Особое внимание я уделял работе в паре Павла и Суини. Пришлось даже придумывать свою систему боя для данного тандема. Такую систему, которая позволяла максимально эффективно использовать способности Защитника и позволяла работать магу беспрепятственно. Получилось, конечно, топорно и со множеством недостатков, но всё равно намного лучше, чем их попытки самостоятельной импровизации. Правда, пришлось менять Павлу оружие — теперь вместо эспонтона бафер учился работать с облегченной гвизармой[39]. Это необычное оружие было одним из моих самых любимых. А всё из-за того, что в этой псевдоалебарде сочетались возможности копья и такого пожарного инструмента как багор. Им можно было как колоть, так и немного рубить, но вся хитрость гвизармы заключалась в крюке, которым при определенной сноровке можно было запутывать оружие, хвататься за вражеские щиты, подсекать ноги, запутывать одежды, обезоруживать и многое, многое другое. Не смотря на кажущуюся сложность, этим гибридом копья, алебарды и багра научится пользоваться на базовом уровне довольно просто. Один только недостаток у гвизармы — это, скорее, оружие поддержки: им легко запутать врага, временно лишить оружия или увести в сторону щит, но вот нанести финальный удар очень и очень сложно. А так как в данной паре оружие завершения, а именно тяжёлый топор, был у Су, то проблемы как добить замученного гвизармой не стояло.
А лучше всех дела шли у Ганса и Карла. Парни прогрессировали просто семимильными шагами. Причем «вина» в этом лежит не на мне, а на Эде. Гигант, много лет занимавшийся муай-таем, и, разумеется, отлично умевший применять в контактном бою локти и колени, дополнил примитивную купейную технику отличными приёмами ближнего боя. Теперь, рискнувший как можно быстрее пройти в ближний бой к нашим копейщикам, враг рисковал получить стальным налокотником в висок или металлическим наколенником куда пониже. Даже для меня такой подход и начавшаяся формироваться техника получились неожиданными. В мире Земли такая система боя не могла родится, так как она была невероятно рискованна, слишком сильно заточена на атаку. Что Карл, что Ганс неминуемо будут получать в бою множество мелких и средних ран, ссадин, ушибов, возможно переломов. Но тут она себя на первый взгляд оправдывала на все сто. Да, после испытательных боёв в одной из наших вылазок, Ганса убили, а Карл получил шесть полосных ранений ног и рук различной степени тяжести, и на Земле он был бы не жилец. Но! Но каждый из них дрался один против четверых одновременно, и даже австриец перед гибелью успел забрать с собой троих, а Каркуш вообще вышел победителем, угробив всех четверых противников. С учётом того, что мы им специально не помогали, полученный результат был признан более чем приемлемым. Теперь эту пару тренировал наш Атлант.
Мне же хватало мучений с близнецами. Вот вроде всё при них. И учиться хотят, и даже успехи делают вполне видимые. Но что-то не идёт, хоть ты тресни. Что Ло, что Ли в первую очередь смотрят не за собой, а за братом. Пробовал их обучать отдельно, но стоит их разделить, как с ребятами что-то происходит, они тут же становятся вялыми, аморфными, в глазах пропадает блеск. Беда с ними, а самое плохое, что они невезучие, как не знаю кто. Сам видел, как Ли напоролся прямо шеей на идущий мимо удар алебарды просто поскользнувшись на чуть влажной траве, на абсолютно ровном месте! И ладно был бы это единичный случай невезения, увы, ребята были просто ходячим магнитом для неприятностей. Мрут из-за каких-то нелепиц, буквально. И я ведь вижу, что делают они именно то, чему учу, но… Как сглазили, я даже молится к алтарю за них ходил. Ага, впервые молился Роду, именно из-за этих ребят. Толку пока не было.
А смотрители на мой вопрос: «не сглазил ли кто близнецов?», только весело смеются и крутят пальцем у виска…
Слайд двести сорок пятый
— Не пойму я тебя, Кланс, — приподнимаясь из-за стола, произносит Люмьер.
Мы на собрании малого совета, хотя малым это сборище из двенадцати глав самыхвлиятельных кланов родян назвать можно только относительно. Шума этот малый совет обычно производит не мало.
— Что тебе не понятно? — подполковник только что закончил свой доклад — сводку сравнения сил всех фракций по нашим разведданным.
— Ты вот говоришь, что наших сил сейчас достаточно чтобы уничтожить алтарь Хаоса с вероятностью в семьдесят процентов.
— Всё верно, и Свет, примерно, с сорока процентной. Это из-за того, что эти две фракции наиболее пострадали, при объявлении об открытии Врат Предков. У них сейчас много народу ушло в столицу, бессистемно.
— Так же ты говоришь, что подобная ситуация долго не продлится.
— Да, со временем ажиотаж на ад спадёт. Всё больше и больше народу понимают, что местный ад и игры, в которые они играли за своими компами — это совершенно разное времяпрепровождение. Ты же знаешь народ из тех смен, что уже побывали в столице — не многие из них рвутся туда вновь, — это было правдой, ещё сходить «пофармить» ад хотел в лучшем случае один из десяти вернувшихся со «смены».
— Тогда объясни мне, пожалуйста, наш дорогой главнокомандующий, — голос Люмьера приторно сладок. — Какого местного демона мы до сих пор не нападаем?!! — этот вопрос витал в воздухе, после того как военный завершил доклад, и поэтому слова француза были многими поддержаны.
— Уважаемые, давайте не будем кричать, — подняв руки вверх, попросил Кланс. — Я считаю, что нападать не выгодно. Стоп, стоп, стоп. Можно я договорю? Хорошо. Спасибо. Да-да, сейчас объяснюсь. Для начала хочу у вас спросить, все ли среди нас понимают в чем разница между тактикойи стратегией.
— Вообще-то, разница только в глубине затрагиваемого интервала планирования. Например, планирование на час — это тактика по отношению к суточной стратегии. А те же планы на сутки — только тактика к недельной стратегии, и так далее, — предельно серьёзно отвечает Бастард, представляющий сегодня свой клан на совете.
— Эм-м-м. Хорошо. Немного не так, как принято у нас, у военных, но ладно, — чуть-чуть сбивается с ритма подполковник. — Но попробую оперировать вашими представлениями. С точки зрения мгновенной выгоды, уничтожение третьего алтаря любой вражеской фракции — безусловный плюс. Но! Не перебивайте, пожалуйста. Спасибо. Итак, есть одно «но». Мы — одна из двух фракций, которая имеет плюс по алтарям. В том смысле, что мы больше разрушили, чем потеряли. Если мы ещё усилимся за счёт чьего-то третьего святилища, это может привести к взаимному нападению нескольких фракций на нас. Нападут из-за страха перед нашим усилением.
— Могут напасть, — не выдерживаю я и поправляю излишне категоричного подполковника. — А могут и не объединится — ещё слишком свежи предательства, не думаю, что такое забылось столь быстро.
— Вот, спасибо, Эхо, мы и пришли к главному вопросу. По которому я попросил вас собраться, — вот жук какой, сколько его не слушаю, а научится так не могу. Любой выкрик с места себе на пользу повернёт! — Я, как и мой аналитический отдел, — Люмьер и ещё пара глав кланов пренебрежительно фыркнули в этот момент, но Кланс не обратил внимания на них, а спокойно продолжил. — Мы оцениваем такое массовое нападение в ответ на вынос нами третьего святилища приблизительно в сорок процентов. По мне — это чрезмерный риск. В Игре просто появится два аутсайдера — это те, кого мы оскверним, и, собственно, мы сами. Я не хочу такого развития событий. Но и мои полномочия не настолько велики, чтобы в одиночку принимать ТАКИЕ решения, предлагаю голосовать. Стоит ли тактическое преимущество возможного стратегического проигрыша? Нападаем мы на Хаос или нет. Кто за нападение, поднимите руки.
Н-да. Смотрю, кто ещё поднял ладонь над головой, кроме меня. Люмьер и всё. Честно, я немного в шоке от такого расклада…
Слайд двести сорок шестой
Интересно. Мелкая такая деталь. Наш клан уходит в столицу. Вот-вот Родбург скроется за холмами. И никто из спиц ни разу не оглянулся на город из которого уходим. Не думаю, что кто-то из нас прямо-таки не полюбил это поселение, или оно вызывало отторжение, нет — не было такого, просто этот город оставил всех нас равнодушными. Не было в нём ничего, что запало бы в душу. Странно, но в последние дни я даже начал скучать по уродливым мордам ургов, так что двигался на запад в изрядно приподнятом настроении.
Слайд двести сорок седьмой
Моя физическая форма сейчас определённо намного лучше той, в которой я находился ещё три недели назад. Намного лучше. Прошагать быстрым шагом с полной нагрузкой целый час и только немного запыхаться — ещё недавно о таком не мог и мечтать, а сейчас — это реальность.
— Привал. Пять минут, — с этими словами падаю на ближайший бугорок, покрытый толстым слоем сухого мха.
Что-то мне не нравится, как мои сокланы всю дорогу шепчутся между собой. Что у них за секреты от меня? Неужели что-то упустил и в клане происходит что-то важное, о чём я ни ухом ни рылом? Странно и непонятно, мне казалось, что в Обществе сложилась доверительная и дружеская атмосфера. Но смотрю на эти перешептывания и понимаю — от меня точно что-то скрывают. Плохо, это значит вскоре меня ждут сюрпризы, неприятные сюрпризы…
Слайд двести сорок восьмой
Несколько часов по каменистой дороге, и по правую руку замечаю скалу, по форме похожую на коренной зуб. Она находится в трёх километрах от тракта, и её высота достигает сорока метров. Родяне эту гору называют Городской столб. Почему так? У неё очень удобный северный склон, по которому легко забраться на вершину. А вот южного склона у Городского столба просто нет, есть обрыв, очень глубокий обрыв. Эта скала — самое удобное место чтобы вернуться в Родбург. Забираешься по северному склону и «сходишь» по южному. Прямо в обрыв, да, головой вниз, чтобы наверняка. Итог — смерть и возрождение в Храме Родбурга. Почему это место так удобно? Всё просто — эта скала почти на полпути между нашим городом и Столицей. А если пройти ещё десяток километров… То будет почти аналогичный Столичный столб, самоубившись с него, возродишься уже, соответственно, в Столице.