И был риск, что проснется Нина или придет в сознание Тамара. Это могло случиться в любой момент. Вопрос лишь в том, что случится раньше: пробуждение одной из сестер или приход рассвета.
Адам забрал топорик у Дианы, понимая, что прыгнуть в воду и броситься к лодке Марка – лишь вопрос времени.
В какой-то момент Адам подумал, что им нужна буря. Лишь грохот волн, угрожающих разбить лодку и потопить их самих, позволит беглецам незаметно исчезнуть. Теперешнюю опасность можно было заменить иной, с которой они хотя бы знали, как сразиться.
Время уходило. Хотя тьма по-прежнему была сильна, в воздухе чувствовалось приближение рассвета. Ожидание, надежда на некое обстоятельство, которое позволит бескровно избавиться от опасного соседства, не оправдались. Ничего не менялось. Единственный плюс: Адам, практически не менявший позиции в течение долгих часов, выдержит еще немало. Ситуация, вынуждавшая адреналин бурлить в крови, имела и обратную сторону, положительную.
Диана тоже не спала. Не спали и враги. Изредка Адам улавливал особенно громкий и неосторожный вздох Бориса или ругательство Марка, измотанного не менее чем беглецы, притаившиеся так близко от него.
Адам молил про себя сестер повременить с пробуждением. Однажды ему померещился тихий плач Нины, но это была иллюзия. Звук имел место в реальности, но был порожден чем-то другим. Адам не задавался вопросом, что с Тамарой, сейчас они все вместе были на грани, и участь сестры отходила на второй план, хотя он понимал, что объяснить состояние Тамары ее падением, ударом головой о ступени или же обмороком нельзя.
Звук повторился. Он исходил от лодки врагов, и это был всхлип спящего человека. Спящего или пробуждавшегося. И этим человек мог быть только Стефан. Это подтвердил голос Марка, нарушившего длительную тишину:
– Урод… Его сейчас не хватало. – Невнятный шорох. – Угомонись, придурок. Че сучишь ногами? Утомился дрыхнуть?
Адам подумал, не тот ли это случай, который ждали беглецы? Стефан вновь издал какой-то шорох и звуки.
– Утихомирься, – голос Марка.
Рискнуть? Адам почувствовал движение Дианы – она отстранилась от Тамары, которую контролировала в ожидании пробуждения. Диана хотела что-то сказать, и Адам понял, что не знает, что именно. Попросит не прыгать в воду, ждать, надеясь еще на что-то?
Он подался ей навстречу. Ее губы коснулись его уха. Она что-то прошептала, но слишком тихо, и он не понял, дав знать сжатием ее руки. Она прошептала еще раз:
– Вода затихла… Слышишь, как тихо?
Он не сразу понял, о чем она, но испытал шок: такая тишина наверняка предвестник бури. Пусть непродолжительной, но нешуточной. Он это понял, но что ему было делать? Единственное – он сосредоточился уже не на словах врагов, на тишине над водой.
Буря могла возникнуть внезапно, с некоторым предупреждением или не возникнуть вообще. К сожалению, подплыли беглецы к этому дому в темноте, и Адам не знал, где и как низко от воды расположены окна, куда они могли бы скрыться. Тьма, одно направление занимают враги, неизвестно, есть ли здесь вообще подходящее окно – с этим набором у них были низкие шансы пережить бурю живыми или хотя бы сохранить лодку.
Диана дрожала, она тоже не могла ничего сказать и понимала, что их не ждет ничего хорошего. Он обнял ее, сжал плечи, успокаивая. Не рискнуть ли двинуться вдоль стены, раз уж все равно есть шанс, что придет буря? Марку понадобится время, чтобы определить по плеску направление, и он вряд ли будет спешить.
Адам хотел прошептать об этом Диане, но удар волны в борт едва не выбросил их из лодки – если бы не стена, так и случилось бы.
Хотя он и ждал этого, Адам поразился собственной реакции. Он схватил весла, едва не ударив Диану, погреб вдоль стены и успел свернуть за угол дома до второй волны. Борт лодки заскрежетал по камню, перекрывая грохот волны. Адам увидел окно прямо перед собой, схватился руками за проем.
– Диана! Вытащи Нину!
Он не опасался, что их услышит Марк. На фоне грохота волн и собственного крика ему послышался вопль Бориса, но это будто происходило в иной вселенной. Даже будь они рядом, днем, они бы занимались только собой.
Третья волна вонзилась в лодку, и Адам решил, что их потопит, но им повезло. Она оказалась слабой, и Адам, подхватив Тамару, перебросил ее в комнату, помог Диане с Ниной на руках забраться в проем. Он растерялся, не зная, втащить ли лодку или держать ее руками в надежде, что ее не разобьет о стену.
Четвертая волна, самая сильная, выбросила его из лодки, и он ударился спиной о стену. В глазах потемнело, он захлебнулся, но боль в груди вынудила всплыть, глотнуть воздуха. Кашляя, он боролся с волной, порожденной ударом о стену, и на миг ему показалось, что лодки нет. К счастью, она была, причем рядом – он схватил ее, рванувшись к оконному проему, заметил Диану.
Очередная волна оказалась слабой, и Адаму она помогла добраться до оконного проема. Он схватился за шершавую скользкую поверхность, почувствовал, как в него вцепилась Диана. Оба напряглись в ожидании очередного удара стихии. Этого не произошло – буря выдохлась. Все стихло так же резко, как и началось.
Адам и Диана посмотрели друг другу в глаза, хотя не могли видеть выражение в них. Тьма значительно ослабла, но видимость оставалась нулевой. Оба ждали, прислушиваясь, Диана по-прежнему держала его обеими руками. Обычно таких долгих пауз у бури не было, но изредка случалось и такое.
– Повезло, – прошептал Адам. – Кажется, лодка целая.
– Забирайся сюда.
Он помедлил с ответом.
– Нет… Вот-вот рассвет, и мы… уберемся отсюда.
– Не лучше ли затаиться здесь? Убедиться, что Марк и Борис вообще выжили? Вдруг мы найдем Стефана?
Адам колебался. Заманчиво обнаружить, что враги погибли, Стефан жив и беглецы нашли его. Адам в это не верил. Если Марк и Борис утонули, утонул и Стефан.
Адам забрался в лодку, осторожно, прислушиваясь к оглушающей после бури тишине.
– Надо уходить…
– Хорошо.
– Как девочки?
– По-прежнему. Нину даже буря не разбудила.
– Что же с Тамарой?
– Я попытаюсь привести ее в чувство.
– Только осторожней.
Адам ждал, поглядывая на небо, прислушиваясь к шепоту Дианы, тормошившей Тамару. Они избавились от смертельного соседства и уцелели. Все как нельзя лучше. Адам пытался предугадать, остался ли Марк в живых. Буря была не сильной и не слабой, всякое могло случиться. Но Адам не верил в такое везение: этот гад жив, должен был выжить. Пришлось побороть усилившееся стремление забраться в дом и пройти на другую сторону, убедиться, что ничего изменить нельзя и к врагам не подобраться.
Несчастный Стефан… Опять им придется пожертвовать ради сестер и Дианы. Он не имеет права так рисковать.
– Адам, – Диана возникла в оконном проеме. – Тамару не растормошить. Но она… дышит нормально, как будто спит.
Он осмотрелся. Он уже видел смутные силуэты ближайших домов.
– Спускайся в лодку. Я подам тебе девочек.
Он помог ей вернуться в лодку, забрался в комнату, первой передал Нину, затем Тамару. Диана помогла ему оттолкнуться, они отчалили. Он греб осторожно, но с каждым пройденным метром чувствовал себя смелее.
Светлело. Адам не отводил взгляда от дома, где они едва не стали жертвой Марка. Как и Диана. Они одновременно заметили смутный силуэт в оконном проеме. В том проеме, где они спрятались в бурю.
У Дианы вырвалось сдавленное восклицание.
Это могли быть Марк или Борис.
Он их заметил, сомнений не было. Силуэт подался вперед, как будто человек хотел прыгнуть в воду, застыл. Исчез.
– Чтоб вас… – Адам перешел на мощные гребки. – Какого черта вам не сидится?
Диана молчала, глядя назад, подавленная, лишенная сил.
Единственный плюс – они вовремя убрались. Но бегство продолжалось.
13Корабль
То, что ждало их впереди, стало тем большей неожиданностью, что вперед беглецы посматривали редко, наблюдая за лодкой Марка, которая появлялась, исчезала и снова появлялась, чтобы вскоре ненадолго исчезнуть.
Марк не кричал, не стрелял по беглецам. Насколько Адам рассмотрел в бинокль их лица при улучшавшейся с каждой минутой видимости, и Марк, и Борис выглядели угрюмыми, сосредоточенными и… спокойными. Наверное, они были слишком измотаны за ночь, чтобы еще грозить беглецам, орать, требовать остановки. Они угрюмо смотрели вперед, часто меняясь на веслах, чтобы держать высокий темп.
Адам не заметил, чтобы расстояние заметно сокращалось, но все-таки это происходило. Дело было не в том, что у него открылось второе дыхание. Он, конечно, старался на пределе своих возможностей, дважды отказывая Диане, объяснил ей, что она поможет ему, когда он действительно выдохнется. Причина была в том, что преследователи теряли некоторое время, когда, обогнув очередной дом, не замечали беглецов и замедляли темп, неуверенные, надо ли двигаться по-прежнему прямо или же искать лодку за одним из домов чуть в стороне. Заминки возникали уже несколько раз, одна за другой, но это лишь отодвигало неизбежное – Адам не выдержит такого темпа в течение целого дня, до темноты. Он не ел, не спал, всю ночь провел в напряжении, и чувство, что некий предел все ближе и ближе, усиливалось, становясь отчетливым.
Случайно он встретился взглядом с Дианой, обернувшейся к нему, и даже не смог ей улыбнуться. Он выдыхался – малейшее движение давалось с трудом.
– Адам… Пусти меня за весла.
Он сделал пару гребков, прежде чем ответил:
– Еще минуту…
Она не настаивала. Адам огляделся, рассчитывая найти некое укрытие, в котором они смогут остановиться и попытаться создать хоть какую-то защиту. Это казалось хлипкой затеей, но еще более гибельным выглядело решение оставаться в лодке. Рано или поздно Марк окажется на таком расстоянии, что рискнет продырявить лодку, не зацепив девушек. Или вообще пристрелит Адама.
Ничего, что обнадеживало, Адам не заметил. В отчаянии он посмотрел вперед. И застыл. У него вырвалось глухое восклицание. Диана, заметив его лицо, обернулась. Тоже замерла.