Глава 25
Зелон всхрапнул и переступил с ноги на ногу. Сидящий перед седлом Паразит тут же встрепенулся и вонзил когти в чёрную шкуру. На ошейнике кота сверкнули крупные бриллианты, и эти яркие искры упали мне на лицо, заставив поморщиться.
Конечно, возиться со слегка неадекватными плотоядными лошадьми была та ещё морока… Как ни странно, но первым меня признал Зелон. Однажды он просто подошёл, положил голову мне на плечо, мол, ладно, давай дружить. С тех пор дело пошло веселее. Он даже игривую Кару воспитывал, которую Ромка всё никак не мог взнуздать.
— У меня создаётся впечатление, что единороги в разных мирах могут как-то общаться между собой, — сказал я однажды задумчиво, проводя скребком по боку Зелона.
— В этом есть рациональное зерно, — пропыхтел Роман, пытаясь затянуть подпругу. Кара, паразитка такая, в который раз уже раздула бока, не давая ему это сделать. — Бездна, если я всё правильно понял, одна на все миры. А мы вроде бы подружились с единорогом одного из князей. Да хватит надо мной издеваться! — не выдержав, заорал он, а Кара громко и весело заржала и отпрыгнула в сторону.
Зато сейчас они стояли рядом с нами с заплетёнными гривами и только нервно прядали ушами, но не хулиганили, чувствуя торжественность момента. Да и коты помогали, без них мы бы точно не справились.
— Не криви рожу, Андрей, — очень тихо проговорил стоящий рядом Ромка. — Улыбайся. На тебя смотрят сотни глаз.
— Мне не по себе, — признался я брату, слегка поёжившись.
— Нам всем не по себе, терпи, — прошептал Ромка.
Я натянуто улыбнулся и посмотрел на вход в собор. Вот именно туда мы должны будем доехать на уже сильно нервничающих чёрных единорогах. После того как мы с них слезем, Паразит и Ларина кошка Алиса перенесут лошадок в их загон. Там Родион расседлает их и спокойно переместится сюда, в столицу, с помощью портала, чтобы побывать на свадьбе.
Мы провели в этой проклятой Матвеевке практически всё время до свадьбы и остановились на таком варианте как самом оптимальном.
— Ничего, мы сильные парни, мы вытерпим, — как мантру проговорил я, наблюдая, как Беатрис, натянуто улыбаясь, становится на верхнюю ступень возле двери собора. Напротив неё встал Борька. — Кто вообще догадался поставить их в паре?
— Кларе показалось, что они очень гармонично смотрятся, — нервно хмыкнул Рома. — Рослый брюнет и хорошенькая, маленькая блондиночка, такие дела.
— Хорошо, спрошу по-другому, кто вообще додумался привезти её сюда? — когда мы вернулись из Матвеевки, то узнали, что здесь, в столице, кипят просто невиданные до этого страсти. Тогда мы впервые решили, что наше задание — это было прекрасно. Хотя бы несколько месяцев никто не мотал нам с Ромкой нервы, кроме единорогов.
— Её привёз Ян, — Ромка, похоже, серьёзно захотел посвятить себя журналистике, потому что за неполную неделю, прошедшую с нашего возвращения в столицу, он успел разузнать все сплетни, какие только здесь скопились. — Аврору постоянно тошнило, и она предложила Кларе свою сестру в качестве замены. Немного подумав, Клара решила, что Беатрис подойдёт для того, чтобы взаимодействовать с иностранными делегациями, уже начавшими съезжаться.
— Дай угадаю, красивая маленькая блондиночка, да ещё и француженка, что может быть лучше? — я широко улыбнулся, на этот раз искренне. Ну сколько можно ждать? Высокий воротник парадного мундира заставлял высоко поднимать голову, но сам мундир был жутко неудобным, да ещё и жарким. Лето в самом разгаре, вашу мать, а мы в мундирах!
— А что здесь угадывать, и так всё ясно. Правда, Ян тогда ещё не знал, что умудрился произвести на свет сына — кретина. Он, когда эту куколку вёз, даже представить себе не мог, что между Борькой и Беатрис что-то произошло, — Рома тоже улыбнулся. Раздался приглушённый шум. В конце другой улицы, ведущей к Соборной площади, появились открытые машины с невестами, и столпившийся народ, образовавший коридор, громко приветствовал их. — Проблемы начались, когда их поставили в пару. Точнее, Борьку приставили к ней, как юридическое сопровождение. С тех пор Клара на каждом заседании только и делает, что их стычки пресекает.
— По-моему, их нужно просто запереть где-нибудь в кладовке и не выпускать до тех пор, пока они всё не выяснят между собой, — я почувствовал, как начало разгоняться сердце.
На крыльцо тем временем поднялась вторая пара свидетелей. Алина встала напротив Феди Вольфа, бросая на того злобные взгляды. Этих я бы тоже где-нибудь запер, надоели, честное слово.
На первую ступень встали Стёпка Ушаков, напротив него поднялась Лидия Краснова, Ларисина подруга. Эта девчонка здорово ей помогла, когда Лара вернулась в университет. Она просто грудью встала, отгоняя от Гусевой жаждущих наладить с ней долгоиграющие отношения с вполне понятными целями. При этом сама Лида в подруги Ларе не напрашивалась. Так получилось, что однажды их задержали, и Ромка предложил подвезти одиноко стоящую на стоянке девушку, ждущую такси.
Правда, когда Лара предложила ей составить пару Стёпке, та чуть в обморок не свалилась, но, гляди ж ты, справилась. Теперь стоит серьёзная и сосредоточенная, стараясь не обращать внимания на бесконечные вспышки фотокамер.
Последняя пара свидетелей заняла свои места. Ванька Подоров улыбнулся своей жене Ксении, бывшей Ушаковой, и её сосредоточенное личико слегка разгладилось.
Машины выехали на площадь. Раздалась отрывистая команда, и Егор Ушаков, стоящий напротив нас в коридоре из гвардейцев, выхватил парадную саблю, подняв её вверх. Тут же вверх взметнулись сабли, по площади прокатился вздох, а я ухватился за луку седла и взлетел на Зелона. Надеюсь, что мои бесконечные тренировки дали о себе знать, и мы с единорогом смотримся эффектно. Рядом в седло вскочил Рома.
Егор сделал шаг в сторону и повернулся к нам боком, не опуская саблю, уступая место отцу с Ириной. Они призвали дар. Я почувствовал, как задрожал воздух от насыщенного дара смерти, и легонько ударил единорога бёдрами. Нужно поскорее отпустить лошадей, чтобы призванный дар не испортил настроение праздника у народа.
— Давай, приятель. Доедем до твоего тёзки и твоей подружки, и свободен, — пробормотал я, чуть опуская руку, чтобы придержать застывшего чёрной статуэткой Паразита.
Зелон коротко заржал и побежал по площади под раздававшиеся со всех сторон вздохи. Он как раз добежал до начала коридора из гвардейцев, когда его рог засветился, и по нему зазмеились молнии, а из носа вырвался дым. Но никакой агрессии я не ощутил. Похоже, Зелон почувствовал направленные на него восторженные взгляды и решил покрасоваться.
Доскакав до отца, он замер, и по крупному телу прошла дрожь. Отец тем временем потрепал его по шее, перехватив поводья. Я соскочил и встал рядом с Ушаковым, а к нам уже подъезжал Ромка.
Забрав поводья, родители отвели единорогов в стороны, в то время как машины делали круг по площади. Раздался громкий сдвоенный хлопок, и единороги исчезли, а по площади прокатился гул. Кто-то взвизгнул, но быстро наступила тишина, потому что машины остановились в начале коридора гвардейцев, всё ещё державших сабли над собой.
Двери синхронно открылись, и из машин вышли Артём Гусев и Юрий Вольф, которому предстояло отдать Ольгу мне, как посажёному отцу.
Они помогли выйти невестам. Вот сейчас раздались крики и рукоплескания. Юра подставил локоть, на который легла ручка Ольги, и они первыми пошли по коридору. Вот только мне пока никто передавать невесту не собирался. Вольф провёл Ольгу мимо меня, и они поднялись прямиком к распахнувшимся дверям. Уже в соборе он уведёт невесту к её воротам. Я поднялся за ними в сопровождении отца. Ромку вела на заклание, простите, к алтарю Ира.
Саму церемонию я плохо запомнил. Всё было торжественно и в какой-то мере волшебно. Слегка дрожащей рукой надел обручальное кольцо на пальчик Ольге. На Ромку я не смотрел, всё моё внимание было обращено на бывшую Иванову, которая только что стала Орловой. Моя жена. Священник торжественно разрешил мне поцеловать невесту, и я откинул пышную фату с её лица.
— Привет, — прошептал я ей в губы.
— Привет, — она слегка улыбнулась.
— Я соскучился, — также шёпотом сообщил я Ольге и поцеловал.
С улицы донеслись крики. А, да, церемонию же транслировали на огромный экран.
— Выходите, — прошептал отец, стоящий рядом со свидетелями. — Давайте, быстро, иначе вам не дадут отсюда выйти, а Ушакова с его ребятами в соборе нет.
Я кивнул и потянул слегка растерявшуюся Ольгу на выход. На крыльце раздался грохот, и нас чем-то осыпало. Гвардейцы всё ещё стояли, образуя коридор, и как только мы появились на крыльце, сабли снова взлетели вверх. Посмотрев на бледную Ольгу, я слегка развернулся и подхватил её на руки. Мы этого не планировали и не репетировали до посинения, просто мне так захотелось.
— Андрей, уронишь, я тяжёлая, — прошептала Ольга, уткнувшись мне в шею.
— Ты меня недооцениваешь, — я улыбнулся и подошёл к ступеням.
Краем глаза я увидел, как Ромка повторил мой жест. Ольга обняла меня за шею, и я быстро спустился с крыльца и почти быстро дошёл до кабриолета, в котором нам нужно был добираться до дворца непосредственно на празднество.
Мы успели опустить уже наших жён на землю, как подул лёгкий ветерок, и прямо перед нами материализовались три фигуры, укутанные в плащи. На площади воцарилась гробовая тишина. Неожиданно, чёрт побери!
Центральная фигура качнулась и откинула капюшон, одновременно снимая маску. Верн скупо улыбнулся и сделал шаг, отделившись от основной группы.
— Как известно, — провозгласил он громко, криво улыбаясь при этом, — мы послушники мест силы, иногда говорим устами безликих. И нам поручено принести поздравления наследнику и второму сыну клана Орла. Нам поручено передать, что все договорённости соблюдаются и будут соблюдаться впредь, и пока никто не сможет внести смуту в добрососедские отношения. Также мне поручено передать подарок наследнику клана Орла с наилучшими пожеланиями.