Человек склонил голову к Виночерпию, неведомо как оказавшемуся на стуле, и две золотые молнии ударили сверху вниз прямо ему в лоб.
– Но это лишь первый шаг, – припечатал голос, обретший грозную глубину. – Главный же шаг к спасению предстоит сделать ему самому, не так ли, дочери?
– Воистину так!
– Ступайте же. Я стану говорить с вашим будущим братом. Да отверзнутся уши его для слова Истины!
Просеменили удаляющиеся шаги, и обмякший на стуле Виночерпий остался один на один с хозяином. Тот обошел стол кругом, непринужденно присел на край столешницы и осведомился будничным тоном:
– Итак, что вы знаете о Боге?
Часа через полтора Виночерпий молча брел по улице куда глаза глядят. Полученное только что откровение переполняло его, бурлило так, что аж в животе делалось нехорошо. Он снова и снова вспоминал жизнеописание могущественного существа по имени Иисус. Преславное и превеликое божество! Вот только... неправильно он все сделал, этот Иисус. Убеждал в своем могуществе не пойми кого – козопасцев каких-то, вдовиц убогих, бандитов да бродяг. А то и просто ходил да разговаривал. Нет, чудеса – оно как-то вернее слов, убедительней. Ну, допустим, начать можно и с малого, но дальше-то, дальше! Вот будь он, Виночерпий, на месте Иисуса, уж он бы своего добился! Главное, правильно начать, с чудес.
Да вот хотя бы... Виночерпий завертел головой – хотя бы превращение воды в вино! Неподалеку за столиком трое горожан убогого вида разливали по стаканам привычный завтрак. Неделикатно глазеющий Виночерпий привлек внимание одного из них:
– Ну че уставился? Водки не видел?
И сунул под самый нос чудика стакан.
Ф-фу! Утонченный Одиннадцатый едва не задохнулся, непривычный к сивушному аромату.
Уф-ф! Горожанин опрокинул стакан в глотку и довольно осклабился. К ужасу Виночерпия, остальные последовали его примеру, хрюкая и хокая. Но более всего экс-мага поразила тут же извлеченная вторая бутыль того же зелья. Вот он, шанс! Может, недаром Иисус начинал с блудниц и мытарей? Где-то в глубине сознания ученого мага копошилось воспоминание, что такие вот невостребованные обществом люди весьма внушаемы.
– Остановитесь!
Троица пошевелиться не успела, как Виночерпий властно простер длань над бутылкой.
– Пейте!
– Мужик, ты чего? – с опаской и угрозой поинтересовался один из собутыльников.
Второй поспешно, пока приблудный псих не успел чего учудить, вскрыл бутылку и расплескал жидкость по стаканам.
– Ах ты!.. Вот же!..
Он растерянно переводил взгляд с полупустого стакана на собутыльников и обратно. А судя по выражению детской обиды на лицах приятелей, их ощущения от выпитого были ничуть не лучше.
– Ты че сделал, козел?
– Я?
Виночерпий растерялся. Чего-чего, а такой реакции на чудо он не ожидал.
– Ты, ты. Больше некому, – подтвердила троица, выдвигаясь из-за стола. – Ты чего, сука, с водкой сделал?
Превращая омерзительное пойло в изысканный «Венок мага» (он единственный был способен создать все нюансы подобного аромата при помощи чистой магии!), Виночерпий был готов почти ко всему. К изумлению. К выражению почитания и поклонения. Даже к бегству потрясенных свидетелей в ужасе перед неведомым. Не готов чудотворец оказался только к удару в челюсть. Впрочем, такое хоть кого застанет врасплох.
Возможно, тут бы и пресеклась жизнь наивного теоретика. Но в один непередаваемо прекрасный момент удары вдруг перестали сыпаться. Какое-то время Виночерпий, которого в последний раз били ногами страшно давно – еще в университете, – боялся открыть зажмуренные глаза. А когда наконец решился, то увидел двух молодых чисто одетых людей.
– Вот сволочи, – с чувством произнес один достойный юноша.
Второй бережно помог магу подняться.
– Не бойтесь, убежали они. Больше не тронут.
Виночерпий осторожно ощупал себя за бока. Слегка поклонился спасителям, одновременно пятясь.
– Премного вам признателен. Пойду, пожалуй.
– А можно спросить?..
Молодые господа смотрели уважительно, даже просительно:
– Мы вот видели... Э-э... Что это вы с водкой сделали?
– А что?
– Да так, просто интересно. Мы, извините, разговор услышали. А потом они вас бить стали, ну мы и вмешались. Это что, трюк какой?
Второй юноша, более решительный, отодвинул стеснительного товарища в сторону и взял быка за рога:
– Покажите, а?
И протянул небольшую бутылку темного стекла.
А ведь все обернулось совсем даже неплохо! По крайней мере, не нужно искать, где переночевать и раздобыть еду. Конечно, место, куда привели Виночерпия новообращенные адепты, никоим образом не годилось на роль дома для столь достойных молодых горожан. Да и на роль дома вообще. Чулан при кухне жены бедного ремесленника и тот просторнее. Виночерпий ничего не помнил из своей прошлой жизни, но нутром чуял, что в подобных покоях и не бывал ни разу, не то чтобы в них обитать. Но где они, его покои, он не имел ни малейшего представления, так что кочевряжиться не приходилось.
Совсем уж честно говоря, он даже не знал, что он – Виночерпий.
Быстро установив, что чудотворец отвечает на вопросы о собственном имени смущенной улыбкой, молодые люди сами дали ему прозванье, чудное, но уважительное – Ганимед. Ему понравилось. «Ганимед» звучало импозантнее, чем кургузые «Дэн» и «Юрась», которыми они отрекомендовались. Мессией его, правда, не сочли. Зато чудеса шли на ура, так что будущий основатель истинной церкви был полон оптимизма.
– Дядя Ганимед! – В приоткрывшуюся дверь просунулась взлохмаченная голова, сияющая в потоке солнечного света. – А можете еще сделать такого же, как вчера, синего?
Виночерпий улыбнулся, созерцая юную деву, о которой непостижимый юноша Дэн буднично отзывался «подруга моя Танька». Вздохнул про себя. Вчера он, увлекшись, сотворил пару бутылок «Голубой мечты тирана». Напиток был редчайший, подавался исключительно императорской чете и наследнику, да и то по государственным праздникам.
(Странно, откуда эта чушь в голове, про императорскую чету и государственные праздники? Он и не знает, что это вообще такое, а вот поди ж ты, само из памяти выскакивает!)
– Могу. И еще вот, попробуй.
Завтрашний мессия протянул пачку сигарет. Солнечная дева, облаченная в одно лишь... – правду сказать, практически разоблаченная, – с некоторой опаской вытянула одну, щелкнула зажигалкой.
– О! Ё-моё, не может быть!
Экс-маг был горд собой. Вчера гостеприимные хозяева угостили его вот этим самым. Называли волшебное нечто «травой» – но, вероятно, имелась в виду не простая трава, а какая-то особенная и чрезвычайно редкая, судя по тому, как скрупулезно делили на всех малую ее толику. Виночерпий не вполне осознал, какое воздействие оказала на него местная гомеопатия. Помнил только чудесное ощущение легкости и свободы. Он летал, летал! Незабываемо... И полдня потратил, чтобы добиться от скучного растения «табак» тех же впечатлений. Пачка между тем уже исчезла у него из руки. Из-за двери донесся одобрительный рокот учеников. Одиннадцатый, утомленный религиозно-просветительскими подвигами, соскользнул в дрему.
...Он шагал по галереям замка. Сомнений не было, что это именно замок, хотя внутренним очам уснувшего Виночерпия открылась лишь крутая лестница, стиснутая колодцем ледяных каменных стен. Шагал, сопровождаемый поклонами встречных вассалов и слуг. Расшитая зодиакальными знаками мантия ползла за ним по гулким плитам. Распахнутая дверь встретила его тишиной – но не беззвучием пустого помещения, а веским молчанием неподвижно сидящих людей, привыкших к долгому ожиданию. Он замер в дверном проеме, наткнувшись на взгляды двенадцати человек, сидевших просторным кругом. Две женщины, десять мужчин разного возраста, обличия, нрава. Одинаковые мантии, одинаковое дисциплинированное величие, одна на всех священная тайна, высокая миссия...
– Ну что, мессия, – женский голос, низкий, сочный и до боли знакомый, – снискал славу? Да там скоро любой сможет такие чудеса творить, что тебе и не снились! А про Хаос забыл? Кто его искать будет? Ишь, теоретик...
Виночерпий подскочил, ударившись макушкой об абажур лампы. Оказалось, заснул за столом. Сон моментально забылся, будто удар выбил его из головы. Лишь маячило что-то на самом краешке сознания: лестница, балахоны, что-то про поиски... Муть какая-то.
Он задумчиво оглядел большую банку с пищевой содой. Подцепил подушечкой пальца, помял. Нюхнул и расчихался. Интересно...
И все-таки при чем тут хаос?
За глаза о Третьем маге, Тандеме, поговаривали, что он удручен не только годами, но и головой. Однако старейший, а также самый легкомысленный и недалекий член магического Совета удрученным себя не ощущал. Самочувствие у него было прекрасное, пищеварение отродясь не подводило, а состояние легкой эйфории не изменяло ни в каких ситуациях. Как воздушный шарик, он перелетал через очередное бедствие, не успев испугаться. Знающие Тандема лично снисходительно улыбались, крутя пальцем у виска. Сам он называл это своим жизненным кредо – и был, пожалуй, прав. Во всяком случае, он ни разу не изменил этому принципу. Ум у Тандема сызмальства был живой и воображение выше всяких похвал, но пользоваться этими дарами иначе, кроме как для собственного удовольствия, он не умел и не считал нужным. Так и превратился для всего света из блистательного юноши в старого чудака, что его нимало не заботило.
Всего этого он, конечно, не помнил, открывая глаза на детской площадке позади магазина шаговой доступности «Пиво-Вино-Водка». Но память уходит, а личность остается. Личность Тандема амнезия освободила от вороха университетских знаний и прочей скучной премудрости. Осталось главное: неуемное детское любопытство да неунывающая страсть к жизни. Иные засомневаются, довольно ли этого, чтобы выжить в Дальних Химках. Но Тандем не знал слово «сомнение». Сидя согбенным воробушком на влажной от росы качалке, он вертел головой во все стороны и впитывал новые впечатления.