и оттягивать далее исполнение новых обязанностей показалось Князю излишним. Жена выслушала его пояснения, ознакомилась со списком, округлила глаза и взволнованно спросила:
- Тебе необходимо сегодня же определиться с каждым человеком из этого списка?
- Нет-нет, девочка моя! Никто меня не торопит, но это единственный плюс моего нынешнего положения. Как я теперь понимаю, нам придётся вершить Высший Суд Княжества!
- У тебя большой опыт Вершителя, дорогой... – тяжело вздохнула Эмма.
- Это совсем другое...
Снова закуривая, Андрей неторопливо объяснил жене кардинальные отличия между проводимыми Службой Вершителей Испытаниями и начинающимся на глазах Эммы финальным процессом Княжеского Суда, обычно производимого Фиолетовой Графиней. Ошибку Вершителя можно было исправить в том случае, если его Испытуемый оставался отбывать свой срок искупления и наказания в тёмном Княжестве. Иное дело – Суд Исхода. Его финальный вердикт позволял поднять человека наверх, ближе к Свету, опустить во Тьму или оставить в Княжестве на новый срок. Понятно, что первые два пути по приговору являлись безвозвратными, а значит, и ошибки в решении Суда становились фатальными. Продолжительность судебного процесса, его вид и детали полностью зависели от воли Судьи. «Начни с какого-нибудь простого случая, – тихо проговорила Эмма и сделала пару глотков из стакана мужа. – Я понимаю, что жизнь каждого человека – великая ценность, но поступки людей часто выдают их пустоту и ограниченность».
Андрей прекрасно понимал, что принимая окончательное решение, Фиолетовая Графиня пользовалась своими особенными способностями. Сила и глубина возможностей Князя намного превосходили способности погибшей Графини, но и в них он не видел альтернативы человеческому общению. Вот и сейчас, глядя на первого жителя Княжества, вызванного к нему на Суд Исхода и нервно озирающегося по сторонам в просторной комнате за стеклом, Андрей испытывал целую гамму чувств. Во-первых, своим внутренним зрением он быстро выхватил суть этого невзрачного пожилого мужчины. Во-вторых, Князь пожалел, что до сих пор не побывал в старом слое Княжества и был плохо осведомлён об особенностях тамошней жизни. Недостаток подобной информации выводил его из равновесия, несмотря на осознание того факта, что Фиолетовая Графиня никогда не волновалась по этому поводу. В-третьих, Андрей категорически не желал принимать решение опосредованно, без личного человеческого контакта. Обсудив свои впечатления и мысли с Эммой, он надел затемнённые очки, прихватил со стола сигареты и отправился в «застеколье».
Увидев входящего в комнату хорошо одетого Господина, подсудимый вскочил со стула и принялся кланяться. Андрей остановил его, предложил закурить и… выпить водки. Лысеющий шатен немедленно согласился, не скрывая своего удивления. Водку и нехитрую закуску через пять минут принесла миловидная, специально обученная официантка. Выпив пару рюмок, Князь дождался, пока пол-литровая бутылка «Дворцовой» наполовину опустеет усилиями подсудимого, и только после этого произнёс:
- Спрашивай!
- Вы очень добры, Господин! Я уже начал терять голову от смятения и тревоги, но эти двести граммов... – принялся распинаться шатен, но обратив внимание на хмурящиеся брови Андрея, выпалил наболевшие вопросы: – Зачем я здесь? Все боятся вызова во Дворец, и я тоже! Правда ли, что отсюда не возвращаются? Я провинился?
- Нет, – пожал плечами Андрей, – но настала пора изменить жизнь...
- Добрый Господин, более шести лет я живу в Княжестве, занимаюсь строительством, достиг статуса Служителя 2-го ранга, оставаясь законопослушным подданным Её Величия. Зачем что-то менять?
- За последние полгода твой интерес к женщинам сильно ослаб, строитель? – неожиданно спросил Князь.
- Откуда Вы... Извините, Господин, но я еженедельно посещаю один закрытый клуб...
- Тебе не следует скрывать от меня что-либо или лгать. Только испортишь впечатление о себе в нашей доверительной беседе. Я знаю о тебе больше, чем ты можешь себе представить, – спокойно проговорил Андрей. Подсудимый побледнел, как полотно, а Князь продолжил: – Итак, после Просветления твоя подруга ушла в подземелья, присоединившись к неизвестной тебе организации отшельников. Звала она и тебя, но ты предпочёл остаться, ибо дорожишь своей работой и считаешь любое, даже пассивное выступление против властей глупостью, заранее обречённой на провал. Так? Однако отсутствие подруги лишило тебя привычного общения и… некоторых особенных удовольствий, которые вы доставляли друг другу. Клуб, о котором ты упомянул, не может заменить тебе её, так?
- Да, Господин, всё верно. Но я всё равно не могу понять, откуда Вы так хорошо знаете мою жизнь? – хрипло произнёс подсудимый и, с разрешения Андрея, выпил ещё одну стопку водки. – Боюсь даже предположить: кто Вы?
- Бояться не нужно. Да и знать, какую строчку занимаю я в структуре власти, не обязательно. Важно понимать, что для тебя настало время вызова на Княжеский Суд. Никаких Законов Княжества ты не нарушал, а значит, и бояться тебе нечего.
Андрей выпил с «шатеном-строителем» ещё одну рюмку «Дворцовой» и, убедившись, что тот немного успокоился, вернулся к Эмме.
- Что ты решил? – с волнением в голосе спросила его жена.
- Эммочка, вижу, что тебе и самой понятно: не имеет смысла оставлять этого человека в Княжестве на новый срок. С другой стороны, свою карму за время пребывания в Ультра-Москве он не утяжелил. Надеюсь, подобная терминология приемлема для Судьи Исхода и понятна тебе?
- Да, Ваша Честь!
- Не ёрничай, жёнушка, тебе это не идёт, – улыбнулся Андрей и уже вполне серьёзно подвёл черту. – Суд Исхода отправляет подсудимого наверх, на милость Света. Если там у них не найдётся категорических возражений, он заново родится и начнёт новую жизнь в мире под Солнцем. Предваряя твой следующий вопрос, поясню, что громогласно объявлять и объяснять подсудимому своё решение я не стану, чтобы не травмировать его психику в последние минуты пребывания в тёмном Княжестве. Всё справедливо, Эммочка?
- Да, Андрей, – вздохнула она. – Но как же тяжело решать судьбу человека...
- А, по-моему, он сам определил её достаточно точно...
Князь внимательно посмотрел за стекло, его первый подсудимый зевнул, быстро налил и выпил ещё одну рюмку из почти опустевшей бутылки «Дворцовой», снова зевнул, перебрался из-за стола на диван и через минуту крепко уснул. Вскоре в комнате за стеклом появилась пара Блюстителей. Они аккуратно переложили мужчину на носилки и унесли... «Какая лёгкая смерть», – прошептала Эмма, и Андрей сильно вздрогнул...
Следующую подсудимую Князю выбрала жена. По документам возраст женщины из старого слоя Княжества составлял сорок два года, но на вид ей едва ли можно было дать более тридцати пяти лет. Худенькая, идеально стройная брюнетка небольшого роста имела статус Служителя 3-го ранга, а сфера её деятельности и круг интересов весьма заинтересовали Андрея. Подсудимая не испугалась Судью, когда тот вошёл к ней за стекло, хотя и плохо понимала, что её ожидает. Она настроилась бороться за себя, за своё любимое дело любыми возможными способами и заговорила первой:
- Здравствуйте, Господин! Я отдаю себе отчёт в том, что просто так вызов во Дворец не получают. Но позвольте мне сказать несколько слов в свою защиту!
- Почему сразу в защиту? – улыбнулся Князь. – Думаю, для начала Вам следует представиться и немного рассказать о себе.
- Благодарю Вас, Господин! Только не говорите со мной на «Вы», мне и так страшно! – воскликнула подсудимая, но увидев кивок Андрея и жест, приглашающий к столу с источающими благородный аромат чашками кофе, успокоилась и начала неторопливый рассказ: – Меня зовут Майя. В Княжестве я живу больше пяти лет. Последние два года работаю в развлекательном комплексе «Арба». Там я занимаюсь постановкой эротических танцев, танцую сама, а начинала со стриптиз-шоу. Танцы – это вся моя жизнь. Однако власть Дома Вершителей относится к искусству танца, как к сфере обслуживания. Я слышала, что раньше существовало множество театров, в том числе и музыкальных. Но так и не смогла найти людей, которых бы серьёзно заинтересовало моё увлечение. Я по сей день не оставляю попыток найти применение моим способностям. Но меня вызвали во Дворец по другому вопросу, не правда ли?
- Правда, – кивнул Князь и неожиданно спросил в лоб: – Тебе не надоело жить в Княжестве, Майя?
- Вы смеётесь надо мной, Господин? Или нарочно пугаете меня? Я же говорю, что все мои стремления связаны с Княжеством и искусством танца!
- Я тебя услышал, послушай и ты меня. Всем известны страшные легенды о том, что люди, лично вызванные во Дворец, не возвращаются обратно...
- Да, но случаются чудесные исключения! – не дослушав, воскликнула подсудимая.
- Крайне редко, – уточнил Князь. Он собрался было рассердиться, но неожиданно улыбнулся и с искренней заинтересованностью произнёс: – Так ты – исключение? Чудо?