– Зачем им знаки? – спросила Анна. – Откуда они вообще про них знают?
– Кто-то из них догадался, что мы шли по знакам. И они решили, что нас так можно выследить. Попытаться. Возможно, тогда ночью Анна слышала именно их мотоциклы.
– Они приехали за нами в Москву?
– Ты сама их видела. А знаки видим не только мы. Любой, кто проходит той же дорогой, обратит на них внимание.
– Что ты предлагаешь? – спросила Ева.
– Нам нужно идти вперед. Дальше, пока мы не придем, куда указывают знаки.
Анна заметила:
– Они скоро вернутся, на мотоциклах им это недолго.
– Что нам делать? Постараемся смотреть назад. Врасплох они нас не застанут.
Через час они подошли к реке. Они шли быстро, но при виде моста замедлили шаг. Только что вокруг был мегаполис, затем они вошли в зеленую зону, и вот путь вывел их на мост, где сложно укрыться, если бандиты вернутся именно в этот момент.
– Москва-река? – спросила Ева.
– Она самая, – Иван оглянулся назад. – Давайте не медлить.
На мосту было не больше десятка автомобилей. Если Здоровяк и Волк застанут их здесь, останется лишь вступить в бой. Спустя четверть часа они вздохнули свободней, даже Грэг улыбнулся. Теперь они могли спрятаться до того, как мотоциклисты приблизятся.
Слева высилась чаша стадиона. Через полкилометра они снова оказались на мосту, теперь, чтобы миновать большую транспортную развязку. Иван предположил, что это Третье Транспортное кольцо мегаполиса. Здесь машин было значительно больше, но невозможность сойти с дороги в любой момент подстегнула их вновь, они ускорили шаг, успокоившись, когда перекресток остался позади.
Они прошли еще один километр. Дождь не заканчивался. Мимо тянулись обычные, ничем не примечательные кварталы. Высотки и дома пониже провожали путников тишиной и отблеском сохранившегося оконного стекла в квартирах верхних этажей. Несколько раз Ивану казалось, что он заметил там чьи-то лица. Дважды на периферии зрения кто-то мелькал, но рассмотреть никого не удалось. На небольшом перекрестке, в полуквартале от них, они увидели шатуна. Несчастный, пытавшийся пройти меж двух машин, не смотрел на путников.
Иван заметил, что Анна посматривает на Еву. Ева начинала отставать. Иван повернулся к ней.
– Передохнем?
Ева кивнула. Они сошли с дороги, устроились в черной машине, где не было трех дверок. Сидеть на тротуаре, когда сверху нависал молчаливый высотный дом, было неуютно и опасно. Крыша салона выглядела предпочтительней, к тому же была защитой от дождя.
Они перекусили. Никто не торопился выйти из машины и продолжить путь. Передышка затягивалась. Прервала молчание Анна:
– Если знаков больше не будет? Вообще. Даже если пройдем весь город?
Иван нехотя признал, что подобные опасения появились и у него. Они прошли едва ли не половину Москвы, последний знак был недалеко от МКАД, на развилке двух проспектов. После было несколько крупных перекрестков, но значило ли это, что они идут в верном направлении и где-то дальше снова будет знак?
Никто не отвечал, и Ева сказала:
– Как думаете, дождь не мог размыть знак?
Иван переглянулся с Анной, и она быстро сказала:
– Вряд ли. Если только знак оставили недавно.
Снова молчание.
– Пойдем по этой же улице, – сказал Иван. – Там видно будет.
Они выбрались из машины, двинулись вперед. Еще километр, и они увидели знак. Не на земле, на стене дома – его выцарапали чем-то острым. Длинная, неаккуратная линия, в сравнении с ней шляпка стрелки выглядела маленькой. Стрелка указывала в прежнем направлении.
Дом стоял слева, за тротуаром, и путники сошли с проезжей части проспекта. Впереди дорога через очередной мост преодолевала перекресток с крупным проспектом. Оглядевшись, Иван предложил пройти развилку по тротуару, затем, если понадобится, снова выйти на проспект.
За углом этого дома они заметили шатуна. Он лежал на земле, слабо дергаясь – жизнь покидала его. Несмотря на это, все четверо чувствовали себя бодрее. Для этого понадобилась одна-единственная стрелка, начертанная неизвестно кем.
Они шли, посматривая на машины, на дома. Здание метро возникло слева внезапно, как нечто живое, что пыталось остаться незамеченным до последнего момента. Но ни это поразило двух мужчин и двух женщин. Перед входом в метро на коленях стоял пожилой человек с длинной белой бородой и неистово молился. Они даже услышали часть его слов, прежде чем он, увидев их, улыбнулся и замолчал:
– И да придет царствие Твое к нам, на землю грешную! Да расступятся тучи на небе, ибо лишь Ты вернешь солнце нам и надежду, и веру, и любовь!
Они замерли. Человек стоял, улыбаясь. Улыбка была теплой, отеческой. Хотелось подойти к нему.
– Мы ждали вас, братья и сестры. Заходите в наш дом. Вам все будут рады.
Анна и Ева сделали пару шагов к старику. Иван шагнул следом, придержав женщин за плечи.
– Постойте, – прошептал он.
– Он безоружен, – сказала Анна.
– Что с того? – оглянувшись, Иван вышел вперед, закрыв собой Еву. – Вы ждали нас?
Белобородый кивнул.
– Господь подсказал мне, что сегодня к нам явятся две прекрасные пары. Я видел вас во сне. Вы пришли издалека?
Иван против воли кивнул. Он не мог определить собственные ощущения, но он понимал, что рано или поздно они с Евой должны куда-то прийти.
Старец продолжил:
– Мы собираем тех, кто уцелел, кто не хочет больше скитаться, рискую жизнью и своей душой. Мы рады приютить всех, кто готов трудиться с нами. Наша община живет по законам Божьим. Сейчас это единственный способ уцелеть.
Иван почувствовал, как Ева взяла его за руку, сжала ее, как если бы хотела одобрить услышанное.
– Много вас? – спросил Иван. – В общине?
– Много или мало, сказать может лишь Господь. Сколько бы к нам не пришло, мы всем рады, хотя всех спасти мы, грешники, не в силах.
Анна коснулась плеча Ивана, прошептала:
– Может, сюда мы и шли?
Иван промолчал. Он не знал, что сказать. Первый знак они с Евой увидели далеко отсюда. Неужто кто-то из этой общины зашел так глубоко в провинцию, оставляя знаки через определенное расстояние?
– Чем вы питаетесь? – спросил он.
Белобородый, улыбаясь, поднял глаза к низкому серому небо, его лицо блестело от дождя.
– Благодаря Богу и нашему Ученому мы выращиваем зерновые. Да, под землей, с искусственным светом. Неисповедимы пути Господни. Консервы нам, почитай, не нужны. Нас уже несколько сотен, но прокормить можно гораздо больше.
– Хлеб, – прошептала Анна. – Ничего себе…
– Впечатляет, – вырвалось у Ивана. – И никто не уходит от вас?
Белобородый воздел руки к нему.
– Кто же по доброй воле покинет обитель Его?
Ева сжала руку Ивана сильнее.
– Мы шли к ним, я чувствую.
Ивану померещился рокот мотоцикла. Он оглянулся, прислушался, но уверенности не было.
– Ну, что, браться и сестры? Разделите с нами скромную еду и сами решите, стоит ли покидать нас.
Иван чувствовал, как Анна, Ева и Грэг переводят взгляд с Белобородого на него. Стараясь, чтобы старец не слышал, Иван пробормотал:
– Уверены, что здесь нет ловушки? Что мы спокойно выйдем, если нас что-то не устроит?
Молчание. Конечно, никто ни в чем не уверен. Ева прошептала:
– Они сеют. Под землей. Непонятно как, но разве такое можно выдумать? Для того чтобы заманить людей в ловушку? Легче было прицелиться из машины, вон той, и приказать поднять руки вверх.
– Ева права, – сказал Грэг. – Как-то очень сложно. Для ловушки.
Иван покосился на Грэга, ему снова померещился рокот мотоцикла.
– Скажите, как быть, если сюда придут плохие люди?
Старец воздел руки к небу.
– Неисповедимы пути Господни. Он защищает детей своих, не допуская в их жилище тех, кто несет смуту и вражду.
Грэг тихо сказал:
– Туда не так-то легко войти. Только узкий проход, и его защищает толстенная дверь.
Иван уже обратил на это внимание. Все дверные проемы были заделаны кладкой, кроме одного – его закрывала громоздкая металлическая дверь. С зарешеченным окошком, которое закрывается изнутри.
Здесь жила не просто компания во главе со странным святошей, эти люди – кто бы они ни были – защищали свое пристанище.
– А как же крысы? – спросил Иван.
– Эти твари нас не беспокоят. Я долго, истово молился, и Господь отвел от нас эту угрозу.
Рокот мотоцикла поблизости не мог быть ошибкой. Ева вздрогнула, Анна схватила Грэга за руку.
– Иван, – сказала она. – Решайся.
– Я бы хотел пройти еще немного. Убедиться, что знаков больше нет.
– Какие знаки? Мы шли по ним сюда!
– Я должен войти туда один, без вас. Убедиться, что все в порядке. Нельзя рисковать. Что бы мы ни увидели снаружи, важно, что внутри.
– Надо уходить, – сказал Грэг. – Туда или сюда. Нас увидят.
Иван потянул Еву мимо старца. Он войдет в метро один. После того, как Волк и Здоровяк уберутся подальше. Белобородый не пошевелился. Анна и Грэг, растерянные, рванулись за Иваном.
– Они же убьют его, – сказала Анна.
Или он выдаст, что видел нас, подумал Иван, но мысль не получила продолжения – он увидел перед собой Арни, без мотоцикла, с автоматом в руке.
27
Арни ухмылялся. Иван, растерявшись, упустил шанс закрыть собой Еву и выстрелить.
– Неплохо, правда? – сказал Арни. – В Прежней Жизни я мог стать лучшим стратегом НАТО или еще какой-нибудь вшивой организации. Стань-ка, парень, на колени. Брось ружье. Не зря я уговорил Волка, что мне надо пройти пешком. Пока он отдохнет возле своего железного коня.
Рокот мотоцикла усиливался. Белобородый, несмотря на происходящее, продолжал вполголоса молиться. Иван медленно положил ружье на землю.
– Могу поклясться, вы нас уже видели. Просто попрятались, как крысы, когда услышали мотоциклы. Я сказал: на колени. Плохо слышишь?
В поле зрения возник Волк. Заметив людей возле метро, Волк издал радостный вопль, направил мотоцикл в их сторону.