Одно жаль. Никто из нас не знает, что за бонусы на десятке. Алтарь выдаёт «информация скрыта»…
Слайд триста двадцать первый
Эта наша третья попытка фармить четвёртый этаж. Тактику против чебураторов мы выработали довольно эффективную. Я под «доспехами Рода» убиваю этих демонов достаточно легко, а если не успеваю одного добить, то помогает Эд по «баблом». Но у нас пока ни разу не получилось выйти с этажа. Причина? Всё время получается так, что пока мы ищем выход, на нас агрится по две группы этих ушастых. А восемь тварей мне за полминуты ну никак не убить — вёрткие, заразы, как магистр Йода!
Вначале мы решили, что достаточно сильны, что бы убивать боссов первого этажа. Думаю так и было, но мы потратили две суток на их поиски и не нашли! Как попрятались гадины! Решили взять лишнего, двенадцатого в группу, чтобы спровоцировать адских тварей. Спровоцировали. Как только мы появились в преисподней, через десять минут вокруг нас собралось около пятисот уников. И тут же с громкими хлопками, рядом начали порталиться боссы. Когда нас затоптали, я насчитал их восемнадцать штук и, судя по хлопкам, они ещё пребывали. Так что «ловля на живца» оказалась плохой идеей.
Вот и бродим мы в надежде быстро найти точку выхода с уровня полного магических тварей. Лута тут нет в привычном смысле этого слова, не падает он с чебурашек. Но спускаясь вниз в этот раз, мы были умнее. Сперва спросили Кора, что нам тут ждать. А то долго бы мы искали, чем поживится тут, и вряд ли нашли бы самостоятельно. Оказывается четыре демона чебуратора — это, по сути, одна тварь в четырех обличьях, которые одновременно проецируются на реальность. Суть в том, что после гибели всех четверых, в одном из тел остаётся кровь. Её и надо собрать. Кровь чебураторов называется пайран. Этот пайран бывает разный, в зависимости от того, какое из тел дало кровь. Пайран огня, пайран воды, пайран воздуха, пайран земли. При проведении магического ритуала, доспех «напитанный» пайраном срезал урон соответствующей магией в три раза. Увы, но каждый доспех мог пройти пропитку только одним видом демонической крови. То есть можно было защититься только от одной стихии. Но и то! Сделать броню с пайраном огня «Проклятым» и пусть они фармят пирамиды! Вдруг найдут что-то интересное из старых артефактов.
Но вот досада, никак нам не выбраться с этого уровня живыми!..
Слайд триста двадцать второй
— Может, ну их, эти попытки? — машет рукой Павел. — Надоело. Только время теряем. Десять раз высаживались на четвёртом, и всё без толку. На удачу рассчитываем, а она нам не благоволит.
— Так войны нет. Волн нет. Чем заняться? — возражает Эд. — Тренироваться и так тренируемся, Росу собираем. Иногда диверсии устраиваем. Что тебе не нравится?
— А может мировых боссов погоняем? — настаивает маг.
Мировыми боссами люди стали называть тех демонов-гигантов, что иногда выходят в мир тварный погулять. Именно погулять. Ходят, почти никого не трогают, если на них не лезть. Не поймешь этих существ, странные они. Урги говорят, что они с нижних ярусов.
— Кого конкретно? Дракона? — влезает в разговор Карл. — Так у него пламя бьёт на сто метров из пасти. И размером он с локомотив стотонный. И тебе напомнить, что эта тварь летает?!
— Нет, конечно, — тут же открещивается Блондин. — Нам с ним не справится.
— Танцор тогда, может быть? — продолжает перечисление Ворон. — Тот, кто вылезает танцевать со своей багровой звездой. Он, что ли? Тот, кто ростом с пятиэтажку и имеет плети, что режут энсим как воздух, и машет он ими что вентилятор, удлиняя эти плети до тридцати метров? Тебе напомнить, что пять дней назад случилось со светлыми числом в четыре сотни, которые попытались его завалить?
— Не надо. Кор рассказывал. Он их порвал за две минуты. Всех, — Павел груснеет прямо на глазах.
— Ну что же, тогда выбор-то из двух всего. Кто там у нас остался? Вихрь или Туман. Кого выбираешь? — Каркуш откровенно скалится в усмешке.
— Иди, ты! — маг поддержки с грустью берёт кисти и уходит.
Почему реакция Павла была именно такой? Всё просто: демон по имени Вихрь был торнадо. Натуральным, таким, разумным торнадо с диаметром воронки у земли метров семь и высотой под три сотни саженей. А Туман, соответственно, туманом, только очень смертоносным туманом. Как воевать с ними, ни один из нас не представлял.
Завалить одного из этой четвёрки — мечта всех! Потому как смотрители заявили, что с каждого из мировых боссов падает уникальный лут. Но, пока, никому они были не по зубам. Так и ходят эти боссы по миру, провоцируя нас на обильное слюноотделение!..
Слайд триста двадцать третий
А ведь Павел прав. Нет, не в атаке на боссов — сейчас это безумство, а в том, что как-то всё идёт не так. Уже две недели прошло от окончания серии Волн. А, по сути, ничего не происходит в мире. Все фракции вцепились в последние часовни и даже не думают о нападении. Всем страшно! Реально так страшно, за свою жизнь.
Кланс себе место не находит. Во всех его планах есть весомая вероятность проигрыша.
Время уходит как песок сквозь пальцы. Постепенно все фракции догоняют родян по вооружению. Увы для нас, но это «болото» выгодно всем, кроме носящих знак Колеса. Мы теряем преимущество в экипировке. Башни растут у всех как на дрожжах! Волны принесли в мир очень много Росы. У родян, по сути, осталось всего два преимущества: уникальная пара «Мьеллниров», да высокий уровень нашего клана. Всё. Да что говорить, когда три четверти народу уже ходит в броне скопированной по дизайну с разработанной Кор Даз Логтом! Да, забрала из роговицы дракона пока редкость, но вот оружие из менсима — почти у всех! А нам не дается четвёртый этаж, как сглазил кто…
Слайд триста двадцать четвёртый
Стены, окутанные полутьмой, прожилками живого камня, бликовали в оттенках резвящегося пламени. Игра всполохов притягивала взор, унося мысли куда-то далеко.
— Ага! Вот ты где! — возглас застывшего в входных дверях растрепанного шамана был полон облегчения, как будто он, наконец, нашёл предмет очень долгих поисков.
— И долго пришлось искать? — я не скрывал своего ехидства. Каминная комната, она же первый жилой этаж башни. То есть то место, мимо которого невозможно пройти, раз уж решил кого-то искать в кланхолле.
— Не поверишь! Ты был за первой открытой мной дверью! — тоже мне, великое открытие. Не теряя времени даром, вошедший с размаху плюхнулся тощим задом на деревянную скамью, одновременно хватаясь за глиняный кувшин, стоящий передо мной. — Я отопью? — впрочем, вопрос скорее был из ряда риторических, так как не дожидаясь даже намека на ответ и не утруждая себя поиском ёмкости, кружки там или кубка, он буквально присосался к кувшину. «Спешка потребна только при ловле блох», всплыла в памяти старая поговорка, которая прекрасно иллюстрировала происходящее. После первого же глотка руки шамана безвольно разжались, и кувшин гулко ударился керамическим днищем о столешницу и, даже не попытавшись устоять, упал горлышком прямо в ноги нерадивому выпивохе. Того, впрочем, это волновало слабо. Как выброшенная удачливым ловцом на берег рыба, растаман хватал ртом воздух.
— Понятие вежливость — не только социальная составляющая, но и зачастую от многого спасает, — я издевался. Хотя стоило благодарить. Мучившая тоска и безысходность убежали, спрятались в дальние углы, испугавшись появившуюся улыбку. — Кстати, советую сменить штаны, понимаю, пятно от «особой драконьей» тебя встряли смутит. Но сразу предупрежу, запах очень прилипчив у этого напитка.
— Кхе! Эхо! — сын Джа, надо отдать ему должное, уже отдышался и пришёл в себя. — Не стоит беспокоится, это рабочая спецодежда, — моя бровь в сомнении приподнялась, обычно спецодежда нашего шамана была вся в пятнах различных цветов, форм и запахов — специфика алхимических экспериментов. — Алфи мне новую принесла, сказала, что её слишком возбуждают дырки в старой, типа, она никогда не знает, что увидит у меня неприкрытым в следующую секунду, — тяжёлый вздох собеседника я прекрасно понимал, неразделенная любовь — это неприятно, а когда объект любви Алфи — это вообще катастрофа. — Врёт, конечно, если бы она и вправду от меня возбуждалась! — глаза шамана мечтательно затуманились.
— Зачем искал? — нужно было как можно быстрее переменить тему, разговор заскользил в крайне опасную зону.
— А что это ты пить начал?
— Кувшин братья оставили, а в моей кружке — местный аналог кваса, — лучше удовлетворить любопытство сразу, иначе разговаривать с шаманом бесполезно — это я уяснил давно.
— А-а-а-а, — разочарованно протянул раста. — Я-то подумал… — о чём подумал, он сообщить поленился, быстро перескочив на другое. — Пойдём, покажу кое-что! — и не дождавшись согласия, стряхивая капли пролитой настойки на пол, быстрым шагом направился к выходу.
Подняться из-за стола оказалось не так просто, ноги затекли. Это ж сколько я тут сидел, что так всё отсидел, час минимум. Следовало сказать спасибо шаману за то, что отвлёк от неприятных мыслей, так бы и сидел до ночи, вперив взгляд в стену. Справившись с онемением, последовал за сыном Джа.
— Понимаешь, не только растения, животные и камни излучают ауру, сама планета тоже имеет свою ауру, её просто очень тяжело увидеть или как-то иначе почувствовать. Потому как мы воспринимаем её естественным фоном, как воздух, который мы то же не видим, — пока я смутно улавливал что хочет донести до меня шаман своей лекцией. Но на обычный словесный поток, принявшего очередной самопальный наркотик, речь растамана не походила. Нелепо размахивая руками, он в нетерпении буквально тащил меня за собой, как клещ вцепившись в рукав рубахи. — Но у меня получилось увидеть! И любопытная картинка, скажу я тебе. Очень любопытная получается картинка. Ведь то, что можно увидеть, очень часто можно и использовать, подумалось мне, и собственно вот. Мы пришли.
Не сказать, что мы далеко отошли от башни. Метров семьсот, не более. Первой мыслью было, что шаман решил перенести свою лабораторию с третьего подземного этажа на свежий воздух. Маленькая полянка была утоптана, как после марша целого батальона и вся заставлена алхимическим инструментом. В центре, на малых углях, стояла коптильня, рядом с ней в несколько куч было свалено различное оборудование, типа штативов, колб, банок, пучков трав и мешочков. Чуждыми в данной вакханалии бардака смотрелись шесть светильников, опоясываюших полянку. Их тонкие ножки застыли на одинаковом расстоянии, как друг от дружки, так и от коптильни в центре.